В архиве есть и "История 13-го гвардейского отдельного тяжелого танкового полка", где рассказано о подвиге. Там нарисован солдатом-художником горящий танк с номером "33" и вписаны стихи Байрона.
Ты кончил жизни путь, герой,
Теперь твоя начнется слава,
И в песнях Родины святой
Жить будет образ величавый.
Извне крепость не просматривалась. Но внутри ведь были очевидцы!
"Впоследствии через раненых пленных мы установили, что, ворвавшись в крепость, танк наделал много шуму, он расстреливал из орудий землянки и окопы немцев, он носился из конца в конец крепости в течение нескольких часов, он ждал, когда наши ворвутся. Танк был подожжен, и экипаж направил горящую машину в озеро.
Бывший командир батальона 1188 сп и временный начальник гарнизона освобожденной крепости г. Великие Луки - ДИВИН".
"Тогда я был заместителем командира по политчасти 2-го батальона 1188 сп 357 сд.
16 января мы овладели крепостью. В подвале церкви находились раненые, среди которых были знакомые нам три немца.
(Из числа захваченных в плен в декабре 1942 г. - И. М.)
Мы посылали их с пакетом ультиматума в канун третьего штурма. Вот эти немецкие солдаты рассказали нам, что немцам удалось поджечь танк. Об этом мы с Дивиным доложили Кронику и начальнику политотдела дивизии полковнику Белову.
С приветом к Вам - капитан, ныне председатель колхоза ГАРЕЕВ.
Татарская АССР".
Танк возник неожиданно. Грозный, могучий, в облаке кирпичной пыли и щебня. Бело-розовый, как привидение, как Panzerteufel, бронированный дьявол. Как божья кара.
Все забились в подземелья. Пушка у тюремной стены не успела выстрелить, танк со скрежетом вдавил ее в землю. И ринулся вглубь крепости. Он расстреливал пулеметные гнезда, таранил машины, разрушал капониры, уничтожал зенитки, утюжил ходы сообщений, валил колья с проволокой.
Он носился вокруг тюремной стены и церкви, вдоль вала, откуда должны были прийти пехотинцы Кострецова. Он ждал их.
Танк непрерывно маневрировал, действовал огнем, гусеницами, тараном, парализуя главные опорные пункты внутренней обороны крепости. Бил и отбивался.
Его пытались подорвать, зажечь, остановить. Танк сметал на своем пути все преграды.
"Vernichten!"- кричали офицеры, но уничтожить русский танк не удавалось. Он хозяйничал в крепости, бесстрашный и дерзновенный. Он ждал своих.
А свои, семьдесят бойцов, весь личный состав пехоты 1188-го стрелкового полка, безуспешно пробивались сквозь свинцовый ливень и гранатный град. И срывались, один за другим, по ледяной крутизне к замерзшей Ловати. Мертвые и раненые.
Штурм не удался.
На одинокую русскую машину обрушили все силы, весь огонь. Танкисты еще могли спастись, вырваться из петли: минеры не сразу перекрыли выход из крепости подвижными фугасами.
Экипаж продолжал сражаться. Еще оставались снаряды в гнездах и диски с патронами.
Фашисты наседали. Пришлось отойти на открытое место, куда не добросить гранату, не дошвырнуть ампулу с адской смесью. Танк устремился в западную горловину крепости. В последний момент танкисты увидели впереди по курсу озеро и успели отвернуть вправо, к кирпичной казарме, почти впритык к земляному валу...
Зажигательная ампула угодила в башню. Стекло со звоном разбилось о броню. Жидкий огонь поплыл на корму, к моторному отсеку.
Люди еще могли выбраться. Откинуть люки, выскочить из пламени!
Они бились до последнего снаряда, до последнего патрона в последнем пулеметном диске.
Охваченная пламенем машина круто развернулась и ушла в озеро. Пятеро остались на боевых местах.
Никто не знает и не узнает уже никогда, о чем они думали. И я не посмею сочинять ни предсмертной песни, ни прощальных слов героев. Точно установлено одно: они не сдались. Ни живыми, ни мертвыми.
Народная легенда требовала: искать, найти, отдать последние почести пяти танкистам.
Озеро пытались исследовать одиночки и группы, добровольцы и саперы. В сорок шестом, в начале пятидесятых, в пятьдесят седьмом годах. В июне 1964-го решили использовать пожарные машины.
Тщетно. Авторитетная комиссия - председатель горисполкома, секретари горкома партии и комсомола, военный комиссар, начальник городской пожарной команды - подписала акт: "В результате полной откачки воды в озере, расчистки от ила до минерального грунта и прощупывания до глубины 1,6-2 метра установлено, что танка в озере нет".
Исчез. Или не было? Был, возможно, но в другом месте, в другом городе, не в Великих Луках...
Значит, все, что в официальных бумагах и частных письмах, - ошибка, заблуждение?
Танка в озере нет! И напрасны все розыски. Карпова, других людей. Начальника Никольского отделения связи А. В. Ласыгина, например.
"Ваше письмо было вскрыто для выяснения, так как колхоза в д. Масловка в данное время нет. Я решил уточнить интересующие Вас данные.
Гр-н Ребриков Петр Георгиевич, 1920 г. рождения, действительно проживал в д. Масловка, но потом в 1931 г. уехал с родителями под Москву. Из опроса населения узнал, что сестра Ребрикова проживает от нас в 20 км. Стараюсь связаться с ней, но пока не смог".
Начальник почты мог - куда проще и на законном основании! - отослать письмо с пометкой "адресат выбыл". А. В. Ласыгин отправился в свой выходной день по раскисшей дороге за двадцать километров. И вот:
"Мой дядя, Ребриков Петр, погиб в январе 1943 года. Об этом написал его друг. Танк, попав в окружение, был подожжен, и весь экипаж, решив не сдаваться, направил свой танк в озеро. То же сообщил маме и командир части.
Высылаю единственную фотографию, которая сохранилась.
Ребрикова Людмила".
Постепенно установилась связь почти со всеми родственниками погибших танкистов.
"Ваше письмо глубоко взволновало меня и опять вскрыло тяжелую душевную рану, которую даже время не сумело зарубцевать. Боль не утихает до сих пор, хотя с момента гибели мужа прошло уже столько лет.
Наш дом в Худинске стоит на берегу реки. Мать Михаила Федоровича Прияткина часто, пойдя за водой, возвращалась без ведер.
"Мне все представляется, что в воде вот-вот появится Миша. - И слезно, по-матерински звала: - Сынок, милый! Где ты?"
Он был в озере, был!
"ТЕРПЕЛИВО СОБИРАЙТЕ СВИДЕТЕЛЬСТВА О ТЕХ, КТО ПОГИБ ЗА ВАС И ЗА СЕБЯ".
Юлиус Фучик
И вот, наконец, заявление Новикова Николая Семеновича:
"В январе 1943 года я прибыл в Великие Луки с головным отделением СПАМ-64 (Сборный пункт аварийных машин). Нам было приказано отыскать танк, прорвавшийся в крепость, и определить возможность его использования.
Танк нашли в озере, извлечение было осуществлено в начале мая 1943 г.
Внутри танка было обнаружено пять погибших, находившихся на своих боевых местах. Один из погибших был в звании лейтенанта. Трупы были похоронены вблизи озера, между дорогой и берегом, в 6-8 м от озера. Танк после профилактики направили в район боевых действий.
При извлечении танка и захоронении погибшего экипажа лично присутствовал.
Запись произвел полковник Савельев В. Г."
Дальше - проще. Идти по следу.
"Я, Макаров А. А., проходил службу в 1188 сп 357 сд. Летом 1943 года, работая по охране лагеря военнопленных в крепости, получил приказ о приведении в порядок могил павших бойцов моего полка на территории крепости. При оформлении могилы стрелкового полка захоронено 5 танкистов".
Вот откуда, не только по легенде, пришло название одной из новых улиц в Великих Луках - улица Пяти танкистов.
"В 1952 году останки воинов из братских могил, находившихся в крепости, были извлечены и захоронены на городском воинском кладбище. Я в то время работала зав. кладбищенским хозяйством.
Петрова Т. Е.".
В древнем русском городе на братском военном кладбище высечены на белокаменной плите полные имена, звания и должности пяти танкистов-героев, экипажа легендарного танка КВ.
Командир танка гвардии младший лейтенант
ШЕМЕТОВ ПАВЕЛ ИВАНОВИЧ
Старший механик-водитель гвардии техник-лейтенант
РЕБРИКОВ ПЕТР ГЕОРГИЕВИЧ
Старший радиотелеграфист гвардии старший сержант
ПРИЯТКИН МИХАИЛ ФЕДОРОВИЧ
Командир орудия гвардии старшина
ГУКОВ СЕМЕН АЛЕКСЕЕВИЧ
Младший механик-водитель гвардии старший сержант
КАСАТКИН АНДРЕИ ЕФИМОВИЧ
Шофер из Магнитогорска, выпускник московского автотехникума, учитель из Ивановской области, колхозник из Грузии, алтайский тракторист…
Несколько лет назад в Челябинской области проходили дни советской литературы. В Магнитогорске мы выступали по телевидению. Я коротко рассказал о подвиге экипажа магнитогорца Павла Шеметова. Только кончилась передача, только погасли софиты, все еще сидели за столиками в студии, когда по внутренней связи ко мне обратился режиссер: "Звонит Валентина Ивановна, сестра Шеметова!"
На другой день - деловой прием в горкоме партии. Я повторил свой рассказ. В перерыве подошел первый секретарь горкома. Не видел ли я фотографии Шеметова, какой он? Я молча достал из пиджака старую карточку.
- Точно! - заволновавшись, воскликнул секретарь горкома. - Он! Вместе на курсах шоферов учились и потом работали в автоколонне. Здесь, на Магнитке!
Идет, бежит, летит время. Уже не все мои собеседники и адресаты живы. Смерть выкашивает ветеранов. Пророчески сказал поэт: "Мы не от старости умрем, от старых ран умрем". Умирают и от старости: тридцать семь лет минуло с той войны. Лишь те, кто остался на ней, молоды навечно. И - бессмертны. Те, кто погибли за вас и за себя. За себя и за нас.
Благородное, святое, но трудное дело - идти по следам героев. Не всякий поиск венчает успех. Но надо искать. И какое удовлетворение, какое счастье самому вершить эту работу. Волнение поиска, счастье успеха испытали не только взрослые, но и юные следопыты - школьники Великих Лук, ребята из исторического кружка поселка Ягодное, что на Алтае, - все красные следопыты, кто участвовал в раскрытии тайны озера в древнерусской крепости, кто шел по следам легенды о пяти танкистах.