– Охотников? – на всякий случай уточняю я.
Эллен кивает.
– Почему мы не штурмуем их штаб-квартиру и не ставим всех до одного на колени?! – Она гневно смотрит на меня, пока я решаю, как ответить. – Вопрос риторический, Ханна, я знаю, почему, но это чушь собачья! Посмотри, как наши напуганы, все постоянно дергаются, опасаясь атаки. Поверить не могу, что Совет подверг тебя такой опасности. Ты еще ребенок!
– У нас несколько лет разницы.
Эллен отмахивается.
– Я рада, что в понедельничном рейде ты не участвуешь.
Я вскидываю бровь.
– Откуда ты знаешь?
Эллен щелкает пальцами, и между нами вспыхивает пламя.
– Я вызвалась оказать огненную поддержку.
Языки пламени лижут мою кожу, и я резко отстраняюсь.
– Но это опасно! – Я думала, Арчер привлечет агента Совета, а не члена ковена. – Ты можешь потерять дар!
Как по команде мы смотрим на Сару, которая переминается с ноги на ногу в углу двора.
– Оно того стоит, – говорит Эллен со злым упорством. – Арчер уверен: мы справимся, а я сделаю все, что в моих силах, для защиты ковена.
Эллен подталкивает меня плечом и растворяется в толпе. Я вздыхаю. Должна признать, она права касательно ковена. Среди присутствующих чувствуется необычное напряжение. Даже дети притихли.
Малыши должны носиться по двору, пулять друг в друга воздушными вихрями, наслаждаясь редкой возможностью снять связывающие амулеты и дать волю магической энергии.
Вместо этого они сбились в кучку в дальнем конце двора. Но рядом с ними есть кто-то из взрослых. Человек наклоняется, мелькают розовые волосы… Конечно же… Элис!
Кровавая Ведьма держит в руках блестящую монету и машет ей перед носом у малышей – раз! – и круглая штуковина исчезает.
Дети дружно ахают.
– Неужто это та самая Кровавая Ведьма, которая нам встретилась в Нью-Йорке? – Вероника бочком подходит ко мне и качает головой. – Она кажется безобидной.
Приглядываюсь к Элис. Сегодня ее длинные розовые волосы напоминают водопад мягких кудрей. Костюм-тройку она не надела, зато вырядилась в полосатый бело-бирюзовый блейзер, белую рубашку на пуговицах и темные джинсы. Что-то в ней притягивает мой взгляд, как магнит. В ней столько противоречий, что не разобрать, где правда, где ложь.
Она – сирота, отчаянно нуждающаяся в связи с кланом.
Ершистая хулиганка, отказывающаяся называть меня по имени.
Девушка на пороге славы, находящая время порадовать перепуганных малышей.
Но потом я вспоминаю ее пальцы, смыкающиеся на моем горле, Кровавую магию, огненной лавой несущуюся по телу, и содрогаюсь.
– Вероника, она отнюдь не безопасна. Будь начеку в ее присутствии.
– Мне дважды повторять не надо. У меня нет желания с ней общаться. – Вероника шутливо подталкивает меня. – Поможешь харасить Гейба? Мама сболтнула, что он втрескался в девчонку, которая вместе с его классом ходит на уроки математики. Мой сестринский долг доставать братца, пока бедолага не умрет от смущения.
– Я пас. А ты дерзай. – Сегодня у меня сил нет дразнить Гейба. – Только не зарывайся! К нам он всегда относился классно.
– Это только при тебе. – Вероника перебрасывает волосы через плечо. – А вообще-то он вечно включает мелкого уродца. Час расплаты пробил!
Вероника пожимает мне руку и сквозь толпу направляется к брату – двигается медленно и сосредоточенно, как львица, крадущаяся к жертве. Я не могу не рассмеяться, но вот взгляд падает на Сару, которая стоит в углу, чураясь других членов ковена, и в груди холодеет.
Лед в самой глубине души не растопить даже теплому солнышку.
Восторженный визг пугает как минимум половину взрослых, в том числе и меня: малыши бросаются врассыпную, а земля вибрирует от несфокусированной магии. В конце концов, моя бабушка с помощью цепкого и сосредоточенного взгляда перехватывает контроль над стихией, оставив для детских игр лишь воздух.
– Смотри, Элис! – кричат малыши, окликая иллюзионистку, но она теперь и голову не поворачивает, а глазеет на меня.
Вдруг кто-то касается моей спины, и я вздрагиваю.
Морган – а это была она – пятится.
– Прости, не хотела к тебе подкрадываться!
– Ничего страшного. – Переключаю внимание на ее улыбку, пусть она сотрет тревогу в душе! – Зато на солнцестояние, наверное, придется подарить тебе украшение с бубенчиками. Ты слишком тихая.
Морган смеется.
– Не в курсе, чего Арчер от нас хочет?
Не успеваю я ответить, земля снова вибрирует от магической силы. Я поворачиваюсь к ее источнику: леди Ариана, встав рядом с Арчером, призывает нас к порядку.
– Думаю, мы сейчас выясним.
Мы подходим ближе, а Арчер перебирает уже известные мне факты. Барьерный наговор будет снят. Нужно принять дополнительные меры предосторожности. Нас с Вероникой обеспечат специальной защитой, включая и непрокалываемое снадобье для одежды, которую мы наденем в суд.
Когда агент упоминает особую опасность свидетельствования, мама бросает на меня встревоженный взгляд.
– Прошу прощения! – Девичий голос прерывает Арчера, который спрашивает, нет ли у кого вопросов.
Собравшиеся начинают перешептываться.
– Мы не ошиблись адресом?
От торца дома к нам опасливо приближается Лекси, миниатюрная темнокожая девушка. Прическа у нее теперь другая – длинные косы, улиткой уложенные на макушке, – но любопытные проницательные глаза я узнаю моментально. Вместо гвоздика в носу поблескивает тонкое колечко. На Заклинательнице – джинсы, красные сандалии и футболка с логотипом Нью-Йоркского университета.
– Лекси Скотт? – осведомляется Арчер, шагая к ней через двор.
– Ага. А это Корал. – Лекси показывает на девушку-латино с кудрями до плеч и в очках в розовой оправе.
Затаив дыхание, я жду, что за спиной у Заклинательниц сейчас появится Тори. Но ее нет.
Арчер приветствует обеих, и потом все они о чем-то тихо разговаривают. Корал оглядывает собравшихся и, узнав меня, таращит глаза.
Чьи-то пальцы смыкаются вокруг моей ладони и крепко ее стискивают.
– Ты что, издеваешься, мать твою?! – Внезапное появление Элис пугает, она шипит мне в ухо: – Какого черта они здесь делают?
Пока Арчер беседует с гостьями, вокруг меня поднимается гомон. Дети убегают, чтобы поиграть. Взрослые, разбившись на группы, обсуждают распорядок дня. Родители Морган жестом подзывают дочь к себе, а Элис пристраивается рядом со мной.
Едва мы остаемся одни, ее магия вгрызается в мое тело.
– Ну, Гринписка? – рычит она, а у меня боль растекается по костям, даже на ногах удержаться трудно. – Я жду ответа!
– Прости, я…
– Ты знала?! – Элис выпускает мою руку, только злится все сильнее, поэтому боль нарастает: колени подгибаются, но Кровавая магия подчиняет тело и велит мне стоять. – Какого хрена ты молчала? Почему вчера вечером пропустила собрание?
Сперва я не догадываюсь, о каком собрании речь, но тут до меня доходит, что именно Элис рассказала про отравленного мальчишку из Кровников. Вспоминаю голоса на кухне у Арчера. Элис наверняка была там вместе с Эллен и Старейшиной Китинг, а потом понеслась к Морган.
– Арчер не говорил мне, что вы решили устроить собрание.
– Чушь собачья! – Силой магии Элис резко сокращает мышцы вокруг моих ребер. – Он не забыл бы тебя позвать. Рейд через четыре гребаных дня, Снежная Королева!
– Элис… – Я судорожно хватаю воздух ртом. – Мне трудно дышать…
Бросив на меня хмурый взгляд, ведьма закрывает глаза. Кровавая магия покидает меня. Элис не говорит ни слова, но то, что она заставляет себя дышать глубже, наводит на мысль: боль причинялась совершенно не намеренно.
Затем Элис медленно открывает глаза и пронзает меня жестким взглядом. В нем плещется страх, которым подпитывается ее злость. Неожиданное появление Лекси и Корал она расценивает как предательство.
– Арчер не забыл меня пригласить, – признаю я, когда терпеть ее взгляд становится невмоготу. – Просто я больше в рейде не участвую.
– Еще как участвуешь. – В устах Элис фраза звучит скорее как угроза, чем как возражение.
– Нет, я не могу.
– Черта лысого не можешь! – Элис подходит вплотную, и на сей раз боль, текущая по позвоночнику, причиняется мне умышленно. – Не знаю, какую ловушку ты устроила, притащив сюда Заклинательниц, но в логово Охотников я одна не полезу. Ни за какие коврижки! Хочешь, чтобы я помогала? Тогда придется рискнуть собственной шкурой, Буря Тропическая!
– Элис…
– Хорош! Если пропустишь субботнее собрание, я звоню спонсорам и возвращаюсь в турне. – Кровавая Ведьма сжимает кулаки, и боль резко обостряется: колени опять подгибаются, и Элис хватает меня за руку, не давая упасть. – А если те Заклинательницы попробуют меня обидеть, – шепчет она, и мой мозг будто обвивают колючей проволокой, – я остановлю тебе сердце.
17
Угрозы Кровавой Ведьмы преследуют меня до самого дома. Мама радуется, что мы повидались с ковеном, пересматривает свои планы, чтобы охранять меня в здании суда. Я стараюсь внимательно слушать, но не представляю, как рассказать ей об ультиматуме Элис: я участвую в рейде – или он не состоится вообще.
Я разобью маме сердце.
Целую ночь напролет я пытаюсь найти решение. Но никто другой не сумеет уломать Элис. Включая Старейшину Китинг. В голове на репите прокручивается сказанное Китинг в день нашей встречи: «Ханна, мы никогда не заставляем ведьм совершать те или иные поступки. Даже в критических ситуациях. Выбор они должны сделать сами».
Если я не соглашусь сопровождать Элис, нам крышка. Надо было предупредить ее о приезде Заклинательниц. Сделать хоть что-то, помимо бесконечного набора и стирания эсэмэсок.
Рисованные баннеры в школе напоминают, что осенние танцы состоятся сегодня вечером. Вот ведь не вовремя! Надеть нечего, но Морган вечеринке рада, а я в этом году хотела бы выполнить как минимум одно обещание.
К счастью, меня выручает Джемма. Сперва лучшая подруга занимается моей прической и макияжем, потом разрешает надеть свое прошлогоднее платье. Струящееся, красное, оно доходило ей до середины бедра, а мне – до колен.