— Вот еще пара неприятностей, — кивнул он Керри в сторону приближавшихся полицейских. — Интересно, что стряслось на этот раз. Нет, наш райский уголок явно обезумел…
Террелл сам открыл входную дверь и впустил Беглера и Хесса.
— Ну, что на этот раз? — ворчливо спросил он, проводя своих помощников в гостиную.
— В морге я снял отпечатки пальцев Харди, — доложил Хесс, — и сверил их с имеющимся у меня набором отпечатков из домика убитой Сью Парнелл. Одна серия полностью совпала. Несомненно, Харди бывал в кабинке «телефонной» проститутки. Но что еще более странно — его отпечатки пальцев обнаружены также и в бунгало Хенеки.
Террелл запыхтел трубкой и в задумчивости прошелся по гостиной.
— Возможно, это и есть ответ на все наши вопросы. Я не очень-то верил в алиби, которое представила штучка Ланг своему любовнику. Не исключено, что сам Харди и уделал свою бывшую пассию. Мы с тобой допускали это, Джо. Ну что? Пойдем потрясем эту красотку еще разок?
— Обязательно, — подхватил Беглер. — Я даже запасся ордером на обыск квартиры. Не исключено, что мы там нароем и мотивы преступления.
Без пяти девять все трое были у двери квартиры Ли Харди. Беглеру пришлось долго звонить, прежде чем дверь открылась, и на пороге предстала всклокоченная, опухшая Джина. Террелл подивился произошедшей с нею перемене. Ее живое лицо превратилось в каменную маску. Под глазами легли огромные темные крути. На ней был легкий, едва прикрывающий наготу нейлоновый халатик. Казалось, что она только что вылезла из постели. Однако по тому, как она пыталась сфокусировать неподведенные раскосые глаза, Террелл понял, что она пьяна.
— Мне нужно с тобой поговорить, — сказал Террелл и, бесцеремонно отстранив ее в сторону, вошел в прихожую.
Двое полицейских молча проследовали за ним. Джина безразлично пожала плечами, неуверенными шагами прошла в гостиную и с облегчением опустилась в одно из кресел. Потерла глаза, зевнула и невидяще уставилась на Террелла.
— Пойди, приготовь кофе, — сказал Террелл Беглеру. — Видишь, она в ауте.
Беглер отправился на кухню и принялся стучать там посудой. Хесс сел на стул рядом с принявшимся набивать трубку начальником.
— Ну, что уставился? — вязко проговорила Джина. — Бабы голой не видел, что ли? Если пришел говорить, так говори. А нет, так отваливай!
— Ты мне сказала, что в ночь убийства Парнелл Харди был с тобой. Последний раз тебя спрашиваю: он действительно был здесь, или ты мне наврала?
— Да не убивал Ли эту сучку, — с отвращением сказала Джина.
— Тебя об этом не спрашивают. Я хочу знать, зачем ты дала ложное алиби? Послушай, киса, это серьезно. У нас есть все основания полагать, что он был в кабинке убитой в ночь убийства.
— Какое это имеет теперь значение — был, не был?.. Он мертв. Какой теперь с него спрос.
Джина зажгла сигарету и размашистым жестом бросила спичку мимо пепельницы.
— Так ты мне наврала, когда давала показания в его пользу?
— О, да пошел ты к дьяволу! Какая разница? Он мертв. Понимаешь ты, мертв… единственный мужчина, по которому я сходила с ума. Давайте-ка, выметайтесь отсюда. Вы мне надоели… Только встретишь стоящего мужика, как его тут же прихлопнут…
В этот момент в комнату вошел Беглер. В одной руке у него был кофейник, в другой — чашка.
— И ты убирайся отсюда, сивый мерин! — в бешенстве заорала на него Джина.
Подскочив, она выбила из его рук кофейник, который шмякнулся о стену, Беглер с сожалением посмотрел на отекающую со стены коричневую жидкость и повернулся к Джине, готовый дать ей полновесную пощечину.
Но она опередила его. Оттолкнула и, влетев в свою спальню, щелкнула замком. Беглер обескураженно посмотрел на шефа.
— Оставь ее. Она невменяема, — сказал Террелл. — Давай лучше тщательнейшим образом осмотрим квартиру. Чует мое сердце, где-то здесь должен быть ключ к этому преступлению.
Методично трое мужчин обыскали всю квартиру, за исключением спальни, в которой заперлась Джина. Спустя пару часов, осматривавший спальню Харди Хесс обнаружил то, что они искали. Из-за висевшей над кроватью репродукции Пикассо он извлек большой конверт и протянул его Терреллу. Тот с интересом вытряхнул из него тонкую записную книжку в кожаном переплете, сложенное вдвое письмо, которое было адресовано Джине, и два погашенных чека на сумму по пять тысяч долларов на предъявителя. Террелл сел за стол и прочитал письмо.
«Дорогая Пекки.
Если со мной что-нибудь случится, передай этот конверт в полицию. Сью обнаружила, что я приторговываю героином и постоянно доит меня с тех пор, как я порвал с нею. Каким-то образом ей удалось раздобыть копии счетов и расписок, которых, предъяви она их полиции, с лихвой хватит, чтобы я загремел лет на десять в тюрягу. Она, видно, надумала выжать меня как лимон. Но если я вдруг попаду под машину или со мной произойдет какой-либо другой «несчастный» случай, то я хочу, чтобы она получила сполна за вымогательство. Передай Терреллу записную книжку и чеки. Это мои последние платежи ей. Уж если кто и сможет прищучить ее, так это он.
Террелл полистал записную книжку с непонятными рядами цифр, датами, именами. Потом повернулся к Беглеру, который с удовольствием потягивал повторно сваренный кофе.
— Вот тебе и мотив. Харди надоело платить. Вот он и прикончил ее, представив все так, как будто это дело рук сексуального маньяка. Попробуем еще раз поговорить с этой психопаткой. Думаю, она уже отошла.
— Уступаю эту честь вам, как старшему. Или мне тоже надо присутствовать?
— А ты как думаешь?
Террелл подошел к двери спальни Джины и приказал протокольным тоном:
— Мисс Ланг, немедленно откройте! Иначе следующую истерику будете закатывать в тюрьме!
Дверь открылась неожиданно быстро. Джина была уже одета и, казалось, немного протрезвела, хотя и не выпускала из руки стакана с доброй порцией виски.
— Убитая Сью Парнелл шантажировала Харди, — сказал Террелл. — Мы нашли доказательства.
Он помахал письмом и записной книжкой перед носом Джины.
— Но в то же время это доказывает, что вы нам лгали, когда утверждали, что в ночь убийства Харди был все время с вами.
Джина хмуро уставилась на стакан в своей руке, пожала плечами и перевела отсутствующий взгляд на начальника полиции.
— Ну и что из этого? Значит, я лгала, — признала она. — Но он ее не убивал. Вы не пришьете ему убийства, даже если он мертв.
Террелл присел на пуфик и сделал незаметный знак Беглеру, который пристроился у подоконника и раскрыл блокнот.
— Если вы так уверены, то не скажете ли нам, кто убил ее?
— Так, один парень, — ответила Джина. — Шизанутый. Сначала я не знала, что у него не все дома, но постепенно до меня дошло…
— Что ты нам мозги пудришь? — не выдержал Террелл, кожей почувствовавший грядущие осложнения. — Что еще за парень? Что ты о нем знаешь?
— Я чуть не сбила его. Выскочил на дорогу, как угорелый, — устало произнесла Джина и с силой выпустила струю дыма.
Неуверенной рукой она поправила падавшие на глаза волосы.
— Послушай, Джина, давай все по порядку. Где ты его встретила?
— Я нашла конверт и записную книжку там же, где и вы. Я давно догадывалась, что у Ли какие-то неприятности с этой стервой, но убедилась в этом лишь тогда, когда прочитала письмо. Я любила его и хотела выйти за него замуж. Эта девка встала препятствием на моем пути, и тогда я решила разделаться с ней. Уж если он должен был тратить на кого-то деньги, то только на меня. Как-то вечером он позвонил ей, думая, что меня нет дома. Я слышала весь их разговор по параллельному телефону. Они договорились встретиться в «Парк Мотеле». Он должен был заплатить ей очередные пять тысяч. Я решила опередить его. Поехать к ней и заставить ее отдать мне документы, которые она у него выкрала…
Джина поднялась, пошатываясь подошла к встроенному шкафу и достала из него большой охотничий нож с широким лезвием. Потом протянула его Терреллу рукояткой вперед.
— Я захватила с собой вот это. Думала вышибить из нее дух, связать и пригрозить изрезать на куски, если она не отдаст мне бумаги. Уверена, что эта подлая тварь раскололась бы прежде, чем я принялась за нее по-настоящему.
Террелл внимательно осмотрел нож. Около рукоятки засохли ржавые пятна крови. Он положил его на прикроватную тумбочку и спокойно спросил:
— Что произошло на самом деле?
— Вообще-то я не собиралась ее убивать, но готова была пойти до конца, если бы она не согласилась раз и навсегда отвязаться от него. Поэтому из предосторожности я не поехала в мотель на своей машине, а взяла ее напрокат.
Она замолчала, вытерла лицо тыльной стороной ладони и повернулась к старательно записывавшему ее показания Беглеру.
— Я не слишком быстро? — с иронией спросила она.
— Нет, крошка. Я стенографирую.
— Но для того, чтобы взять машину напрокат, тебе нужно было предъявить водительские права, — заметил Террелл.
Джина усмехнулась.
— Неужели вы думаете, что я такая дура? Я стащила сумочку у одной «курицы» и воспользовалась ее водительским удостоверением. Даже купила светлый парик…
Она остановилась, чтобы перевести дыхание и отхлебнуть виски.
— Я была милях в десяти от «Парк Мотеля», когда этот псих выскочил на дорогу. Хорошо еще, что я ехала медленно и успела затормозить… Впрочем, можете мне не верить. Доказать я ничего не могу, да и не собираюсь.
— Ты была трезвая? — спросил Террелл.
— Относительно… примерно такая же, как сейчас.
— Понятно… продолжай.
— Вот я и говорю. Он широко расставил руки и чуть ли не бросился на капот. Попросил подвезти… куда-нибудь. Я сказала, что направляюсь в Оджус. Он ответил: «Прекрасно» и влез в машину. В свете фар я успела хорошенько его разглядеть. Он не был похож на тех опасных типов, которые шастают по дорогам. Как вы могли заметить, я — не робкого десятка. К тому же была поддатая и вот с этой штуковиной в сумке… — Джина кивнула на лежавший перед Терреллом нож. — …Этот мужик был какой-то особенный. Такая лапочка. Ну, вылитый Грегори Пек. Я отхлебнула из плоской бутылочки. Ну, прямо вот как сейчас, — Джина сделала глоток из стакана, — и протянула бутылку ему. Было в нем что-то такое, что вызывало доверие. Одним словом, меня развезло, и я посвятила его в мои заботы. Рассказала о Ли, об этой сучке Парнелл, о том, что если я не достану эти документы, то вся моя жизнь пойдет прахом…