Представим мужчину, который так описывает свою жизнь:
– Я научился водить, сидя за баранкой хлебного фургона 1935 года выпуска с механической коробкой и всего с тремя скоростями. Расхлябанная рукоятка переключения передач, кнопка стартера возле педали газа и сцепление в футе над полом – пока не навалишься и не продавишь на всю глубину, не сработает. Так что нет такой штуки на колесах, с которой я не управлюсь.
Это может быть человек, уверенный в своих умениях и не боящийся испытать себя в любом новом деле. Или он самовлюбленная личность? Если бы он ограничился словами: «Нет такой штуки на колесах, с которой я не управлюсь», – это могло бы прозвучать как пустая похвальба. Однако все эти детали помогают нам понять, что этот парень, скорее всего, знает, о чем говорит.
Персонаж, объясняющий, почему он совершенно не боится воды, позволяет нам больше узнать о своем прошлом:
– Я вырос на озере. На его берегу стояла двадцатиметровая вышка, подняться на которую мне разрешалось лишь при одном условии – я спрыгну сам или позволю скинуть себя в воду. Если один раз набраться смелости и прыгнуть, потом это уже проще простого.
Нам становится известно не только то, как он преодолел страх высоты. Его слова также подразумевают, что он вырос в сельской местности и его детство, вероятно, было более вольным, чем у городских детей.
Диалог дает понять, откуда персонаж родом
Нередко по диалекту, акценту и выбору слов можно понять, где герой родился и вырос.
– I'm off to the pub for a pint with the lads[6]. (Британский английский.)
– Weaall, ya'll aughta know bah nayow thet ah aym the lawr 'round heauh. (Акцент жителей Западной Вирджинии, характерный для района Аппалачей гор. Если в транслитерации фраза непонятна – здесь написано: «Well, you all know by now that I am the law around here»[7].)
– She brought me a mickey of Jim Beam, so I tipped her a loonie[8]. (Канадский английский.)
Все мы, скорее всего, поймем высказывание о бурбоне Jim Beam, а также, возможно, упоминание о loonie – так канадцы называют монету с изображением канадского серого гуся – одного из символов страны. Мы понимаем, о чем речь, когда персонаж протягивает официантке монету.
Герои могут говорить и о чем-то, имеющем отношение к их истокам:
– Я вырос на бродвейских постановках – ни одной не пропустил.
Подразумевается, что перед нами выходец из Нью-Йорка или его окрестностей. Или, к примеру, женщина замечает:
– Мне всегда нра-а-авилось сидеть па-ад магнолией и па-атягив'ть мятный джулеп.
Судя по ее речи, она выросла в привилегированной семье американского Юга.
Диалог задает темп, в котором существует персонаж
Одни персонажи говорят медленно, другие быстро. Одни словоохотливы, другие немногословны. Нередко стиль речи характеризует героя в той же мере, что и ее содержание.
Представим себе парня, который хочет рассказать вам о себе абсолютно все. Если будете читать его слова вслух, обратите внимание, что в них приходится вкладывать много энергии и держать высокий темп, чтобы сказать все это на одном дыхании. Можно многое узнать об этом персонаже из его потребности выложить всю свою подноготную.
– Я мечтал когда-нибудь разбогатеть. Проклятье, да я мог бы иметь большой дом на холме, шикарный «хайлендер» с гибридным движком, жену-картинку, двух образцовых детишек – но зачем? Ипотека, налоги, выплаты за машину, кредиторы гоняются за тобой, потому что жена опустошила свои кредитки, работа по шестнадцать часов в сутки, чтобы супруга с детишками кичились членством в загородном клубе… и все это из-за того, что меня угораздило втюриться?
Это может быть интеллигентный бездомный с философской жилкой, возвышающей его – по крайней мере, в собственных глазах – над жалкой толпой посредственностей. Здесь есть намек на утраченную большую любовь. Если вы станете читать это вслух, то вынуждены будете говорить быстро, чтобы вся фраза прозвучала на одном дыхании.
А вот строчка заставляет читателя замедлить темп. Смущенная женщина не сразу решается перейти к сути:
– О… прощения просим… гм… вы на моем месте сидите.
Она может быть стеснительной, мирной, готовой немногословно настаивать на своем – или же малообразованной (обратите внимание на простонародную лексику) и воспитанной в крайнем почтении к окружающим. Каким бы ни было ее происхождение, произнести эту фразу быстро невозможно.
Или представьте, как персонаж после долгого молчания произносит только одно слово: «Нет». А Клинт Иствуд или Гэри Купер, кивнув, отвечает: «Угу».
Этот герой – скандалист?
Как ведет себя персонаж, когда ему противоречат, – слушает другого, перебивает или все более назойливо твердит свое? Он ни за что не сойдет с единожды занятой позиции? Требует ли он, чтобы окружающие приняли его точку зрения? Одни герои злятся, бесятся и стараются побыстрее сменить тему разговора; другие пытаются идти навстречу оппоненту, снизить градус конфликта и уменьшить хаос, создаваемый надоедливым спорщиком.
Брайан. Да это же чушь собачья! Ни один человек в здравом уме не проделал бы весь этот путь, чтобы закопать здесь девять миллионов долларов! Ты просто ненормальная, если поверила дурацкой карте, найденной в книге, черт знает где.
Лайза. Брайан, не горячись…
Брайан. Как я только мог купиться на это дерьмо?
Лайза. Хватит, прошу тебя.
Брайан. Я больше ни разочка не копну. Я убираюсь отсюда, ясно? Мне есть чем заняться!
Лайза. Брайан…
Брайан. Нет! Больше ты меня не уболтаешь вкалывать под палящим солнцем из-за очередной твоей идиотской завиральной идеи. Просто мрак! Все говорит за то, что карта – подделка. Сама подумай, что мы знаем о ней на самом деле?
Лайза. Она совсем как настоящая, не может быть, чтобы…
Брайан. Кто-то подшутил, Лайза. Подшутил, и ничего больше. Не старайся меня переубедить. Меня не проведешь. Это подделка!
Брайану нужно быть главным, и, следуя чужой «дорожной карте», он чувствует себя не в своей тарелке, поскольку не он рулит ситуацией. Глубоко в душе Брайан сомневается в своей мужественности и выходит из себя. В то же время, если Лайза продолжает копать под его разглагольствования, он, вероятно, замолчит, когда она наткнется на клад.
Диалог может указывать, что у персонажа есть тайны или же он хочет рассказать о себе все
Персонаж – тайна за семью печатями или открытая книга?
Дилан. Вы откуда?
Николь. С Востока.
Дилан. А, Восточное побережье! Я из Нью-Джерси. Ух ты! Между нами есть что-то общее. А вы из какого штата?
Николь. Я не из Америки.
Дилан. Вот как? Тогда откуда же?
Николь. Из Восточной Азии.
Дилан. Надо же! На азиатку вы не похожи. Китай?
Николь. Нет.
Дилан. Япония?
Николь. Нет.
Дилан. Корея?
Николь. Нет.
Дилан. Хм… ну, ладно. Некая таинственная восточноазиатская страна, где рождаются очень загадочные женщины, похожие на американок. Звучит неплохо. Я-то совершенно типичный гетеросексуальный американец с высшим образованием родом из Нью-Джерси, и мне нужна именно такая женщина, как вы. Что скажете?
Николь, мягко говоря, осторожна. Ей нужно много времени, чтобы перед кем-то открыться. Это создает завесу таинственности, за которую зрителям захочется проникнуть. Дилан мог бы дать ей это время, но он, напротив, слишком нетерпелив и настойчив, чтобы она ему доверилась. Правда, Николь может оказаться шпионкой. Или же он попросту кажется ей придурком, недостойным внимания.
Некоторые персонажи, похожие на Дилана, не могут остановиться – вываливают все новые и новые, никому, в общем-то, не интересные подробности о себе и своих делах.
Том. Как дела?
Синди. Ох, даже и не спрашивай! Думала, вообще сегодня до дома не доеду, на дорогах ужас что творится! Федеральная трасса забита почище парковки, да вдобавок лило как из ведра – то и дело кто-то въезжал кому-то в бампер, аварий было не сосчитать, везде полицейские машины и эвакуаторы. Один полицейский даже подъехал на мотоцикле к моей машине и велел мне выйти! Представляешь? Просто симпатяга, но у него на пальце было обручальное кольцо, о чем ему, кстати, не следовало бы забывать. А сколько было грубиянов на дороге! В жизни не видела столько поднятых средних пальцев. Впору было подумать, что я очутилась на съезде глухонемых, где разрешается использовать только один жест. Когда мы стояли в пробке, рядом оказалась машина с двумя писклявыми собачонками, и они беспрестанно меня облаивали. За рулем была толстуха средних лет – огненно-рыжие волосы, на лице штукатурка в палец толщиной, темные тени до бровей в стиле Чикаго, – так на меня смотрела, словно это я виновата, что они лают! Я ела бисквитные палочки, и знаешь, у меня прямо средний палец задергался, так хотелось самым наглядным образом выразить свое отношение к ней. Не будь я христианкой, уж я бы ей задала! А дальше вообще такое началось – ты не поверишь.
Том. Ты уже решила, что мы будем на ужин?
Мы узнали, что Синди внимательна к деталям. Другое дело, как она использует свои наблюдения. Ее перегруженное подробностями описание свидетельствует о склонности преувеличивать и вносить творческий вклад в воспоминания. Что, если поглощенность обыденным скрывает глубокую детскую травму? Просто в порядке предположения! Том более деловая и практическая натура… или он просто голоден и не может дождаться, когда она выпустит пар и займется ужином. А может, он сексист? Развитие сюжета покажет.