После того как один врач опубликует в «Мире медицины» свой патентованный эффективный рецепт спермицида, он закончит свою статью следующим предупреждением:
«Но позвольте мне предостеречь вас никогда и никому не выписывать рецепт. Это знание не должно стать достоянием широкой общественности, поскольку немногие женщины согласились бы терпеть муки деторождения, знай они, как просто могли бы этого избежать».
Публикация также снабжена примечанием редактора:
«Мы хотели бы подчеркнуть последний абзац вышесказанного. Врач не только должен быть совершенно уверен в том, что не идет на сделку со своей совестью, и предотвратить беременность пациентки полностью оправданно с медицинской точки зрения, он также должен быть уверен в том, что пациентка никогда не узнает, что это за препарат и нигде и ни у кого больше его не получит. – Редактор».
Другой врач добавляет к той же статье, что его знание должно быть доступно всем, кто этого хочет. «Мир медицины» отвечает так:
«…обнародовать информацию относительного этого предмета сродни безумству. Сколько мужчин и женщин уклонилось бы от родительского долга, если бы они знали, как и таким образом лишились бы самой большой радости в жизни? Сколько детей было бы в вашем обществе, если бы рождались только те, которых хотели? Слишком много женатых людей откладывали бы этот вопрос, говоря: «Нет, пока еще не время», и откладывали бы до тех пор, пока не вышли бы из репродуктивного возраста. Что ждет таких? Одинокая старость после пустой жизни? Нет, врачи, не прикладывайте к этому руку. – Редактор».
Какая женщина выберет материнство, если можно этого избежать? Я имею в виду, что в целом женщины достаточно милы и покладисты, если их не принуждать. Но нельзя не согласиться с тем, что они капризные большие дети, которые знают, что такое сексуальность, и умеют готовить. И, как все дети, они непосредственны и эгоистичны. И если бы ценой того, чтобы не раздуваться, как огромный шар, и не терпеть боли в спине, стал конец рода человеческого, обычная женщина не стала бы думать дважды. Прощайте, размножение видов, я сохраню свою 28-дюймовую талию!
«Дамы, вперед к пороку!»
Как вариант, публикация не только осуждала женщин за их нежелание рожать, но также запрещала открытой доступ к контрацептивам в силу тогда еще действующего закона Комстока. В общем, все это сводилось к тому, что дай женщинам волю и возможность выбирать, они не остановятся, пока не доведут до конца разрушение, начатое Евой в Эдемском саду.
Конечно, некоторые люди действительно считали, что контроль над рождаемостью – одна из наивысших форм эгоизма и зла. И эти некоторые были искренни в своем желании плодиться и размножаться. И некто сделал для этих некоторых некоторые полезные и воодушевляющие вычисления. Не будем говорить, кто этот некто, хотя это был мистер Фоулер, но вот одна из самых его прекрасных и напыщенных речей.
«Наш мир не полон, и все должны помочь заполнить его по мере своих сил. Никто не вправе отказаться только потому, что потомство его не будет владеть самым лучшим. Бедная жизнь лучше, чем ничто, и счастье можно испытать и передать через время и вечность.
На нашей земле свыше 30 000 000 квадратных миль плодородной пахотной земли по 640 акров в каждой, итого 20 000 000 000 акров, каждый из которых может одеть, накормить, напоить и дать кров 5 человекам. Только подсчитайте, сколько смертных лишают себя возможности насладиться тем, что так сложно выразить словами, тем восторженным и бесконечным счастьем, которое дарит нам сама природа!
Какой жгучий стыд, какой позор, что божественное солнце, воздух, земля, плоды, зерно и все другие человеческие радости пропадают зазря только потому, что вы, бездельники, слишком ленивы, чтобы жениться, или прижимисты, чтобы произвести потомство, хотя сгораете от вожделения! Проклясть вас мало! Поймите наконец, что не родить – значит убить в том же количестве. Насколько справедливее быть рожденным и умереть, обретя вечную жизнь, чем не существовать вовсе?»
У меня нет ответа на этот вопрос. Отчасти потому, что я… не понимаю вопроса. Ясно лишь одно: решение, производить или не производить потомство, не должно оказаться в неловких женских руках.
10Быть хорошей женой:как избегать его возможного негодования максимально долго
Ничто так не подчеркивает вашу значимость, как «полное подчинение собственному мужу».
Дело сделано. Он поклялся перед Богом и людьми, обещавшими ему наследство, нежно любить и хранить вас. В эту эпоху не разводятся. Можно, конечно, но это равносильно тому, чтобы развесить по всему городу рекламные щиты с изображением всего вашего семейства, залитого петушиной кровью и призывом «Дайте сатане шанс!». Так что, вероятно, на это он не пойдет.
Но это не счастливый финал. По правилам XIX века теперь вы его собственность. Ваша подпись в любом юридическом документе ничего не значит. Вся ваша собственность записана на него, счет в банке на его имя, без его разрешения вам не выдадут и цента. Если посчитает нужным, он может избить вас, и полиция будет на его стороне, если только вы не приведете серьезных доказательств того, что ваша жизнь в опасности. (Хуже того, увидев ваш заплывший глаз, соседи выразят не сочувствие, а недовольство тем, что вы не в состоянии сохранить мир в собственном доме.)
«Полная покорность во взгляде обязательный атрибут порядочной жены».
Даже при том, что большинство государств еще в средние века приняли закон, позволяющий женщинам сохранить собственность после брака, никто этим правом не пользовался. Потому что настоящей женщине не нужно вмешательство закона, чтобы отвоевать или сохранить свое. Ее мудрость помогает ей играть на своем муже, как на гобое, превращая непонятные шумы в красивую мелодию.
Молодая невеста похожа на затянутого в корсет маленького победителя дерби в Кентукки с точеными ножками. Вы выиграли и теперь с гордостью можете водрузить на взмыленную голову венок, но ваша судьба не ясна. Ленивые и сытые дни на ранчо, зарывшись мордой в овес, или отправка на фабрику по производству клея при первых признаках артрита.
Все зависит от него. Если вы его утомите, он может сделать вашу жизнь невыносимой.
И лучше сразу допустить, что вы его утомите.
«Мне опротивели ваша верность и послушание!»
Женщина XIX века использует свою юность, обаяние и сексуальную привлекательность (о которых она, как предполагается, совершенно не подозревает), чтобы соблазнить мужчину ради женитьбы на себе. Как только цель достигнута (муж никогда не узнает, что его поймали, как форель на приманку), эта застенчивая девушка двадцати лет, чьи мысли были только о нем, начинает меняться. Ее грудь уже не так упруга, а речи не так учтивы: если раньше разговор был только о его проблемах, теперь она высказывает свое мнение, жалуется и предъявляет претензии. Внезапно его коньяк становится «роскошью», и ему надлежит думать не об этом, а, том, что детям каждый год требуется новая пара обуви. Ни с того ни с сего она заявляет, что профессиональный трубочист лучше справится с задачей по извлечению мертвых голубей из дымохода, чем она. И, что хуже всего, она не светится от счастья, отстирывая каждую неделю его грязное нижнее белье.
Ему это не понравится. И никто не удивится, если он вознамерится найти новую версию женщины (даже если и не для регулярного использования), которая будет обожать и боготворить его. И вновь соседи, пронюхавшие о неверности вашего супруга, сверлят вас недовольным осуждающим взглядом и всем видом молча вопрошают: «Что же ты опять натворила, мегера?»
Если вы не будете носить эту остроконечную шляпу, он найдет ту, которой она по вкусу.
В общем, единственная и постоянная забота примерной жены XIX века состоит в том, чтобы тратить все свои силы и каждую свободную минуту на ублажение любой прихоти супруга, чтобы жизнь его стала такой приятной и полной, что второе пришествие Христа станет для него горьким событием, ибо будет означать расставание с вашим секретным рецептом штруделя и непревзойденным мастерством брючного подрубочного шва.
Здесь мы рассмотрим худшие способы, которыми жена может оскорбить своего мужа и разрушить свой брак.
1. Быть неряхой
Доказательством служит рассказ о «Неряшливой жене», опубликованный в женском периодическом издании «Леди Гарланд» 1838 года выпуска. Из него мы узнаем историю Эстер, очаровательной девушки, которая заполучила прекрасного мужа. К своему ужасу, супруг вскоре обнаруживает, что Эстер заботится о своем внешнем виде, только когда выходит в свет. Дома она одевается как попало. Однажды вечером ее сестра явилась к ним с неофициальным визитом и «лишилась дара речи, когда вошла в комнату и увидела смущенного зятя и его жену в грязном, хотя и модном платье, с нечесаными волосами, частично покрытыми папильотками и видом, в общем производившим брезгливое впечатление». (Версия XIX века вполне обычного по нынешним временам вида: грязные волосы убраны в конский хвост, штаны для йоги и выцветшая футболка с портретом Вилли Нельсона. Посочувствуем Эстер, ей не повезло жить за полтора века до того, как такой стиль стал для дома приемлемым.)
Эстер объясняет, что уже нет необходимости наряжаться, оставаясь дома, поскольку «удача у нее в кармане». Сестра пытается ее вразумить, сообщая, что счастье Эстер под угрозой. Она говорит: «Поверь мне, постоянные старания жены, ради удовольствия мужа (орфография и пунктуация сохранены) – единственный способ сохранить его любовь. Что может быть лучшей наградой за все наши труды, как не одобрительная улыбка мужа?»
Казалось бы, что проще? Она абсолютно права. В эту эпоху муж – единственный посредник между женой и всем миром. И ваше благополучие напрямую зависит от его удовольствия. Бедняжка Эстер скоро в этом убедится.