[11] и подействуют на любого Охотника, который мог от нас ускользнуть.
Они подействуют на любого… включая детектива Арчера, если тот появился слишком рано.
Магия Элис резко покидает мое тело. Колени подгибаются, я падаю на мягкую землю, а, подняв голову, вижу полицию. Пожарные машины, подсоединившись к гидранту, тушат пламя, а леди Ариана, Эллен и кто-то еще подпитывают его, помогая сопротивляться воде.
Тушение пожара вылетает из головы, когда темный седан сворачивает с дороги к главному входу в здание. Нет. Еще слишком рано.
– Еще рано! – кричу я в переговорник. – Здесь опасно!
«Я подумал…»
Арчер затихает, и я поворачиваюсь, высматривая Кэла. Он это тоже слышит? По идее, должен, но в толпе его не видно, а времени в обрез.
– Не надо, Арчер! Ни в коем случае. Вы потеряете воспоминания, а мы потеряем вас!
«После сегодняшнего я вам не понадоблюсь», – возражает он, и седан останавливается за пожарными машинами, где воздух все еще насыщен парами снадобья. – «Я обещал, что мы не сдадимся Охотникам без боя, но этот бой закончен».
Рядом со мной появляется Кэл. Он ищет среди деревьев Арчера. Лицо у парня белее мела: он все слышал.
– Райан, пожалуйста, не надо! – умоляет он хриплым от избытка чувств голосом.
«Хорошо, что уже не придется ничего скрывать от Лорен, – говорит агент чуть ли не с грустью и откашливается. – Работать с вами обоими было большой честью. Теперь мне нужно арестовать Охотников».
– Нет, Арчер, нет!
Поздно. Детектив выходит из машины, вытаскивает из уха переговорник, бросает на землю и растаптывает, чтобы никто ничего не обнаружил. Бесстрашный, сосредоточенный, он поворачивается к Охотникам, внезапно спотыкается и опирается на капот.
Арчер прижимает еще не зажившую ладонь к виску и падает на колени: снадобье уничтожает магическую сущность Заклинателя.
Я бросаюсь к нему, но мама хватает меня за руку.
– Нельзя! – взволнованно велит она. – Нельзя, Ханна.
– Но Арчер…
– Сделал свой выбор. – Мама поворачивается к Кэлу, который тоже готов рвануть к другу. – Райан думал об этом с тех пор, как ты закончил работу над снадобьем. Решение не спонтанное.
– Ты знала? – спрашиваю я, чувствуя себя безутешно несчастной. – Мы могли его остановить.
Мама убирает мне волосы от лица.
– Ханна, это выбор Райана. Мы должны его уважать.
Бум! Раздается оглушающий грохот, который не дает мне ответить. Здание фармацевтической компании обрушивается. Грязь и обломки разлетаются во все стороны, но порыв ветра, подпитанный Стихийниками, не позволяет тяжелым ошметкам ранить людей.
Когда пыль оседает, какой-то полицейский опускается на колени возле Арчера, помогая детективу подняться. Встав, тот недоуменно хмурится и смотрит то на рухнувшее здание, то на многочисленных сотрудников компании. Они сидят на лужайке и в ужасе наблюдают, как у них на глазах рушится их детище.
Арчер прищуривается и вызывает подкрепление. Он бежит на лужайку к Охотникам и громко велит им не двигаться.
Вместе с другим полицейским Арчер поднимает Холлов на ноги. Когда он надевает на них наручники, мама притягивает нас с Кэлом к себе и обнимает за плечи.
– Райан – хороший человек, – говорит она. – У него все будет в порядке.
Сердце болит и болит. Даже без воспоминаний о магии Арчер сдержал слово – он остановил людей, отнявших у меня папу.
– Поверить не могу, что все закончилось, – шепчу я, и мама целует меня в макушку.
Кэл поднимает глаза к небу, безуспешно сдерживая слезы. Я протягиваю ему руку, и он крепко ее пожимает.
– Нельзя допустить, чтобы это прошло Китинг даром.
Я наблюдаю, как Арчер усаживает Холлов на заднее сиденье машины и захлопывает дверцу. Радость победы накрывает с головой, только Кэл прав. Наша миссия не закончена.
Еще нет.
32
Дни после рейда пролетают со свистом.
Кэлу и другим членам Совета даже вздохнуть некогда.
Несколько групп выслеживают Старейшину – бывшую Старейшину Китинг – еще несколько разбирают личные дела, которые Кэл украл в «Холл Фармасьютикалс». Агенты устанавливают личность каждого из потенциальных Охотников, которых оказывается около сотни, как Уэс и говорил Арчеру.
О магии ни один из них уже не помнит.
После ареста родителям Бентона быстро предъявили официальное обвинение в убийстве моего отца. Эта новость теперь у всех на устах. В школе снова начинают шушукаться. На сей раз воздух помогает мне расслышать сплетни, но я пропускаю их мимо ушей. Стараюсь сосредоточиться на учебе, хотя нервничаю, ожидая новостей о Китинг.
В следующую субботу Арчер приезжает навестить нас с мамой. Теперь он снова детектив, а не просто Арчер или Райан. Без своих воспоминаний он больше не агент Совета. Странно наблюдать за ним, разговаривать и гадать, как снадобье изменило его восприятие наших отношений. А восприятие времени, которое мы провели вместе, тщательно готовясь к вербовке Дэвида и Элис? Как, по его мнению, он обжег себе руки?
Жаль, что Арчер лишил нас возможности напоминать ему о потерянном даре, но мама помогает мне принять то, что такую жизнь он выбрал сам. Я должна уважать это, хоть и не до конца понимаю.
– Все в порядке, мисс Уолш? – Детектив отрывает взгляд от блокнотика.
От его заботы сердце разрывается, и я зажимаю ладонями глаза, чтобы сдержать слезы.
– Я в полном порядке, – отвечаю я после паузы. Мама ушла, чтобы принести нам чай, и я бросаю взгляд в сторону кухни. – Вы сказали, что у вас есть новости.
– Да. Мистер Холл – в смысле, Холл-младший, Бентон – пошел на сделку с окружным прокурором Флорес в рамках соглашения свидетельствовать против своих родителей. – Арчер перелистывает блокнот, то ли опасаясь моей реакции, то ли просто из желания верно изложить факты. – Юноша признает себя виновным в нападении при отягчающих обстоятельствах и проведет следующие пять лет в тюрьме.
Пару недель назад новость о том, что Бентона не упекут за решетку пожизненно, повергла бы меня в отчаяние. А сейчас, когда Охотники стали вообще не опасны, а единственная причина ненавидеть меня стерта у Бентона из памяти? Пять лет меня вполне устроят.
– Мисс Уолш?
– Я в полном порядке, – торопливо повторяю я. – Бентон сказал, почему поступил так со мной?
Детектив Арчер закрывает блокнотик и прячет в карман.
– Якобы его заставили родители, но какова причина, он объяснить не смог.
Я киваю. По сути, Бентон прав. Родители с детства учили его ненавидеть нас. Они вдалбливали сыну в голову, что неудачи наказываются насилием. Того, как он со мной поступил, я не забуду никогда, но, возможно… однажды сумею его простить.
Однажды, но не сегодня.
На пороге гостиной появляется мама. В руках у нее – две чашки чая.
– Простите, что тороплю вас, детектив, но свекровь только что прислала мне сообщение. Сегодня вечером у нас семейное мероприятие. Нужно готовиться.
От многозначительного маминого взгляда мое сердце екает.
Старейшина Китинг.
Ее, наконец, нашли.
– Конечно, миссис Уолш, я уже закончил. – Арчер достает визитку из бумажника. – Если вам с Ханной что-то понадобится, пожалуйста, сразу звоните.
Мы ждем несколько минут. Когда из вида исчезают задние фары машины Арчера, я поворачиваюсь к маме.
– Где она?
Мать берет куртку и ключи.
– Ее привезут в дом леди Арианы. Другие Старейшины тоже там будут.
Я застегиваю молнию свитера и обуваюсь.
– Поехали.
Старейшина Китинг – ведьма могущественная.
Но сейчас она – одна.
Без поддержки клана, без власти Совета, ее легко обнаружили агенты, которых она предала. Очень правильно, что ее привезли обратно в Салем, дабы предать суду за преступления.
Присутствует весь ковен, даже самые младшие, тишина стоит звенящая. Мы с мамой направляемся к алтарю, подпитываем магической силой пламя свечи, горящей во славу Средней Сестры, потом присоединяемся к собравшимся свидетелям. Морган с родителями тоже здесь. Рана девушки почти затянулась, но я замечаю, как она проводит пальцем по месту, где кинжал Китинг воткнулся ей в грудь. Где он едва не пронзил ее сердце.
– Ты как, ничего? – тихо спрашиваю я.
Морган опускает руку и улыбается.
– Вроде бы. – Она тянется ко мне и переплетает теплые пальчики с моими замерзшими. – А сейчас Китинг выглядит совсем иначе.
Проследив за взглядом Морган, я осматриваю падшую Старейшину.
Вот она. Руки ей заблокировали за спиной связывающим жгутом, который обрывает связь с магической силой. Кто-то из Стихийников – леди Ариана или, возможно, Старейшина Хадсон – упросил землю держать Китинг, не давая шевелиться, и почва поднялась ей до колен, пригвоздив к месту. Тушь течет по лицу женщины черными ручьями, пятная уже грязную рубашку. Изменились даже волосы: блонд превратился в седину.
Морган кладет голову на мое плечо.
– До сих пор не верится, что Райли отпустили домой, будто он не сделал ничего плохого!
После последнего рейда полиция допросила каждого задержанного на лужайке у «Холл Фармасьютикалс». Один из Охотников, не выдержав угрызений совести, признался, что в Итаке застрелил Дэвида О’Коннелла. Но после того как начальник пожарной охраны назвал обрушение здания случайностью, арестовали только этого Охотника и родителей Бентона. Если верить соцсетям Райли, несколько дней назад он вернулся в Миннесоту. Кроме огнестрельной раны, которая наверняка еще болит, утешает лишь то, что из-за обилия пропущенных занятий этот семестр парню не зачли.
– Жаль, нам не удалось сделать больше. – Я кладу голову поверх головы Морган.
Та пожимает плечами.
– Досада жуткая, но, по крайней мере, Райли исчез из моей жизни. Маме и папе здесь нравится. Уезжать обратно в Миннесоту они не планируют.
– Вот и хорошо. – Я крепко ее обнимаю. – Потому что я тебя ее пущу.
– Я не помешаю? –