Савва стиснул челюсти так, что за ушами щелкнуло. Вытер руки. Выдавил из дозатора крем.
– Чего вы хотите?
– Вот. Моя визитка… Наберите меня. Нужно встретиться и как следует обсудить условия сотрудничества.
Савва не стал забирать протянутый ему кусочек картона, потому что руки предательски тряслись. Тогда господин Зарубин, воткнул визитку ему в карман и удалился так же неслышно, как и появился.
Как только тот скрылся из вида, Савва сложился пополам. Ухватился за край столешницы и что есть силы вдавил кулак в мрамор. Кажется, он даже услышал хруст. Что это? Кости… душа? Плевать. Сколько он простоял, сцепив зубы? Непонятно. Время потеряло для него всякий смысл. Очнулся, лишь когда его окликнул охранник.
– Ваш заказ принесли. Остывает.
Кусок не лез в горло. А вот коньяк заходил за милую душу. Савва пил в надежде, что будет лучше, но становился лишь злее. Эта злость кипела в нем и рвалась на выход, как раскаленная лава в жерле вулкана, грозящая прорваться наружу и уничтожить все на своем пути. И алкоголь лишь способствовал этому.
– В офис, Савва Владимирович?
– Нет. Домой.
Собрать вещи… И что? Он пока не понимал, что дальше. Но злость подгоняла вперед.
Когда он приехал, ему навстречу выбежали дети. Побросали теннисные ракетки и рванули с корта чуть ли не под колеса бэхи.
– Ты сегодня рано.
– Сыграешь партию с победителем?
Когда он успел так к ним привязаться? Су-у-ка. А они? И главное, чем думали их родители, это все допуская? Совсем они, что ли, ебанулись? Ладно на его чувства, но на чувства детей им тоже плевать, выходит? Бизнес, дела… оказались для них важнее?
Савва покачал головой:
– В другой раз. Я сейчас занят.
Поднялся к себе. Достал чемодан, с которым приехал, стал швырять в него все, что попадалось под руку. Но резко замер, когда осознал, что в ход пошли купленные Альбиной Ринатовной тряпки. Савве до того понравилось носить выбранные ею вещи, что он так и не нашел времени, чтобы заняться своим гардеробом. Это стало его излюбленным ритуалом – заходить в гардеробную после душа и видеть очередной подобранный ею образ. А потом это все надевать и выходить при параде на завтрак, ловя ее одобрительные взгляды.
Все игра?! Все… мать его так… игра? А что его так удивляет? Как раз он все понимал верно. Непонятно, как обуздать злость, которая не давала ему мыслить здраво. Ну, уйдет он. И что? Переметнется на сторону тех, кто, не ударив палец о палец, хочет отжать бизнес, который Абрамов создал с нуля? А какой ему от этого профит?
Сука-а-а. Нет, Мудрый, ладно. Но Аля… Какой же отбитой стервой надо быть, чтобы вот так сыграть на его чувствах? Все она понимала, да? Видела, как он на нее облизывается, и вертела им, как хотела. А он ей в рот заглядывал, а он… Вот придурок.
Сотрясаясь от злости, Савва отпихнул от себя ногой чемодан и уселся прямо на пол в гардеробной. В комнату забегали дети, но не найдя его, ушли. Потом постельным шуршала горничная. А он сидел и сидел, никем не замеченный в темноте, и тьма затапливала его, поглощая остатки света.
От долгого сидения в неудобной позе затекли ноги. Савва выбрался из своей берлоги, хромая едва ли не пуще Мудрого. Спустился вниз. Застал его в кабинете. Закрыл за собой дверь и привалился к ней спиной, беззастенчиво разглядывая старого хера.
– У тебя что-то случилось? – вскинул брови Аркаша.
– Кроме того, что я узнал, как ты меня поимел?
К чести Мудрого, тот не стал отпираться, когда понял, куда Савва клонит. Кивнул отрывисто.
– И? Что думаешь?
– Прикидываю свои шансы тебя уничтожить, – не стал скрывать правды Савва.
– Все, что я делал, я делал в наших общих интересах. Думаешь, Зарубин бы тебя пощадил так, как я? Это был урок. Да, жестокий. Но иначе бы ты не понял, что тебя ждет.
– Даже интересно, как далеко ты готов зайти ради собственной выгоды.
– Ты кретин, если сводишь все лишь к материальному… – взорвался Мудрый, и тут вдруг из темноты донеслось тихое:
– Аркаш…
Савва резко обернулся. Прекрасно. Она тоже здесь… Лава внутри вскипела, подкатывая к гребаному жерлу.
– Ты знаешь, что он подсунул мне телку, похожую на тебя? Как тебе живется с тем, что он знает, с каким бы удовольствием я тебя трахнул, и пользуется этим, м-м-м?
– Нормально, – сощурилась Альбина, вставая плечом к плечу с мужем. Ах вот, значит, как? Вот как?!
– А знаешь, я, кажется, придумал, как нам уладить это маленькое недоразумение, – оскалился он. – Я клюнул на суррогат, так? Повелся, как лох последний…
– Савва…
– Я хочу оригинал. Мы ж семья, не так ли? Или тебе слабо?
Глава 16
Альбина захохотала. Звонко, весело, во все горло. Хотя ей было совсем не смешно. Она… Аллах, все это время она, наверное, понимала, куда Аркаша ведет их уверенной рукой. Так хорошо понимала, что им движет, каких уступок требует, зачем это все и почему… И поэтому да, смешно ей не было. Она вообще не могла описать того, что чувствовала в тот момент. Не было таких слов. Их еще не придумали. Но этих самых чувств было так много, что у нее распирало грудь и трещали ребра.
Игнорируя молодого Гроса, она не мигая уставилась на мужа. Он тоже смотрел на нее, не таясь.
Одиннадцать лет – достаточный срок, чтобы научиться разговаривать молча. Глазами. «Ты серьезно вообще? На хрена? Аркаш… Уверен, что оно того стоит? Что мы сможем? Что с этим справимся?»
И никакого осуждения. Потому что понимание и принятие его полное. Потому что он никогда бы не решился на это, если бы видел для них хоть какой-то другой вариант.
Но вместе с пониманием страх… Страх, что это навсегда что-то между ними изменит, потому что Але ничего не хотелось менять. Она боялась этого до дрожи в коленях. Ее устраивала жизнь с Аркашей. Она была понятной и такой счастливой. В нем заключался весь ее мир. Он дал ей то, о чем она и мечтать не смела. Вознес так высоко, что теперь больше всего на свете ее пугал страх упасть в его глазах…
– Ты же сказал, что готов на все. Ну?! Прикинь, какой командой мы станем? – между тем давил Савва.
Хороший. Дурной… Но это в силу возраста и довольно тепличных условий, в которых Савва вырос, потому что его вовремя отправили на учебу. Он просто не успел на себе ощутить давление больших денег, как, например, Егор и Акула.
Глупыш. Он думал, что припер Аркашу к стенке. И не понимал очевидной истины, что сам угодил в искусно расставленные Мудрым сети.
Альбина покачала головой из стороны в сторону, поражаясь тому, что муж даже по прошествии стольких лет находил, чем ее удивить.
– Ну чего сразу нет? – неправильно понял ее жест Савва. – Взвесь все как следует. Обдумай. Я же ходячая гарантия вашей безопасности, – усмехнулся он, дурашливо поклонившись. – Обсудите мое предложение наедине.
Расправив плечи, Савва вышел из кабинета. Альбину с Аркашей окутало тишиной…
– Прикинь, как он охренеет, когда мы согласимся! – хмыкнул он.
А ведь в реальности Савва действительно вряд ли верил, что они с мужем прогнутся. Скорее, его демарш был вызван желанием отомстить и унизить их обоих. Что вовсе немудрено.
– А мы согласимся? – прошептала Альбина. – Аркаш, ты же самый большой собственник на планете! Уверен, что сможешь с этим жить?
Аркадий опустился в кресло, поманив Альбину к себе.
– Ты молодая девочка. Тебе нужен нормальный секс.
– Меня полностью устраивает секс с тобой! – в сто тысячный раз повторила Альбина. Аркадий кивнул. Потерся о ее ушко носом. Но в противовес себе же заметил:
– Только так мы сможем быть уверены, что контролируем пацана полностью.
– Аркаш, – всхлипнула Альбина.
– Ты сама понимаешь, что это правда. – Мудрый провел по волосам жены, не замечая, что вдавливает кончики пальцев чуть сильнее обычного.
– Мы испортим ему жизнь, – прошептала Альбина.
– Мы дадим ему все, чего у него никогда не было!
– Что? Семью? Так он сможет ее создать с какой-нибудь хорошей девочкой. Нарожать детишек и…
– Которые станут конкурентами нашим?
– Или не станут. Да и вообще… К тому моменту все может кардинально поменяться!
– Его абсолютная преданность нужна нам сейчас. Он сам выдвинул это условие. На что ему жаловаться? – жестко процедил Мудрый.
И его слова были где-то даже справедливыми. За исключением того, что он сам подвел Савву к таким ультиматумам.
– Алька, да он же с рук твоих готов жрать… – Аркаша потерся лицом о щеку жены.
– А ты? Как ты? Я не понимаю… Тебе что, совсем все равно?
– А я буду рядом, малыш. Каждую секунду. Пусть не думает, паршивец, что сделал Мудрого.
– Я не знаю, – задрожала Альбина. – Не уверена, что смогу. Я же… Аркаш, ну вот как после тебя, а? Мне кажется, я для других потеряна. И потом… Как мы с этим справимся? Я боюсь, что ты не захочешь меня после другого…
Мудрый зло рассмеялся.
– Тебе напомнить, что у меня и так не встает?
– Встает! Я… Аллах, не могу поверить, что мы это обсуждаем. Ты ведь уже все решил, да?
– Лучше пусть это будет на моих глазах, чем… Альбин, давай начистоту, рано или поздно тебе захочется полноценного мужика.
Мудрый не замечал, но каждое долбаное слово давалось ему с трудом.
– Ты полноценный!
– Кого мы обманываем?
– Никого! Ты в сто миллионов раз более мужчина, чем любой другой… У кого со стояками полный порядок, – горячилась Аля, ничуть не кривя душой.
– Отлично, что ты это понимаешь. Тогда сойдемся на мысли, что мне хватит яиц спокойно принять тот факт, что моя любимая женщина в силу необходимости…
– Трахается с другим?
– Ну, я же не ревную тебя к вибратору.
– Аркаша, это живой человек. А как же… как… его чувства?
– Мы будем их всячески беречь и лелеять. Мы семья. Помнишь?
– Каким образом? Он молодой парень! Думаешь, он всю жизнь мечтал о том, чтобы стать пятым колесом в телеге?
– Как раз об этом он и попросил, разве нет?
– Он сам не понимал, о чем просит! А у тебя на него уже целый план! – Альбина спрятала лицо в ладонях. Было страшно. Очень… Как тогда, в самом начале их отношений, когда она вообще слабо представляла, чего ждать от Мудрого. Но теперь-то она его знала. И потому был велик страх, что он не простит ни себя, ни ее. Что это просто начало конца.