Mattel Inc. и Hasbro Inc.". Более того, он ссылается на предыдущие исследования (проведенные некими Фиглио, Бертраном и Маллаинатаном), разъясняя, почему скрэббловская ценность букв имени так важна: "Фиглио (2005) показывает, что личности с низким социально-экономическим статусом, как правило, обладают именами с высокой скрэббловской стоимостью [11]. Фиглио удалось выяснить, что для темнокожих студентов крупного района Флориды, где преобладают государственные школы, наличие имени с высокой скрэббловской стоимостью, внося свой вклад в индекс социально-экономического статуса, оказывает негативное влияние на успеваемость, выражаемую в результатах учебных тестов. Поскольку эти результаты являются, в свою очередь, компонентом человеческого капитала, можно предположить, что относительно высокая ценность имени по скрэббловской шкале способна оказывать неблагоприятное воздействие на рынок труда (Бертран и Маллаинатан, 2005), что, в свою очередь, может увеличивать вероятность приемлемости совершения преступлений для данной личности".
Судя по всему, это и есть настоящая эконометрия. В статье даже цитируется некий экономист Глум, в мельчайших подробностях рассказывающий об отношении медианного дохода к среднему.
Прайс завершает статью, перечисляя возможные сферы применения своего открытия: "Разумная политика в области здравоохранения, снижающая уровень полноты среди населения, сделает общество не только более здоровым, но и более безопасным. Если рост уровня полноты среди населения повышает вероятность того, что население будет чаще вовлекаться в криминальную деятельность, то снижение уровня полноты среди населения должно снижать риск вовлечения людей в такую деятельность, а значит, и общий уровень преступности в социуме".
Price G. N. (2009). Obesity and Crime: Is There a Relationship? Economics Letters 103: 149–152.
Gloom G. (2004). Inequality, Majority Voting, and the Redistributive Effects of Public Education Funding. Pacific Economic Review 9: 93-101.
КОРОТКОЙ СТРОКОЙ
Дж. Фоли, Дж. Дж. Шоринг "Причина гибели микробов при заморозке в холодильнике для мягкого мороженого". Опубликовано в 1966 г. в Journal of Dairy Science.
В эпоху электромагнитных пушек, бомб весом в 2 тысячи фунтов и стратегических систем противоракетной обороны (слишком сложных, чтобы их можно было как следует испытать) лишь немногие понимают, какое влияние оказывает форма рукоятки ножа на характеристики разреза при нападении. Йен Хорсфолл и его коллеги как раз принадлежат к этому тесному и счастливому братству. В их статье "Влияние формы рукоятки ножа на характер наносимого ранения" все изложено весьма популярно, и мы тоже можем приобщиться к этому знанию.
Авторы работают в Королевском военно-научном колледже Крэнфилдского университета (Суиндон, Великобритания). Заглавие статьи свидетельствует об известной скромности ученых: они исследовали не только форму ручки, но и ее размеры.
"Суть в том, — поясняет Хорсфолл, — что характер ножевого ранения почти всецело зависит от того, кто его наносит, а не от свойств рукоятки ножа". Он подчеркивает, что данный текст "ни в коей мере не служит иллюстрацией того, как колоть людей ножом". Напротив, главная цель исследования — помочь защищать людей от ножевых ранений. Особое внимание уделяется конструированию полицейских бронежилетов.
Предшествующие исследования (в том числе и осуществлявшиеся теми же авторами) рассматривали базовые физические параметры процесса нанесения ножевых ран. Тема вызывала интерес у самого Артура Конан Дойла, который сообщал о следующем диалоге между Шерлоком Холмсом и доктором Ватсоном: "Холмс, посмеиваясь, налил себе кофе. "Заглянули бы вы в заднюю комнату лавки Аллардайса, так увидели бы: с потолка свисает свиная туша, а какой-то джентльмен, сняв сюртук, яростно старается проткнуть ее вот этим орудием. Джентльмен этот — я. И, увы, оказалось, что мне с одного удара ее не проткнуть"" [12].
Однако никто, даже сам Холмс, не уделял должного внимания геометрии рукояток ножей. Хорсфолл и его коллеги решили исправить этот недосмотр.
Анализ схемы приложения силы при нанесении ножевых ранений производится как на теоретическом, так и на практическом уровне. Эксперименты зачастую весьма живописны: иногда в них задействованы массивные туши высших позвоночных и острые сверкающие инструменты (некогда в моде у экспериментаторов были сабли и клинки "коммандос"). Как отмечают Хорсфолл и другие в своей более ранней работе "Оценка мастерства нанесения ножевых ранений", изучение процесса нанесения колото-резаных ран "является относительно сложной задачей, поскольку существует не только весьма широкий выбор возможного оружия для этой цели, но и весьма широко варьируемый человеческий фактор — люди, которые это оружие применяют".
Демонстрация ножевого удара в область подмышки.
В новом эксперименте участвовали 11 "джеков-потрошителей", добровольцев различной комплекции. Они использовали нож, оснащенный специальной измерительной аппаратурой, с поочередно применяемыми четырьмя рукоятками разнообразной формы.
Добровольцам не пришлось колоть туши. Они втыкали лезвия в щит из стали и арамидного термопластика толщиной 5,5 мм, расположенный перед большим куском глины. Тем не менее было четко показано, что все переживания насчет ручек ножей, по большому счету, ничего не значат, хотя иной раз подобные исследования во всех смыслах весьма увлекательны. Как выяснилось, лучше режет тот, кто опытнее в таких делах и сильнее.
Horsfall I., Watson C., Champion S., Prosser P., Ringrose T. (2005). The Effect of Knife Handle Shape on Stabbing Performance. Applied Ergonomics 36 (4): 505–511.
Horsfall I., Prosser P. D., Watson C. H., Champion S. M. (1999). An Assessment of Human Performance in Stabbing. Forensic Science International 102 (2–3): 79–89.
"Кто наблюдает за наблюдателями? Кто сторожит сторожей?" Особенно интересно задать эти вопросы, когда охранники — психопаты. Группа врачей из Техаса и Калифорнии подняла эту проблему в 1999 году на страницах Journal of Forensic Sciences. Авторы статьи — Дж. А. Сильва, Дж. И. Леонг и Р. Вайншток. А называется она "Клинический психопат как сотрудник службы охраны". Почти сразу же авторы делятся следующим наблюдением: "Хотя общество полагает, что в охрану нанимают лишь психически здоровых людей, умеющих справляться со стрессовыми ситуациями, на самом деле это, вероятно, не всегда так". Наши врачи увлеченно обсуждают "небольшую характерную выборку охранников, страдающих психическими заболеваниями". Слова "небольшая выборка" гипнотизируют. Невольно напрашивается вопрос: "Какой процент охранников составляют психопаты?" Однако этот вопрос, похоже, никто не задает. И никто на него не отвечает. Авторы лишь туманно замечают: "Необходимо провести дальнейшие исследования, чтобы выявить долю психически больных среди сотрудников охраны".
Их небольшая выборка состоит из 15 стражей, один из которых, "мистер А.", удостаивается особенно детального изучения. Мистер А. стал охранником, выйдя из тюрьмы, где пребывал за применение ножа в попытке внять призывам воображаемых голосов, которые настаивали, чтобы он убил незнакомца. Авторы сообщают, что в конце концов "мистер А. уволился из службы охраны по совету своей слуховой галлюцинации".
Тринадцать из 15 обследованных охранников отвечали всем диагностическим критериям параноидальной шизо-френии, а у двоих обнаружили шизоаффективное расстройство; 8 испытуемых заявили, что на работе испытывали галлюцинации и приступы параноидального бреда. Из 15 стражей лишь 6 упомянули о том, что в прошлом проявляли агрессию, и лишь трое признались, что бросались на кого-то с ножом. Лишь один нападал на человека, находясь при исполнении, и он же оказался единственным, кто обычно носил с собой на работу оружие. Двое других заявили, что получили разрешение на ношение пистолета, но никогда этим разрешением не пользовались.
Это сочетание профессиональной принадлежности и психического состояния, замечают авторы, может иметь и крошечный положительный эффект: "Легкая степень подозрительности способна принести пользу охраннику, выполняя защитную функцию". Иллюстрацией является случай мистера А. Хотя во время работы охранником у него все сильнее развивалась паранойя, он "чувствовал себя в безопасности, когда слуховые галлюцинации предупреждали его, помогая ему отличить потенциальных взломщиком от обычных прохожих".
Как пишут авторы, все 15 стражей-психопатов заявили, что избрать такую профессию их побудили финансовые соображения. Впрочем, доктора не уточняют, насколько иную мотивацию при выборе работы имеют охранники, не являющиеся психопатами.
Статья рекомендует специалистам по душевному здоровью "собирать данные о трудовой биографии (в том числе и о работе в охранных структурах) своих пациентов, страдающих психическими расстройствами". Авторы несколько невнятно предупреждают общественность, что "охранники-психопаты, носящие оружие, могут представлять собой наиболее уязвимую группу риска в отношении потенциальной опасности для окружающих". Работодателям же адресованы следующие слова: "Вопрос о том, кого следует нанимать в качестве охранников, особенно же вопрос о том, следует ли этим сотрудникам носить оружие, подлежит дальнейшему изучению".
Silva J. A., Leong G. B., Weinstock R. (1993). The Psychotic Patient as Security Guard. Journal of Forensic Sciences 38 (6): 1436–1440.
"Что значит имя?" — как известно, вопрошал Шекспир [13]. С точки зрения сыщика, вопрос поставлен устрашающе широко. Группа швейцарских и французских ученых решила предпринять более узкое расследование: что значит прописная буква О? Результатами они поделились в статье "Количественная оценка формы рукописных знаков: шаг к объективному различению начертателей путем изучения прописной буквы О", которую напечатал журнал