Макс нахмурился. «И именно тогда попросил тебя пойти ночью с ним?»
«Думаю… да, скорее всего. Он раньше говорил, что не хочет брать меня с собой, но передумал… Мне показалось, потому, что он чувствует себя виноватым, что так со мной говорил. – Он добавил наивно: – Это был способ дать мне лишние деньги и меня не унизить».
«Тогда похоже, что он решил взять тебя с собой и от тебя избавиться. Понятно, что это имеет смысл, только если он подумал, что ты видел что-то, что не должен был… Значит, в яхте, в эллинге. Подумай как следует. Было что-нибудь необычное в яхте? Или в эллинге? Или в чем-то, что он говорил… или нес?»
«Нет. Я думал. Ничего».
«Бумажник. Ты говорил, что он оставил бумажник. Где ты его нашел?»
«На полу около плиты на камбузе. Он туда соскользнул и его не заметили. Я его положил на стол в каюте». «Там были бумаги? Или деньги?»
«Откуда я знаю? – Спиро вспыхнул, как турецкий петушок, потом осел под взглядом Макса и улыбнулся. „Ну я посмотрел, чуть-чуть. Там были деньги, но сколько, не знаю, я увидел только уголки. Не греческие, все равно, какой мне от них толк? Но даже если бы там был миллион драхм, я бы их не взял! Вы же знаете, кирие Макс!“
«Конечно, знаю. Он после этого оставлял тебя одного в яхте?»
«Нет. Когда я закончил, он позвал меня в дом помочь с фотографиями. Я работал целый день. Он позвонил в дом Форли и сказал моей матери, что я пойду с ним ночью».
«Иначе говоря, он сделал все, чтобы ты за весь день ни с кем не виделся. Ты когда-нибудь подозревал, что он делает что-то незаконное во время ваших поездок?»
«Нет, и какое это имеет значение? Я бы не сообщил в полицию. Он был бы не единственным».
«Хорошо, Спиро. Больше не буду тебя сейчас беспокоить. Адони, я вас двоих запру, пока буду провожать мисс Люси домой. Вернусь через полчаса. У тебя есть ружье?»
«Да».
«И это». – Спиро залез под подушку и спокойно, будто носовой платок, вытащил убийственно блестящий десантный нож.
«Это вещь, – сказал Макс жизнерадостно. – Теперь спи, а скоро я тебя увезу. – Он прикоснулся рукой к нлечу мальчика. – Все будет хорошо, Spiro mou».
Адони проводил нас до двери. «А сэр Гэйл?»
«Я за ним присмотрю. Он будет достаточно крепко спать, наверняка. Ему ничего не грозит, не беспокойся и тоже поспи. Когда вернусь, проведу остаток ночи на кухне. Если я тебе понадоблюсь, подойди к верхней двери и позови. Спокойной ночи», «Спокойной ночи, Адони», – сказала я.
«Спокойной ночи», – Адони опять улыбнулся, немного устало, и дал занавесу упасть на место, перекрыть вход в пещеру и теплый свет. Мы с Максом остались в темном скалистом проходе. Он включил фонарь. Грубые стены, лестница… Я была почти совсем во сне, только какая-то часть мозга бодрствовала и внимательно слушала.
«Теперь понимаешь, почему я прячу мальчика и хочу контрабандой вывезти его в Афины? Не столько из-за того, что он до сих пор в опасности, хотя может быть и так, просто намного легче выяснить, что затеял Мэннинг, если он не узнает о наших подозрениях. Это что-то крупное, очевидно… И я почти точно знаю, где начинать искать».
«В яхте?»
«Или там, или в эллинге. Занятия Мэннинга связаны с этой яхтой, а фотографии – очень хорошее прикрытие. Если принять историю Спиро, а я ему верю, эта маленькая ссора с Мэннингом утром дает единственный ключ… Единственное отклонение от нормы… Это можно увязать и со смертью Янни. Я думал об этом. Когда Янни принес новости от Спиро в воскресенье ночью, мы обсуждали их достаточна свободно. Я показал, что мне кажется странным, что Мэннингу нельзя рассказывать. Янни тогда сказал, что видел яхту Мэннинга в необычное время в необычных местах, и какое-то время ничего хорошего про него не думал. Когда я сказал про фотографии, он цинично пожал плечами. Из этого нельзя исходить, такой человек, как Янни, посчитал бы фотографию нелепым занятием для кого угодно. Но после нашего разговора ему могло хватить подозрительности и любопытства пойти смотреть на яхту Мэннинга или делать еще что-то, на что не имел права.
Замечен и убит. Мне кажется, его неожиданно ударили сзади, потом засунули в лодку. Яхта Мэннинга была привязана. Потом Мэннинг ударил его голову об гик и выбросил тело за борт, освободил шкоты, разлил вокруг бутылку спиртного, пустил лодку плавать и спокойно отправился домой. Да, это можно было сделать. Он не мог увезти его далеко, потому что должен был вернуться на веслах, а потом шторм выбросил тело на берег… Но это сработало, его никто не заподозрил. Импульсивный парень наш Годфри… и умеет рисковать. Да, представляю все очень хорошо».
«Пообещай одну вещь».
«Какую?»
«Ты не пойдешь туда сегодня. Не будешь таким глупым?»
Он засмеялся. «Ты смертельно права, моя дорогая! Я должен доставить Спиро куда нужно, а потом могу спорить с человеком, который имеет такие представления о жизни и смерти. Он, наверное, стрелял в дельфина, поняла? Кто еще? Единственная возможная причина, которую ты приписывала мне, это то, что о звере заговорили, и люди начали толпами приходить на него смотреть. Когда Мэннинг первый раз увидел тебя в заливе, он, наверное, подумал, что и ты случайный прохожий, который слишком близко подошел к его тайне. Как Спиро и Янни».
«Но… Такие красивые фотографии! Они правда красивые! Он не мог его убить, раз так с ним работал! Он должен был ему нравиться!»
«И Спиро тоже? – Я замолчала. – Пришли. Сейчас, закрою проход».
«Что я должна делать?»
«Уверен, что это совершенно безопасно и, надеюсь, легко. Прикрой мое возвращение из Афин со Спиро».
«Конечно, если смогу. Как?»
«Утащи Мэннинга подальше от порта утром, в то время, когда я там скорее всего буду. Быстрее лететь самолетом, но так весь остров узнает. Придется везти его в машине, прикрыть чем-нибудь в Игуменице».
«Где?»
«На пароме на материк. Приеду в Янину, а там сяду на афинский самолет. Значит, мы не сможем съездить туда и обратно за день, но я постараюсь вернуться завтра. Позвоню вечером, чтобы знала, на каком мы приедем пароме. Последний приезжает не раньше чем без четверти одиннадцать, тогда уже совсем темно, сомневаюсь, что Мэннинг будет поблизости. Но я бы хотел приехать раньше, если смогу, то есть в пять пятнадцать. Поэтому, если ты отправишься с ним пить чай или что-нибудь в этом духе и продержишь его да начала седьмого, я доеду до дома…»
«Вот именно сейчас мне кажется, что меня от этого стошнит, но постараюсь».
Мы вернулись на кухню. Свет, тепло, приятные пищевые запахи, казалось, отгородили нас от реального мира, оазис безопасности среди напряженного ночного кошмара. Макс закрыл за нами огромную дверь, повернул ключ в замке.
«Теперь тебе пора домой. Иди наверх, бери вещи, а я посмотрю, хорошо ли спит отец».
«Будем надеяться, что Фил тоже, а то бог знает какую историю придется придумывать! Все, кроме правды. А ты понимаешь, что я не верю? Я знаю, что это правда, но не верю. А утром, при солнечном свете это покажется вообще невозможным».
«Знаю. А ты про это не думай. У тебя был тот еще вечерок, как говорится, ты почувствуешь себя по-другому, когда отоспишься дома».
«У меня часы остановились. Черт, туда, наверное, вода попала. Сколько времени?»
Он посмотрел на запястье. «А мои тоже. Проклятье. Это морское купание, похоже, никому не принесло много хорошего, да?»
Я засмеялась: «Вы могли бы выразить некоторые вещи и получше, мистер Гэйл».
Он протянул руки и привлек меня к себе. «Лучше я некоторые вещи сделаю», – сказал он, И сделал.
13
В этот день я спала очень долго. Первое, что помню – звук открываемых ставень, а потом неожиданно горячий поток света на подушке и лице. Голос Филлиды произнес: «Давно пора, Рип Ван Винкль! – Когда я что-то пробормотала, выволакивая себя из глубин сна, она добавила, – Тебе звонил Годфри».
«Ой! – Я заморгала от солнечного света. – Звонил мне? Чего хотел… Ты сказала Годфри? – Тут я окончательно проснулась и подскочила с подушки так бойко, что она удивилась. Это помогло мне собраться. – Мне снился сон. Сколько времени?» «Полдень, дитятко». «Боже мой! И чего он звонил?»
«Конечно, узнать как ты добралась с кольцом домой». «Он думал, мистер Гэйл меня обокрадет по дороге?»
Я слишком поздно почувствовала, какие у меня отвратительные интонации. Сестра посмотрела с любопытством, но ничего по этому поводу не сказала. «Я разбудила тебя слишком неожиданно. Ничего, я тебе кофе принесла. На».
«Ангел! Спасибо. О небеса! Я спала, наверное, как мертвая… Твое кольцо на туалетном столике. А, уже взяла».
«Могла бы поспорить на всю свою сладкую жизнь, что я так и сделаю. Взяла много часов назад, но не рискнула тебя будить, ты была совершенно провалившаяся, бедненькая. – Она повертела рукой, алмаз засверкал. – Слава богу! Благословенная Люси! Я ужасно благодарна! Если бы пришлось всю ночь сидеть и думать, не подобрал ли его кто… А вниз бы я все равно не пошла. Ты когда вернулась?»
«Понятия не имею. – Сказала я честно. – У меня часы остановились. Я думала в них вода попала, но просто забыла их завести. В начале утра. Были, вообще-то сложности. Тебе Годфри не рассказал?»
«Эту часть я не поняла. Что-то про дельфина на берегу, а вас с Максом Гэйлом в воде. Все это звучало крайне неправдоподобно. Что случилось?»
Я выдала ей сокращенную и приличную версию спасения дельфина, закончив появлением Годфри на берегу. «А обрывки твоей высокоценной косметички найдешь в ванной. Страшно жаль, но нужно было что-то использовать».
«Боже мой, это старье! Совершенная ерунда!»
«Редкое облегчение. Как ты вчера про нее говорила, я подумала, что это – священная реликвия».
Она стрельнула в меня глазами и исчезла в ванной. «Я была не в себе прошлой ночью, и ты это знаешь».
«Не знаю». Я налила себе еще кофе.
Она вылетела из ванной, зажав косметичку двумя пальцами. «Кажется ты назвала это „обрывки“? Ты, надо полагать, не представляешь, что случилось с моей помадой от Лиззи Арден?»