Горячие слезы выступили в уголках ее глаз, затуманив зрение. Им нужно поговорить. Встретиться. Но сначала надо сделать еще кое-что.
Оливия посмотрела на мать:
– Ты можешь полететь со мной?
Мама усиленно заморгала:
– Оливия, через два дня у тебя свадьба.
– Да, мама. То-то и оно.
Рокко стоял в ослепительном свете миланского солнца, держа в руках букет лилий. Из их разговоров о свадьбе он знал, что лилии – ее любимые цветы. Зато чего он точно не знал – это что они делают в его руках.
Когда бело-синий самолет Монделли появился из-за облаков, сердце Рокко забилось сильнее. Он корил себя за то, что отпустил Оливию в Париж одну. Фильм от «Фэшн репорт» он смотрел на вилле, зная, что Оливия тоже смотрит его. За один день до показа. Как же он ненавидел себя в эти минуты.
Какой из этого напрашивался вывод? Что Оливия была права? Что бизнес он ставил превыше всего в жизни? Что он был компьютером с одной-единственной программой – зарабатывать деньги?
Дрожащей рукой Рокко почесал щеку. Когда самолет коснулся земли, он почувствовал слабость в ногах. Эти несколько недель обернулись сущим адом. Уйдя с головой в работу, он убедил себя, что это лучший способ держать себя с Оливией. Но на самом деле он хотел уйти с головой в нее.
Не только в плане секса. Оливия окрасила всю его жизнь в новые яркие краски. Каждый раз, когда она была рядом, он чувствовал ритм этой новой прекрасной жизни. Даже самые хорошие новости на совещаниях и лучшие финансовые показатели на совете директоров не радовали его, как раньше. Какая от них радость, если ей не с кем поделиться?
Он сам допустил, что работа заменила ему жизнь. Он был обязан сделать так, чтобы дело его семьи процветало. И он добровольно принес в жертву личное счастье, боясь признать, что у него самого тоже есть желания. Что он тоже способен любить, как любой другой человек. Но он боялся, что любовь поставит его перед выбором. Сделает его уязвимым. А он, Рокко Монделли, так боялся выглядеть слабым в глазах других.
Самолет слегка вздрогнул и остановился. Вместе с ним дрогнуло сердце Рокко. Он убедил себя, что, отпустив Оливию в Париж одну, он даст ей свободу. Но свободу от чего? На этот вопрос у него не было ответа.
К чувству вины постепенно добавился стыд. Оливия считала себя слабее, но именно она нашла в себе мужество признаться ему в своих чувствах. Он же, как последний трус, до последнего держал их в себе. А ведь он тоже любил ее. Истинная причина, по которой он согласился на свадьбу, была в том, что он действительно хотел жениться на Оливии. Он хотел, чтоб она принадлежала ему. Хотел защитить ее. Стать для нее героем, что был ей так нужен.
Когда трап подсоединили к самолету, Рокко подошел к ступенькам. Он ждал внизу, пока экипаж все проверит и откроет двери. Вот из салона вышли два дизайнера, сопровождавшие Оливию в Париж. Проходя мимо Рокко, оба посмотрели на него как-то странно. Таким же взглядом одарил его и пилот, Крис, остановившийся на полпути по трапу. Он посмотрел на букет в руках Рокко и спустился на пару ступенек.
– Простите, сэр, – начал он. – Разве Оливия не сказала вам, что улетела другим рейсом?
– Другим рейсом? – переспросил Рокко.
– Сэр, Оливия не полетела с нами, – засмущался пилот. – Она сказала, что хочет отдохнуть перед возвращением в Милан. Я думал, вы в курсе.
Сердце Рокко оборвалось. Ему казалось, он уже дал ей возможность отдохнуть. Он ждал, что она вернется и они все обсудят.
Он дал ей слишком много времени. Нет, не ей – себе!
Рокко смотрел на пилота прищуренными глазами:
– Что именно она сказала?
Крис вручил ему конверт:
– Она просила передать вам это.
Открывая конверт, Рокко слышал, как гудит у него в ушах. Он прочитал письмо в считаные секунды. Это было несложно – текст состоял всего из трех предложений.
«У меня дела в Нью-Йорке. Мне нужно время, чтобы все обдумать. Прошу, дай мне его».
Рокко отказывался в это верить. Через два дня была их свадьба, а Оливия улетела в Нью-Йорк?
Планирует ли она вернуться?
Он прошел через терминал, оставив букет на одной из пустующих стоек. Он не знал, что именно будет говорить Оливии, но скрывать свои чувства больше не было смысла. А еще он твердо решил освободить ее от обязательств по контракту.
Ничего не подозревающий Адамо первым встретил Рокко в его кабинете.
– Ну что там? – выпалил Рокко, швыряя на пол портфель.
Адамо положил ему на стол папку:
– Брачный контракт готов.
Какая горькая ирония. Невеста исчезла, зато ничего не стоящий договор был тут как тут. Рокко взял папку и, не открывая, отправил ее в мусорную корзину. Если он женится на Оливии, никаких договоров между ними не будет.
Адамо посмотрел на него с недоумением:
– Думаю, нам стоит поговорить.
Рокко бросил на адвоката суровый взгляд:
– Не сейчас.
Но Адамо положил на стол еще один конверт – размером поменьше. Невероятно, но подписан он был почерком Джованни.
Рокко отказывался в это верить. Теперь старик преследует его с того света.
Он поднял глаза на адвоката:
– Откуда у тебя это?
– Джованни просил отдать его тебе перед свадьбой.
Поблагодарив Адамо, Рокко проводил его из кабинета и вернулся к столу. Есть ли смысл открывать конверт, если свадьба не состоится?
Конверт был запечатан. Рокко сомневался, что прямо сейчас был готов понять содержание письма. Но любопытство пересилило, и он вскрыл конверт.
«Дорогой мой внук Рокко.
Когда ты откроешь это письмо, я уже давно буду на том свете. Ты, как никто другой, знаешь, что для меня это как Божий подарок, ведь там я снова встречусь с Розой. Мое сердце разбилось в тот день, когда она меня покинула. Но вскоре оно заживет, ведь мы снова будем вместе.
Наверняка ты уже знаешь эту долгую историю про меня, Татум и Оливию. Поверь, я не имел намерений предавать любовь всей моей жизни. Думаю, тебе будет особенно трудно проглотить эту горькую пилюлю, Рокко, ведь честь для тебя не простое слово. И думаю, когда-нибудь каждый мой поступок будет тебе ясен как белый день. Я не знал, что значит любить всем сердцем двух женщин. Каждое действие давалось мне с большим трудом. И мне хочется верить, что, решив положение таким образом, я максимально сократил сердечную боль, которую сам и вызвал.
Ты, конечно, задаешься вопросом, почему я не оставил тебе контрольный пакет акций Дома Монделли. Надеюсь, ты понимаешь – это не оттого, что я тебе не доверял. Я знаю, ты намного сильнее, чем твой отец и я вместе взятые. Так было и всегда будет. Но я хотел дать тебе время найти себя. Понять, что любовь – это не слабость, а сила. И эту силу ты тоже несешь в своем сердце, Рокко. В этом я нисколько не сомневаюсь. Мы, Монделли, всегда любили по-настоящему. И теперь ты знаешь, что это такое.
Люби Оливию, внук мой. После того, что пережила эта девушка, она заслуживает любви безграничной и безусловной. Я знаю, что ты можешь ей это дать. Именно поэтому я доверил ее тебе.
А в остальном – иди по жизни легко, но помни, что у всего есть последствия.
Твой дедушка
Джованни».
В душе Рокко что-то оборвалось. Он долго сидел в кресле, не в силах пошевелиться. Вопросы, которые он задавал себе все эти недели, внезапно нашли ответы. Гложущее беспокойство, усиливавшее бессонницу, вдруг отступило. Нельзя сказать, что он одобрял все решения своего деда. Но Джованни словно помог Рокко понять самого себя и свои чувства к Оливии.
Джованни предвидел, что вскоре Рокко обнаружит в себе способность любить. А то, что он довел ситуацию до крайности и абсолютного хаоса, было только его проблемой.
Он не сводил глаз с письма. Все его нутро взывало немедленно отыскать Оливию и во всем ей признаться. Но она сказала, ей нужно время. Что, если, найдя ее теперь, он только спугнет ее? Оставалось надеяться, что она вернется к началу этого цирка под названием «свадьба», и он успеет сказать ей свои главные в жизни слова.
Глава 14
День свадьбы Рокко Монделли и Оливии Фицджеральд проходил на берегу озера Комо в тени Альпийских гор. Древний поэт Вергилий называл Комо «красивейшим из озер». Самое глубокое в Европе, оно уходит на глубину до четырехсот метров, а в длину простирается на целых сорок семь километров.
Идеальное место для события, к которому приковано внимание всего мира. Именно так думал Рокко, стоя на верхней ступеньке виллы Монделли. Все в этот день казалось ему идеальным для праздника, не хватало лишь самой мелочи.
Невесты.
Впрочем, черный юмор был неуместен. Меньше всего Рокко хотелось пережить этот позор перед пятью сотнями гостей со всех концов света.
Стефано Бьянко, Кристиан Маркос и Зайед аль-Афзал в роскошных дизайнерских смокингах с бабочками стояли позади него. И на лицах всех троих застыл один и тот же вопрос: «И что же делать?»
Три воина, завоевавшие мировые рынки, не знали, как действовать в этой ситуации.
Еще вчера Рокко доложили, что Оливия вернулась в Италию. Оставалось узнать, где она сейчас.
– Стефано, останешься здесь с Зайедом, – скомандовал он своему самому темпераментному другу. – Будешь ответственным за гостей. Кристиан, пойдем со мной, ты сядешь за руль.
Себе он сегодня не доверял. Давая Оливии время, он имел в виду не это.
Машина примчала их к дому в считаные минуты. Рокко рассчитывал, что Оливия могла быть там. Но удивленная горничная лишь покачала головой. Уже неделю она не видела хозяйку.
Мобильный Рокко завибрировал в кармане. С выскакивающим сердцем он увидел, что это всего лишь Стефано.
– Думаю, тебе будет интересно узнать, что твоя невеста здесь, – как ни в чем не бывало проговорил Стефано, и Рокко поднял глаза к небу. – Точнее, была здесь. Алессандра и свадебный распорядитель только что увели ее куда-то.
– Не говори ей ни слова, – распорядился Рокко и на этот раз сам сел за руль.