– Ага, сейчас.
– Именно. Прямо сейчас.
– Разве твоя работа не предполагает обратного?
– Мне скучно. Должен же кто-то меня развлекать. А ты трезвая и плаваешь хорошо, насколько я помню.
– Сам себя развлекай.
– Так неинтересно.
Морев опускает взгляд на мою шею, на которой должны быть видны завязки купальника, и криво улыбается. Воспоминания пробегают по телу ледяными мурашками, инстинкт самосохранения бьет тревогу. Саша замышляет какую-то подлость, зуб даю. В последний раз он так смотрел, когда засунул лягушек в мой мешочек для сменной обуви. Окна в школе в тот день едва не потрескались от моего визга и его смеха.
– Один заплыв, и мы в расчете, Мореева, – шепчет Морев, коротко наморщив нос, произнося мою фамилию.
– Я тебе ничего не должна.
– Я тебя спас.
– Да ну?
Ветер треплет светлые волосы Морева и раздувает мои. Пряди путаются в ресницах, музыка вдалеке становится отчего-то тише. Мы так близко, на расстоянии крошечного шага. Дыхание учащается, волнение бежит по венам вместе с кровью. Наша вражда уже давно должна была закончиться. Так зачем он ее возрождает? Для чего?
– Саш, дай пройти, – спокойно прошу я, не желая в это ввязываться.
– Не-а, – он игриво мотает головой. – У тебя один путь.
– Ты серьезно?
– А ты сомневаешься? Может, хочешь, чтобы я вернул твоих новых друзей? Они тебе больше нравились? С ними будешь плавать?
Шантаж и манипуляции, как мило. Злость ошпаривает лицо, и я делаю решительный шаг назад. Четыре года явно не сделали Морева ни взрослее, ни умнее, иначе он помнил бы, чем заканчивались все наши стычки. Я никогда не сбегала и не заставляла его долго ждать ответа. Через пару дней после атаки зеленых попрыгунчиков Сашу в раздевалке ждали кроссовки, полные тщательно разжеванной мной жвачки. Как же он орал тогда. Даже любопытно, сейчас тоже будет? Надеюсь, что да, потому что он меня достал.
Закусываю губу, чтобы скрыть ухмылку. План отмщения возникает в голове яркой картинкой, а система нападения ради защиты вновь работает исправно. Морев не оставил мне выбора, будет весело и… и мокро. Нужно в следующий раз быть осторожнее с желаниями, потому что сейчас я и правда собираюсь искупаться в реке. Сбрасываю с ног сланцы и кладу на них телефон. Саша показательно опускает уголки губ.
– Раздеваться не будешь?
– Обойдешься.
Он хмурится, явно насторожившись, а я, не давая себе времени передумать, прыгаю в реку, зажав нос пальцами. Удар почти не ощущается, вода теплая. Быстро оказываюсь на поверхности и подплываю к пирсу.
– Ногу свело! – болезненно морщусь я, хватаясь рукой за деревянный край, а вторую протягиваю Мореву. – Помоги вылезти!
Он недоверчиво медлит, поэтому приходится выкрутить актерские способности на максимум.
– Саша, пожалуйста! Больно же!
Для достоверности я погружаюсь в воду по подбородок и сильнее растопыриваю пальцы на протянутой руке. Морев тут же бросается ко мне и обхватывает ладонь. Видимо, что-то хорошее в нем еще осталось, но это его уже не спасет. Крепко держу Морева за руку, но вместо того, чтобы подтянуться, со всей силы дергаю на себя, упершись ногами в столб под водой. Саша стремительно летит вниз, и я довольно улыбаюсь, несмотря на то, что мне тоже приходится нырнуть. Удивительно, но месть все такая же сладкая. Сердце радостно стучит, и я хватаю ртом воздух, короткими гребками удерживаясь на плаву.
– Ну все… – рычит Морев, отплевываясь. – Ты сама напросилась.
Глава 4
У меня есть всего секунда форы, и я не трачу ее зря. Бросаюсь вправо, в надежде, что, обогнув пирс, смогу выбежать на берег, но нога вдруг попадает в плен цепких пальцев. Рывок, и я снова ухожу под воду с головой. Неудачно вдохнув, закашливаюсь, и щеки щекочут пузырьки воздуха. Касаюсь ступнями песка, смешанного со скользкой речной тиной, и выныриваю. Глубина здесь уже небольшая, всего лишь по грудь. Глаза щиплет, в носу свербит, а в горле першит от неприятного привкуса. Поворачиваюсь к Мореву, гневно скривившись. Он трет ладонями лицо, мокрая майка облепляет его торс, но последнее, о чем я думаю, так это о его мышцах, а вот первое… я его утоплю. Серьезно. Возьму и утоплю. Какого черта он снова ко мне прицепился?!
С диким боевым кличем бросаюсь на Морева, хватаю его за плечи и заваливаю на спину. Совсем как тогда, во время школьной поездки в детский развлекательный центр Ростова. Саша не давал мне спокойно прыгать на батуте, и я пыталась утопить его в бассейне с пластиковыми шариками. Жаль, что не вышло, потому что сейчас силы слишком неравны. Руки Морева сильнее и проворнее моих, он поднимается, хватает меня за талию и швыряет, точно тряпичную куклу.
– Да угомонись ты, заноза мелкая!
Брызги разлетаются в стороны, перед глазами пляшут белые точки. Вскакиваю, мотнув головой, мокрые волосы оборачиваются вокруг шеи и липнут к щекам, а выдыхаю я, кажется, чистое пламя.
– Ты совсем с ума сошла?! – орет Морев.
– Что?! – визжу я. – Да это ты… больной на всю башку свою обесцвеченную! И меня такой делаешь!
– Я?! Разве это я в реку нас скинул?!
– Ты заставил меня прыгнуть!
– Я понятия не имел, что ты реально это сделаешь!
Его голос рассеивается, остается только тихий плеск воды и звучащая вдалеке музыка. Приоткрываю рот, но слов нет, только гулкий стук сердца, гремящий в ушах. На ресницах Саши блестит влага, взгляд до мурашек прямой и озорной, а улыбка совсем не надменная, она теплая и капельку виноватая. Вот сейчас мне действительно кажется, что мы знакомы. Вижу того Сашу Морева, которого знала. С кем бесилась и по-своему веселилась в детстве. Он мог быть безрассудным, мстительным и противным, но никогда не был жестоким. Боже, и что на меня нашло? Какое-то помутнение рассудка, ментальная катапульта в младшие классы. И все он виноват!
– Истеричка, – как-то надломленно усмехается Саша, хлопая по воде.
Отворачиваюсь, капли бьют по левой щеке и шее. Прикрываю глаза, стискивая зубы, и медленно поворачиваю голову обратно. Нет, ну он неисправим. Напрашивается и напрашивается.
– Спокойно, Мореева. Ты это заслужила.
– Да что ты говоришь? – Я замахиваюсь, чтобы и ему в лицо водой плеснуть.
– Настя, хватит.
– Проси пощады. Если бы ты не вел себя как распоследний козел, ничего бы не случилось.
– Ты и сейчас будешь свое бешенство на меня списывать? Не пора ли уже всем признаться, что ты никакой не одуванчик?
– Я прекрасный человек! Добрый и отзывчивый! Не то, что некоторые!
– Да? Что-то я не заметил.
– Потому ты… ты… – трясу головой так, что дрожат щеки. – Ты специально меня выбешиваешь! Вытаскиваешь наружу самое худшее!
– О-о-о, так я твой демон-искуситель? Как почетно.
– Заткнись! Проси прощения, и разойдемся по-хорошему!
– Как мне заткнуться и прощения просить? Мореева, ты воды, что ли, наглоталась? Бредишь от интоксикации?
Рябь расползается по поверхности воды от того, что я отвожу руку назад. Морев опускает подбородок и угрожающе смотрит на меня исподлобья. Мы точно два ковбоя, но вместо пушек у нас Дон. Ветер шуршит камышами за моей спиной, отражения луны и звезд покачиваются в темной реке. Взгляд Саши скользит вправо, и губы расплываются в жуткой улыбке:
– Кажется, ты вызвала подружку.
– Не пытайся отвлечь меня.
Морев иронично дергает бровью, и дрожь пронзает мои колени. Не может быть. Я не куплюсь. Не куплюсь. Он лжет.
– Мореева, скажи «Привет, змейка», – глумливо пропевает Саша, и я чувствую прикосновение чего-то скользкого к щиколотке.
Воздух вдруг пропадает, боюсь оглянуться и в панике бросаюсь вперед. Страх заставляет прислушаться к каждой клеточке кожи, и мне кажется, что у локтя что-то дергается. Змея! Это правда змея! Ступни сводит судорогой, легкие сжимаются. Впечатываюсь в крепкую горячую грудь и, совершенно не беспокоясь о том, как это может выглядеть, вскарабкиваюсь на Морева, обхватив его руками за шею.
– Убери ее! Убери! – пищу я. – Скорее!
Саша подхватывает меня, поднимая выше, и тихо смеется:
– Все такая же трусиха, но бойца строишь из себя достойного.
– Она уплыла?
– Еще нет. Не двигайся, а то нападет.
Зажмуриваюсь, крепко прижимаясь к Мореву. Тело бьет мелкая дрожь ужаса. Ненавижу змей. Не знаю, откуда у меня эта фобия, но стоит даже фотографию увидеть, как внутри все холодеет.
– Уже все? Она далеко? – шепчу я.
Рука Саши опускается на мою спину и неторопливо поглаживает, поднимаясь выше к лопаткам. Вмиг забываю о змее, о базе отдыха и студентах – обо всем. Растерянность не дает пошевелиться, ритм сердца на удивление успокаивается. Касаюсь кончиками пальцев коротких влажных волос на затылке Саши и легонько покачиваюсь от его беззвучного, но тяжелого вздоха. Молчим. Вокруг теплая вода, смущение и смятение. Что это? Что происходит? Почему мне совсем не страшно? Почему спокойно, словно все так и должно быть?
– Долго ты собираешься меня обнимать? – Морев оживает первым, голос снова пронзительно ледяной.
Нерешительно отклоняюсь и оглядываюсь по сторонам, всматриваясь в заросли камышей и темноту под пирсом.
– Куда она делась?
– Кто? Твоя адекватность? – посмеивается Морев, но веселья в этом звуке нет ни капли.
– Так змеи не было?
Саша брезгливо стряхивает меня с рук и отводит взгляд, скривившись. Если бы я не была уверена в реальности происходящего, то решила бы, что сплю: кто-то накидал в реку льда, а Морева подменили злобным клоном.
– Тебе стоит бояться совсем не змей, Мореева, – цедит он.
– Если ты на себя намекаешь, то…
Морев круто разворачивается, не дослушав меня, и ныряет, быстро гребя к пирсу. Ошарашенно смотрю ему вслед и не понимаю… какого черта? Что с ним не так? И что не так со мной, если его внезапный скачок от дурного и в каком-то смысле родного Морева до злобного и незнакомого… расстраивает меня? С чего бы?
Ветер касается плеч холодом, и я запрокидываю голову, глядя в темное небо с яркими точками звезд. Нужно держаться от Саши подальше, ведь я не лгала, говоря о том, что он пробуждает во мне все самое худшее. Больше никаких воспоминаний и детских препирательств. Побаловались, и хватит. Я не хочу возвращаться в прошлое. У меня новые друзья, новая жизнь, и Морев в ней мне совсем не нужен. С этой секунды я действительно буду делать вид, что мы не знакомы, а он… пусть делает, что хочет. Меня это вообще не касается.