– Все, так сделаешь пять раз и хватит с тебя.
По поводу следующего упражнения У сказал:
– «Восемь триграмм или Ба-Гуа» для понимающего человека – название говорящее. Ладони по ходу занимают положения, соответствующие положению на окружности восьми знаков, триграмм. Сверху – Юг, снизу – Север, слева – Восток, справа – Запад. Ладони вверху и внизу – это Юг и Север; ладони по сторонам – Восток и Запад. Когда наклоняешь тело, ладони займут положение Юго-Запад и Северо-Восток или Северо-Запад и Юго-Восток.
Без этих обозначений можно обойтись, но, чтобы ты знал, это еще одно доказательство подлинности, еще один слой нашей традиции. А так делай себе ладони вверх, ладони вниз, влево, вправо. Но если будешь «учиться на учителя», это пригодится.
Исходное положение: ноги на ширине плеч, руки, как в начале предыдущего упражнения.
Вдохнув, он развел ладони в стороны. Затем, выдыхая, согнул руки так, чтобы ладони расположились на одной вертикали. Левая рука при этом оказалась вверху, а правая – внизу.
Затем, на вдохе, У выпрямил руки, за счет чего левая ладонь двинулась вверх, а правая – вниз.
Не меняя положения рук, У наклонил тело вправо. В момент наклона было слышно, как он выдохнул.
На вдохе он возвратил тело в вертикальное положение, не меняя положения рук, и переместил их вместе с корпусом. Получилось, что и руки вернулись в положение, которое они занимали перед наклоном.
Наконец, У выдохнул и вернул руки в исходное положение. Проделав то же самое в другую сторону, он сказал привычное: «Сделаешь так пять раз и с тебя хватит».
Упражнение действительно было простым, но из-за большого количества деталей я его сразу не запомнил. У не стал принуждать меня к повторению. Он просто стал напротив меня и начал делать: медленно, с паузами, подчеркивая дыхание. Я так же медленно повторял. В какой-то момент, я даже не заметил когда, У остановился, а я продолжал делать уже самостоятельно.
Потом У куда-то ушел, а я остался в столбе, и мне было хорошо и спокойно.
Следующий день – еще одно упражнение.
– Все настолько просто снаружи, но очень полезно внутри. Поднимаешь руки и мысленно зачерпываешь полезную энергию из Неба. Зачерпываешь много, без всякого стеснения, там всем хватит. Потом, опуская руки, пропускаешь эту энергию через себя, представляя, что чистая энергия Неба вытесняет грязную Ци из всего тела глубоко в Землю. Это и есть твой урок на сегодня. На вид – проще некуда! Но настолько полезно, что можешь делать это упражнение, когда захочешь, даже без увязки с «Красным цветком». Вреда точно не будет!
Не знаю, это У мне внушил или я действительно чувствовал поток Ци сверху, но мне понравилось. Раньше мне казалось, что только истеричные барышни ощущают такие тонкие вещи, а мужланам вроде меня это недоступно. Выходит, не все так категорично.
Следующее упражнение У отметил особо, – оно оказалось завершающим: «Толочь алмаз в ступе».
– Алмаз камень драгоценный, такое название этому упражнению дали не зря.
Он показал движения: звучало красиво, а на вид ничего особенного – «два прихлопа, три притопа», нет, точнее «один прихлоп, один притоп».
Тыльной частью правого кулака У с хлопком ударил вниз, в левую ладонь. Хлопок получился коротким и звонким. Одновременно он слегка притопнул левой ногой. При этом сделал выдох с криком «Хэ». То же самое повторил в другую сторону.
Все! «Красный цветок» – наш!
Надо еще делать завершающий массаж, но это не эксклюзив «Красного цветка», а принадлежность любого вида Ци-Гун.
– Новички часто им пренебрегают. Им кажется, что урок окончен, а массаж – общее место. Так вот, пренебрегать концовкой – плохая черта новичков. Мастер никогда себе такого не позволит. Он все предыдущее сделал ради этого завершения. Эти движения – упорядочивающие.
Растереть ладони до появления в них чувства тепла, потом легкими движениями растереть ладонями лицо и похлопать по голове в направлении от затылка ко лбу. Энергично растереть уши. Похлопать по всему телу сверху вниз. Снова интенсивно растереть ладони и круговыми движениями растереть поясницу.
Это самый простой способ: растирание головы, ушей, поясницы, всего тела.
– Сегодня до здесь, – волнуясь, сказал У… – Вообще до здесь: теперь ты знаешь все от начала до конца. – Он обнял меня – добро пожаловать в семью!
Глава 7
– Знаешь, почему в тех местах, откуда я родом, мастера стараются скрыть свое умение? Чтоб жаждущие попробовать свои силы к ним с этим не приставали. Учишь их, учишь, Гун-Фу растет, и вот уже головокружение от успехов, им уже кажется, что они всех сильнее. И это правильно, иначе зачем заниматься? Но на ком пробоваться-то? Крестьяне не дерутся вообще, воины не дерутся для развлечения, гладиаторы не дерутся бесплатно, бандиты не дерутся, когда им не надо… Приходится придумывать всякие штучки. Сегодня арена у нас.
Место, которое подобрал У, действительно напоминало арену. Было оно спрятано в самом низу оврага, так что с одной стороны площадку омывал ручей, а с другой стороны поднимался склон, на котором были уже установлены скамьи. Было их немного, пять скамей, каждая выше предыдущей. Очень красивое и уютное место: можно и посидеть в жаркий день под дубом, слушая шум ручья, а можно и подраться свободным людям вдали от глаз других свободных людей.
– Здесь все им будет, как настоящее, – сказал У. – И арена, и аплодисменты, и никто не узнает, что свободные люди дерутся на арене подобно платным бойцам. Ребята слегка разомнутся и все – без травм и обид. Почти массаж, – засмеялся У. – Ты за них не переживай, все договорено, есть даже правила, по которым они будут драться. Все останутся целы, ну, может, кому-то синяк под глазом поставят. Так это даже хорошо, полезно, напоминать будет некоторое время, что плохо смотрел, когда ему дядюшка У показывал. Тут дело в другом. Все они прекрасно умели драться и до меня, так что никто так уж сильно их не обидит. Дело в ином, сумели ли они по-настоящему усвоить мою технику? Если нет, то они снова будут драться тяжело и тупо, рассчитывая только на грубую физическую силу и привычку терпеть боль. Думаю, тебе это будет интересно, я же видел, какими глазами ты смотришь, как они тренируются.
Вот тебе прогноз. Советник точно выступать не будет, но придет из вежливости ко мне. Клоун тоже выступать не будет, он, хоть и хорохорится, себе цену знает и не полезет против настоящего бойца. Ланиста будет драться, но так, как умел раньше, мой стиль он не освоил и вряд ли когда-нибудь освоит. Торговец-Воин… – тут У сделал паузу, – он в любом случае не проиграет. Уж очень он силен и быстр. Но это у него природное, с обучением у меня ничего общего не имеет. Но этот, возможно, сумеет применить то, чему я учил его. Про Бестиария скажу так. Я не знаю, будет ли он выступать. Ему очень хочется, но вот решится ли… Думаю, он сначала посмотрит на противников и только потом решит. А я заставлять не буду. Знаю только, что мою технику ему никогда не освоить до такого уровня, чтобы он смог использовать ее в настоящей схватке. Про остальных участников ничего говорить не буду – сам увидишь.
И тут до меня дошло, что то, о чем говорит У, – схватки по гамбургскому счету. По преданию, Иван Поддубный рассказал Виктору Шкловскому, что «все борцы, когда борются, жулят и ложатся на лопатки по приказанию антрепренера. Но раз в году в гамбургском трактире собираются борцы. Они борются при закрытых дверях и завешанных окнах. Долго, некрасиво и тяжело».
Когда на склоне появились немногословные, явно привыкшие к нагрузкам, простые, крепкие мужчины, я укрепился в своем мнении. Это были воины, также жаждавшие помериться силами. У привлек их, пользуясь своими врачебными возможностями: кого-то он лечил после ранений, кого-то восстанавливал после травм и ушибов, кого-то пользовал иглами, прижиганиями и травами. Неожиданно заявился и Вонючка. Он был в выходном наряде, но запахи издавал, как обычно: за версту несло мочой и потом.
Когда все были в сборе, У кивнул Клоуну. Тот явно был в своем амплуа. Выпятив грудь, он торжественно приветствовал, похвалил и поблагодарил прибывших бойцов. Отдельно он похвалил знаменитого мастера У, хорошо известного всем присутствующим свои лекарским умением. Говорил он много и хорошо, жаловался, что не может выразить почтение учителю У, лично приняв участие в боях, – мол, если бы не старые раны, то он бы…
Речь мне его действительно понравилась. Блестящий образец НЛП, построенный по принципу: «самое главное, как сформулировать», но бойцы скучающе смотрели по сторонам и только два человека, судя по тонким ухмылкам, понимали истинную цену всему этому трепу: сам У и Советник.
– Итак, – перешел наконец к делу Клоун, – знатный воин настройся, к борьбе будь готов, посмотри для начала бузу простаков. Расправьте, ребята, серьезные лица, такого не видели даже в столице. Номер, поставленный мастером У, бьюсь об заклад, будет вам по нутру! Давайте, уважаемый учитель У, вашего самого безыскусного.
Вот это мастер разговорного жанра. Это же надо выстроить подряд три «у»: «уважаемый учитель У». Я даже захлопал в ладоши, ожидая скорее увидеть этого «самого безыскусного».
И тут вдруг Клоун призывно поднял руки и крикнул мне:
– Давай, все ждут тебя, щупленький!
Клоун мне был никак не указ, и я с надеждой посмотрел на У, но тот утвердительно кивнул. Когда я проходил мимо, он шепнул: «Расслабься, ни о чем не думай и ничего не бойся! Для тебя это момент истины! Просто стой, как я тебя учил!»
Клоун в это время излагал условия:
– Этот неумеха станет, а настоящий боец вырвет его из грядки, как гнилую капусту! И это справедливо! Война не для хлюпиков! Но мы, в силу своего великодушия, даем ему две попытки, чтобы удержаться! Потом участники поменяются местами. Нам не нужны судьи! Мы – сами с усами, да, воины? Делайте ставки. Этого участника выставляет сам уважаемый учитель У, он имеет и право первого взноса. Мастер, светлая урна за хлюпика, темная – против!