— Да, — сказала она, — кое-что произошло. И теперь у него есть повод, чтобы навязать мне свою волю, не спрашивая моего согласия. Он говорит с отцом за моей спиной… Ох, я этого не вынесу. Просто не смогу!
Глаза у Дейзи стали огромными как блюдца.
— Ты что, опять каталась на лошади лорда Уэстклифа без разрешения?
— Что? Боже, если бы дело было в этом! — Лилиан закрыла руками горящее от стыда лицо. — Я спала с ним. — Ее голос звучал приглушенно. — Вчера, когда в поместье никого не было.
Сестра встретила ее смелое признание гробовым молчанием. Она была шокирована.
— Ты? Но я не понимаю, как ты могла?
— Я напилась бренди в библиотеке, — бесцветным голосом продолжала Лилиан. — И он меня там нашел. Одно за другим, то да се, и я оказалась в его спальне.
Дейзи молча переваривала новость. Она пыталась было заговорить, потом схватила недопитый сестрой чай и сделала большой глоток.
— Полагаю, «переспать» — это значит не просто вздремнуть рядом с ним?
Лилиан скривилась.
— Дейзи, это совсем не смешно.
— Ты думаешь, он поступит как честный человек и сделает предложение?
— О да, — горько ответила Лилиан. — И это станет отличной дубинкой в его руках. Он будет оглаживать меня ею по голове, пока я не отступлю.
— Он говорил, что любит тебя? — Дейзи задала главный вопрос.
Лилиан презрительно фыркнула.
— Нет, ни словом не обмолвился. Сестра озабоченно нахмурилась.
— Лилиан, может быть, ты боишься, что… это из-за духов?
— Нет, я… Боже, я даже не подумала! Совсем про них забыла.
Застонав, она схватила подушку и упала в нее лицом, как будто хотела в ней спрятаться. Сейчас это было бы кстати.
— А ты хочешь выйти за него?
Ей как будто воткнули в сердце кинжал. Она отшвырнула подушку прочь и зло сказала:
— Но не так же! Он принимает решение, даже не интересуясь моими чувствами. Заявляет, что делает это, чтобы прикрыть мой грех.
Дейзи молча обдумывала слова Лилиан.
— Думаю, лорд Уэстклиф назвал бы это по-другому. Не такой он человек, чтобы тащить девушку в постель или под венец, если она ему не нравится по-настоящему.
— Остается только сожалеть, что его не интересует, чего хочется мне, — мрачно сказала Лилиан.
Она встала и направилась к умывальнику. Из зеркала на нее уставилось собственное измученное отражение. Лилиан налила воды в таз и умылась, промокнув лицо мягким полотенцем. Открыла коробочку с зубным порошком, и по комнате разлетелось облачко с ароматом корицы. Дразнящий вкус корицы прогнал кислое, вязкое ощущение во рту. Теперь ее зубы стали чистыми и гладкими, как стекло.
— Дейзи, — позвала она сестру, глядя через плечо, — сделаешь для меня кое-что?
— Да, конечно!
— Я не хочу сейчас разговаривать с мамой или папой, но мне нужно знать, в самом ли деле Уэстклиф делает мне предложение. Ты можешь как-нибудь выяснить?
— Ни слова больше, — быстро ответила сестра и бросилась к двери.
Лилиан успела закончить свой утренний туалет и застегнуть все пуговицы белой батистовой сорочки, когда вернулась младшая сестра.
— Не стоило и спрашивать, — грустно сказала Дейзи. — Папы нет, а мама сидит, уставившись в стакан с виски, и поет свадебные песни. Вид у нее самый блаженный. Думаю, сомнений нет — лорд Уэстклиф сделал предложение!
— Скотина, — выругалась Лилиан. — Как он посмел оставить меня в стороне? Как будто я случайный человек и ничто меня не касается. Интересно, что он сейчас делает? Вероятно, подбивает итоги. Следующим, с кем ему захочется побеседовать, будет…
Она издала невнятный вопль, наливаясь злостью. «Уэстклиф обожает все держать под контролем. Он не даст мне самой поговорить с Сент-Винсентом, как следует попрощаться с другом. Уэстклиф займется этим сам».
— Если он занят тем, о чем я думаю, — прорычала Лилиан, — я разобью ему голову кочергой!
— Что? — Дейзи ничего не понимала. — О чем ты подумала? Нет, Лилиан! Ты не можешь выйти из комнаты в одной сорочке!
Она бросилась к двери, громко шепча сестре:
— Лилиан! Пожалуйста, вернись! Но старшая сестра была уже далеко.
Подол белой сорочки Лилиан развевался, как парус корабля, когда она пронеслась через холл и бросилась вниз по лестнице. Час был ранний, большинство обитателей дома еще спали. Впрочем, Лилиан совершенно не заботило, видит ли ее кто-нибудь. Она напугала пару-тройку слуг, пролетев мимо, как разгневанный ураган. Вот наконец кабинет Маркуса. Лилиан совсем запыхалась. Дверь была закрыта, но она, ни минуты не колеблясь, распахнула ее настежь и ворвалась внутрь. Дверь тяжело ударилась о стену.
Как она и подозревала, у Маркуса в кабинете был Сент-Винсент. При ее вторжении мужчины подняли головы.
Лилиан уставилась в бесстрастное лицо Сент-Винсента.
— Что он вам наговорил? — потребовала она без всяких предисловий.
Сент-Винсент изобразил любезное безразличие.
— Он рассказал мне достаточно.
Лилиан перевела взгляд на невозмутимое лицо Маркуса. По всему заметно, он сообщил Сент-Винсенту новость с состраданием полевого хирурга на поле боя. Приняв решение, он двигался к победе, ни с кем не считаясь.
— Вы не имеете права, Уэстклиф! — крикнула она яростно. — Мной нельзя управлять, как куклой.
Сент-Винсент шагнул к ней, стараясь выглядеть как можно спокойнее.
— Дорогая, зря вы расхаживаете по дому неодетая, — сказал он. — А теперь позвольте принести мои…
Маркус тоже подошел к Лилиан и набросил ей на плечи свою куртку. Разозленная, Лилиан попыталась сбросить ее на пол, но Маркус твердо схватил ее за плечи и притянул к себе.
— Не глупите, — шепнул он на ухо девушке. Она изогнулась, пытаясь освободиться.
— Пустите! Мне нужно поговорить с лордом Сент-Винсентом. Мы оба заслуживаем доброго отношения. А если вы мне помешаете, я сделаю это прямо у вас за спиной.
Маркус неохотно выпустил Лилиан и встал в стороне, скрестив руки на груди. Внешне он был совершенно спокоен, но Лилиан чувствовала: внутри его что-то клокочет, и ему не под силу это скрыть.
— Говорите, — кратко приказал Маркус. Глядя на его упрямое лицо, Лилиан сразу поняла, что он не оставит их наедине ни на минуту.
Вряд ли кому-нибудь из женщин хватило бы смелости считать, будто ей под силу управлять этим надменным и упрямым как бык мужчиной. Вероятно, Лилиан как раз была из таких женщин. Она посмотрела на него сузившимися от гнева глазами.
— Прошу вас, воздержитесь от того, чтобы вмешиваться, — сказала она едко и повернулась к нему спиной.
Сент-Винсент сидел на краешке стола, стараясь придать лицу беззаботное выражение. Лилиан задумалась. Как сделать так, чтобы он понял? Она его не обманывала…
— Милорд, простите меня, пожалуйста. Я не хотела…
— Дорогая, вам не за что просить прощения. — Сент-Винсент изучающе рассматривал ее лицо. Казалось, он знал, о чем она думает. — Вы не сделали ничего дурного. Я знаю, как легко соблазнить неопытную девушку. — Сделав точно рассчитанную паузу, он добавил: — Уэстклиф, очевидно, тоже это знает.
— Послушай, — начал Уэстклиф, закипая.
— Вот что происходит, когда я пытаюсь быть джентльменом, — перебил его Сент-Винсент. Он протянул руку к Лилиан, чтобы погладить выбившуюся из прически прядь волос. — Если бы я придерживался моей обычной тактики, я бы уже раз десять соблазнил вас, и вы бы стали моей. Что ж, я, кажется, слишком доверял Уэстклифу и его хваленому чувству чести.
— Я тоже виновата, — сказала Лилиан. Ей хотелось соблюсти справедливость. Но Сент-Винсент, кажется, ей не поверил.
Он выпустил прядь ее волос и заговорил, склонив к ней голову:
— Любимая, а если я скажу, что все еще хочу вас, и не важно, что там произошло между вами и Уэстклифом?
Лилиан даже не пыталась скрыть свое удивление. Стоя за ее спиной, Маркус больше не мог молчать. Он заговорил весьма раздраженным тоном:
— Мало ли что ты хочешь? Важно, что она теперь моя!
— Только потому, что ты совершил некие действия, не имеющие, впрочем, для меня особого значения, — холодно возразил Сент-Винсент.
— Милорд, — обратилась к нему Лилиан. — Для меня… это имело значение. Кроме того, могут быть последствия. Разве я могу выйти замуж за одного мужчину, если ношу под сердцем ребенка от другого?
— Любовь моя, это встречается сплошь и рядом. Я бы принял ребенка и признал его своим.
— Я не собираюсь больше выслушивать эту чушь, — начал Маркус, злясь все больше.
Не обратив на него никакого внимания, Лилиан смотрела на Сент-Винсента жалобным взглядом.
— Я так не могу. Простите! Жребий брошен, милорд, и ничего нельзя вернуть. Но… — Она протянула ему руку. — Несмотря на все, что произошло, мы останемся друзьями.
Удивленный Сент-Винсент с улыбкой пожал протянутую руку.
— Есть только одно обстоятельство, когда бы я мог отказаться от вас. И это совсем не то, о чем вы думаете. Конечно, я останусь вашим другом.
Глядя поверх ее головы, Сент-Винсент встретился глазами с Уэстклифом и мрачно улыбнулся, давая графу понять, что дело еще не улажено.
— Полагаю, мне незачем оставаться в этом доме, — сказал он учтиво. — Мне бы не хотелось, чтобы мой поспешный отъезд вызвал толки. Не уверен, что смогу скрыть… хм, свое разочарование, поэтому мне все же лучше уехать. Не сомневаюсь, Уэстклиф, мы еще встретимся. Нам придется о многом поговорить.
Сузив глаза, Маркус смотрел, как Сент-Винсент уходит. Дверь за ним закрылась. Повисло тягостное молчание.
— Есть только одно обстоятельство, когда он мог бы отказаться от вас… Интересно, что он имел в виду? — Маркусу не давали покоя слова Сент-Винсента.
Лилиан посмотрела на него сердито.
— Не знаю и не хочу знать. Вы вели себя отвратительно. Сент-Винсент раз в десять больше джентльмен, чем вы.
— Вы думали бы иначе, если б знали о нем хоть что-нибудь.
— Я знаю, что он уважал меня. А для вас я пешка, которую переставляют туда-сюда на доске.
Он попытался ее обнять, но она со всей силы ударила его в грудь крепко сжатыми кулаками.