— Ты уверен на сто процентов? Нам нельзя ошибиться.
— Сколько раз мне еще повторить…
— Слушайте, если вы, слабаки, не можете договориться, то дайте мне этот гребаный пистолет и я сам его пристрелю, — вмешивается Трейс. — Или вы хотите подождать его превращения?
— А что, если он прямо сейчас превращается? — спрашивает Харрисон.
Райс засовывает пальцы в рот и резко и громко свистит, затыкая всех. Все замолкают, но он ничего не говорит. Мы так и стоим, беспомощно глядя друг на друга. С Роджером у меня хотя бы не было времени на раздумья. Сейчас же у нас есть на это время. Достаточно времени. И мы должны принять такое важное и большое решение, что зал, в котором мы находимся, кажется тесным и маленьким. Единственное, к чему прихожу я: мы должны его убить. Его нельзя оставлять в школьных стенах живым. Если он превратится — нам конец.
— Он только-только добрался сюда, — слабым голосом говорю я, как будто это что-то меняет. — Как мы ему скажем? Мы ему вообще что-нибудь скажем?
— Нет, — качает головой Райс.
— Вы должны сделать это быстро, — мямлю я, но не могу остановиться: — Может быть, сейчас еще достаточно темно и он ничего не увидит, поэтому сделайте это быстро… и нужно сделать это правильно… попасть прямо в голову…
— Слоун…
— А потом… его тело. Его нельзя здесь держать…
— Слоун, перестань, — просит Райс. — Мы даже не знаем, действительно ли его укусили.
Кэри поворачивается к нему с открытым ртом:
— Я только что сказал тебе, что он укушен.
— Да даже если и нет, он неуравновешен, — замечает Трейс. — И, проснувшись, первым делом бросился искать пистолет. Что, если в следующий раз он его найдет и случайно пристрелит кого-нибудь из нас?
— Он лжет, говоря, что не помнит, как сюда вошел, и он наврал Слоун, что пришел сюда один, — добавляет Кэри. — Он ведет себя ненормально.
— А что сейчас нормально? — вскидывается Райс. — Ну, перепугался он чуток и наврал. Это недостаточно веская причина для того, чтобы лишать кого-то жизни!
— Вы хотите меня убить?
Внутри меня всё обрывается. В дверях стоит Бакстер. Его влажные волосы прилипли к голове. Он в свежей одежде — костюмных брюках и новой рубашке. Бакстер заходит в зал как самый настоящий учитель, но его взгляд печален, он разочаровался в нас.
— Вы заражены, — говорит Кэри.
— Что? О чем вы? Я не…
— Ваша рука. Я видел ее.
Бакстер медленно качает головой. Он делает шаг вперед, и все мы коллективно шагаем назад. В этот миг я понимаю, что всё решено. Даже если весь следующий час Бакстер будет убеждать нас не убивать его, мы все уже решили, что он умрет.
— Можно мне посмотреть? — спрашивает Райс. — Укус?
Бакстер внимательно разглядывает нас. Я надеюсь на что-то, сама не зная, на что. Я хочу, чтобы он правильно всё понял. Чтобы он облегчил нам то, что мы собираемся сделать. В какой-то степени, так и выходит.
Он совершает самую глупую вещь. Он пытается бежать.
— Ловите его! — кричит Трейс. Он реально кричит.
Весь мир обрушивается на Бакстера. Райс, Кэри и Трейс пригвождают его к полу, и пистолет падает на пол. Я подбираю его, пока Кэри с Трейсом удерживают Бакстера, а Райс спрашивает:
— Какая рука? Какая рука?
— Левая! — кричит Кэри. — Левая!
Райс закатывает рукав Бакстера. Грейс направляет на руку учителя свет фонарика. Я никогда не видела укус вблизи. На покрасневшей, раздраженной коже отчетливо выделяются следы зубов. Кожа чистая — спасибо душу — но воспаленная. Влажная. Горячечная.
— Это не то, что вы думаете. Обещаю, это не то…
Райс кладет ладонь на лоб Бакстера.
— Если это не укус, то что тогда? — спрашивает он. — Вы должны нам всё рассказать.
— Это… это не…
Мы ждем. Бакстер морщится:
— Это укус.
Харрисон отбегает в самый дальний угол зала.
— Нет… это не… это не тот укус… выслушайте меня… меня укусил не один из них… это правда…
— Но у вас заражение, — шепчет Грейс. — Посмотрите на руку.
— Я не инфицирован! Я не… вы должны мне поверить, я не…
— У вас укус, но укусил вас не инфицированный? — недоверчиво спрашивает Трейс. — И вы хотите, чтобы мы в это поверили?
— Но это правда!
— Чушь! Вы говорите так только потому, что не хотите умирать.
— Я думаю, он говорит правду, — произносит Райс.
Однако я единственная, кто слышу это, и я не осмеливаюсь попросить его повторить. Я смотрю на руку Бакстера, на укус, и не понимаю, как Бакстер может говорить правду. Он инфицирован и должен умереть.
— У кого пистолет? — спрашивает Кэри. — У кого он?
— У Слоун, — отвечает Грейс.
У меня. Пистолет. Он у меня. Я опускаю на него взгляд. Он тяжелый в моих руках, горячий. Я поднимаю его, ощущая себя нелепой и донельзя перепуганной. Наставляю дуло на Бакстера. Они же хотят, чтобы я это сделала? Это должно быть сделано. Бакстер начинает громко что-то говорить, но я не разбираю его слов, хотя ритм его речи напоминает молитву. Я закрываю глаза.
— Нет! — кричит Райс. — Господи, Слоун, нет!
Я представляю, как стреляю. Представляю дырку между глаз Бакстера. Воображение рисует мне это так ярко, что по телу проходит дрожь. Мои руки накрывают чьи-то ладони. Райс мягко забирают у меня пистолет, и я ощущаю внутреннюю пустоту. Не знаю из-за чего. То ли из-за того, что у меня забрали пистолет, то ли из-за того, что он был в моих руках.
— Я не знала, что вы хотите от меня, — глухо говорю я.
— Пристрели его! — Это Трейс. — Сделай уже на хрен это!
— Я хочу, чтобы мы проголосовали, — предлагает Райс. — Нужно, чтобы всё было по-честному.
— Ты по-любому будешь в меньшинстве, — отвечает Кэри.
— Нам необязательно его убивать.
— А что нам еще остается сделать?
— Если я уйду, — вдруг говорит Бакстер, — то вы никогда не узнаете, как я сюда вошел. — И начинает плакать.
Глава 8
Мы не убийцы.
Мы всё еще хорошие люди, и вот какое решение нам пришлось принять. Или Бакстер уйдет, или мы его убьем. Факты ужасны. Он укушен. Он неуравновешен. Он нам солгал.
Этого больше, чем достаточно, особенно сейчас.
Мы находимся в библиотеке. Фонарики лежат на столе, и их лучи направлены на нас как свет испорченного прожектора. Бакстер у двери, готовится выйти навстречу тому, что бы там ни было. Я вспоминаю, как мы с Райсом стояли на том же самом месте всего лишь несколько дней назад. Как сильно всё изменилось за такое короткое время.
Харрисон с Грейс застыли у полок. Трейс с Кэри убирают с пути баррикады. Наконец, они заканчивают с расчисткой прохода. Дальше должно произойти две вещи: кто-то открывает дверь и Бакстер выходит наружу. И что потом? Он будет жить, пока не превратится окончательно? А мы будем вести себя так, словно ничего не случилось? Потому что ничего и не случилось, так как мы не использовали пистолет?
Смерть Бакстера неизбежна. Он в любом случае умрет.
Но мы не убийцы.
Хоть Райс и направляет сейчас пистолет прямо в голову учителя.
Он выстрелит, если Бакстер заупрямится и начнет грозить тем, что подвергнет наши жизни опасности.
— Если еще раз попробуешь забраться сюда тем же путем, что пришел раньше, — предупреждает Кэри, — мы тебя убьем.
— Вы, мистер Чен? Вы сделаете это?
— Я сделаю это, — тихо отвечает Трейс.
— Мне очень жаль, мистер Бакстер, — говорит Райс. Я слышу в его голосе искренность, которая заставляет меня усомниться в том, что наши действия правильны. — Вы должны понять…
— Вы никогда не найдете проход, — прерывает его Бакстер. — Не найдете путь, каким я вошел.
— Найдем.
Бакстер опускает взгляд на свои руки.
— Но я не заражен. Меня не инфицированный укусил.
Он повторяет это с тех самых пор, как мы приняли решение. Как будто если он разжалобит нас, мы позволим ему остаться. Если бы жалости было достаточно, мы бы так и сделали. Мы не плохие люди — во всяком случае, в глубине души.
— Никто не знает, через что я прошел, — шепчет он.
Он поворачивается к нам, и я делаю шаг назад. Я не хочу смотреть на него, не хочу, чтобы его пустой взгляд и осунувшееся лицо навсегда запечатлелись в моей памяти. Бакстер разворачивается к Кэри.
— Вы никогда не были хорошим учеником. Я так и не смог добиться того, чтобы вы хоть что-нибудь сделали, — произносит он, и Кэри, не споря с этим, просто кивает. Бакстер вздыхает и закрывает глаза. — Может быть, вы хотя бы будете тем, кто откроет мне дверь?
— Ладно, — соглашается Кэри и встает перед Бакстером.
В ту же секунду учитель кидается на него. Мы и моргнуть не успеваем. Я мгновенно осознаю, какую ошибку мы совершили. Мы думали, что мы сильнее и умнее мужчины, неделями в одиночку выживавшему на улицах. Кэри ни звука не издает. Они падают, и он ударяется головой о дверь. Кэри обмякает, Бакстер хватает его за руку, и я понимаю, что произойдет, до того, как это происходит, но ничего не могу сделать, чтобы это остановить. Бакстер вонзает зубы в руку Кэри.
Придя в себя, Кэри кричит так, как я никогда не слышала, чтобы кто-то кричал. Перед глазами мелькает что-то красное, и одновременно происходит множество вещей. Трейс вырывает пистолет у Райса из рук и кричит:
— Закрой долбаную дверь! Вышвырни его отсюда!
Райс срывается с места и, вцепившись в плечи Бакстера, пытается вытолкать его на улицу. И всё время, пока он это делает, Бакстер твердит:
— Я не инфицирован! Вы увидите… я не инфицирован! — Его зубы окрашены кровью Кэри.
— Кто-нибудь, помогите мне! — Райс с трудом пихает Бакстера к двери. — Помогите мне…
Я бросаюсь к нему. Распахиваю дверь, и меня встречает холодный воздух. Мне хочется выйти на улицу вперед них, но упирающийся Бакстер ударяет меня по груди рукой, заставляя отступить. Райс толкает его. Сильно.
Бакстера нет.
Дверь закрыта.
Секунду всё тихо, а потом Бакстер начинает неистово молотить кулаками в дверь.
Впустите меня.