На улице пáрит, а небо цвета синяка. Когда они идут через площадь, Ева чувствует, что ее с каждым шагом охватывает раздражение. Очевидно, дело в покупательницах браслета. Что это за женщина, которая назвала ее сукой, и какова ее роль? Правда ли, что она – любовница В.?
Ева вспыхивает от стыда. Неужели это ревность? Она не решается даже спросить себя об этом. Она любит Нико и скучает по нему. Он любит ее.
Спать под взглядом чужого человека – ну надо же!
И этот браслет. Полнейшая, ошеломляющая наглость.
Венецианская квестура – центральное городское полицейское управление – расположена в районе Санта-Кроче на Понте-делла-Либерта. У нее два входа: один – со стороны воды, где на причале стоят синие полицейские катера, и другой, куда менее живописный, – с улицы; он укреплен стальными защитными барьерами и охраняется агентами полиции.
В половине шестого Ева и Ланс сидят в ожидании аудиенции у квестора, местного шефа. Для организации встречи потребовалась масса телефонных звонков, но сейчас, когда все уже улажено, выяснилось, что квестор Армандо Тревисан «на совещании». Сгорбившись на скамье из узких реек, Ева глядит через бронированное стекло на уличное движение. Дождь кончился еще в полдень, но в воздухе по-прежнему ощущается сырость.
Из коридора появляется худощавая фигура в темном костюме, и ее целеустремленный вид оживляет общую сонливость. Фигура по-английски представляется квестором Тревисаном и ведет их в свой кабинет – монохромное помещение, где доминируют шкафы для бумаг.
– Прошу вас, миссис Поластри и мистер…
– Эдмондс, – говорит Ланс. – Ноэль Эдмондс[20].
Они садятся у стола. Тревисан открывает папку, берет из нее ксерокопию фотопортрета и протягивает Еве.
– Значит, вы хотели бы знать об исчезнувшем украинце? Мы бы тоже хотели. Его зовут Ринат Евтух, в прошлом месяце он останавливался в отеле «Даниэли» с молодой женщиной по имени Катерина Горная и телохранителями. Наши коллеги из Службы внешней безопасности оповестили нас о его приезде и сообщили подробности биографии.
– То есть они его знали? – спрашивает Ева.
– Еще как! В Одессе он возглавлял банду: наркотики, проституция, контрабанда людей и прочая подобная деятельность. Очень богат, могущественные связи в верхах.
Тревисан берет из папки второй документ. Его движения экономны, он как сжатая пружина, и Ева распознает в нем союзника, такого же, как она, человека, который не успокоится, пока не докопается до истины.
– Это хроника пребывания Евтуха в Венеции. Как видите, обычные туристические дела и всегда в сопровождении мисс Горной. Прогулка на гондоле, поездка в Мурано, магазины на Сан-Марко и так далее. Но вот тут утром без ведома мисс Горной он отбывает на мотоскафо с женщиной, с которой познакомился накануне вечером в баре отеля.
Ева и Ланс переглядываются.
– По словам официанта, женщина заказывала напитки по-итальянски, но с Евтухом они беседовали по-английски. На обоих языках она говорит свободно. Официант сказал, что она похожа на кинозвезду.
– Какую-то конкретную?
– Нет, думаю, имелась в виду кинозвезда вообще, но он помог нам составить фоторобот.
Тревисан достает из стола еще одну ксерокопию. Ева с трудом сдерживается, чтобы не вырвать листок у него из рук, но от изображения мало толку. Лицо сердечком, волосы до плеч, широко расставленные глаза и пустой, без характерных особенностей взгляд. Нарисованная женщина может быть любого возраста – от двадцати до сорока.
– Мы делали этот портрет через три дня после того, как официант обслуживал ее в баре. Это максимум, что ему удалось воспроизвести. Телохранители тоже недолго видели ее в день исчезновения босса, но смогли припомнить еще меньше. На ней были большие солнцезащитные очки, и даже по поводу цвета волос телохранители разошлись во мнениях.小
– Свидетели, – бормочет Ланс.
– Да уж, мистер Эдмондс, свидетели. Дальше эта женщина встретилась с Евтухом у гостиничного выхода к воде, и они вместе уплыли на мотоскафо. Когда Евтух вечером не явился, телохранители решили, что у босса романтические дела, и ничего не сказали мисс Горной, но на следующее утро она пошла к менеджеру, устроила большой furore, и менеджер позвонил нам. На этот раз телохранители врать не стали.
Поначалу, рассказывает Тревисан, вероятность того, что Евтух в самом деле исчез, сочли низкой, и расследование проводилось формально. Но потом кто-то из офицеров квестуры обнаружил, что описание мотоскафо, украденного в марине на острове Святой Елены, совпадает с описанием судна, которое видели у отеля, и тогда этим делом занялись как следует. При осмотре территории с вертолета искомый мотоскафо обнаружили на дне канала Повелья – но никаких следов Евтуха. И тут следствие зашло в тупик.
– И что же случилось, как вы считаете? – спрашивает Ева.
– Сперва я подумал, что это история про богача и его любовниц. Но, узнав о краже мотоскафо и о том, что его умышленно затопили, я изменил мнение. А сейчас, миссис Поластри, сам визит людей из МИ-6 подтверждает, что это не простое исчезновение.
– Можно я вам кое-что предложу, синьор Тревисан?
– Пожалуйста, конечно.
– Я могу помочь вам сдвинуть дело с мертвой точки. Взамен попрошу вас держать нашу беседу в строгом секрете. Ни словом не упоминать о ней ни единой живой душе – ни среди ваших коллег, ни среди наших.
– Принято. Рассказывайте.
– Евтух мертв, у меня нет по этому поводу ни малейших сомнений. Женщина, с которой он познакомился в баре и которая приплыла за ним на следующее утро на катере, почти наверняка профессиональная убийца. Она говорит на многих языках, но, по всей вероятности, русская. Ее имя нам неизвестно. В Венеции она была с другой женщиной – возможно, своей любовницей и тоже, скорее всего, русской. За два дня до исчезновения Евтуха они ходили по магазинам на Сан-Марко, заглядывали в бутик «Ван Дист», пастицерию «Цуккетти» и другие места в том районе. У обеих есть навык избегать попадания под камеры наблюдения, а сама убийца умеет чрезвычайно искусно менять внешность. Мы полагаем, что она худощава, среднего роста, широкоскулая, темно-русая. Глаза серые или серо-зеленые, но есть основания думать, что она часто прибегает к цветным контактным линзам. Как и к парикам. У второй женщины спортивное телосложение и короткие светлые волосы.
– Вы уверены?
– Мы уверены. И эта пара наверняка останавливалась где-то в Венеции, вместе или порознь, учитывая, что Евтух исчез через два дня после их шопинга на Сан-Марко.
– Мы обязательно поищем хоть какие-то записи. – Тревисан пристально смотрит на нее, и Ева вдруг начинает остро осознавать свою внешность, особенно уродливые нейлоновые подследники, торчащие из туфель. Годами она стремилась заслужить похвалу своей профессиональной компетентности, при этом почти или даже совсем не задумываясь, как она выглядит со стороны. Но здесь, в Венеции, наблюдая, как держатся итальянки, с каким наслаждением они воспринимают свою элегантность и чувственность, она тоже хочет, чтобы ее ценили не только за остроту ума. Ей хочется идти по Сан-Марко, ощущая колыхание прекрасно скроенной юбки и морской бриз в волосах. Взять сегодняшних женщин в «Ван Дисте» – их одежда, казалось, служит исключительно для наслаждения. Нашептывает тайны, которые наделяют их уверенностью и властью. А Ева в своем влажном дождевике и джинсах не чувствует в себе ни того ни другого. Висящие сосульками волосы и липкие подмышки.
Беседа подходит к завершению.
– Скажите, – спрашивает Ева, когда Тревисан провожает их к выходу, – где вы так хорошо научились английскому?
– В Танбрилд-Уэллсе. Мать была англичанка, и в детстве меня возили туда каждое лето. По утрам я любил смотреть на Би-би-си «Разноцветный магазинчик»[21], так что для меня большая честь познакомиться с Ноэлем Эдмондсом лично.
– Э-э, – вздрагивает Ланс.
– Ничего, мне понятна ваша профессиональная осмотрительность. Миссис Поластри, я рад, что мы смогли помочь друг другу. Мне очень приятно. Официально – как вы и просили – нашей встречи никогда не было.
После рукопожатий он их оставляет.
– Что за херня! – говорит Ева, когда они, выйдя из квестуры, погружаются во влажные сумерки. – Ноэль Эдмондс?
– Да знаю, знаю, – бормочет Ланс.
На обратном пути они садятся на вапоретто, водный трамвай. Он набит битком, но у Евы ноют ноги, и не идти пешком для нее огромное облегчение. Вапоретто проходит весь Гранд-канал. Некоторые здания вдоль воды подсвечены, и их отражения расписывают золотом неровную поверхность канала, а другие стоят в темноте с захлопнутыми ставнями, словно на страже древних тайн. В полумраке среди красоты этого города начинает звучать зловещая нота.
Ланс остается на вапоретто до самой Сан-Марко, а Ева выходит на остановку раньше и идет в направлении театра Ла Фениче к крошечному бутику, который заприметила еще днем. В витрине выставлено прекрасное алое с белым креповое платье-туника от Лауры Фраччи, и она не может устоять перед соблазном взглянуть на него поближе. Бутик выглядит жутко дорогим, и в глубине души Ева надеется, что платье окажется ей не по размеру, но, примерив, видит, что оно сидит как влитое. Мельком глянув на цену, она спешно, пока не передумала, протягивает кредитку.
Потом ей приходит в голову наведаться в «Ван Дист» и узнать, не нашлись ли какие-нибудь интересные записи с камер. Но нет, не нашлись: записи с той даты удалили два дня назад. Управляющая замечает, что Ева расстроена, и задумывается.
– Мне запомнилась еще одна деталь про женщину, которая купила браслет, – говорит она. – Ее духи. Я всегда замечаю парфюм, это моя страсть. Мать работала в палаццо Мочениго в Музее парфюмерии и научила меня распознавать… ingredienti. Сандаловое дерево, кедр, амбра, фиалка, роза, bergamotto…
– И вы запомнили запах духов той женщины?