Кто знает, возможно, по пути найдут что-нибудь интересное? Или вообще наткнутся на новый лагерь, незаброшенный, в котором островитян будут дожидаться уставшие враги.
Уж очень хочется разобраться с этой бандой, укравшей его личный, кровно заработанный сид.
Лекс, крутанув пращу, на миг приподнялся над баррикадой, выпустил камень, мгновенно скрылся назад. Над ним просвистел дротик, ударил в остатки башни. Быстро реагируют, сволочи.
При свете дня триллы, оценив расположение противника, обступили башню с двух сторон, пытаясь достать их за баррикадой перекрестным огнем. Под прикрытием Риты и Лекса люди возвели дополнительные баррикады, прикрывавшие теперь их спины от обстрела. Над тропой сейчас возвышалось целое треугольное укрепление – откуда ни бей теперь, не достанешь.
Но пока они огораживались, не обошлось без потерь. Дротик пробил бок Тамаре, глубоко пропоров легкое. Бедная женщина умерла, задыхаясь в кровавой пене – помочь ей ничем не смогли. Балагуру Сержу, помешанному на пчелах, железный наконечник угодил в правую ладонь. Неизвестно, сможет ли он вообще этой рукой когда-нибудь владеть как раньше. Рана ужасная – до запястья рассекло, будто развороченная клешня краба вышла. Кое-как затянули этот кошмар сомнительным тряпьем и кожаным ремнем от мешка. Крови он потерял немало и бледный как смерть теперь лежал за баррикадой.
Но и хайты не избежали потерь. На рассвете осажденные беглецы увидели вдалеке два тощих длинных тела, уложенные бок о бок – жертвы ночной атаки. Кроме того, уже днем Рита, обстреливая триллов, прибила еще парочку, а одного серьезно ранила. Раненый, повизгивая, сидел сейчас возле четверки трупов. Рядом с ним молча расселся ракс с окровавленной башкой, видимо, неудачно камень ночью на нее поймал. Легкораненых у них тоже прибавилось – булыжники, камни из пращи и дротики Риты многим подпортили здоровье.
Раксы, отойдя от башни на сотню метров, вязали из веток кустов и стволов молодых деревьев нечто непонятное. Будто плотик сооружают. Зачем им, спрашивается, плотик?
Ответ Андрей узнал очень скоро – Рита, высунувшись в очередной раз, метнула куда-то дротик и коротко предупредила:
– Идут.
– Хайты? – испуганно уточнил Гнус.
– Нет, гей-парад приближается – радуйся! – У Андрея почему-то в этот момент нездорово оживилось чувство юмора.
Припав к щели между блоками, он через эту «амбразуру» изучил приближающихся раксов. Теперь понятно, что именно они сооружали. Здоровенный щит, под таким парочка обезьян легко укроется.
– Вот же сволочи! Щитом укрываться решили! – почему-то с обидой произнес Прапор.
– Как начнут подниматься, попробуем их сбить камнями крупными, – предложил Андрей.
Основная масса раксов остановилась вдалеке от скалы, дальше двигалась лишь парочка со щитом. Логично, не хотят подставляться. Если наверх ворвется всего лишь один-единственный ракс, защитникам придется туго. Он даже в лучшем случае продержится достаточно долго, чтобы успели подтянуться остальные, а в худшем самостоятельно всех зарубит. На площадку нельзя допускать никого.
Рита, высунувшись, метнула дротик – неудачно. В ответ над тем местом, где она показалась, просвистело сразу три дротика. Совсем плохо, похоже, раксы пойдут наверх под прикрытием триллов.
Так и оказалось. Триллы, перемещаясь вокруг основания скалы за поднимающейся парочкой, метали дротики почти непрерывно. Никого не задевали – люди не высовывались из-за баррикады, но нервы трепали основательно.
Андрей, рискнув на миг высунуться, увидел, что «щитоносцы» преодолели уже третий поворот. Еще один, и финишная прямая – направятся прямиком к площадке.
– Готовимся ребята, сейчас начнем.
По лязгу металлических бляшек доспехов, трущихся о скалу, можно было примерно представить, где сейчас враг. Убедившись, что они добрались до угла, Андрей скомандовал:
– Начали!
Лысый и Прапор одновременно столкнули вниз два здоровенных блока, заранее приготовленных на краю баррикады. Расчет прост: на этом самом крутом углу после таких ударов нелегко будет сохранить равновесие. Увы, сохранили. Судя по звукам, один камень прошел мимо, второй сумели аккуратно принять на щит, и он бессильно покатился дальше.
У Андрея затряслись поджилки – враги уже на финишной прямой.
– Бегом!!! Все!!! Кидайте кто что может!!!
Схватив тяжеленный камень, позабыв о стрелках, выпрямился во весь рост, взглянул вниз. Так и есть, щит уже под ним – густое переплетение жердей и веток, стянутое лыком и кожаными ремнями, подрагивало метрах в полутора ниже. Раксы медленно и уверенно поднимались к площадке.
Камень, ударив в середину щита, заставил горилл припасть на колени, но не скинул вниз. Град булыжников тоже им не навредил – они просто замерли, пережидая волну интенсивных неприятностей.
Рядом, едва не чиркнув по щеке, просвистел дротик. Слева кто-то болезненно вскрикнул, но Андрей даже не обернулся. Присев, подхватил новый камень, едва удержав его в руках, поднял над головой, встал, скинул вниз, одновременно краем глаза заметив непотребство – кто-то выскочил из-за баррикады.
Проклятье, это Рита!
Амазонка спрыгнула с площадки, приземлившись прямо перед раксами, стремительно крутанулась, пуская над тропой лезвие топорика. Наверное, они не ожидали такой подлости: удерживали щит в четыре руки, пытаясь не сверзиться вниз под обстрелом. Никто не остановил ее удар – передний хайт хрипловато заскулил, припадая на подрубленную ногу. Любезно помогая ему склоняться дальше, Рита прибавила ему ускорение резким ударом ноги.
Ракс, как-то обиженно захрюкав, полетел с тропы, увлекая за собой товарища. Тот все же успел оторваться от щита и, балансируя на краю тропы, попытался удержать равновесие. Но, увы – огромный камень, брошенный Киром сверху почти вслепую, угодил ему прямиком по макушке, настойчиво пригласив хайта последовать вниз. Прожигая Риту яростным взглядом, ракс полетел в теплые объятия острых камней, поджидающих его пятнадцатью метрами ниже.
Стрелки, возмущенные таким катастрофическим результатом блестяще задуманной атаки, обрушили на Риту тучу дротиков. Но она на месте не стояла – не успел еще второй ракс достигнуть земли, уже мчалась наверх, вкручивая тело в поворот на площадку. Андрей, встав в проходе баррикады, протянул руки, собираясь перехватить разогнавшуюся амазонку – погасить ее импульс, а то еще расшибется в тупике укрепления.
Вовремя – дротик ударил Риту в спину, так что на руки Андрея она почти упала. Удачно вышло. Поспешно увлекая ее за баррикаду, он заорал:
– Ты дура! Ох и дура!
– Да не ори ты! У меня хорошая кольчуга, дротики ее не пробивают.
– На мордашке тоже кольчуга? А на ногах? Ты знаешь, что бывает, когда человеку перебивает бедренную артерию. А?
Заметив, что Рита как-то странно смотрит ему за спину, Андрей обернулся.
Лысый, или в прошлой жизни просто Дмитрий, умер хорошо – вряд ли даже успел что-то почувствовать. Дротик угодил ему прямиком в глаз – лезвие ушло глубоко в мозг. Он лежал на спине, вытянув расслабленные руки вдоль тела. На лице спокойное, чуть усталое выражение.
Легкая смерть.
Прапор был еще жив, но это ненадолго – добротно отточенное лезвие дротика перерезало ему горло. Гнус, присев перед ним на колени, пытался зажать руками жуткую рану. Но все тщетно – это совсем не похоже на давнюю рану Кира, от которой он онемел. После такого уже не выживают – кровь, фонтанируя, выходила из тела вместе с жизнью. Глаза умирающего были удивительно живые – пристально уставившись на Андрея, он будто бы пытался взглядом что-то сказать. Захрипев, начал пускать кровавые пузыри – может и впрямь что-то сказать хочет? Тело выгнулось, пятки засучили по камню – агония.
Андрей, не выдержав, отвернулся, поймал взглядом Лекса. Абориген был жив и деловито перетягивал ремешком развороченный бицепс. Рана на вид очень скверная, вряд ли он теперь сможет пользоваться пращей.
Блестяще – двое убитых и один серьезно ранен.
Ничего не говоря, Андрей присел, прислонился к стенке баррикады, достал из ближайшего мешка подсушенную рыбешку, принялся пережевывать пресную мякоть. Есть совсем не хотелось – только пить. Он сам не знал, зачем ему пришло в голову перекусывать в такой момент.
Может, просто давал себе короткий отдых?
Никому не хотелось сейчас ничего говорить.
Но апатии нет. Нет и тоски по погибшим товарищам. Есть только долг последнего выжившего лидера перед оставшимися пассажирами.
Им надо это сказать…
– Триллы отошли, у них осталось мало дротиков. Их дротики у нас или совсем затупились после многих ударов о камни – мы с ночи их туда-сюда бросаем. Но оставшихся дротиков им хватит прикрыть еще одну атаку. Слышите стук топоров? Они делают сразу два щита. Это вопрос двух-трех часов. Плюс они чинят третий щит. Я сомневаюсь, что у нас получится отбиться и на этот раз – мы и с одним-то щитом еле справились. Это… Думаю, это конец. Не выдержать нам… Риска попасть под дротик сейчас нет. Любой может спокойно спуститься, подойти к ним и сдаться. Не думаю, что они убьют сдавшихся – пленники им нужны. Они ведь взяли в плен Риту, Сержа и Лекса, несмотря на то что те были с оружием в руках и сражались в тот момент против них. Так что кто хочет, может спускаться смело.
– Это приказ? – равнодушно уточнила Рита.
Андрей медленно покачал головой:
– Нет. Просто у каждого есть сейчас возможность сделать выбор – скорее всего, это последняя возможность. Или сдаться и выжить, или остаться здесь и дождаться атаки раксов с тремя большими щитами.
– А ты что выбираешь? – уточнила Рита.
Андрей указал на тело в луже крови:
– Прапо… То есть Виктор Николаевич, когда умирал, посмотрел на меня… Я понял, что он хотел мне сказать. Нет, я не уйду. Он был прав – лучше уж умереть, чем назад. Мы далеко зашли, нам очень повезло, но даже при этом везении мы потеряли многих. Я не верю, что такое везение достанется мне еще раз. Не выдержу это больше. Мое место здесь.