Я почуяла в ее голосе какой-то подвох.
– В смысле интересов?
– Об этом-то я и хотела тебе рассказать. В общем, мы оба помогали одному человеку. Поначалу я не задумывалась, правильно ли поступаю. В шестнадцать лет не особо думаешь над моральной стороной своих поступков. Как-то после уроков Герольд отвел меня в сторону, пригласил прогуляться. Я с радостью согласилась. Сама знаешь, таким парням, как Герольд, не отказывают. Тогда он попросил меня об одолжении. Меня и еще Орона. Он рассказал нам, что ему очень нравится одна девушка, и что он ей тоже нравится. Но она все никак не может забыть его брата, поэтому… ну, ей нужно в этом помочь.
Я все меньше понимала, о чем говорит Рутель, а сама она говорила все сбивчивей и быстрее, словно боялась упустить мысль:
– Раз в несколько месяцев мы незаметно подливали тебе в сок или кофе приворотное зелье. Очень слабое, никаких побочных эффектов. Это как обезболивающее. Знаешь, если ушибла руку, можно и потерпеть, но, если сломала запястье, без кое-какой помощи не обойтись. И ты так мучилась без Лиса, и я не знала, чем еще тебе помочь, что согласилась. А потом Лис попросил меня помочь и ему. Он хотел, чтобы я убедила тебя тоже выпить «зелья», и чтобы ты думала, что это все взаправду… Я чувствовала вину перед ним и хотела как-то все исправить, но вышло опять дьявол знает что.
К своему изумлению, я не ощутила злости. И понимание этого так сильно окрыляло, что я чувствовала себя всесильным божеством, способным карать и миловать. Может, письмо от Лиса так на меня подействовало, потому что сегодня я явно была настроена раздавать прощения налево и направо.
– До каких пор вы подливали зелье? – только и спросила я.
Несколько бесконечных секунд Рутель молчала, а потом все-таки решилась сказать:
– До самого конца учебы в академии.
Признаюсь, такого ответа я не ожидала. Возможно, год или два назад – тогда это многое объясняло. Но всю последнюю ступень я едва ли вспоминала о своих чувствах к Герольду.
В голове возникла картинка. Орон или Рутель, подсаживающиеся ко мне в столовой, когда у Тигры были другие дела. Каждый пытался заговорить мне зубы пустой болтовней, а потом как бы невзначай что-то ронял или задевал. Да, Тина, во внимательности тебе не откажешь, особенно если учесть, что ты все это время и в ус не дула, а все спихивала на глупость Рутели и этого недогоблина.
– Ясно, – завершила я наш разговор, но Рутель, наверное, думала, что лучше бы я на нее накричала.
Значит, не так уж я была далека от истины, когда думала, что нахожусь под любовными чарами. Ошиблась, оказался только в их направлении.
Я вспоминала, что чувствовала, когда думала, что увлеклась Герольдом. Это было не то приятное томление в груди, которое я испытывала, глядя на Лиса. Это было совсем другое. Это была такая равнодушная любовь, как будто мне больше ничего не оставалось делать, как воспылать к этому красавчику нежными чувствами. Я словно бы любила его от безысходности, от нечего делать. Как будто просто больше некого было любить.
И в какой-то степени я даже благодарна за это чувство, потому что оно действительно помогало практически не думать о Лисе. Но потом… что случилось потом? Почему зелье перестало действовать? И наконец, самый главный вопрос: знал ли Лис о том, что творит его брат? Может, именно это стало причиной его обмана с приворотным зельем?
Я явно упускала какие-то детали. Голова словно распухла от мыслей, уснула я в беспокойстве.
Как и говорила Тигра, ровно в полдень Серебряное озеро вмиг затвердело, будто покрылось толстой ледяной коркой. Идти по такой поверхности было немножко непривычно – такая она была ровная и шершавая. Это тебе не скакать по кочкам и продираться через заросли диких колючек. Спасибо травяному справочнику, я хотя бы знаю, до каких растений нельзя дотрагиваться. Все-таки я немножко преувеличила, когда утверждала, что не способна выжить вне городских стен.
Настроение у меня было приподнятое, несмотря на то что главной хорошей новостью я с друзьями так и не поделилась. Может, я слишком жадная, а может, просто боялась спугнуть свое счастье. Несколько раз я видела мелькание белых крыльев на том берегу, и каждый раз мне казалось, будто это какой-то прекрасный мираж.
После вчерашнего никто из ребят не рисковал ко мне приставать, и оттого ситуация становилась еще приятнее.
– Дорогая, смотри! – Орон подозвал Рутель и пальцем показывал на озеро под ним. – Смотри, вон еще одна! Еще одна! Еще!
Я посмотрела под ноги и тоже пригляделась. И правда: серебристая поверхность на самом деле была полупрозрачной, так что стоило немного присмотреться – и можно было увидеть стайки проплывающих прямо у тебя под ногами рыб.
– Слушайте, вы, голубки! – вмешалась Тигра в семейную идиллию. – Пошевелили бы лапами, потому что озеро застывает всего на час. Не завидую я тому, кто внезапно окажется над самой глубокой впадиной в неподходящий момент.
– Это у тебя лапы, животное, – захихикала Рутель и показала Тигре язык. Орон тоже засмеялся. Тигра в ответ только незлобно оскалилась и едва заметно улыбнулась. Кажется, эти трое неплохо ладят.
Никто не спрашивал меня, откуда я знаю, куда идти. Вскоре я поняла, что виднеющаяся впереди возвышенность не что иное, как Узкие горы. А это значило только одно: Дикий лес уже рядом.
Потом озеро закончилось и настало прекрасное мгновение, когда я что-то уловила, почувствовала легкое, едва заметное изменение в воздухе. Скинула туфли (все равно волдырь на ноге жутко болел) и ринулась прямиком через поле мягкой пшеницы.
Пшеница! Значит, где-то недалеко есть люди!
Позади меня раздавались крики Рутель и Орона. Одна Тигра, опустившись на все четыре лапы, сначала догнала меня, но, увидев мое счастливое выражение лица, все поняла и замедлила бег.
Я вбежала в поселение, вся мокрая и запыхавшаяся. В платье, бывшем когда-то ослепительно-белым, а теперь больше похожем на половую тряпку. Босиком, с взлохмаченными волосами и диким огнем в глазах. Пожалуй, сейчас я мало отличалась от сошедшего с ума оборотня, решившего полакомиться магами на их же территории.
Раньше я видела подобные деревни только на картинках. Небольшие домики, минимум излишеств и украшательств. Никаких дворовых собак или кошек, которые разгуливали бы сами по себе. Все предельно просто, кое-где сушится белье или растет морковь, но в целом поселение выглядит так, будто его жители только что сюда переехали. Опасная работа мага не позволяет нигде пускать корни. Поля – это не город, защищенный прочными стенами. Поля – это место, где маги борются с дикими тварями и черной магией.
И все же даже такая деревня магов была мила моему сердцу.
Незнакомая полная женщина с обвислым подбородком и тяжелым взглядом окликнула меня так громко, что я аж подпрыгнула на месте:
– Эй, малая! Ты здесь что забыла?
Руки она держала перед собой, будто я была гиеной, готовой наброситься в любой момент. Оно, в принципе, и понятно: здесь водятся и такие существа, которых порой от человека не отличишь. Может, мне и повезло по пути сюда ни на кого не наткнуться, но поля – они на то и поля, что здесь нечисти на каждую пядь земли в разы больше, чем людей.
Я подняла руки вверх, показывая тем самым что не собираюсь причинить женщине вреда. Та немного расслабилась, но настороженности во взгляде не утратила.
– Я ищу Лиса Эйлера. Не подскажете, где его можно найти?
– А кто ты ему? – Женщина поджала губы, и тяжелый подбородок заходил ходуном.
– Невеста, – ответила я без колебаний.
Глаза незнакомки так и говорили: «Была бы невестой, приехала бы с ним». Но вместо этого она сказала:
– Он в дозор ушел. Сейчас уже должен вернуться, если нигде не задержался.
– В дозор? – переспросила я. Ну вот, перечитала столько книжек о магах, а элементарных понятий не знаю.
– Нечисть бить, – просто ответила женщина и без стеснений сплюнула на землю. Наверное, при мысли о нечисти.
Она уже собиралась было уходить обратно в дом, но я ее остановила:
– Извините! А как вас зовут?
Женщина на мгновение остановилась, повернулась и кинула через плечо:
– Дурашка я. А тебе, кем бы ты ни была – невестой или оборотнихой, – я советую привести себя в человеческий вид, чтоб не напугать бедолагу.
Но я уже не обращала на эти слова никакого внимания. Я шла вдоль дороги, заглядывая за калитку то одного, то другого дома в надежде заметить знакомое лицо.
И тут я увидела его, идущего мне навстречу. Сначала я его даже не узнала: волосы отросли, и непослушные светлые пряди упрямо спадают на лицо; он похудел, кажется, как будто даже вырос. Одет в высокие сапоги, брюки из плотной коричневой кожи и простую льняную рубаху. А в голубых глазах все так же плещется небо.
Лишь когда мне удалось разглядеть Лиса получше, я с ужасом отметила длинную свежую царапину: начинается на лбу, пересекает глаз, каким-то чудом его не задевает и заканчивается на правой щеке. Я даже боялась представить, какое чудовище может оставить такую кошмарную отметину.
Лис был удивительно спокоен. Когда он наконец подошел ко мне вплотную, то легонько щелкнул по носу, как будто видел меня только вчера.
– Ай! За что?! – взвизгнула я, зажимая нос обеими руками.
Без лишних слов он притянул меня к себе – грязную, босую, – и мы долго стояли молча, и я лишь слушала мерное биение его сердца. Затем я почувствовала его губы на своих волосах. Это было всего лишь легкое прикосновение, но оно заставило меня в трепете позабыть обо всем на свете.
– Лис, я… – Я нехотя отстранилась, чтобы взглянуть на его лицо.
Снова в глаза бросилась длинная царапина, и я несмело потянулась к ней пальцами. Мне хотелось узнать его, этого нового Лиса, хотелось изучить его вдоль и поперек, как одну из книг, которые я учила наизусть. – Милый, кто тебя так?
Парень на мгновение прикрыл глаза, словно пытался взять себя в руки.
– Скажу одно. Это не человек. Но это было в честном бою, – наконец, признался он.