с в Крыму или на Кавказе. Там ей не дают разрастаться – подрезают. Здесь же она свободно растет, влезает на палки, для нее поставленные, а под ними много свободного пространства, где тоже что-то растет. Мне не с кем было об этом поговорить, так как в Арно нас так торопили с посадкой, что я в конце концов оказалась одна с малознакомыми людьми. Когда садились в вагоны, я видела, как Сережа помогал втащить вещи Александре Васильевне.
Поезд явно шел вверх, виноградники постепенно заканчивались. Вдруг где-то далеко мелькнула сначала зеленая, потом синяя гладь. Мы приближались к озеру di Garda. Поезд стал спускаться, и озеро лежало перед нами все в скалистых берегах. Подъехали к станции Рива.
Рива – типичный итальянский поселок. Узкая каменная улица; дома оригинальной архитектуры, с часто и неправильно расположенными окнами. Рядом нависшая над поселком отвесная скала. Наверху – старинный замок, построенный около тысячного года. У нас было время погулять и все это посмотреть, и потом довольно долго пришлось ждать на пристани парохода, так что, несмотря на жару и усталость, мы разбрелись по берегу озера и любовались необычными скалистыми берегами.
Наконец мы дождались. На озере показался небольшой пароход, описал широкую дугу и стал подходить к пристани. На палубе стояло несколько человек в светлых летних костюмах, в белых шляпах-панамах, которые весело приветствовали нашу группу. Это оказались экскурсанты 2-й русской группы, которая раньше нас приехала в Италию. Они сошли на берег, и пока все ждали время отхода парохода, часть наших людей вместе с прибывшими экскурсантами пошли по каменистому правому берегу к водопаду, а другие остались на пристани. Вновь прибывшие потом нам многое рассказали о маршруте экскурсий, которые нам еще предстоят. Мне очень понравились их открытые загорелые лица, их радостное оживление. Они говорили, что нам предстоит интересная поездка.
Мы плыли до Мальчезине больше часу. Опять на скале замок – эпохи Карла Великого, и наконец приближаемся к месту, где нам предстоит жить. Двух– и трехэтажные здания. Небольшой порт. Пристань вся залита народом. Нас встречают радостно, как своих близких. Среди приветливой толпы я замечаю знакомые лица: Антонину Георгиевну, Машу – фельдшерицу. Они сейчас же берут нашу компанию под свое покровительство и ведут в отель.
Тропа Понале на озере Гарда. Фото начала ХХ века
Здание отеля Мальчезине, в котором нам предстоит прожить три недели, стоит на самом берегу озера. Дом – с двумя террасами, внизу и на втором этаже, нижняя терраса подходит к самой воде. Небольшой сад экзотических растений с беседкой посередине, густо обвитой цветущим жасмином. Внутри отеля светло и чисто. Широкие коридоры, светлые комнаты с удобными кроватями. Наша компания оказалась поделенной пополам: я, Татьяна и Люся в одной комнате; Мария Петровна, Александра Васильевна и Мария Семеновна – в другой, но в том же коридоре 2-го этажа. Внизу большая столовая; читальня с газетами – сейчас главным образом на русском языке. Из столовой выход прямо к озеру. Там рядом маленькая пристань, и лодка в нашем распоряжении.
Первый день для меня был довольно-таки беспокойным: с трудом, с помощью товарищей, удалось устроить Сережу, найти для него комнату, и главная трудность, как оказалось, найти место за столом, так как все места были распределены заранее. Но Эфрос и профессор Цебриков – представитель встречающей комиссии – были на нашей стороне и все устроили. Им еще пришлось поговорить с содержателем отеля, молодым красивым итальянцем, signor Gulio, по поводу моей еды, так как я все еще находилась на диете.
С приездом на озеро Гарда началась для нас совершенно другая жизнь. Во-первых, мы были окружены прекрасной первозданной природой, которую я обожаю, а во-вторых, мы жили с близкими и любимыми людьми.
Наш день складывался приблизительно так: завтрак – кофе между 8 и 10 часами. Кстати, вставали мы не рано; к часам 9 сходили вниз в столовую, где черноглазая Antoinette, итальянка, говорящая по-немецки, подавала нам обжигающий кофе. После этого каждый занимался своими делами, если не было экскурсии или лекции. Мы много гуляли вместе с Сережей. Иногда к нам присоединялась Александра Васильевна. Я видела, что Сереже она нравилась.
Мальчезине. Озеро Гарда. Фото начала ХХ века
Обед нам подавали около трех часов. Мы слышали гонг, и все собирались опять в столовой. Обеденный стол был длинный и узкий, и все спешили усесться так, чтобы быть поближе к своей компании. За обедом наш руководитель сообщал нам то, что касалось всех на следующий день: время предстоящей экскурсии или лекции. Гораздо интереснее был послеобеденный чай. Тут присутствовала обыкновенно своя публика. Чай мы делали или на веранде, или в комнате у Александры Васильевны, так как там была кушетка и довольно-таки большой стол. К чаю кто-нибудь приносил хлеба, сыру, фруктов и любимого мною шоколаду. Сережа рассказывал что-нибудь из своих сибирских или парижских впечатлений; кто-нибудь из нас – учительниц – делился своими наблюдениями в школе, ибо для многих из нас учительство было не только случайно подвернувшийся заработок.
С чаем – дневным или вечерним – каждый раз происходили интересные баталии. Дело в том, что большой чайник для кипятку нужно было поставить на плиту, пока она не остыла. Люди из 2-й группы, которым не известна была 7-я заповедь, часто уносили к себе наш закипевший чай, и мы оставались ни с чем. Пришлось сторожить наш чайник и ждать рядом с плитой, пока он закипит. Потом, когда все перезнакомились или подружились, мы устраивали чай на веранде у озера. Там стояли небольшие круглые столики. Особенно было приятно так собираться вечером.
Часто утром, часов в 11, назначалась ботаническая беседа, которую мы очень любили. Выкупавшись и напившись кофе, мы направлялись узкими улочками меж каменных стен оливковых садов к villa al Solo. Там жило несколько человек наших экскурсантов. К villa примыкал сад из оливковых деревьев. Под деревьями был сплошной зеленый ковер, куда мы рассаживались прямо на землю, и вот тут происходила интересная ботаническая беседа. Для лектора Владимира Федоровича Раздорского, чтобы все его могли видеть, приносили стул. Он так увлекательно нам рассказывал, что заслушивались не только мы – профаны, но и учителя естествоведения. Он нам раздавал «пособия» – различные цветы – и мы в лупу рассматривали их устройство и физиологические особенности. Владимир Федорович нас познакомил с «хвойными», «лимонными», «пальмовыми» растениями. Мы просиживали за этими беседами до обеда, не слышали за интересной беседой гонга, и нас приходили звать из отеля.
Иногда Владимир Федорович нас водил по горам, где мы лазали по узким тропинкам, чтобы найти нужные для завтрашних занятий экземпляры растений. Мы находили и выкапывали клубни альпийской фиалки (цикламены) и возвращались с целыми букетами этих чудных нежных цветов с прелестным запахом.
6 июля Эфрос нам объявил, что на следующий день те, кто захочет, поедет с Раздорским на пароходе на противоположный берег на целый день в Ботанический сад Gardone Riviera, а другие, тоже кто хочет, могут отправиться с гидом в пешеходную экскурсию на вершину Monte Baldo (высота ее что-то около полутора верст). Но он предупредил, что вторая экскурсия очень тяжелая, выйти придется часа в 4 утра, а вернуться не ранее вечера, отстающих не будут ждать, дорога каменистая и трудная. Советовал идти только крепким, подготовленным и кто на себя надеется. И вот начались для многих колебания: какую экскурсию выбрать. Я-то этих колебаний не испытывала, потому что была еще слаба после болезни и на себя никоим образом не надеялась. Александра Васильевна сразу решила идти на гору, и я ее не отговаривала, так как мне, немного знакомой с горными путешествиями по Кавказу, она казалась достаточно сильной. Сережа тоже выбрал эту экскурсию. Татьяне, я чувствовала, очень хотелось пойти с ними, но она не решилась оставить меня с чужими мне людьми, так как и Люся, девушка совсем не выносливая, внезапно тоже решила идти на гору. Меня, да и других наших сотоварищей, это ее решение очень беспокоило, но отговорить ее нам не удалось. Мне показалось, что решение ее идти в гору было из-за тайной влюбленности в Сережу, но я не вправе была ее отговаривать.
Вечерние волнения и вечерняя прогулка при луне на лодке сделали то, что мы легли спать поздно, что-то около 12 часов, а в 3 часа предстояло проснуться нашим «путешественникам». Я почти не спала, Люся тоже. Я встала вместе с ними, присутствовала при их сборе. Из открытого окна я смотрела, как собирались внизу в садике наши путешественники; мужчины в чулках и в коротких или заправленных в чулки брюках; женщины в коротких юбках; все с длинными альпийскими палками в руках. У Александры Васильевны за плечами ее альпийская сумка. Сережа, как всегда, стоял немного в стороне и очень был красив в надвинутой на глаза шляпе. Уже светало, и слегка сумрачный туман стелился по озеру. Был уже 5-й час, когда они двинулись вереницей в поход. Часов в 7 нужно было вставать и нам, чтобы попасть на пароход, отходящий к тому берегу в половине девятого.
Вот мы наконец на пароходе. Погода чудная; солнце светило ярко, уже с утра предвещая зной. На небе ни облачка; гора, на которую пошли наши, подернута легким маревом. Я сижу у борта парохода и смотрю то на бегущую около стенок прозрачную синевато-зеленую воду, то на очень высокую, но не крутую гряду Monte Baldo, где теперь бредут наши путешественники. Я думаю: видят ли они, хоть в виде белой гусеницы, наш пароход?
Пароход до Gardone – это фабричный поселок, который в ясную погоду можно было видеть с балкона нашего отеля – шел часа два. Когда мы подплыли, то увидели совершенно отвесные скалы, и в небольшом углублении между ними, где низкий берег, расположился этот поселок. Над ним с крутой отвесной скалы низвергался водопад, но на последнем отрезке пути он был запрятан в большую черную фабричную трубу. Мы с Татьяной подивились умению людей заставлять работать на себя дикую природу.