Глава 14,в которой Тайсон решается быть честным
Прощаться всегда тяжело. Дело даже не в самом расставании, а в изменении статуса-кво. Мы, люди, быстро прикипаем к вещам, другим людям, ситуациям, а потом не хотим что-либо менять, опасаясь, что будет гораздо хуже, пусть и сейчас не сахар.
– Тайка, ну что ты, хорош! Сопли подотри давай. – Мика будто нехотя похлопывал меня по голове широкой ладонью. Я стояла, уткнувшись парню в грудь, и не могла сдержать текущие по щекам слезы. Это не из-за того, что Мика уходил, а из-за того, что после ухода все станет чуточку по-другому.
Кажется, единственным, кто хотел выпроводить непрошенного гостя за ворота, был Тай. Только он видел наше с Микой расставание. До меня дошли слухи, что он специально отпросился у капитана Моррена на сегодня и поменялся сменой с Тони, чтобы проследить, как неприятель покинет пределы форта.
– Ты ведь будешь писать? – Не знаю, зачем спросила: знала же, что будет.
– Куда я от тебя денусь, конечно, буду.
Нехотя оторвавшись от друга, я в последний раз посмотрела в его чистые карие глаза, обрамленные рядом пушистых темных ресниц. Он обязательно найдет себе подходящую девушку. Ту, что будет радовать красотой и кулинарными талантами, а не сутками напролет копаться в драконьем навозе; ту, что будет одеваться со вкусом, а не накидывать на себя первую попавшуюся одежду; ту, что будет щеголять модной короткой стрижкой, а не заплетать волосы в косички, как будто ей пять лет. Отчего-то чувствовала: ждать ему осталось совсем недолго.
Я верила, что для каждого из нас нет одного-единственного, «правильного» человека. Есть те, кто подходят нам больше или меньше (или вообще не подходят, как мама папе), но, если достаточно работать над отношениями, даже с сыном владельца фабрики можно стать близкими друзьями.
– Все, давай иди уже, – прохрипела я, слегка толкнув Мику в плечо. – И будь осторожен. В конце концов, дикий лес – не детская площадка.
Похоже, после нескольких месяцев общения с обитателями форта я начала говорить совсем как они.
Выходить следом за Микой за стену я не стала. И так распереживалась, как мама в самые капризные свои дни, а тут еще все напоминало мне о доме. Несколько бесконечно долгих секунд – минут? – я смотрела на закрытую дверь, сама не зная, чего жду.
Тай подошел ко мне со спины и положил руку на плечо.
– Я был неправ.
– По поводу чего? – не поняла я.
Всадник глубоко вздохнул: признавать ошибки нелегко, каким бы смелым и отважным ты не был в небе.
– Помнишь, там, в Ниме, я сказал, что любой нормальный мужчина на его месте уже приехал и забрал бы тебя?
– Что-то такое припоминаю.
– Так вот, я был неправ дважды. И в том, что он не приедет за тобой, и в том, что нормальный мужчина забрал бы тебя отсюда. Настоящий поступок – позволить тебе остаться там, где ты действительно хочешь быть, даже если сам мечтаешь накинуть тебе на голову мешок и унести в лесную чащу.
Я повернула голову и из-за плеча удивленно посмотрела на лейтенанта. Ничто в его лице не говорило о том, что он шутит.
– А у тебя вдруг такого желания не возникало? – спросила я, скорее желая подколоть парня, нежели ожидая реального ответа.
– Отправить тебя домой? С первой секунды, как увидел.
Подобное признание сначала огорошило меня, но после затянувшейся паузы Тай продолжил:
– Отправить подальше от опасности, от полетов, от грубого мира военных, где совсем не место такой хрупкой девушке. – Я хотела было возразить хотя бы насчет последнего, но мне не дали вставить и слова. – Когда только увидел тебя, подумал: «Дурочка! Во что она ввязалась!» Но после того случая, когда ты рискнула взять на себя управление драконом, понял, во что. В то же, во что ввязались все мы.
Это был единственный за все время раз, когда мы обсуждали наше знакомство. Интересно, какой он меня видел? Наверное, грязной, запыхавшейся от долгого подъема путницей, смотрящей на него полными изумления глазами. Понял ли он тогда, какое впечатление на меня произвел? Видел ли, как зарделись мои щеки?
С тех пор все изменилось. Появление Мики как будто разбудило Тайсона: он вновь стал собранным, воодушевленным, полным энергии. Я удивилась, когда за завтраком он поставил свой поднос рядом с моим и, не спросив разрешения, молча уселся рядом, как будто так и должно быть.
– Что между вами двумя происходит? – Проницательная Тони позабыла про ложку каши, которую так и не донесла до рта. Девушка прищурила глаза; легко можно было представить себе, что именно так она ведет себя с пленными на допросе. От такого пристального взгляда становилось не по себе.
– Ладно тебе, Тони, оставь бедолаг в покое. – Сидящий рядом с девушкой Аспар потянулся за куском пористого серого хлеба.
– Я просто спрашиваю, – со злорадной ухмылкой протянула всадница, – когда мне можно наконец уже сказать Тае то, что понятно даже ребенку. А именно, что мой напарник совершенно без всякого стыда уже столько времени прикрывается нашими несуществующими отношениями, потому что, видите ли, боится признаться ей в своих чувствах.
Тайсон подавился кашей. Побледневший Март расплескал по столу сладкий чай, а Аспар невозмутимо продолжал отщипывать кусочки хлеба от своего ломтя.
– ТОНИ! – зарычал лейтенант Раэль. Его уши мгновенно покраснели; лицо запылало от гнева. Такой подставы от своей напарницы он точно не ожидал.
– А что такого? – Девушка как ни в чем не бывало продолжала с аппетитом уплетать свой завтрак. – По-моему, я дала тебе достаточно времени, чтобы ты сам разобрался в ситуации и попытался что-то сделать. Ты знаешь, я терпеливая, но даже у меня терпение кончилось. Тошно было смотреть, как ты всеми правдами и неправдами избегал Таю последнее время. Я как-то видела, ты шел по аллее, а потом, завидев Тайку, со скоростью желтой молнии развернулся на сто восемьдесят градусов и пошел в обратную сторону!
Да, судя по пламенной речи, чаша терпения Тони действительно была переполнена. Я же сидела, как замороженная, не в силах ни пошевелиться, ни что-нибудь сказать.
– Теперь я повторю свой вопрос. – Тони, довольная, отложила ложку, сделала руки замком и оперлась на них подбородком. – Что между вами происходит? Я бы даже сказала, наконец происходит.
Не успев толком поесть, Тай рывком отодвинул свой стул, схватил поднос и направился к столу, где оставляют грязную посуду. Не сразу я поняла, что его последние слова были обращены именно ко мне:
– Ты идешь? – повторил свой вопрос всадник, и я на ватных ногах вышла из-за стола. Происходящее больше напоминало сон, нежели реальность, поэтому я пару раз для надежности незаметно ущипнула себя за запястье.
Мы покинули столовую первыми. Как по мне, то, что мы сделали это вдвоем, только раззадорило Тони, да и всю сидящую за столом компанию. Провожали нас беззастенчивыми смешками и шепотом, слишком громким для того, чтобы исполнить свое предназначение – не быть услышанными.
В пустом коридоре стояла непривычная тишина. Обычно здесь слонялись разведчики, уже отработавшие смену или только готовящиеся заступить. Каждую скамью во всю длину занимал какой-нибудь длинноногий эльф, читающий книгу на родном наречии. Всадники и всадницы раскладывали на низких широких столиках с шатающимися ножками воздушную карту местности, чтобы перед вылетом свериться с маршрутом. Кто-нибудь обязательно громко смеялся, рассказывал истории, играл в нарды или возился с голубем.
На прошлой неделе Сирди, недавно переведенная из капралов в лейтенанты, притащила только что вылупившегося дракончика Майю, пока та не стала размером с маленький домик и могла пролезть в парадную дверь. Малышка оказалась такой стеснительной, что едва видела, как к ней тянутся чужие руки, по-птичьи убирала голову под крыло.
Майя была чистокровным белым драконом, и многие бы убили за такое послушное животное. Она быстро привязалась к своей хозяйке и со вчерашнего дня даже выходила с ней на полигон. Не совсем моя маленькая бунтарка Титан, но верный боевой дракон в наши дни дорогого стоит.
Уже на улице, на ходу застегивая теплую рабочую мантию с начесом грязно-черного цвета, я вдруг забеспокоилась:
– Подожди, куда мы?..
Но Тай молча продолжал идти вперед; его длинные и тонкие, как лапки богомола, ноги, большими шагами пересекали внутренний дворик. На каждый шаг лейтенанта приходилось три или четыре моих.
В эту сторону я не ходила никогда: ни одна, ни в сопровождении, и связано это было не столько с тем, что это запрещено и я не хотела подводить других всадников. Дело в том, что я еще очень боялась.
Довольно быстро стало понятно: мы идем на полигон.
Конечно, я видела эти высокие деревянные стены, огораживающие внутри территории форта здоровенный участок земли. Во всю площадь лицевой стены изображен стремительно пикирующий черный дракон с воинственно настроенным всадником на спине. Это была иллюстрация из легенды о Черном Фаре – предводителе черных драконов, который соблаговолил-таки помочь людям в одном из древних сражений против темных. Молодой человек в седле – не кто иной, как мой давний предок, тогда еще принц, по имени Огнеслав.
Точность рисунка оставляла желать лучшего: это особенно заметно человеку с высшим образованием в области драконоведения. Ремни не пристегнуты, очков нет (надо признать, они и правда мало кого красят, разве что Тони в них выглядит потрясающе), при этом дракон выделывает в воздухе что-то наподобие мертвой петли, при которой нормальный всадник уже давно летел бы к родной земле головой вниз.
Засмотревшись на изображение, я не сразу поняла, что на самом деле происходит. Тай, наверное, очень сильно расстроился от сказанного напарницей, раз вел меня сюда.
– Эй! Что ты творишь? Мне туда нельзя! – Я рукой махнула в сторону массивного сооружения, но, пока я сомневалась, Тай успел ускакать далеко вперед.
Солнце только показывалось из-за горизонта, да и по сырой от росы траве бежать не слишком-то удобно, не говоря уже о том, чтобы поспевать за всадником. Меня немного испугало его резко переменившееся лицо, ставшее вдруг таким серьезным.