А ваши дочери одна краше другой.
Кажется, что Тарантино нарушил главный закон создания диалога. В этом обмене репликами его персонажи представляются друг другу, вместо того чтобы сразу же перейти к сути сцены. Обычно предпочтительно избегать устных представлений. Однако диалог в этой сцене невозможно отделить от визуального содержания.
На прекрасном французском Ланда намеренно сообщает, что он полковник СС, вколачивая эту мысль громким щелчком каблуков, что подчеркнуто нацистским жестом. Затем, на словах признав, что это дом Лападита, он продолжает нарушать личные границы, когда берет руку жены хозяина и собственнически удерживает ее, глазея на жену и дочерей Лападита. Мы же тем временем вспоминаем о солдатах-нацистах с автоматами, ожидающих снаружи.
Пытаясь быть хорошим хозяином, Лападит велит жене подать полковнику вина. Ланда усматривает в этом еще одну возможность злоупотребить гостеприимством Лападита и подчеркнуто вежливо просит молока вместо вина, сопровождая эту просьбу снисходительной улыбкой.
Затем Ланда требует, чтобы Лападит велел жене и дочерям выйти из дома; он требует говорить с ним на английском языке, – как мы позднее узнаем, чтобы их не поняли в случае, если кто-то подслушает, – скажем, еврейская семья в подвале, знающая только французский. Наконец он вытаскивает записные книжки и раскладывает на обеденном столе семейства, словно все здесь принадлежит ему.
Ланда знает, что Лападиту прекрасно известно, кто он, но заставляет Лападита повторить то, что он о нем слышал.
ПОЛКОВНИК ЛАНДА
Месье Лападит, хотя мне прекрасно известны вы и ваша семья, я не имею возможности узнать, известно ли вам, кто я такой. Вы знаете о моем существовании?
ЛАПАДИТ
Да.
ПОЛКОВНИК ЛАНДА
Это хорошо. Знаете ли вы, каким делом мне приказано заниматься во Франции?
ЛАПАДИТ
Да.
ПОЛОВНИК ЛАНДА
Пожалуйста, расскажите, что вы слышали.
ЛАПАДИТ
Я слышал, что фюрер поручил вам возглавить поиск во Франции евреев, которые прячутся или скрывают свое еврейское происхождение.
ЛАНДА
(Улыбается.) Сам фюрер не сказал бы лучше.
Для лица, облеченного властью, характерно превращать пожелания в замаскированные требования. Это создает динамику власти. Когда же Ланда вынуждает Лападита озвучить его роль – охотника на евреев, это сразу дает понять, зачем он здесь, и напряжение стремительно возрастает.
Эта сцена – блестящий пример того, как благодаря противопоставлению конфликтующих целей персонажей завязка истории может проступить из безобидного, казалось бы, диалога. Так гной выходит из застарелой кисты. Ланда подавляет каждую попытку Лападита уклониться от этого замаскированного допроса, заодно сообщая зрителям то, что им нужно знать, чтобы повествование двигалось вперед.
В конце сцены мы узнаем то, что уже давно чувствовали, – происходит нечто странное, и все совсем не так, как кажется. Стол стоит прямо над тайником, где прячется еврейская семья. Одной девушке удается спастись, и всю оставшуюся часть фильма она организует мщение.
В приведенных примерах обратите внимание, что диалог никогда не застывает. Мы видим либо явный конфликт между героями в диалоге, как во фрагментах из фильмов «Кто боится Вирджинии Вульф?» и «Жена», либо конфликт скрытый, как в «Бесславных ублюдках».
Застывший диалог
Застывший конфликт в диалоге – это конфликт, не развивающий ни историю, ни героя. Даже искусно написанный диалог будет бесполезен, если он не решает ни одной из этих двух задач. Вам некогда отвлекаться на споры, не имеющие отношения к сути.
Яркий пример застывшего конфликта – спор о том, чем поужинать. Вот как он мог бы выглядеть.
Джилл. Я заказала пиццу.
Джек. Я думал, ты приготовила мясную запеканку. Я весь день вкалывал, мечтая о мясной запеканке на ужин, а получаю пиццу?
Джилл. Тогда вот что, можешь съесть пиццу сам, целиком!
Джек. Ты хочешь отравить меня избытком глютена. Я не хочу лопать чертову пиццу!
Джилл. Тогда делай что хочешь. А я пойду отведать суши в «Урасава» и расплачусь твоей сапфировой картой привилегированного бизнес-клиента.
Джек. Не-е-е-е-е-е-ет!
И так далее. Эта мелкая супружеская перепалка никуда не ведет с точки зрения развития истории, даже если рождается из подспудного недовольства, связанного с глубокими проблемами в личных отношениях. Если же это история о соседе, возможно являющемся серийным убийцей, то вы и сами прекрасно видите, что этот «конфликт» тормозит сюжет. Когда участники конфликта ничем не рискуют, он становится бессмысленной, лишней нитью в ткани повествования.
Самый лучший диалог – тот, который усиливает конфликт, движет вперед повествование, развивает героев и порождает у читателя или зрителя потребность узнать, что будет дальше.
Практика
Комментарий Линды. Эта сцена происходит в начале третьего акта, когда Паркер принял решение бросить вызов Чейзу, своему заклятому врагу в выпускном классе. Он хочет обойти его и по полярности в школьном сообществе, и в спорте. Чейз – один из двух лучших спортсменов во всем округе, и Паркер понимает, что у него есть шанс победить его в забеге на полтора километра.
Место действия: раздевалка, вторая половина дня.
Паркер подходит к двери кабинета тренера Эванса и стучит.
ТРЕНЕР ЭВАНС
Да? Войдите.
Паркер приоткрывает дверь. Мы видим тренера Эванса, сидящего за письменным столом.
ПАРКЕР
Прошу прощения, я вот подумал… Вы мне не уделите минутку, мне нужно задать важный вопрос.
ТРЕНЕР ЭВАНС
А попозже нельзя?
ПАРКЕР
Это, правда, срочно, потому что мне нужно знать, не возьмете ли вы меня в команду легкоатлетов.
Из-за двери доносится смех Чейза. Паркер открывает дверь шире и видит Чейза – судя по тому, как тот сидит, он перед этим разговаривал с тренером Эвансом.
ЧЕЙЗ
Что тебе здесь нужно, Паркер? Это университетская раздевалка, ясно? Тебе здесь делать нечего.
ТРЕНЕР ЭВАНС
(Паркеру.) Тебе нужно было попытаться в начале сезона. Сезон почти кончился. Команда срабатывалась несколько месяцев. Сейчас уже поздно, вот и все. Как я уже сказал, наша команда собрана и мы готовы к турниру. Я хочу уделить все внимание своим сильнейшим спортсменам и не собираюсь отвлекаться на новичка в команде. Собственно, в каком виде ты хочешь выступить?
ПАРКЕР
Я пробегаю миль по десять в день и хотел бы участвовать в полуторакилометровом забеге.
Чейз встает и движется на Паркера, словно собираясь напасть на него.
ЧЕЙЗ
Проваливай! Полтора километра – мой коронный вид. Это моя дистанция. Да ты и в команду-то ни за что не попадешь, ясно?
ПАРКЕР
Тренер, пожалуйста! Просто позвольте мне тренироваться вместе со стайерами, и я докажу, что мне это по плечу. Чем вы рискуете? Заранее никогда не знаешь, так ведь? Может, я улучшил свои результаты – помните, я уже много месяцев тренируюсь каждый день.
Чейз пытается вытолкнуть Паркера из кабинета.
ТРЕНЕР ЭВАНС
Чейз! Сядь.
Чейз оглядывается на тренера Эванса с таким видом, словно его ударили по голове. На лице написано глубокое потрясение. Наконец он отступает от Паркера. Тренер смотрит на Чейза, но говорит, обращаясь к Паркеру.
ТРЕНЕР ЭВАНС
Ты, значит, хочешь тренироваться со стайерами и побороться с Чейзом? Что ж, ладно. Но имей в виду, мы уже собрали команду для турнира, понятно?
ПАРКЕР
Да, сэр. Спасибо, сэр. Я вас не разочарую.
Комментарий Линды. Потенциально это очень конфликтная сцена. Однако язык конфликта – меткие разящие ответы и остроумные короткие реплики. Вложите больше личного отношения в слова каждого из участников.
Переработка Джона
Место действия: раздевалка, вторая половина дня.
Паркер подлетает к двери кабинета тренера Эванса, стучит.
ТРЕНЕР ЭВАНС
(Из-за двери.) Да? Войдите.
Паркер открывает дверь. Тренер Эванс сидит за письменным столом.
ТРЕНЕР ЭВАНС
Чего тебе, Паркер?
ПАРКЕР
Можно вопрос?
ТРЕНЕР ПАРКЕР
Отложить нельзя?
ПАРКЕР
Я хочу в команду легкоатлетов.
За дверью смеется Чейз. Паркер открывает дверь шире, видит его.
Интерьер кабинета тренера Эванса.
ЧЕЙЗ
Вали отсюда, Паркер.
ТРЕНЕР ЭВАНС
(Паркеру.) Уже поздно.
Чейз встает, движется к Паркеру
ЧЕЙЗ
Вали отсюда, Паркер.
ТРЕНЕР ЭВАНС
(Паркеру.) Нужно было приходить в начале сезона.
ПАРКЕР
Тогда это было невозможно. Но я все время тренировался.
ТРЕНЕР ЭВАНС
Прости, Паркер. Слишком поздно.
ЧЕЙЗ
Убирайся!
Паркер отталкивает его и входит.
ПАРКЕР
Тренер, пожалуйста! Просто разрешите мне тренироваться со стайерами, и я докажу, что мне это по плечу.
Чейз пытается вытолкать Паркера из кабинета.
ТРЕНЕР ЭВАНС
Чейз! Сядь.
Чейз отступает. Тренер смотрит на Чейза.
ТРЕНЕР ЭВАНС
(Паркеру.) Хочешь тренироваться со стайерами? Хорошо. Но команду для турнира мы уже собрали.
ПАРКЕР
Да, сэр.
Паркер выбегает. Чейз смотрит на тренера Эванса.
ЧЕЙЗ
Зачем это?
ТРЕНЕР ЭВАНС
Твое дело – думать, как одолеть Майерса.
Комментарий Джона. Чтобы показать конфликт в диалоге, нужен стремительный обмен репликами. Никто, отстаивающий свою позицию или точку зрения, не станет сидеть и ждать, когда оппонент произнесет проповедь. Аргументы спорщиков должны напоминать быстрый обмен ударами, а конфликт – стремительно нарастать вплоть до своего логического завершения.
Глава 6Как раскрыть тему произведения
Хорошая история – всегда о чем-то. Она раскрывает тему, которая нас мотивирует, вдохновляет, пробуждает в нас лучшее или, что тоже иногда случается, худшее. Автор поднимает вопрос о том, что значит быть человеком, исследует поиски смысла жизни и ценностей, учит, как сделать жизнь лучше и счастливее.