– Спасибо, – пробормотал Савва, устало прикрывая глаза. – Я правда сегодня не ел. Не уверен, что смогу в себя впихнуть хоть кусочек, – добавил, потягиваясь до хруста в костях.
– Ну, ты попробуй, – Альбина одарила его очередной материнской улыбкой. – А там как пойдет.
Интересно, какого хуя она ему так улыбалась? На хрена окружала заботой и в целом вела себя так, будто они с ним чуть ли не лучшие друзья? Неужели, пока он прощался с матерью, они уже просчитали, как теперь поменялись расклады? А впрочем, чему он удивляется? Как раз это было вполне ожидаемо. Савва цинично хмыкнул.
– Извини, я оставлю тебя на минуту. Только с работы… Пойду загляну к детям.
Альбина развернулась к двери столовой, куда проводила гостя, как вдруг послышался страшный грохот. Недолго думая, она сорвалась с места и побежала на звук. Савва за каким-то хером помчался следом. Картина, открывшаяся его глазам, была страшной – кровь, валяющийся на полу Аркаша…
– Ты цел?! – вскрикнула Альбина, опускаясь перед мужем на колени.
– Прости, малышка. Поскользнулся, походу.
– Я же говорила! Давай помогу. Аркаш… ну, как так? – ругалась Аля, подтягивая мужа вверх. – Давай, обопрись…
– Черта с два! Еще ты меня на руках не таскала.
– Аркаша…
– Давай я, – вызвался до этого не замеченный Савва. Мудрый резко вскинулся. В глазах мелькнула злоба, которую, наверное, можно было даже понять. Перед потенциальным конкурентом никому не хочется демонстрировать свою слабость.
– Выйди.
– Не пыли! – отмахнулся Савва. – Ты либо доверяешь мне – либо нет. Это неплохая проверка. – Младший из мужчин наклонился, протягивая руку старшему. Альбина, надо заметить, следила за происходящим как коршун. Готовая, если придется, в любой момент встать на сторону мужа. «Наверное, это дорогого стоит», – подумал Савва. Найти женщину, которая будет готова вписаться за тебя так. Может, поэтому его к ней и тянуло. Это хотелось испытать самому. Эгоистично и банально хотелось.
– Хрен с тобой.
Рывок, и вот уже Аркаша в коляске.
– Спасибо, – проворчал он. – Аль, ну ты мне хотя бы трусы подай.
Тут Савва, конечно же, отвернулся. Но успел заметить на животе оставшийся даже после мытья след от помады. Вот уж к чему он был совсем не готов – так это к тому, чтобы соприкоснуться с интимной частью жизни своего бывшего отчима.
– Савва, на верхней полочке аптечка, подай, пожалуйста, – попросила Альбина и снова вернулась к мужу: – Только посмотри, как ты расшибся!
– Ничего, жить буду.
– Как спина? Может, позвоним твоему…
– Нормально.
Любая другая баба на месте Альбины встала бы в позу. А эта только внимательно посмотрела на мужа и, соглашаясь, кивнула.
– Как скажешь. Тогда просто обработаю рану. Савва, ты можешь поужинать без нас…
– Я подожду.
Прерывая разговор взрослых, в ванную заглянул Егор.
– Ого! Ни фига себе, бать. Ты че это, расшиб лоб?
– Ага, бандитская пуля.
Альбина вздрогнула.
– Прости, малыш. Дурацкая шутка.
– Что есть – то есть.
– И что вы будете делать? – деловито осмотрелся мальчик. – Штопать?
– Не мешало бы. Но твой папа не хочет обращаться к врачу. Поэтому я просто заклею рану медицинским клеем. А где Акула? В смысле Акулина… – спешно поправила себя Аля.
– Ну да, ну да. Я все слышал, мам, – Егор зашелся в приступе демонического смеха. Мудрый фыркнул.
– Сын! – одернула мальчика Альбина. – Ты забыл поздороваться с Саввой.
– Точно. Здоров.
Мальчик беззаботно ударил с Саввой по рукам.
– Привет. Как жизнь?
– Да норм. С уроков вот сорвали. Чего у нас хоть случилось?
– Нормально все, – по-доброму рявкнул Аркаша. – Есть сейчас будем. Сгоняй, позови сестру.
Не переча отцу, Егор нехотя ускакал, а Савва вздохнул:
– Послушай, Аркадий Львович, я тебе благодарен. И за помощь, и за ужин, но у меня реально на это все сейчас нет никаких сил. Если ты не против, я бы сразу перешел к делу и…
– Против. Ты себя видел вообще? Краше в гроб кладут. Дела никуда не денутся, это раз. Нам пока ничего не известно – это два. А версии… Думаю, и у тебя, и у меня они более-менее обозначились. Сверим после ужина. Потом банька, и спать.
– Ну, какая банька? – возмутился Савва.
– Настоящая. Тебе надо немного перевести дух. Не каждый день мать теряешь.
Возражать Мудрому не хотелось. Может, и правда потому, что у него никаких сил не осталось. А за столом, надо же, действительно пришел аппетит. Не сразу, но постепенно Савва проникся витающими ароматами приготовленного в специях мяса и вниманием, оказанным хозяйкой, которое его чисто по-человечески грело. Даже держа в уме, что это все вполне могло оказаться игрой, за которой стояли свои интересы, он позволил себе с головой утонуть в ненавязчивой заботе этой потрясающей женщины.
– Егор, Акулин, поели? – поинтересовалась она у детей.
– Я еще буду мороженко. – заметил Акула.
– А давай сегодня разрешим себе его съесть перед телевизором?
– Прям из ведра? – оживилась малышка.
– Да! Прям…
– Как свиньи, – подсказал Егор. Мудрый коротко хохотнул.
– Эй! Осторожнее. Разойдется рана… – одернула его тут же Аля.
– Идите уже, – отмахнулся от жены Аркаша, напоследок ту припечатав по пятой точке. Альбина Ринатовна даже бровью не повела. И эта терпимость к босяцким замашкам мужа всегда Савву удивляла. В отличие от Абрамова, Альбина была интеллигенткой. Белая кость, голубая кровь. «И что там еще? Да не похер ли? – разозлился на себя Савва. – Чувак, у тебя умерла мать!»
Савва пробежался пальцами по волосам и решил воспользоваться гостеприимством Аркаши по полной:
– Выпить есть?
– Алкоголь – депрессант. Не рекомендую.
– Давно ты в таких тонкостях стал разбираться? – устало хмыкнул Савва.
– С Альбиной поживешь – научишься, – отмахнулся Мудрый. – Нина Пална! – добавил громче, – заварите нам чаю и принесите в баню.
– Да не любитель я бани, Аркаш.
– Ну, так уважь старика. Поди, не обломишься.
Савва хмыкнул. Назвать Мудрого за глаза стариком он, конечно, мог. Но стоило признать, что на старика Абрамов походил мало. Савва видел его голышом. Даже после нескольких месяцев неподвижности Аркадий не выглядел обрюзгшим. Не знай Савва, в каком переплете тот побывал, ни за что бы не догадался.
– Только недолго.
Банная эстетика Савве никогда особенно не заходила – тут он не соврал. Все эти потные люди вокруг, разъедающий глаза жар. Но раз уж попросили уважить, разделся. Аркаша швырнул в него полотенцем. Савва ловко то подхватил. Удивив гостя, в парилку Мудрый зашел на своих двоих.
Сели на установленные друг напротив друга лавки. Жар медленно плавил кости. Голову окутывали вязкий туман и блаженная тишина. Впрочем, насладиться ей Савве не дали:
– Ты знаешь, на кого мать оставила завещание?
Ч-черт. Вот вроде бы он все понимает. Все-е-е. Но как же дико на самом деле было обсуждать такие вещи, когда даже тело ее не остыло. И особенно обсуждать это с Мудрым.
Блядь, Савва, соберись! Не хватало еще распустить нюни.
– Последнее, о котором я знаю, было составлено на меня, – просипел, с трудом преодолевая охватившую его слабость.
– Насколько вероятно, что она могла его изменить?
– Какая разница? Мы же решили действовать заодно. Или ты боишься, что, будучи в равных долях, я захочу отстранить тебя от оперативного руководства?
Сквозь опущенные ресницы Савва бросил отчаянно-злой взгляд на Аркадия. Тот ответил ему прямым и немигающим. Свидетельствующим о том, что ему совершенно нечего скрывать. Или бояться. Не видел Мудрый в нем конкурента, да? Недостаточно он серьезный соперник, выходит?
– Давай так, сынок. Отстранить – это полдела. Я бы даже сказал – не самая его энергозатратная часть. А вот удержаться в кресле самому… Удержать бизнес, когда вокруг куча пираний, которые только и ждут как его разорвать на куски, – работенка не из легких.
– Думаешь, мне она не по зубам? – ощетинился Савва.
– Тебе откровенно?
– Валяй.
Савва даже на ноги подскочил. И его злость была такой, сука, глупой. Непонятно вообще, на кого он злился. Вероятнее всего, на свою судьбу. Сейчас, в тишине, его, наконец, догнало осознание необратимости происходящего. Да, у них были не самые теплые отношения с матерью. Но это была его мать, господи… Единственный родной человек. Отца-то Савва помнил уже очень смутно. Если бы не редкие интервью, которые тот давал, да записи из домашнего архива, его образ к этому времени, вполне возможно, и вовсе бы стерся из памяти.
– Ты только давай без обид.
– Я что, пацан – обижаться?! – взвился Савва, лишь доказывая собственную незрелость. Так странно. Он же умный мужик, но в тот момент из него перло что-то совершенно ему несвойственное. Возможно, вместе с этими словами уходили остатки детства… Поздновато, да. Но все мы дети, пока живы наши родители. Ему пришлось повзрослеть рывком.
– Окей. Хочешь правду – тебе не по зубам, да. Пойми правильно, Савва. Ты умный, талантливый, все дела… – Аркаша стряхнул со лба пот. – Но для ведения бизнеса здесь одного этого мало. Нужно иметь…
– Соответствующую репутацию?
– Иначе с тобой не станут считаться. Со мной считаются. С тобой… не думаю, что станут. Потом – вполне возможно. Но для этого тебе нужно вырасти. Пообтесаться в здешних реалиях, проявить себя. Показать, что твое слово чего-то стоит. Обзавестись связями. Заиметь, если хочешь, вес.
– Звучит так, будто ты собираешься мне с этим помочь, – хмыкнул Савва, направляясь к двери из парилки. Мудрый поплелся за ним.
– Почему нет?
– Зачем тебе конкуренты? Зачем вообще усиливать того, кто, вполне возможно, тебя сместит?
– Так я, может, только рад буду уйти на пенсию. – Глаза Мудрого хитро блеснули. – Думаешь, меня не заебала такая жизнь? Что ты… Я сплю и вижу, как куплю себе домик у моря, заберу Альбину Ринатовну… И буду ее любить день и ночь на песочке, жрать фрукты и греть брюхо на солнышке.