Ха. Если бы.
– Я ценю твою честность, – говорит папа. – И раз уж мы так честны друг с другом, то скажу вот что: я был очень удивлен, узнав, что Пенни беременна, и я очень насторожился, когда узнал, что беременна она от тебя.
– Папа, – смущенно говорю я. Илай сжимает мою руку.
– Все в порядке. Твой отец просто рассказывает, что он чувствует. И, учитывая мою репутацию, я его не виню.
– Но я рад, что мы встретились и поговорили, – продолжает папа. – Потому что теперь я вижу, что ты принял правильное решение, Илай. Мне не о чем волноваться. Хотел бы я, чтобы все сложилось совсем по-другому, чтобы жизнь Пенни была проще? Конечно. Но я верю, что ты делаешь все, что можешь, и я очень это ценю.
– Спасибо, – благодарит Илай. – Обещаю вам, Джозеф, вам правда не о чем беспокоиться. Я позабочусь о Пенни и о ребенке.
Папа коротко кивает, прежде чем погрузить ложку в вазочку с мороженым.
– Что ж. – Мама хлопает в ладоши. – Значит ли это, что мы увидим тебя на каникулах? Я на это рассчитываю. В семье Лоусов всегда говорят: чем больше гостей, тем веселее.
– Если вы будете рады, то я приеду.
Мама искренне улыбается.
– Илай, ты отец нашего первого внука. Мы всегда будем тебе рады.
– Это много для меня значит. – Илай принимается за мороженое. Затем он смотрит на меня и улыбается. Мальчишеское очарование его взгляда в сочетании с признательной улыбкой поражают меня до глубины души, и у меня перехватывает дыхание.
Я прижимаю руку к животу.
– Я, гм, уже наелась. Пойду помою посуду.
Я встаю со стула, и Илай тоже поднимается на ноги, все еще держа меня за руку.
– Ты в порядке? – спрашивает он.
– Ага, – отвечаю я. – Все нормально. Наслаждайся вечером. Расскажи папе о драке с Гаспером. Ему понравится.
– О да. Я пытался выведать у Пэйси подробности, но он молчит, как рыба. Вы его хорошо разукрасили?
Илай усмехается и садится обратно, еще раз заботливо сжав мою руку. Я несу свою миску на кухню, и мама идет вслед за мной. Я встаю у раковины и смотрю, как папа оживленно обсуждает что-то с Илаем, а мама стоит рядом.
– Милая, я же вижу. Он тебе нравится.
– Да, – тихо говорю я и отворачиваюсь. – Но я ему в этом смысле не нравлюсь.
– Позволь не согласиться. Между вами явно есть нечто большее, чем просто дружба, и я думаю, тебе стоит выяснить что именно.
– Мам…
– Пенни, посмотри на меня. – Я поворачиваюсь к ней, и она берет меня за подбородок. – Между вами что-то есть. О чем бы вы там ни договаривались, между вами что-то есть. И тебе нужно узнать что. Хотя бы ради ребенка.
Когда на мои глаза наворачиваются слезы, она тихо говорит:
– Я никогда не видела, чтобы кто-то смотрел на тебя так внимательно. Он говорит про тебя так честно, так искренне. Это напоминает мне о том, как Пэйси смотрит на Винни. Дай Илаю шанс, дай шанс самой себе, и хотя бы проверь, есть ли между вами что-то большее.
Я поджимаю губы и отвожу взгляд.
– Ты не пожалеешь.
В этот момент папа и Илай разражаются смехом, и когда я оглядываюсь на них через плечо, то вижу на лице Илая такую широкую улыбку, что она словно доходит до самых глаз.
Что будет, если я дам нам шанс? Если расскажу о своих чувствах?
Что самое плохое может произойти?
Он меня отвергнет. Вот самое худшее.
Но что, если он скажет, что чувствует то же самое?..
Этот вопрос прожигает дыру в моем желудке.
Что, если он чувствует то же самое?..
Илай захлопывает дверь, запирает ее, а затем поворачивается ко мне. Он потирает шею – мне этот жест кажется очень милым:
– Кажется, я им нравлюсь.
Я усмехаюсь и киваю:
– О да, они в тебя прямо-таки влюбились. Удачный был ужин.
– Я тоже так думаю. И спасибо, что помыла посуду. Тебе не обязательно было это делать. Я планировал заняться этим после того, как твои родители уйдут.
– Вам с папой было полезно поговорить друг с другом. И мне не сложно.
– Я это ценю. Мне правда нравится твой отец. То есть я уже видел его, но мы скорее были просто знакомыми. Не то чтобы у нас были какие-то семейные отношения. Наверное, глупо так говорить, но, по-моему, он воплощает в себе то, каким должен быть отец – строгим, но любящим. И то, как он называл меня «сынок»… – Илай мягко улыбается. – Это было здорово, Пенни. Чертовски здорово. Спасибо тебе.
Я даже не задумывалась, как он ко всему этому относится. У Илая ведь нет ни родителей, ни братьев, ни сестер, и тут его пригласили на дружный семейный ужин. Я и не заметила, что папа называл его «сынком», но думаю, я просто не обращаю на такое внимания. Но я вижу, что Илай искренне признателен за то, как тепло его приняли, и ставлю себе мысленную пометку: не забыть поблагодарить родителей. Они отнеслись к нему как к родному.
– Не за что благодарить. Это тебе спасибо.
– За что? – спрашивает он, подходя ближе и беря меня за руку. Сердце у меня замирает. Возможно, мама была права. Возможно, между мной и Илаем действительно что-то есть. Возможно, он действительно смотрит на меня не только как на друга, но скрывает свои чувства, боясь испортить отношения.
И теперь, когда он делает еще один шаг вперед, я могу думать только об одном: должна ли я попытаться это узнать?
– Спасибо за то, что говорил с моими родителями так открыто и честно. Им важно было убедиться, что все будет хорошо.
– А ты веришь, что все будет хорошо? – спрашивает он, нежно заправляя прядь волос мне за ухо.
Я облизываю губы. Медленно кладу ладонь на его грудь, и Илай провожает ее взглядом. Я не знаю, что именно влечет нас друг к другу, я даже не уверена, не выдумываю ли я это все. Но я решаю сделать шаг в неизвестность.
Мое сердце и разум переполняет вихрь эмоций – от крайне сексуальной уязвимости, которую он продемонстрировал этим вечером, от его светящейся улыбки.
– Когда ты рядом со мной, я верю, что все будет хорошо.
– Не знаю, понимаешь ли ты, как много это для меня значит.
– Ну, для меня точно очень много значит то, что ты сегодня сказал.
Илай протягивает руку и касается моей щеки.
– Все, что я сказал, я думаю на самом деле, – а затем он продолжает: – Может, посмотрим «Озарк»?
– Было бы замечательно.
Но на уме у меня кое-что куда более замечательное.
Я нервно провожу рукой по его плечу, затем по затылку. Мы смотрим друг другу прямо в глаза.
– Можешь расстегнуть молнию на платье? – тихо прошу я.
Кадык Илая дергается, и он кивает.
– Конечно, – отвечает он хриплым голосом. Его рука скользит по моей спине. Он берется за застежку молнии и тянет ее вниз, и его пальцы касаются моей обнаженной кожи.
– Спасибо, – шепчу я.
Молния расстегнута. Теперь мне стоит отойти и переодеться, но я остаюсь стоять, не отрывая от Илая взгляда.
От его благодарных глаз. Сильной челюсти. Соблазнительных губ.
Просто поцелуй его, Пенни.
Что может пойти не так?
Он прижимает тебя к себе. Его ладони лежат на твоих бедрах. Это ведь что-то значит? Ваша близость?
Просто сделай шаг.
Проверь, есть ли между вами что-то большее.
Ты не пожалеешь. Я знаю, ты не пожалеешь…
Меня охватывает прилив храбрости, и, прежде чем я успеваю подумать, я снова облизываю губы и запускаю пальцы в его волосы, одновременно вставая на цыпочки и прижимаясь губами к его губам.
Я его целую.
Целую губы, по которым скучала последние несколько месяцев. Рот, который заставлял меня сходить с ума от неразделенного желания. Тот самый рот, который ласкал мое тело и дарил мне блаженство, которого я никогда не испытывала раньше.
И я беру то, что хотела.
Не раздумывая.
На какое-то мгновение он целует меня в ответ. Да, он определенно меня хочет. Он хватает меня крепче, прижимая к себе…
А потом отстраняется, увеличив расстояние между нами на добрых полметра.
Тяжело дыша, он взлохмачивает свои волосы рукой.
– Черт, я… Я не могу, Пенни.
Мое сердце замирает, и я слабо спрашиваю:
– Что ты не можешь?
Он взмахивает рукой, указывая на нас.
– Я не могу это сделать.
Надежда. Вера в то, что между нами может быть что-то большее, что мы могли бы стать парой – все это развеялось как дым. Пуф, и нет. Все.
Выходит, что я ошиблась.
Мама и Блейкли оказались неправы.
Все это время я думала, что он, возможно, думает обо мне, но теперь ясно – я это просто выдумала.
– Прости, – говорю я, отступая на шаг. – Я, э-э, я просто подумала, что… неважно, что я подумала.
Я делаю еще один шаг назад.
– Пенни…
– Нет, все в порядке. – Я улыбаюсь, но чувствую, какой натянутой выходит эта улыбка. Я делаю шаг в сторону коридора. – Я просто поддалась влиянию момента. Ну, знаешь, гормоны и все такое. – Я нервно смеюсь и снова отступаю назад, цепляюсь каблуком за коврик в прихожей и падаю на задницу. Стыд охватывает меня, когда верхняя половина платья спадает с плеч.
– Господи! – Он быстро подходит, чтобы помочь мне подняться, но я игнорирую его и встаю сама. – Ты в порядке?
– Нормально. – Я с пылающими щеками поправляю платье. – Все нормально. – Затем я зеваю. – Вообще, пойду-ка я спать. Уже поздно.
– Пенни, давай поговорим.
К моему полному ужасу, по моей щеке скатывается слеза, и я быстро ее смахиваю.
– Я бы предпочла это не обсуждать.
– Я не хочу, чтобы ты расстраивалась.
Что ж, слишком поздно.
– Все правда нормально. Просто… Я сама разберусь.
Его глаза полны сострадания.
– Я не хочу ничего испортить.
Слишком поздно.
– Все нормально, Илай. Я просто пойду переоденусь. Делай что хочешь. Сходи куда-нибудь с ребятами или что-нибудь еще сделай.
– Ты же знаешь, что я не хочу.
– Ну тогда просто займись чем-нибудь, – говорю я, направляясь к спальне. – Спокойной ночи.
Добравшись до спальни, я закрываю за собой дверь, а затем быстро хватаю телефон с прикроватной тумбочки и залезаю в шкаф. Там я оседаю на пол, и по моим щекам начинают течь слезы.