Спасибо Смиту, который вовремя сел им на хвост. Люди Плетенова были неподалеку от того места. Когда все произошло, они подхватили погоню и довели ее до логического завершения.
Правда, живьем удалось взять только водителя. Пассажир, он же киллер, скончался по пути в офис. Оказывается, он разгрыз ампулу с ядом, которую держал во рту.
Точно такая же была и у водителя, но он не решился убить себя. Теперь Плетенов пытался на этом сыграть.
– Ты не убил себя, Лева, испугался. Твой босс тебя за это приговорит. Какой смысл его покрывать?
Горбоносый мужчина с водянистыми глазами лишь едва заметно усмехнулся, слушая все это. Он сидел в кресле, связанный по рукам и ногам. Над ним нависали два рослых бойца с каменными лицами, но его это как будто не пугало.
Михаил Антонович устроился в углу комнаты, смотрел то на пленника, то на экран телевизора. Он мог бы и не присутствовать на допросе, который, при всем уважении к собственной службе безопасности, нельзя было назвать законным. Но ему очень хотелось узнать истину из первых уст.
– Лева, ты же видишь, тебя не бьют, даже не оскорбляют, – продолжал Плетенов. – Мы же понимаем, что ты всего лишь выполнял приказ и не должен сдавать своего босса. Но ты это сделаешь. Ведь ты уже предал его и должен как-то выпутываться из ситуации. Мы можем тебе помочь, дадим много денег. Ты сдаешь своего босса, мы узнаем, кто заказал Михаила Антоновича. Или ты сам нам об этом скажешь?
– Что сказать? Я не понимаю, о чем разговор. Наехали, связали, увезли. Знаете, как это называется?
– А напарник твой почему умер?
– Не знаю.
– А это что такое? – Плетенов показал на ампулу, которая лежала на столе в прозрачном пакетике.
– Впервые вижу.
– Лева… Да какой ты Лева! Документы наверняка поддельные. Номера фальшивые. Как тебя зовут?
– Я тебе не баба, чтобы с мужиками знакомиться.
– Значит, станешь бабой. Лева, мы не из полиции, церемониться с тобой не станем. Зачем вы в Наташу стреляли?
– В какую Наташу?
– Твой напарник стрелял. Мы не из полиции, но у нас есть своя экспертиза. На одежде и на руках у него микрочастицы пороха. Винтовка была. Куда вы ее дели?
– Какая винтовка? Какой порох?
Плетенов невесело глянул на своего босса и проговорил:
– Михаил Антонович, придется сделать перерыв.
Один боец снял колпачок с иголки шприца, другой стал закатывать рукав пленника.
– Сначала его ломать будет, только потом он заговорит. Если выживет. Сыворотка сильнодействующая.
Матвеев поднялся, подошел к пленнику, повернулся к нему лицом.
– Ты знаешь, кто я такой?
– Без понятия. – Горбоносый тип отвел в сторону взгляд и сделал движение, как будто собирался сплюнуть.
– Мы тебя все равно расколем. Все расскажешь. Тогда я вашу шарагу сотру в пыль, лично об этом позабочусь.
– Не знаю, о чем разговор.
– Можно сделать по-другому. Сейчас ты мне все расскажешь, потом мы выйдем на твоего босса и сделаем ему предложение, от которого он не сможет отказаться. Мы не станем сдавать вас ментам, узнаем имя заказчика и оставим вас в покое. Даже сделаем перезаказ. Так будет еще лучше. Кто меня проплатил?
– Ничего не знаю!
– Аркадий Геннадьевич!
Михаил Антонович повернулся к пленнику спиной. Пусть ему вкалывают сыворотку правды, а он пока передохнет в своем кабинете.
– Стойте!
Матвеев остановился, но поворачиваться не стал.
– Я не знаю, можно ли вам доверять. Хорошо, если вы оставите нас в покое и мы разойдемся миром. А если нет?
Михаил Антонович повернулся и с торжествующей улыбкой посмотрел пленнику в глаза.
– Все зависит от того, сдадите ли вы нам заказчика. Если нет, то все мои гарантии автоматически обнуляются.
– А гарантии даете?
– Конечно. Кто меня заказал?
– Я не знаю. В курсе только босс. Мое дело маленькое.
– Наташу зачем хотели завалить?
– Она убила нашего человека, мы должны были отомстить.
Михаил Антонович пожал плечами. Именно такую версию выдвинул Артем. Этот факт и смущал отца. Его сыночку не хватило бы ума на то, чтобы сделать столь верное предположение. Может, Смит ему подсказал? Или Наташа?..
– Откуда вы узнали, кто именно убил вашего человека?
– Навели справки.
– Через кого?
– Если есть следствие, значит, есть и тайна. Любой секрет можно вскрыть.
– Слишком быстро вы узнали.
– Мы работаем в круглосуточном режиме.
– Как ваш человек смог прорваться ко мне в кабинет?
– Подробностей я не знаю. Но в курсе, что это было не трудно сделать. Вы потеряли бдительность.
– Тогда почему ты здесь?
– Вы очень быстро сделали правильные выводы, – со вздохом проговорил горбоносый тип.
– Ты правильно сказал. По факту покушения на мою жизнь ведется следствие. Менты могут узнать, что ты здесь, у меня. Тогда я ничем не смогу тебе помочь. Ты меня понимаешь?
– Хорошо, я прямо сейчас позвоню боссу. Но мне нужны гарантии, – с кислым видом сказал пленник.
Он пытался делать хорошую мину при плохой игре, но даже это у него не получалось.
Красивые женщины, вкусная еда и хруст свежих купюр – три вещи, перед которыми невозможно устоять. Деньги у Гравера были, вкусно покушать получилось, а вот красивая женщина так и не подъехала. Он назначил Арине встречу в ресторане, а ее все нет. Возможно, уже и не будет.
На столе зазвонил телефон.
Он взял его, даже не глянул на дисплей и услышал голос Шантана:
– У нас проблемы. Нужно встретиться.
– Еду.
Шантан так просто тревогу поднимать не станет. Если он сказал о проблемах, значит, все очень серьезно.
Гравер сам назвал место, где мог принять Шантана, и через полчаса был уже там, на мало кому знакомой парковке у Измайловского парка. Шантан опоздал всего на пять минут.
Он вышел из своей машины, настороженно огляделся, пересел в «Лексус» к боссу.
– Ты нервничаешь, – сказал Гравер.
Тревожное настроение подчиненного передалось и ему.
– Весельчак спалился. Они с Маклаем должны были решить вопрос с девкой, но их взяли.
– Взяли?! Кто?
– Люди Матвеева.
– Они живы?
– Насчет Маклая не знаю, а Весельчак жив. Он звонил мне, сказал, что Матвеев предлагает нам сделку.
– Какую, к черту, сделку? – Гравер нервно осмотрелся по сторонам, глянул в зеркало заднего вида и перевел переключатель скоростей в положение «R».
У него в голове не укладывалось, как это жертва могла предложить ему сделку. Да еще и через кого-то.
– Мы сдаем им заказчика, а они оставляют нас в покое, – сказал Шантан.
Его не удивило, что Гравер сорвал машину с места, развернулся и выехал на дорогу. В такой ситуации никак нельзя было оставаться на месте.
– Ты не переживай, «хвоста» за мной нет. Все чисто.
– Ты не должен был со мной встречаться.
– Но и по телефону я не мог тебе сказать.
Машина ехала по дороге. За ними никто не гнался, путь не перекрывал, и Гравер стал успокаиваться. Может, он даже сумеет удержаться от искушения достать ствол и всадить в Шантана пулю?
Был и другой способ расправиться с ним, но слишком уж простой, не эффектный, хотя очень эффективный. Вот если заляпать стекло кровью и мозгами, тогда и злость как рукой снимет.
– Весельчак должен был умереть, – сказал Гравер.
– Не смог.
– Значит, он для нас никто. Ты не должен был со мной о нем говорить.
– Этот никто очень много знает.
– Обрубать концы, и точка. Ты знаешь, как это делать. Сначала разобраться с ним, а потом уже встретиться со мной.
– Счет идет на часы. Нас переиграли, нам ставят условие. Если мы его выполним, то останемся при делах.
– Что Матвеев может нам устроить?
– Сдать ментам.
– Он не сделает этого, понимает, что его в таком случае ждет.
Шантан посмотрел на Гравера так, как будто тот сказал какую-то вопиющую глупость.
– Его и так это ждет. Заказ на него не сняли, он под прицелом.
– Тут уж как повезет. А вот если мы навалимся на него всем скопом, то шансов у него не будет.
Гравер мог организовать ударную группу, которая прорвет любой заслон на пути к Матвееву.
– Всем скопом – опасно. Можно погореть. Я думаю, нам лучше принять условие.
– Сдать заказчика? Это нереально.
Гравер мог бы пойти на такую сделку, но ему мешала злость, которая по-прежнему держала его за горло. Не должна была ситуация дойти до крайности, когда его зажали в угол и принуждали к компромиссу. Почему Шантан ехал сейчас с ним в машине и нес такую чушь?
– Ты знаешь, кто такой Матвеев, какие у него возможности. Он вытряхнет из Весельчака все, пойдет по нашему следу. Есть люди, которые ему помогут.
– Кто?
– Да у него в криминале такие связи, которых и у нас нет.
– Я должен подумать.
– Матвеев – человек слова.
– Да, я знаю. – Гравер принял решение, поэтому больше не перечил Шантану, и тон его изменился: – Мы сдадим ему заказчика, он от нас отстанет, и мы спокойно переформатируем нашу организацию.
Шантан уловил хищные нотки в голосе Гравера и все понял. Пистолет в его руке появился будто сам по себе.
– Ты что-то задумал, – сказал он. – Решил обрубить концы?
– С чего ты взял? – с начальственным возмущением проговорил Гравер.
– Я тебя насквозь вижу!..
– Ты совершаешь большую ошибку.
– Я не собираюсь тебя убивать. Это защита. Мы должны договориться с Матвеевым и начать все заново.
– Ты меня убедил. Убери ствол.
– Само собой. – Шантан опустил руку, но угроза не миновала, он мог выстрелить в любой момент. – Еще раз говорю, что не собираюсь тебя убивать.
– Я все понял. Что это? – с тревогой спросил Гравер, глядя вправо.
Шантан невольно отвлекся. Он не смог вскинуть руку и выстрелить, когда ему в задницу из сиденья вонзилась отравленная игла, подпрыгнул, дернулся и закатил глаза. Вот и все.
Гравер усмехнулся, глянув на Шантана. Нашел с кем тягаться.
Он свернул на дорогу, уходящую в глубь лесопаркового массива, остановился перед железной оградой, пересекающей ее. Людей поблизости не было. Никто не видел, как он вытащил из машины и бросил на землю тело Шантана.