Внезапно приняв решение, Рафт наклонился, схватил рюкзак и бросил в трубу невидимого туннеля. Потом, держа наготове ружье, вошел туда сам. Земля под его ногами сменилась чем-то твердым и гладким. Могучий рев прозвучал еще раз, отражаясь странным эхом от стен туннеля.
И вдруг что-то прошелестело за его спиной — далекий, приглушенный шепот — слабее, чем самое легкое дыхание. У входа в туннель появилось мерцание, напоминающее дрожание разогретого воздуха, и вместе с этим умолкли все звуки. От мертвой напряженной тишины у Рафта зазвенело в ушах. Он вытянул вперед руки и убедился, что пустой воздух больше не был пустым.
Выход из трубы преграждал барьер из того же гладкого материала, из которого были сделаны стены и пол самого туннеля. Дверь закрылась. Может, это и есть Врата Паитити?
А может, ловушка, расставленная Перейрой?
Рафт погладил приклад ружья. Ну, хорошо, пусть даже ловушка, но он все же не безоружен. Нужно только все время быть начеку.
Нигде не было видно ни следа ягуара. Рафт закинул рюкзак на спину и двинулся вперед. Пол был гладким, но не скользким, и временами Рафту казалось, что он слегка притягивает ступни. Это было не стекло. Возможно, он имел дело с силовым полем, невидимым экраном чистой энергии.
Рафт шел по туннелю, не позволяя себе задумываться, хотя обдумать нужно было многое. Уже давно он научился закрывать свой разум от мыслей, к встрече с которыми не был еще готов.
Именно так последние двадцать дней он раз за разом отгонял от себя видение лучившегося радостью лица девушки, которое лишь на мгновенье возникло перед ним в зеркальце и навсегда врезалось в память.
Ничто не мешало ему идти и, если бы не сознание, что он движется в туннеле, и не окружающая мертвая тишина, беспокоиться было бы и вовсе не о чем.
Вокруг по-прежнему были тенистые джунгли. Трепеща крыльями, мимо пролетали разноцветные бабочки, среди листвы красовались фантастическим оперением многочисленные птицы, время от времени на стенку туннеля натыкался рой пчел.
Когда-то давно Магеллан писал о деревьях, дающих мыло и стекло, что было искаженным описанием богатых латексом гевей. Очень часто в легендах содержится зерно истины. Семь городов Кибола существовали на самом деле, хотя их улицы никогда не были выложены золотом.
Америго Веспуччи — Рафт отыскал эти сведения в самых дальних закоулках своей памяти — упоминал о расположенном где-то в сертане озере Доирада, на берегах которого процветали сияющие города. А теперь еще Королевство Паитити. В прежние времена банды беглых невольников не раз пытались найти его.
Ему вспомнились дикие легенды: в Паитити часть жителей была карликами, а часть гигантами; встречались там люди со ступнями, обращенными назад, и такие, у которых вместо ног были Птичьи лапы. Обычные бредни.
Но никто и никогда так и не сумел найти Паитити.
Рафт вытащил из рюкзака фонарь. Тропа опускалась, все глубже погружаясь в землю, а через несколько метров туннель уходил в черную бездну, совершенно исчезая под землей. Невозможно было удержать равновесие на такой крутизне. Рафт сделал несколько осторожных шагов, гадая, каким образом здесь прошли Перейра и Крэддок.
В свете фонаря он видел со всех сторон спрессованную почву и уходящую вниз трубу туннеля. Слишком круто. Рафт вдруг понял, что зашел слишком далеко. Что-то обмануло его вестибулярный аппарат, а возможно, здесь была какая-то гравитационная аномалия. Как бы то ни было, какая-то непонятная сила удерживала его в вертикальном положении, благодаря чему он мог двигаться словно муха по гладкой стене.
Вдруг Рафт ощутил головокружение. Правда, здесь пол не уходил вертикально вниз, но все равно дальнейшей путь без присосок на обуви казался невозможным. Однако что-то помогало ему удерживать равновесие на уклоне более сорока пяти градусов.
«Чистая энергия, — подумал он. — Силовое поле вместо стен!»
Рафт продолжал идти, хотя не мог уже сказать, поднимается он или опускается, и только логика подсказывала, что раз вокруг темно, значит, он уходит все дальше вглубь земли.
Через какое-то время он заметил, что впереди туннель освещает странное сияние. Там поблескивал слабый свет, оживляющий темноту дрожащими, подвижными бликами.
Рафт осторожно сделал несколько шагов.
Это была вода.
Со всех сторон она окружала туннель быстрым потоком, испещренным пузырьками воздуха, который мчался в полной тишине, чуть поблескивая в свете фонаря.
«Сыны Израиля, — подумал Рафт, — прошли по дну моря, и воды громоздились над ними, аки стены».
Итак, ему демонстрировали очередное чудо. Похоже, весь его путь будет полон чудес.
Рафт крепче стиснул зубы и двинулся вперед, надеясь, что его не постигнет судьба египтян. Если стена треснет, ему конец.
Стена выдержала. Он долго шел в темноте, разгоняемой лишь слабым светом фонаря, и опустился, судя по всему, очень глубоко. Не исключено, что благодаря необычной гравитации, царившей в туннеле, он порой шел вертикально вниз.
Заметив слабое сияние, Рафт выключил фонарь. Темнота сомкнулась вокруг него, но ненадолго. Вскоре глаза его привыкли к приглушенному фиолетовому свету, идущему со всех сторон, и Рафт почувствовал головокружение.
Далеко внизу сквозь прозрачный пол в каком-то невероятном ракурсе виднелась огромная пещера.
На Рафта накатили головокружение и тошнота, когда он сообразил, что сам стоит, невероятно накренившись, тогда как основание пещеры наклонено совсем незначительно. Стены круто уходили вверх к потолку, с которого свисали сталактиты, слабо поблескивающие в полумраке.
Пещера была узкой и искривленной, поэтому значительная ее часть была не видна. Туннель спускался вниз ошеломляющей дугой и исчезал в темном проломе дальней стены. Рафт знал, что не сумеет удержаться на таком крутом склоне, но когда осторожно шагнул вперед, вновь вернулось впечатление, будто это пещера, а не его тело противоречит законам гравитации.
Далеко внизу, в фиолетовом мраке, шевельнулось что-то живое. Рафт не сумел разглядеть, что именно, однако тут же заметил еще движение, а среди изломов скальных стен движений было гораздо больше. Высокая узкая пещера бурлила жизнью, и все эти дрожащие тени спешили к замершему человеку, подвешенному посредине пустоты.
Демоны Паитити!
Такие твари были невозможны с биологической точки зрения. Он видел лишь их силуэты, но тени позволяли предположить крылья и длинные когти, а также множество других органов. Среди чудищ не было двух одинаковых, логика анатомии совершенно отсутствовала. Рафт почувствовал, что у него пересохло во рту.
Было совершенно ясно, что они его видели. Они двигались к нему медленно, и медлительность эта пугала больше торопливости: похоже, они знали, что спешить им незачем.
Рафт содрогнулся. Хотя он знал, что Перейра и Крэддок проделали этот путь, переход по воздушному мосту уже не казался ему таким безопасным. Ему казалось, что он падает в бездну, полную чудовищ, порожденных ночными кошмарами. Если бы в туннеле оказалось какое-нибудь отверстие, гибель была бы неминуема.
«Делай же что-нибудь!» — сказал он себе, и двинулся с места.
Через десять минут Рафт добрался до развилки, первой на всем пути. Куда пошли Крэддок и Перейра было неясно. Положившись на удачу, он вошел в правое ответвление и, оказалось, поступил правильно.
Безо всяких помех Рафт достиг конца коридора, и там его ждало разочарование. Еще издалека он заметил свет. Прямо перед ним находился круг глубокого чистого сияния, закрывающего проход. «Очередное силовое поле», — подумал Рафт. Это поле отражало свет, а возможно, излучало собственное холодное сияние.
Он коснулся гладкой сверкающей поверхности. Ничего не случилось, просто перед ним была сотканная из света гибкая плоскость. По мере того, как он смотрел на нее, блеск начал постепенно слабеть.
Сквозь туманную белизну проступали тени и размытые, нереальные контуры. Линии постепенно темнели, и наконец появился контур человеческой фигуры, и Рафт покрепче стиснул в руках ружье. За фигурой человека замаячили скульптуры, высокие колонны и что-то вроде ручья.
Сияние окончательно погасло, барьер исчез, а ручей превратился в лестницу, спускающуюся от ног Рафта до пола огромного зала, потолок которого подпирали колонны, гораздо более крупные, чем колонны Карнака. Перед колоннами лицом к Рафту стояла девушка. Она была прелестна, хотя в ее лице было что-то странное.
Девушка быстро сделала какое-то движение руками, и за спиной Рафта раздался тихий шум. Он повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть светящийся барьер, вновь закрывающий выход из туннеля.
Путь назад был отрезан.
Глава 4Жанисса
Девушка выглядела точно так же, как в зеркале да Фонсеки. В ее небольших губах таилось что-то порочное — зараженная злом красота. Глаза были аквамариновые, и темные ресницы придавали им слегка раскосый вид, а волосы цветом напоминали мех тигра. Темно-золотистые, они окружали голову почти невесомым облачком.
Голубовато-золотистая одежда настолько плотно облегала ее стройное тело, что казалось второй кожей. Наряд дополнял охватывающий талию широкий пояс, в который девушка как раз убирала что-то, одновременно улыбаясь Рафту.
Улыбка совершенно изменила ее лицо; оно сделалось необычайно привлекательным, исполнилось нежности и сердечности. Когда она заговорила, голос ее прозвучал именно так, как ожидал Рафт, и в нем пробивались те же беспокоящие нотки, которые он прежде уловил в голосе Перейры.
Однако язык, на котором заговорила девушка, был совершенно незнаком Рафту. Поняв это, она перешла на ломаный португальский, а потом, пожав плечами, попробовала диалект индейцев, который Рафт понимал, хотя никогда не слышал, чтобы кто-то произносил слова так, как она.
— Не бойся, — сказала девушка. — Неужели я позволю причинить тебе вред, если пустила тебя так далеко? Правда, я испугалась, когда ты замешкался у развилки, но ты, к счастью, выбрал нужный путь.