– Нет, я, конечно, рад, что вы все поладили, но можно было хотя бы позвонить, пап? Какого черта писать в этот гребаный WhatsApp, если знаешь, что я не всегда его проверяю?
– Папа сказал, нужно привыкать, – назидательно произнесла я.
– О, уже даже папа! – фыркнул мой монстр. – И вот так, оказывается, адаптируется человек, который сотню раз просил предупредить несчастную девушку, чтобы «его не пугалась»?
Андрей Петрович пожал плечами, делая очередной большой глоток чая. Кажется, его крики сына не беспокоили. Впрочем, что я удивляюсь? У Соломинцевых всегда все не как у людей.
– Вот ты и предупредил. Девушка отлично встретила и даже в обморок не упала.
Стас снова фыркнул, наконец, проходя в зал и останавливаясь у меня за спиной. И только тогда он заметил Мисси, блаженно свернувшуюся у отца на коленях. Пальцы до боли сжали мое плечо, а над головой раздалось обиженное:
– И ты, Брут? Я же говорил, она даже отца с ходу полюбит, но не меня!
Да, первые сорок лет в жизни мальчика действительно самые сложные. Хотя-я… наверное, стоит, наконец, сказать ему об одеколоне.
Моя причина любить снег
В каждой минуте часа ты существуешь,
Целуешь, ревнуешь.
С каждой снежинкой снега ты прилетаешь,
Летаешь и таешь…
Нервы – «В каждой минуте»
– Не перечь мне!
– Но я лишь…
– Девушка никогда не будет командовать мной, ясно? И повышать голос тоже!
Тяжело вздохнув, я уронила голову на стол и тоскливо заскулила. На душе было ужасно, и в лучшую сторону настроение меняться не желало. Собственно, как и паршивая погода: на улице завывал ветер, свистел в щелях, кидал в окна комья оледенелого снега.
– Хай, Софи! – разнеслось по аудитории.
Я аж подпрыгнула от такого приветствия и случайно толкнула локтем несколько лежащих рядом ручек. Те, почувствовав свободу, покатились по столешнице и в конце концов с шумом попадали на пол.
– Привет, Ник, – пробормотала я, наблюдая, как к раскиданным ручкам приближаются ноги в тяжелых шнурованных ботинках.
Получилось, будто я к этим ботинкам и обращаюсь, а не к самому однокурснику. Ник глухо фыркнул, и в поле моего зрения показалась рука в закатанном почти по локоть рукаве. Она принялась неторопливо собирать валяющиеся ручки.
– Держи! – Ник вручил мне полный набор и грохнулся на соседний стул. – Чего такая грустная?
– Да так… – невнятно отозвалась я, передернув плечами.
На самом деле причина была довольно определенная, но зачем жаловаться? Я сомневалась, что Никиту порадует нытье по поводу его друга… Я и так почему-то всегда выговаривалась именно ему. Помнится, в прошлый раз плакалась. И в позапрошлый…
Никита Зимин – лучший друг моего парня. Они знакомы с детства, Коля даже утверждает, что никогда с ним не ссорится. Да уж, зато со мной он ругается регулярно. Не Ник – Коля. Собственно, и на этот раз я сидела повесив нос именно из-за своего молодого человека. Наша вчерашняя ссора была такой… неправильной.
– Ну? Продолжай, я внимательно слушаю! – не получив вразумительного ответа, сказал Ник.
Вздохнув в который раз, я посмотрела на него. Расслабленная поза Никиты прямо-таки располагала к разговорам, он будто всем своим видом подбадривал: «Давай же, я слушаю». Молчание давалось все трудней.
– Ничего особенного, честно, – выдавила я, кое-как разлепив непослушные губы.
– Соф, ты прям заинтриговала! – Ник хмыкнул, смерив меня насмешливым взглядом зелено-карих глаз. – Что-то личное? От Кольки залетела? Рассказывай давай, я все приму и никому не проболтаюсь!
– Что?! – праведно возмутилась я и попыталась отвесить Зимину подзатыльник, от которого тот легко увернулся. – Нет, не залетела, как ты только мог подумать? Просто мы опять поругались. Все из-за пустяка, но, кажется, Коле он важен был…
Ник замолчал, задумчиво ероша светлые волосы, – будто мысленно что-то прикидывал. Наверное, как избавиться от меня поскорей, раз Кольке такая дама не нужна. Но ответ меня удивил:
– Да уж, все как обычно, – протянул Зимин. – Не парься ты так из-за глупостей.
– Но я не могу… ненавижу такое состояние… Вроде бы злюсь на него и одновременно жутко хочу помириться. – Я вновь легонько ударилась лбом о стол. – Черт, не глупила бы – Колька бы не вспылил.
– Так-так-так. – Ник мгновенно перехватил меня за плечи, не позволяя опять приложиться о столешницу, и осторожно встряхнул. – Отставить самобичевание и зарядиться оптимизмом. Сейчас в аудитории самый охрененный парень – это я. Так что нечего убиваться по какому-то Коле, когда тебя такой… такой я успокаивает! – Ник гордо вздернул нос. – Шучу, конечно. Но взбодриться не помешало бы.
Я невольно улыбнулась. Приколы Никиты были зачастую дурацкими, но забавными.
– Попробуй с ним помириться, – добавил Ник. – Извинись, потешь самолюбие этого упертого идиота… Боже, что я советую?
Он досадливо хлопнул ладонью по своему колену, что-то еще пробормотал, но я уже не слушала. Пожалуй, извиниться – действительно единственная возможность все поправить. В любой ссоре виноваты двое, так или иначе. Я сейчас обижаюсь на Колю, а он вчера, возможно, разозлился не меньше.
Был уже час ночи, когда ему внезапно захотелось поехать в кино и обязательно потащить с собой меня, чертовски уставшую после пяти пар. Я как раз раздумывала, что лучше: лечь спать и получить за отсутствие домашки «неуд» от самого строгого препода или всё же доделать задания, но купить с утра энергетик и как-нибудь выжить, когда раздался звонок. От Коли.
Не было никакого приглашения, только короткое: «Заеду через пять минут, мы в кино». В кино! На фильм, который в репертуаре числился уже больше двух недель и дня три ещё должен был продержаться! Почему он не сходил раньше? Почему нельзя позже? Теперь я смогла понять: у Коли выдалась адски сложная неделя, поэтому о кино он вспомнил ночью почти в самом конце проката и очень захотел посмотреть, так что да, в чём-то виновата и я. Потому что была слишком взвинчена после учебного дня, потому что после звонка сразу же выскочила на крыльцо и, дождавшись своего парня, попыталась отказаться от поездки. А когда он силой потянул меня в машину, начала вырываться и кричать. Дурацкая ситуация.
– Никит, где у Коли следующая пара?
Он перевел на меня подозрительный взгляд. Да-да, ты правильно понял, все так и есть: пойду молить о прощении.
– Хм, вроде бы во втором корпусе. Если пораньше сбежим, успеем перехватить.
– Лучше вымани его в столовую, или в холл, или еще куда, – попросила я.
Если мы явимся вместе с Ником, то дадим Коле больше поводов для недовольства. Учудит еще что! И так с Зиминым в одной группе учимся – вечно слышу упреки и нелепые домыслы по этому поводу.
– Хорошо, чего не сделаешь для однокурсницы. – Никита усмехнулся, похлопав меня по плечу. – Если, конечно, однокурсница тоже в долгу не останется. Как насчёт вчерашних лекций по ТНРЭР?
– Ты опять не писал? – возмутилась я.
– Не опять, а как обычно, – хмыкнул Никита. – Нам этот предмет никогда в жизни не пригодится. Я даже не помню, как аббревиатура расшифровывается, но… хотя бы сканы лекций иметь стоит.
Я нахмурилась, складывая на груди руки и собираясь уже отчитать Зимина за бестолковость, но… зависла. А действительно, как расшифровывается эта чёртова аббревиатура? Транс… какое-то и что-то там… экономики России? Ладно, Ник, живи! Поделюсь с тобой лекциями ради благого дела.
Я бросила взгляд на экран пиликнувшего телефона:
«Во втором корпусе. В холле. Жду пять минут».
Эсэмэска пришла незадолго до окончания пары, и теперь я нервно поглядывала то на мобильный, то на препода, никак не желающего закончить тему. Так что, когда нас наконец отпустили, мчаться во второй корпус пришлось без верхней одежды – очередь в гардероб на переменах длиннющая, а нужно всего-то на другую сторону улицы добраться. Авось не заболею, хотя холод ужасный!
В здание я заскочила, тяжело дыша и растирая покрасневшие щеки. Светофора рядом с институтом нет, дорогу приходится переходить «варварски» – вот и ждем, пока машин поменьше будет, чтоб проскочить.
– Коль! – я успела перехватить его практически на выходе. – Может, поговорим?
– Сначала отряхнись, – шепотом посоветовал Никита, указывая на мои плечи и волосы.
Коля заржал как сумасшедший, будто шутки веселей никогда не слышал. Опустив глаза, я смахнула пушистые снежинки, а потом выдавила:
– Коль, я просто хотела сказать…
Он хмыкнул, кивая. Разрешение дал, высокомерный наглец. В этом весь Коля – голубоглазый блондин, первый красавец нашего института. И что ж я продолжаю за него цепляться, ведь совершенно не в моем вкусе: качок ростом под два метра. Раньше я всегда предпочитала парней меньшей комплекции, скорее жилистых, можно даже сказать – изящных. А Коля вот запал в душу. Я терпеливо исполняю его приказы, извиняюсь постоянно за всякие пустяки. Наверное, это и есть настоящая любовь.
– Прости меня, пожалуйста, – пробормотала я, окончательно опустив голову, так что видела только носки его ботинок.
– Исправишься? – наконец соизволил ответить он.
– Да, я больше не буду глупить… – тихо-тихо, еле сдерживая подступающие слезы, пообещала я.
– Это не было глупостями. Ты просто не захотела меня слушать.
– Я не буду…
– Не будешь слушаться?
– Нет, я не буду так поступать! – Я не выдержала, вскинулась и прямо взглянула на ехидно ухмыляющегося Колю. Внутри все кипело. Да как он может? Я же приползла извиняться, хотя была не виновата!
– Хм, ну, раз будешь слушаться, тогда давай – на колени.
– Что?!
В унисон с моим раздался еще один голос – мужской. Правда, сперва показалось, будто это я так странно и низко заговорила от шока. Но почти сразу я заметила ошалелое лицо Никиты. Видимо, от друга он такого тоже не ожидал.