Но затем мое имя прозвучало снова, на этот раз громче и уверенней, и я поняла, что ошиблась.
Нет-нет, пожалуйста, пусть это будет кто угодно, только не он!
Я не проронила ни слова, вообще не дышала, но все-таки он был настоящим магом, а я – простым мастером зелий. И найти меня в темноте для него было все равно, что закрыть глаза и указательным пальцем коснуться носа.
Его ладони были такими же теплыми, как и рука леворучки, но это был жар огня, от которого так и тянуло отпрянуть.
– Герольд, – зашипела я, вкладывая в имя как можно больше злобы. Сон как рукой сняло, хотя я была бы не прочь поверить, что это все лишь ночной кошмар. Час, наверное, уже прошел, потому чары зелья невидимости давно спали.
– Тс, тихо, Тина, все хорошо. Я заберу тебя отсюда. – Он тянул меня наверх, но я отчаянно упиралась.
– Я. Отсюда. Никуда. Не уйду.
Каждое слово я выговаривала так, будто пощечину отвешивала. Удивительно, но это сработало. Герольд тут же прекратил попытки вытащить меня наружу и даже отпустил мою руку.
– Почему? – только и спросил он. Мне показалось, или в его голосе действительно сквозило искреннее удивление?
– Потому что здесь все эти люди. – Я развела руками, хотя не знаю, видел ли это маг в темноте. – Василина пудрит им мозги и заставляет похищать магов из деревни. Даже представить боюсь, зачем ей эта маленькая армия!
Тишина стала резиновой. Я слышала только биение собственного сердца и тяжелое отрывистое дыхание пленников, от страха не смевших проронить ни слова.
Спустя целую вечность Герольд наконец прошептал:
– Давай мы поговорим об этом наверху?
Он словно стыдился своего предложения, и это заставило меня насторожиться.
– Черта с два мы будем с тобой разговаривать! Не знаю, что ты здесь делаешь, но у меня нет ни малейшего желания быть съеденной оборотнихой раньше времени только потому, что у меня не хватило терпения посидеть в холодной и неуютной пещерке.
Герольд хмыкнул (оказывается, чувство юмора не изменяет мне даже в таких экстремальных ситуациях, и это радовало), но потом я снова почувствовала его прикосновение. Колени подогнулись, и меня оторвали от земли – простите, от каменного пола – как пушинку.
– Я за вами еще верну-у-усь!.. – кричала я, и мой голос тонул в кромешной тьме. Все это походило на лживые обещания, которые предводитель восстания раздавал своим плененным товарищам.
Я не могла решить, что хуже: вернуться в эту оледенелую пещеру или сгинуть на свежем воздухе. Не знаю, как вы, а я всегда была за здоровый образ жизни.
Наконец я снова могла сделать вдох. Кислород начал поступать в легкие так резко, что я растерялась и в первый миг напрочь забыла, как дышать.
Тем временем Герольд поставил меня на ноги и дал прийти в себя.
Я смотрела на него и не узнавала: приличная щетина, простой дорожный плащ и удобная набедренная котомка из мягкой замши. Таким я красавчика Герольда не видела никогда. И хотя теперь, когда я перестала принимать любовный напиток, он не казался мне таким уж небожителем, но отрицать очевидное было нельзя: даже в таком образе старший брат был чертовски привлекателен.
– Насмотрелась? – Странно, но из его уст даже это грубое выражение прозвучало очень даже вежливо.
– Ага, – я кивнула. – И как ты все это объяснишь?
Как спросить конкретней, я не знала, потому что окончательно перестала понимать, что происходит. Мы ведь так и не поговорили с ним после того, как я узнала всю правду о зелье, хотя сейчас этот вопрос был последним из тех вещей, что меня волновали.
Герольд устало посмотрел в небо, и я увидела, как сильно на нем сказалось время, проведенное в лесу. Подумать только! Лучший ученик школы! Хорош во всем, начиная от спорта и заканчивая походкой! И тут – на тебе – теперь это уставший маг, которого жизнь успела изрядно потрепать. А заметив подпаленную левую бровь, я про себя добавила: и кто-то огнедышащий тоже.
Он не торопился отвечать, и тогда я спросила:
– А где Орфея?
Логично вытекавший отсюда вопрос «вы с ней теперь пара?» я так и не озвучила, потому что для магов и их женщин-ассистенток такие отношения были в порядке вещей. Реже случалось, когда между ними до конца жизни сохранялись лишь рабочие отношения, но, рискну предположить, тут виной всему – проблемы с головой.
– Она… – Герольд замялся, – …дома.
Да, у Герольда проблем с головой не наблюдалось никогда.
– Но между нами ничего нет, – поспешил добавить он. Простите, с выводами я явно погорячилась.
– Меня не волнует, что там у тебя с твоей ассистенткой. Как ты здесь вообще оказался и как узнал, что я здесь? И вообще, для безопасного разговора нам лучше отойти куда-нибудь подальше, потому что в любой момент может вернуться чокнутая обортниха и…
Но Герольд меня перебил:
– Не вернется. Точнее, она не чокнутая. Василина работает на меня, но…
Дальше я ничего не слышала. Слова тонули в вязком воздухе, отказываясь связываться в предложения.
Лис ведь что-то говорил… Что Герольд начал интересоваться какими-то темными искусствами, вещами категорически запретными. И еще в детстве пытался подставить брата, чтобы все подумали, будто не той дорожкой пошел именно Лис. Что же включают в себя эти темные искусства, кроме убийства людей и оборотней? Ах да, подчинение воли.
– Это все ты! – Я отшатнулась от Герольда, как от прокаженного, и начала тыкать в его сторону пальцем, будто выжившая из ума торговка на рынке. – Ты! Помог Василине сбежать тогда из крепости! И еще потом ей помогал: без тебя она бы не протянула в лесу! А ты ведь маг, вполне мог отлучаться из крепости якобы на свои секретные тренировки, не вызывая ни у кого подозрений! И все эти люди… ты… зачем?..
Мне хотелось кричать и молотить руками небо, а потом зарыться лицом в мягкие облака и душить в них свой отчаянный вопль. Я не хотела в это верить, не могла и всей душой надеялась, что все эти домыслы – плод моего воспаленного воображения, и Герольд сейчас развеет их одним взмахом руки.
Но он этого не сделал.
– Тина, я…
Как я устала от всех этих оправданий, от постоянной лжи! Да, я тоже не цветочек, но по моей глупости никогда не страдали невинные люди! Ну или я на это очень надеюсь.
– Тина, я бы никогда не причинил тебе боль, ты знаешь, я…
– Я знаю, что ты просто ОЧЕНЬ МЕРЗКИЙ МАГ! – Последние слова я буквально выплевывала в его сторону.
И это действительно все, что беспокоило меня в тот момент. Всю жизнь маги представлялись мне некими сверхлюдьми, обладавшими всеми мыслимыми и немыслимыми талантами и добродетелями. Они ведь защищают нас от жестокостей окружающего мира, находят общий язык с другими расами и стараются сделать нашу жизнь в четырех стенах крепостей хоть чуть-чуть безопасней.
Что может простой горожанин-пекарь со своей скалкой против немилосердной горгульи? Сомневаюсь, что ему удастся хотя бы сломать ей каменный ноготок.
Это просто сумасшествие. Совершенно не укладывается в моей голове. Магами становятся только самые смелые, самые доблестные, самые чистосердечные. Магами становятся такие, как Лис, а не как этот его отвратительный братец.
Я так разнервничалась, что не сразу заметила, как мои ноги сами пустились в беспокойный танец, подминая пожухлую осеннюю листву. Губы я искусала в кровь.
– Зачем тебе понадобился Лис?
Не знаю, почему я задала этот вопрос. Ведь не зря отец всегда говорил мне: «Не спрашивай то, о чем не хочешь знать». А знать, что Герольд собирался сделать с собственным братом, я точно не хотела.
И конечно, Герольд дал самый худший ответ из всех возможных:
– Ты знаешь. Ты самый умный человек из всех, кого я встречал, Тина.
Умный… Что мои книги против твоей способности подавления воли? Я уже не говорю о любовном зелье: кто как не я знает, что это незаконно.
– В чем, вообще, причина? Зачем тебе это?
Как только мы отошли от темы меня и Лиса, Герольд заметно расслабился. Даже попытался улыбнуться.
– Все это сложно.
– Расскажи, – попросила я, мысленно давая себе обещание не истерить, что бы я потом ни услышала.
Маг вздохнул и жестом предложил мне присесть на ствол упавшего дерева. Я подчинилась.
– Ты права, все началось с Лины. Я видел, как ей одиноко и плохо с моим братом. Не мог не замечать, что от ревности она сходит с ума. Не скажу, что у этой кошечки все дома, но мне было искренне ее жаль. Я пытался с ней поговорить, пытался обсуждать это с Лисом, но он уперся, как кентавр, и делал вид, что все в порядке, а тебя он уже давно забыл. Но я знал, что это не так.
– И тогда ты решил помочь всем вокруг и приворожить меня с помощью зелья, – догадалась я.
Герольд кивнул.
– Мне казалось, это гениальный выход. Я никогда не недооценивал себя, знал, что на меня клюнет почти любая девчонка. Но ты-то была не любая. Только я решался тебя куда-то пригласить – и сразу становился свидетелем немой сцены, когда ты сверлила взглядом то место, где сидел Лис. Я смотрел на тебя, а ты смотрела мимо или вежливо улыбалась в ответ. Я жил с ощущением, что тебе было вообще параллельно на мое существование.
Правда? Я порылась у себя в памяти, но совершенно не могла вспомнить, о чем говорил Герольд. Выходит, я и правда была настолько зациклена на Лисе и учебе после случившегося, что даже не давала шанса другим парням? Я определенно была умалишенной.
– Ты ведь теперь знаешь, – продолжал маг, – что твой отец – настоящий мастер зелий, и мне выпала честь иметь его своим Наставником. Конечно, зелья не были моей целью и специализацией, но, когда имеешь дело с таким могущественным магом, волей-неволей черпаешь у него разные знания. И вот как-то, в шутку, Наставник рассказал мне о любовных зельях. Что готовить их – сущий пустяк, побочных эффектов ноль, и все такое. Он, наверное, думал, что такому юноше, как я, подобное не пригодится, но в случае с тобой это был единственный вариант.
– Мне любопытно… – я заерзала на холодной сухой древесине, как на горячих углях, – какой же у него все-таки рецепт, у этого зель