Кажется, получилось неплохо.
Пёс расслабился, чтобы ненароком, чисто рефлекторно, не оказать сопротивления.
Что-то обрушилось ему на голову, что-то тяжёлое, деревянное и палицеобразное. Затем та же штука грохнула Децербера по второй голове, а следом и по третьей.
Эффект был невелик. А если точнее, отсутствовал напрочь.
Всё повторилось.
Ничего не изменилось.
Взбешённая, палица отстучала на головах Децербера замысловатый, фанковый ритм. И лишь когда первый преследователь выдохся и с проклятиями бросил двадцатифунтовый кусок дерева на тротуар, и угодил себе по ноге… Лишь тогда его подельница вколола (со второй попытки) псу шприц и через толстенную шкуру ввела снотворное.
«Ну они и работают», — потрясённо подумал Децербер, теряя сознание. Падая, он старался не зашибить напавших — те были нужны живыми.
Оба преследователя облегчённо вздохнули, когда «жертва», наконец, вырубилась.
— Я женщина, а ты хиляк — как же мы его дотащим? — Вопрос дамы носил, скорее, риторический характер.
— Но-но! — обиженно ответил её спутник, но мысленно отметил, что она права. Радости это ему не прибавило.
Похоже, работа только начиналась …
…В подвале тоже было темновато, а помимо этого тесновато и затхловато.
— Что вы так долго? — Мелкие щупальца, окружавшие рот шефа, нервно подёргивались.
— Сам бы попробовал тащить… этакую махину… когда тебе… не помогают… а только командуют.
Эльф[17] бросил Децербера на пол. Задыхаясь, кое-как, в полусогнутом состоянии, доковылял до ближайшей стены и опёрся на неё. Силы ни в какую не хотели восстанавливаться.
— Все видят себя командирами, — забубнил эльф, — хотя сами ничего в жизни…
— Ты потише там. Не забывай: он шеф, — прикрикнула на эльфа Алли.
— Да, ты потише там, не забывай: он шеф, — резво согласился Дравог Ктулха. — Я шеф то есть…
— А ты не лезь, Дравог, — прикрикнула Алли на октанога.
Ктулху и Холодрион (эльф) обменялись обречёнными взглядами.
— Чем пялиться друг на друга, занялись бы допросом нашего дружка, — логично заметила русалка.
— Это твой дружок, Алли, — логично заметил Холодрион.
— Если ты не заткнёшься и не примешься сей момент выколачивать из него информацию, я тебе башку сверну, — логично заметила Алли.
Холодрион посмотрел на Ктулху. Тот развёл щупальцами:
— Я старик, она — моя любовница, она вертит мной, как хочет, а я бессилен что-либо поделать.
— Спасибо за краткую характеристику, — буркнул Холодрион.
Ругаясь вполголоса — так, чтобы случайно не услышала девушка, — эльф набрал в ведро холодной воды и уже собирался вылить на беспомощного Децербера, но пёс, на своё счастье, очнулся.
— Где я? Что со мной? О, голова так болит… — Децербер ещё не вышел из роли. Ему понравилось играть беспомощность — это оказалось весело. Однако самое забавное начнётся чуть позже…
Холодрион в негодовании сплюнул на пол: опять не повезло! И бухнул ведром об пол.
— Хол, поосторожнее, — остудила его русалка.
— Извини, Алли.
«Извини, Алли. Беээ». — Холодрион мысленно показал русалке язык. Мысленно потому, что сделать это в реальности никогда бы не решился.
— Кто я? Как я… О, о… — Децербер сделал вид, что с трудом концентрирует взгляд на бывшей подружке. — А… Алли? Это ты?
— Это я, старый, вшивый, шелудивый пёс.
— Старый? — изумился Децербер.
— И вшивый, — добавила Алли.
— Старый??
— И шелудивый.
— Старый???
— Да, старый! — безжалостно подтвердила Алли и демонически расхохоталась. Вы когда-нибудь видели смеющуюся селёдку? Довольно забавное зрелище.
— Ах, как ты жестока, ранишь меня в самое сердце. — Децербер эффектно откинул назад голову, которой разговаривал, и зажмурил глаза, изо всех сил изображая муки обманутой любви.
— Да, я такая. — Алли, с детства питавшая слабость к садизму, была польщена и смущена.
— И это после всего, что между нами…
— Да. ДА. ДА!
— О. О! О!!!
— Ха-ха-ха!
— О-ё-ёй!
— Хе-хе-хе.
— А-я-яй.
— Хи-хи-хи?
— У-ю-юй?
— Ладно, достаточно. — Алли по-королевски взмахнула рукой.
Децербер прекратил мучения и с интересом уставился на русалку.
— Что ты меня разглядываешь? — Русалка машинально поправила юбку, но немедленно спохватилась. — Так! Децербер, чтоб тебя! Объясняю! Мы — негодяи, а я — предводительница негодяев. Ну, а ты — жалкий червь. Мы будем тебя пытать и мучить…
— Твои сексуальные пристрастия не перестают меня…
— Молчать!
— О, как жестоко, как жестоко…
— Децербер?
— Ещё, ещё, ещё?
— Децербер.
— Ась?
— Заткнись!
Децербер согласился заткнуться.
— А сейчас расскажи нам всё, что тебе известно о заводе. А кроме того, кто тебя послал и почему.
Пёс резко выбросил руку вверх.
«Негодяи» дружно отпрыгнули назад.
— Мм! Мм! — замычал Децербер, как первоклассник, которому не терпится ответить на вопрос учительницы.
— Что там ещё? — настороженно поинтересовалась Алли.
— Как я могу рассказать тебе всё, если ты приказала заткнуться? — Децербер развёл руками. — Логическое противоречие.
— Децербер.
— Ась?
— Заткнись.
– ‘от, снова. А, кажется, я догадался: ты вернулась от обычной логике к женской?
— Децербер?
— Ась?
— Зааткниись!!!
Алли кипела от бешенства — это метафора, — а вода в её аквариуме закипала самым натуральным образом.
— Мы от него ничего… — вмешался было Холодрион, но подельница так на него зыркнула, что он предпочёл спрятаться за ведром.
Напряжение в подвале нарастало. Подскочившая температура нагрела воду не только в аквариуме русалки, но и в ведре эльфа. Повалил густой пар.
— Итак, Децерберушка… — пробулькала Алли, еле сдерживая аннигилистические позывы.
— Я слушаю, милочка.
— Молчи и внемли!
— Ой, прости, прости… Я внемлю, милочка.
— Ну, короче… — Алли поболтала рукой в воздухе, подгоняя мысли — мысли не подгонялись. — Рассказывай давай, что ты знаешь, кто тебя послал… я ведь уже говорила. — Она возвела очи горе и устало вздохнула.
Ктулха и Холодрион в несчётный раз переглянулись и тоже вздохнули, по-своему. По-мужски.
Мгновение на Децербера никто не смотрел.
Но мгновение — и вот он стоит за спиной Алли, выворачивает ей руку и задорно машет пистолетом остальным «похитителям».
— Руки вверх, голубчики.
Холодрион принялся за свой обычный бубнёж:
— Учила меня мамочка: не связывайся с дилетантами…
Децербер проигнорировал его, как вопрос относительно магнитофона.
— Что надо говорить? — спросил пёс. — Я плохо знаком с ролью сторонника закона. Помогите начинающему актёру, подскажите, что дальше по сценарию.
— Ххххшшшш… — невразумительно зашипел октаног.
— Что он сказал?
— Это нервное. — Эльф пнул Ктулху по ноге.
— Шшшшххххшшшш…
— Как бы не переросло в хроническое. — Децербер озабоченно покачал головой. Одной: Ктулхе и этого хватит.
Холодрион снова пнул октанога.
— Шшшш… жалкие ничтожества… шшш…
— Не помогает, — заметил Децербер.
Тогда помощник настолько сильно заехал шефу по щупальцу, что стало ясно, какую великую любовь он питает к начальнику.
— Ничтоожествааааа!
Дравога схватился за конечность, потерял равновесие, упал и отключился.
Холодрион пожал плечами.
— Болевой шок.
Децербер махнул рукой с пистолетом:
— Пусть его отдыхает… Но хватит лирики. Расскажите-ка про ваши дела. Мне безумно интересно. Зачем вам понадобилось открывать завод по производству бесполезных, никому нафиг не нужных ракушек?
Алли смерила Децербера презрительным взглядом — презрительнее сложно придумать.
— Начнём с тебя, лапонька? — предложил Децербер.
Пёс присел на стул. Руку с пистолетом он положил на стол, чтобы дать ей отдохнуть, но дуло оружия ни на секунду не сводило с бандитов своего взора Алли одарила Децербера наиуничижительнейшей из улыбок, а потом стала рассказывать:
— Началась наша история, meine ушастый liebe, семь месяцев назад…
— Так-так, отлично, я внимателен, как никогда.
— Я пришла на одну из вечеринок, которые устраивал Дравог, — там мы с ним и познакомились. Мы сразу почувствовали непреодолимое влечение друг к другу…
Децербер бросил взгляд на распростёртое на полу несуразное тело пожилого октанога.
— Хы-хы.
— Прости? — Алли вскинула бровь. Несть числа её талантам, так как бровей у неё нет и не было.
— Я сказал «хы-хы», дорогуша. Забавно излагаешь. — Децербер поудобнее устроился на стуле. — Но занимательно. Продолжай.
— Так вот, на этой вечеринке мы познакомились и вскоре стали встречаться…
— Встречаться с Ктулхой? — снова вмешался агент. — А мне почудилось, что вы не меньше полугода живёте в гражданском браке.
Алли недовольно хмыкнула.
— И откуда же взялся такой всезнайка?
— Твою амнезию, связанную с важнейшими биологическими данными, мы вылечим многократной практикой — но чуть позже.
— Да? Интересно… Ну что же: да, мы сожительствуем. И очень близки…
— Хы-хы. Нет-нет, ничего, не обращай внимания.
— …и, конечно, делимся друг с другом проблемами, стараемся друг другу помочь.
— Особенно если цена этим проблемам — парочка-другая миллиардов душ[18].
— Какой ты мелочный, Децербер.
— Я реалист, моя дорогая романтичка.
Алли что-то пробормотала, что — пёс не расслышал, но вряд ли это было нечто цензурное и относящееся к её рассказу.
— Должна признать, — заметила русалка, — отчасти ты прав: проблема, из-за который все здесь собрались, измеряется миллиардами душ, и не только наших с Дравогом.
— Ваших с Дравогом? Вот как… Ты уже наложила свой прелестный плавничок на состояние октаножки?
— Децербер, — прорычала русалка, — не перебивай меня, пожалуйста, или я не буду рассказывать.