— Говори, теперь можно.
— Мой отец занимает важный пост во Дворце. Он меня очень любит. Если враги узнают, кто мой отец, меня выкрадут и начнут диктовать отцу свою волю. Всем будет очень плохо. Поэтому никто за стенами Дворца не должен знать, кто мой папа. А если кто-то узнает, я должна убить себя, чтоб врагам не досталось мое тело.
— А во Дворце знают?
— Несколько самых верных друзей отца зовут меня дочкой. Мать была рабыней, ее на самом деле любой из них мог бы положить в свою постель. Враги не знают, кто настоящий отец, кто будет мстить за мою кровь. Сейчас в провинции опять беспокойно, и Владыка решил удалить меня из Дворца, чтоб не вводить врагов в соблазн.
— Вот оно как… Миу, я должна немедленно рассказать об этом шефу и Стасу. Можно?
— Рабыня не возражает.
Вот и закончилась прогулка. Линда схватила меня за руку и чуть ли не бегом потащила к дому. На ходу обернулась.
— Миу, прости меня за вчерашнее.
Ух ты! Чуть не споткнулась. От такого подарка судьбы отказываться нельзя.
— Рабыня больше не сердится на госпожу.
Во Дворце за такую фразу мне бы на весь день прищепку на язык повесили. Как бы простила, но четко обозначила, кто есть кто. И кто разрешил рабыне осуждать госпожу? Но Линда не поняла, обрадовалась, и я ощутила пожатие ее руки. Разве можно быть такой наивной? Мне даже стыдно за себя стало, и… я на самом деле ее простила.
— Открывай, — сказала Линда, когда мы подошли к двери. Я поискала глазами зеленый пупырышек. Нету! Попыталась вспомнить, как вчера Петр дверь открывал. Шагнул под арку, положил правую руку на стену арки. Наверно, сюда, где на железе квадратная заслонка, вся руками заляпанная. Я встала как он, положила ладонь на заслонку. Та легко открылась. А за ней — знакомые пупырышки, светящийся квадратик, какая-то решетка над черным отверстием. Я гордо улыбнулась и нажала на зеленый пупырышек. Но дверь не открылась, а вместо этого раздался человеческий голос.
— Положи руку на сенсор, — перевела Линда.
Фиг знает, что это такое. Но я — не тупая кухонная рабыня. Осторожно ткнула пальцем в светящийся квадрат. Он вспыхнул ярче. Тогда я смело прижала к нему ладонь.
Через пару вздохов квадрат погас, дверь с рокотом ушла в стену, а голос опять что-то сказал. Наверно, пригласил войти.
— Видишь, совсем несложно, — произнесла Линда, входя следом. — Теперь закрой внешнюю дверь, открой внутреннюю.
Когда мы выходили, Линда нажимала зеленый пупырышек. По какому-то наитию я нажала красный, что под зеленым. И не ошиблась! Дверь закрылась. Потом я перешла к внутренней двери и открыла ее. А затем — закрыла за собой. Для пробы еще раз открыла и закрыла. На самом деле, совсем не сложно! Теперь в любой момент могу выйти из этого железного дома.
Хозяина мы нашли у Стаса. Правда, Линда сказала, что это не его комната, а аналитический центр. А живет он рядом, дверь напротив.
— Шеф, есть информация, — с ходу начала госпожа. — Миу мне такое рассказала! Здесь такой гадюшник, почище чем в Испании в средние века. Тайны Мадридского двора в полный рост!
— Начало захватывающее, — улыбнулся Стас. — А теперь без эмоций и поподробнее.
Линда рассказала все, что я ей сообщила, и даже больше.
— Я же говорил, что время для подарков еще не наступило! — непонятно чему обрадовался Стас.
— А ты, малышка, что можешь добавить? — обратился ко мне хозяин.
Я хотела сесть на пол у его ног, но Линда прижала меня к стулу.
— Госпожа все правильно сказала. Но, кроме налоговой Службы, есть еще много служб. Почтовая Служба, Служба дорог и сообщений, Служба порядка. В нашей провинции самые важные — Служба пахотных земель и Служба оросительных каналов. Риммы этих служб настроены против Владыки и готовы разорить страну, лишь бы Владыке стало плохо.
— С этого места — поподробнее, — весь подобрался Стас.
И начался настоящий допрос. Как в подвалах Дворца. Только что пятки не прижигали. Через четверть стражи Линда зевнула, прикрывшись ладошкой.
— Я пойду?..
Ее ухода не заметили. Хозяин, увидев, что я напряглась, пересел на диванчик, посадил меня рядом и обнял за талию. Сразу почувствовала себя уверенно. Что бы Линда ни говорила, а я — доверенная рабыня!
Еще через стражу со стороны экрана раздался голос Марты.
— Работяги! Ужин на столе.
— Сейчас идем, — откликнулся Стас, нажав что-то на своем столе. Это «сейчас» растянулось еще стражи на полторы. Хозяин спорил со Стасом. Меня больше не допрашивали, и оба как-то незаметно перешли на свой язык. А я дремала на плече хозяина. Потом меня разбудили, и мы пошли в столовую.
На столе сиротливо стояли наши остывшие тарелки. На моей — мясо, а на остальных — куски пирога.
— Вот те раз, — огорчился хозяин. — Какой-то праздник был.
— Мой день рождения, — с кухни вышел Мухтар. — Я сам о нем забыл, но Марта напомнила… Ох, голова болит… Линда сказала, вы что-то раскопали?
Он поставил на стол три бокала, разлил по ним янтарную жидкость из бутылки.
— Тебе не наливаю. Несовершеннолетним алкоголь нельзя.
— Рабыня через три дня будет совершеннолетней, — на всякий случай напомнила я, скромно прижав ушки.
— Вот через три дня и налью!
— Подожди, а закус? — хозяин сунул мои тарелки в шкафчик, который называл «микроволновка», и набрал что-то там, где утром я училась завтрак готовить.
Через малую долю стражи перед мужчинами стояли тарелки с кусочками мяса, нанизанными на длинные палочки. Мое мясо разогрелось и парило. И хозяин поставил передо мной полный бокал виноградного сока.
— Чиф, мы еще не испытывали на Миу напитки, — опомнился Мухтар.
— Вот сейчас и испытаем. Миу, попробуй. Только чуть-чуть.
— Вкусно! — отхлебнула я. На самом деле было не вкусно, а очень вкусно. Но Мухтар поставил передо мной еще и кружку воды.
— На всякий случай, — сказал он.
Мужчины поднялись, взяли в руки бокалы. Я тоже встала.
— Мухтар, мы знаем друг друга уже десять лет. Поэтому — к черту слова. Удачи тебе. И женись ты, наконец! Ну, локоть на уровень эполета… Вздрогнули!
Мужчины разом выпили до дна, крякнули, сели и набросились на мясо. Я выпила половину бокала, нарезала ножом и вилкой мясо на кусочки и только потом заметила, что мужчины едят руками. Берут палочку с мясом за оба конца и зубами срывают кусочки мяса.
— Можно рабыне спросить? — шепнула я хозяину.
— В чем вопрос?
— Как положено есть это мясо?
— Шашлык? Прямо с шампура! Мухтар, вы наше мясо на совместимость проверяли?
— Мясо проверяли в микродозах. Специи — нет. Постой, красавица, сейчас и тебе шашлык сделаем!
Откуда-то появились деревянные палочки с острыми концами, мужчины отобрали мою тарелку, нарезали мясо кусками и ловко насадили на палочки. Чем-то посыпали, сложили на тарелку и убрали в микроволновку.
— Шашлык должен быть горячим, — объяснил мне Мухтар, разливая остатки напитка по бокалам.
Что-то тренькнуло, и передо мной появилась тарелка с тремя шашлыками.
— Ну, второй тост, по традиции, за прекрасных дам! — провозгласил Мухтар, поднимая бокал. И все посмотрели на меня. Я тоже подняла бокал с соком и выпила вместе со всеми. Голова слегка закружилась, и я с урчанием набросилась на мясо. Только освободив вторую палочку, заметила во рту легкое жжение. Не то, чтобы неприятно, но необычно. Сок кончился, мне налили еще бокал. Я выпила его залпом и схватилась за третью палочку. Мужчины громко и весело разговаривали, а до меня вдруг дошло, что Мухтар говорил со мной на моем языке. Еще утром он его не знал. Фррр, не важно. Голова кружилась, мне было хорошо, но почему-то хотелось спать. Сама не знаю, как положила голову на стол.
— Миу, проснись! Миу!
— Шеф, что ты ей налил?
— Виноградный сок. Очнись, Миу! — встревоженный голос хозяина.
Я с трудом разлепила глаза, широко зевнула и испугалась. Все трое напряженно смотрели на меня.
— Фых! Рабыня просит прощения. Рабыня сама не понимает, как заснула.
— Как ты себя чувствуешь?
— Голова кружится, слова путаются.
Мухтар понюхал мой бокал, вылил в рот последние капли.
— На самом деле виноградный сок. Чистый, без примесей, если сахар не считать. Миу, попробуй встать и пройти.
Меня шатнуло вбок, но хозяин поддержал.
— Вино как раз из винограда делают, — высказался Стас. — Надо ее метаболизм на компьютере прокачать. Шеф, среди продуктов котов что-нибудь сладкое попадалось?
— Ни разу.
— Ага… — многозначительно сказал Стас. — Второй нежданчик. Первый был с соленым огурчиком.
— Это даже символично, — произнес мой хозяин. — Ни выпить, ни закусить… Все, друзья, мы идем баиньки. Спокойной ночи.
Как хозяин вел меня домой, не помню. Только перед дверью — ошалелые глаза Линды.
— Шеф, зачем ты ее напоил?
— Ты не поверишь, всего пара стаканов виноградного сока. Мгновенная ферментация прямо в желудке.
Последнее, что помню — хозяин укутывает меня одеялом.
Встаю по будильнику, ополаскиваюсь под душем, быстро одеваюсь. Миу сладко спит, свернувшись как кошка. Даже будить жалко. Сажусь рядом с ней на корточки и глажу по головке. Девушка сладко потягивается, тоже как кошка, открывает глаза и пугается. Чешу ее за ушком пока не успокаивается.
— Хозяин так добр к своей рабыне. Рабыне стыдно, она проспала.
— Мы скоро летим во Дворец. Хочешь с нами?
— А можно? — обрадовалась как ребенок.
— Можно, — улыбаюсь я. — Будешь изображать во Дворце мою рабыню.
Испугалась. Сжалась, ушки прижала.
— А сейчас Миу кто?
— Сейчас Миу стажер и моя подопечная. Подопечная — это вроде приемной дочки. Я отвечаю за тебя перед обществом до твоего совершеннолетия.
— Может рабыня спросить, что будет с ней потом?
— Потом ты станешь взрослой и свободной. Мне бы хотелось, чтоб ты осталась в нашей группе. Но решать тебе самой.
— Рабыня хочет остаться с хозяином.