[21].
Если учесть, что нормально здоровая женщина может забеременеть лишь в период овуляции (в течение 1–1,5 суток своего месячного цикла), то, естественно, что полигиния, уменьшавшая частоту и нарушавшая регулярность половых сношений, затрудняла возможность зачатия[22]. Кроме того, в полигинных браках строже соблюдалось воздержание во время кормления ребенка грудью и другие половые табу. Все это приводило к некоторому снижению плодовитости. Вместе с тем следует учесть, что важной причиной полигинии являлась диспропорция полов — значительное преобладание женщин, вызванное потерями мужчин в межплеменных столкновениях, на охоте и т. п. Показательно, например, что в Африке еще в середине XIX в. среди большинства народов преобладали женщины; у баганда и некоторых других бантуязычных народов, а также в ряде областей Мадагаскара на каждого мужчину приходилось по 3–4 женщины, среди ряда североамериканских индейских племен — по 2–3 женщины и т. п.[23] В этих условиях полигиния, способствовавшая большему вовлечению женщин в брачно-половые отношения, действовала в сторону повышения рождаемости.
Другая форма брака — полиандрия (многомужество) представляла собой довольно редкое явление. Известны случаи полиандрии у некоторых индейских племен Северной Америки, среди эскимосов, на Маркизских островах, но главным образом в Тибете, Гималаях и некоторых районах Южной Индии (среди дравидоязычных кандхов, тода и других племен). Чаще всего полиандрия была вызвана нехваткой женщин, обусловленной пренебрежительным отношением к девочкам и убийством их. Влияние полиандрии на плодовитость не доказано, но, видимо, она не способствовала ее повышению.
С переходом к классовому обществу общий характер воспроизводства населения изменился сравнительно мало; его главными чертами по-прежнему являлись очень высокая по современным понятиям рождаемость и очень высокая смертность. Первая была обусловлена традиционно ранними и для подавляющего большинства народов по существу обязательными браками, широким охватом женщин брачно-половыми связями и, как правило, отсутствием широкого контроля рождаемости. Традиции многодетности, отразившиеся в первобытных культах плодородия, с возникновением религиозных систем закрепляются и даже усиливаются во многих из них. Достаточно показателен в этом отношении зороастризм, утверждавший, что бездетный мужчина не может попасть в рай; иудаизм, с закрепленным в нем заветом — «Плодитесь и множитесь и наполняйте землю!», а также индуизм, на установках которого следует остановиться подробнее.
Индуизм вслед за давшим ему начало брахманизмом призывает к ранним и всеобщим бракам, а также к деторождению, в первую очередь — к рождению сыновей. Священный долг мужчины перед предками может быть оплачен только рождением сына; этим же самым мужчина исполняет свои обязанности перед кастой, заинтересованной в увеличении числа членов, и одновременно обеспечивает для себя возможность дальнейших перерождений, так как только сын должен произвести над умершим определенный обряд, освобождающий душу покойного от прежней земной оболочки. Показательно, что среди членов высшей касты — брахманов — родители невесты по традиции благословляют ее фразой: «Будь матерью восьми сыновей…» В индуизме контроль рождаемости не запрещен, однако отношение к нему явно неодобрительное, так как он может нарушить цикл перерождений души; немаловажным препятствием для его распространения является и приниженное по индуизму положение женщины в семье.
Очень четко традиции многодетности выступают в такой «мировой» религии, как ислам, одним из основных предписаний которого является укрепление сил приверженцев Аллаха в борьбе за «истинную» веру против иноверцев. Дети считаются одним из величайших благодеяний Аллаха; бездетность жены — важнейшая причина для развода или для того, чтобы взять вторую жену. Многодетные матери, несмотря на общее приниженное положение женщины в мусульманском обществе, пользуются почетом и уважением со стороны окружающих. Традиции многодетности среди мусульман подкрепляются верой в то, что Аллах сам позаботится о детях, которые пришли в этот мир по его воле, и обеспечит их пищей. Аборты (особенно после того, как плод уже начал двигаться) строго запрещены одной из священных заповедей: «Не умерщвляйте детей ваших из-за страха бедности!» В отличие от индуизма, осуждающего браки вдов, ислам разрешает такие браки; в мусульманских странах широко практиковался и обычай левирата. В период религиозных войн, сопровождавшихся гибелью значительной части мужчин как среди самих мусульман, так и среди завоеванных ими народов, разрешенная исламом полигиния поддерживала рождаемость на достаточно высоком уровне.
Следует сказать вместе с тем, что в религии раннеклассовых формаций перешло и в большинстве случаев даже усилилось проступавшее еще в племенных обществах представление о полевых сношениях, как о чем-то не вполне чистом и даже греховном. Возникшие на основе этого представления различные табу на половые сношения имеются даже в религиях, призывающих к многодетности, особенно — в индуизме. Среди индуистов традиционные ограничения половых сношений в недавнем прошлом охватывали свыше 100 дней в году; было принято воздерживаться в дни молений определенным богам и богиням, при новолунии и полнолунии и в 11-й день лунного цикла, при подготовке к религиозным праздникам, а также от полугода до года после рождения ребенка и т. д.[24] Особо следует отметить обычай длительного посещения молодой женой дома своих родителей сразу после ее замужества; такие визиты нередко продолжались свыше полугода и заметно удлиняли разрыв между временем вступления в брак и беременностью. Среди мусульман таких ограничений половых сношений было значительно меньше.
Возникли и религии, которые не содержали в своих заповедях прямого поощрения многодетности. Так, догмы буддизма — древнейшей из мировых религий — скорее ограничивают рождаемость, нежели поощряют ее. Отрицая земные интересы, изображая жизнь, как зло и непрерывную цепь страданий, признавая единственным путем к спасению самоограничение и внутреннее самоусовершенствование, буддизм ни одной из своих догм не связывает достижение вечного блаженства в потустороннем мире с земными обязанностями по продолжению рода. Все направления буддизма (кроме специфического культа тантризма) поощряют безбрачие как наиболее верный путь к совершенству; десятки, а в некоторых странах сотни тысяч монахов обречены на безбрачие. Особенно велик был процент монахов в районах распространения ламаизма, где второй сын обычно посвящался в ламы. Однако (и в этом одна из противоречивых сторон буддизма) введенная им идея бесчисленного ряда перерождений, пока душа не достигнет высшего блаженства — нирваны, в сущности призывает к деторождению, так как дух, по мнению буддистов, может проникнуть в свою новую телесную оболочку лишь во время зачатия. Буддистские священники поддерживают старые обычаи, в том числе традиции ранних браков, и считают употребление каких-либо мер ограничения рождаемости равноценным убийству живых существ, что осуждается буддизмом[25].
Другая, получившая широкое распространение религия — христианство — значительно отошла от библейского призыва к размножению и, подобно буддизму, не содержит четких установок на многодетность. Евангелие почти ничего не говорит о деторождении и даже в отношении брака подчеркивает главным образом духовный характер этой связи. Во всех основных христианских церквах безбрачие, умерщвление плоти поощряется, как наиболее верный путь к спасению души; монахи и монахини — «христовы братья и сестры» — пользуются особым уважением. Вместе с тем христианство оказывает косвенно положительное влияние на рождаемость тем, что осуждает все виды контрацепций и аборты, оправдывая половые сношения («первородный грех Адама и Евы») лишь рождением детей. Среди христиан бытовало половое воздержание во время постов и т. п.
Что же касается смертности, то продолжающееся развитие производительных сил и главным образом прогресс в сельском хозяйстве (распространение более урожайных злаковых культур, продуктивных пород животных, введение в некоторых областях эффективного поливного земледелия и т. д.) привело к дальнейшему снижению удельного веса тех ее причин, которые были связаны с голодом. Однако сильные повторяющиеся неурожаи (подобные библейскому семилетнему неурожаю в фараоновом Египте) нередко еще приводили к резкому повышению смертности.
Военные столкновения в раннеклассовых формациях по сравнению с первобытной эпохой если не учащаются, то обостряются, так как становятся более массовыми. Война превращается в орудие, при помощи которого различные государства или классы стремятся достичь определенных политических и экономических целей; ведущую роль при этом стал играть стимул обогащения путем захвата имущества врага и обращения его самого в раба или данника. Нередко войны продолжаются много лет и даже десятилетий; достаточно показательны в этом отношении Пунические войны. Для ведения войн создаются регулярные армии, солдаты которых оказываются на длительное время, если не навсегда, оторванными от репродуктивной сферы.
При учете влияния войн на повышение смертности надлежит заметить, что прямые военные потери в то время были в целом невелики и лишь редкие битвы, зафиксированные в исторических источниках, как «очень кровопролитные», стоили жизни десяткам тысяч воинов. В знаменитом сражении при Каннах, едва не решившем судьбу Рима, римляне потеряли убитыми немногим более 48 тыс. человек, армия Ганнибала — около 10 тыс. В одном из крупнейших сражений средних веков — Куликовской битве — потери русских не превышали, вероятно, 10 тыс.; потери немцев, разгромленных в Грюнвальдской битве, составляли менее 20 тыс. человек и т. п.