– Вы простите, что мы пока живем в вашем доме. Просто, сами знаете, как строятся замки для коронованных особ: гномы одни стены красили три недели, чтобы краска потрескалась в нужных местах. Но надолго мы вас не стесним…
– Да все в порядке, – решилась я наконец перебить принцессу-говорунью, и та мило заулыбалась. Теперь я, кажется, начинала понимать, почему принц на нее запал. С закрытым ртом она выглядела просто ангелочком. Даже нимб из пушистых белых волос присутствовал.
– Тина, познакомься, – Лис взял меня под локоть, – это наследный принц Яр Седьмой, а это его молодая супруга принцесса Слава.
– Вообще-то Ярослава, – призналась мне принцесса по секрету, когда мы уже сидели за столом и пили чай, – но так нас бы никто не различал.
Принцесса, хоть и была одной из тех богатых холеных девушек, ручки которых не познали сбора урожая и другой грубой работы, но все же довольно умело наделала тостов с малиновым джемом. Да и чай из лесных трав был очень даже неплох. Поэтому вскоре я с наслаждением предалась моему любимому греху обжорства и даже практически перестала замечать, сколько молодая Слава болтает.
Лис с принцем между тем шушукались в другом конце гостиной, но вязкий крем сливочной помадки слепил мне и зубы, и всяческое любопытство. Поэтому я все потягивала чаек, краем уха слушая, о чем там тараторит хозяйка дома.
Хотя постойте – не хозяйка. Мысленно я прокрутила это утро назад до того момента, как мы с Лисом перешагнули порог, и забыла как дышать. Кажется, Слава что-то там говорила про то, что они временно занимают наш дом. Наш. Но тогда из-за потрясения от лицезрения царственных особ я пропустила это мимо ушей.
Значит, все взаправду? Когда я увидела эту крохотную лачужку Лиса в деревне магов, то и подумать не могла, что смогла бы прожить в таком убогом жилище дольше недели. Этот дом – если его вообще можно так назвать – не выглядел как место, где можно строить семью и воспитывать детей. Про то, что он на опушке дикого леса, вообще молчу.
Я искоса глянула на парня, сидящего рядом с принцем Яром на угловом диванчике, и что-то в моей душе затрепетало. Я снова заметила, какие у него ямочки на щеках, какие яркие небесного цвета глаза с маленьким огоньком-солнцем внутри. За своей многолетней обидой я забыла, что в любой ситуации была для него тем человеком, о котором он думал больше всего. Брат, Василина – об этих людях он тоже заботился, несмотря на то что они сами никогда не проявляли к нему большой доброты. Но я для него всегда была на первом месте, хотя до сих пор не смогла этого по достоинству оценить.
Вспомнив о Герольде, я содрогнулась. Оказывается, вот что чувствуешь, когда тебя забывают спросить, хочешь ли ты влюбиться или нет. И я собиралась поступить так же по отношению к нему! Ну ладно, по крайней мере я была уверена, что поступила так с Лисом.
Мы покинули дом уже к полудню, и вплоть до самой опушки леса я не проронила ни слова, что, конечно, не могло не выглядеть подозрительно. Я хотела попросить Славу и Яра показать мне остальную часть дома, но постеснялась, потому что сейчас они вроде как были хозяевами положения во всех смыслах этого слова.
К чести Лиса, терпел он долго, но, когда мы свернули на узенькую лесную тропинку, по которой можно было идти только гуськом, все-таки не удержался и спросил:
– Ну и что же все утро занимает твою хорошенькую головку? – Он пытался говорить непринужденно, но меня не проведешь.
На такой узкой дорожке я могла видеть только спину парня, и это придало мне сил.
– Мне было интересно, похожа ли планировка второго этажа на нашу в домике на Вишневой, – призналась я.
Кажется, такого ответа Лис точно не ожидал.
– Уже скучаешь по семье?
– А ты по своей не скучаешь?
Этот вопрос не нуждался в ответе: конечно, Лис скучал. По леди Аиде, отцу, возможно, отчасти даже по старшему брату. Но прошлого уже не вернешь, и, как ни старайся, дважды одинаково рассыпать по полу семечки не удастся никогда.
– Его зовут Тай, моего брата, – сказала я после небольшой паузы. – У него уже вылезло три зуба, и его все зовут Тай-хватай, потому что он со скоростью падающей звезды может схватить что угодно.
– Мне казалось, тебе хотелось в поля.
– Да, хотелось. Просто…
– Просто тогда ты не думала, чем придется за это заплатить? – закончил за меня Лис.
– Именно. Но… – Мне пришлось тщательно обдумать последующие слова, прежде чем сотрясать ими воздух. – Но, если бы мне пришлось делать этот выбор снова, я бы опять выбрала тебя.
Внезапно Лис остановился и повернулся ко мне лицом. В его глазах было то самое выражение, которое я никогда не могла разгадать.
– И почему, интересно? – спросил он серьезно – в голосе ни намека на улыбку.
Откровенничать, глядя Лису в глаза, было гораздо тяжелее, пусть я и хотела раз и навсегда развеять все его сомнения, которых, как оказалось, у него в отношении меня было превеликое множество.
– Ну, знаешь, у мамы есть папа, и наоборот. Тай тоже пока частичка родителей, а потом он вырастет и все равно станет самостоятельным. Семья – это как гнездо, в котором ты появился на свет, но если ты рано или поздно его не покинешь, то погибнешь от голода. А ты всегда был тем человеком, с которым я чувствовала себя живой и нужной по-настоящему. – Последние слова я выдавливала из себя сквозь дождем катящиеся по щекам слезы. – Я всегда любила тебя, даже когда зелье заставляло мой разум любить другого.
После бесконечно долгих, но также бесконечно приятных ласк и поцелуев мы с Лисом стояли, обнявшись в самой чаще дикого леса, и Лис положил подбородок мне на голову. Потом я почувствовала, как грудь его затряслась от смеха.
– Кажется, тебе пора написать книжку о приворотных зельях, любимая.
Мне так казалось тоже.
Следующая неделя прошла относительно спокойно. Пока я обживалась в новой для себя роли хозяйки и жены, Рутель и Орон, эта сладкая парочка, постигали прелести отнюдь не магической работы на сборе урожая, а Тигра помогала Рыбе, подвизаясь на поприще изготовления луков и стрел. Зачем все это добро нужно магам, мне так никто толком и не объяснил. Одноногий Гог выдвинул предположение, что идти в дозор без материального оружия как-то несолидно. Лис же, когда я ему задала этот вопрос, ответил, что бывают ситуации, когда одной магией не обойдешься. Но я, как ни пыталась, такой ситуации представить так и не смогла.
В целом жители деревни вели себя вполне дружелюбно, хотя их улыбки едва ли были беззаботными. Несколько домов пустовало, помощники пропавших магов поселились вместе и держались очень отчужденно. Жить в полях – это значит всегда быть начеку и готовым к опасности. Но даже тут никак не могли привыкнуть к потерям.
Безмолвное напряжение стояло в воздухе. Дошло до того, что я начала терять сон, аппетит и любопытство – три вещи, из которых высшие силы когда-то и сотворили будущего почти мастера зелий Юстину Раэль. Каждый раз, когда Лис уходил в дозор, я садилась на скамейку перед домом и тупо смотрела на ведущую к лесу дорожку, будто оттуда вот-вот нагрянет гонец с плохими вестями.
Навязчивая мысль о том, что однажды не вернется домой кто-то еще, не давала мне покоя. Особенно пугало, что этим кем-то может оказаться Лис. Последний видел мое беспокойство, но ничем не мог помочь.
Тучи над моим маленьким мирком сгущались.
Когда я еще в крепости узнала, что Лис пропал, я думала, хуже ничего быть не может. Оказалось, может. Бесконечное ожидание, беспокойство, разошедшееся не на шутку воображение. Мне казалось, я скоро сойду с ума.
Спасение пришло откуда не ждали. Дурашка, как будто чувствуя, что со мной творится что-то неладное, стала заходить ко мне почти каждый раз после своего дозора. Ее помощник Вий молча забирал у магини оружие, пыльный дорожный плащ и сам отправлялся домой.
Дашка учила меня вязать крючком (для этой цели она распустила собственный зимний свитер), правильно чистить стекло и лечить мелкие ранки не с помощью сложных отваров, а обыкновенным синим подорожником, растущим на каждом шагу. Тему пропавших магов мы не поднимали ни разу, до тех пор пока в один пасмурный день, помогая мне чистить горох, Дашка не сказала:
– Подумать только, еще год назад я собиралась замуж за этого старого обалдуя Нимуса.
Тайком я оглядела дородную фигуру женщины, которую в темноте можно было принять за тролля, и на мгновение задумалась, как должен был бы выглядеть жених такой дамочки.
Этим утром меня не слишком увлекали разговоры: в отсутствие Лиса я получила короткую записку, принесенную коричневым лесным голубем. Меня взволновало не столько содержание («Жду тебя в ивовой пещере на востоке от крепости»), сколько сам факт, что голубь явно не принадлежал никому из знакомых мне магов. С полудикими почтальонами лучше было не связываться хотя бы потому, что менее надежных письмоносцев придумать было сложно. Орон и тот скорее бы донес письмо до адресата, чем это непредсказуемое создание, отстающее от своего разумного родственника на несколько ступеней эволюции.
Что записка была адресована Лису, я не сомневалась, только вот что-то подсказывало мне, что лучше было с ним на эту тему не говорить.
Вдруг я вспомнила о существовании Дашки, которая все еще ожидала, что я как-нибудь поддержу беседу. Спрашивать напрямую, что стало с магом, я боялась, поэтому решила перевести все в шутку:
– Небось сбежал из-под венца?
Дашка улыбнулась и отряхнула руки от прилипшей шелухи.
– Да, за два дня до свадьбы. Ушел в дозор – и все. Нет его.
– А какой он был, твой жених? – спросила я.
– Какой-какой – обычный. Две руки, две ноги, – похвасталась магиня. – Даже глаза и уши на месте, хотя в магах был не первый десяток лет.
На человеческом языке это означало, что колдуном этот Нимус был очень даже неплохим. Я содрогнулась. Если пропадали такие опытные маги, то что сможет сделать Лис, пробыв в полях меньше года? И опыта у него, ясен Мерлин, гораздо меньше, каким бы талантливым и уникальным магом он ни был.