– Ты живешь здесь? – Спросил я Мару.
Девушка снимала маленькую квартирку на западной окраине Мацана. Насколько знаю, тут самые дешевые дома и квартиры. Даже с учетом того, что на окраинах наем квартир всегда дешевле. Тут даже постоялых дворов и гостиниц нет – просто не выдержат конкуренции с арендодателями-одиночками.
– Девятнадцатый дом на четвертой Закатной улице? Да, господин.
– Пустишь переночевать? Я заплачу. И руки распускать не буду. Честно. Мне хватит ровного пола – лишь бы крыша над головой была.
– Господину некуда идти? Как же так? Он же знакомый самого господина Шу Ливея!
– А вот сейчас ты издеваешься! – Я похлопал по девичьей ладошке, лежащей у меня на локте.
– Прошу простить, господин. – Едва заметно улыбнулась она. – Я не возражаю. И тоже обещаю не распускать руки… первой.
– Я настолько хорош? – Скептически уточнил я. – Учти, у меня нет денег, чтобы отплатить тебе за твою… благосклонность.
– Мне понравился голос. И сильные руки. И запах.
Что-то я не понял. Кто кого вообще клеит, а?! А запах… запах – да – целый день на Турнире. Даже влажными тряпками, смоченными в растворе уксуса, не обтирался.
Стоп! Запах! Я наклонился к ее шее и втянул носом воздух… она, поеживаясь, хихикнула от щекотки.
– Ты что-нибудь принимала перед тем, как… подошла к нам?
– Настойку лавакоса. Я не знала, чем закончится разговор.
Я поймал себя на том, что так же, как Ливей, запустил пятерню в затылок.
– Послушай, Мара! Когда не знаешь, чем закончится разговор, последнее, что нужно принимать – это лавакос! Как ты теперь думаешь выкручиваться-то?
– Разве господин не поможет мне с этим? Я была уверена, что он не только может помочь бедной девушке, но уже полчаса готов это сделать, томясь от напряжения своего нефритового скипетра!
Она чуть сжала ладонь, лежащую на моем локте. И я только сейчас сообразил, что тонкие изящные пальчики лежат как раз на внутренней стороне моего бицепса, там, где пульсирует плечевая артерия.
Ять! Это что получается – она всю дорогу от ресторана меня читала?! Как я тогда проверял правдивость на допросе Шу Шан?!
Я спешно прокрутил в голове все, что ей рассказывал по пути. И облегченно выдохнул – кажется, ничего критичного. Особо не врал. Ну, так… приукрашивал художественного накала ради и произвести впечатление на девушку для.
– Люди так забавно к этому относятся… – Мягко рассмеялась она, легко проведя пальцами другой руки по моему лицу.
Я невольно нахмурился, чем вызвал новый приступ веселого смеха. Но щекотное, будто пушинкой, ощущение пальчиков на лице тут же вызвало вполне определенную реакцию.
– Кстати… эта скромница Мара Бейфанг так и не узнала фамилию достославных предков этого честного господина.
– Лю. Лю Фан.
– Приятно узнать вашу достойную фамилию, добрый господин Лю Фан. Прошу помочь этой девушке приготовить вечерний успокаивающий чай из…
– К демонам чай! – Я подхватил ее на руки. – Матушка научила этого способного Лю Фана основам управления Ци через Чжень-Цзю…
– Эта любопытная Мара Бейфанг с радостью испытает мастерство иглоукалывания мастера Лю и его мастерицы-матушки. – Несколько напряженно ответила сжавшаяся девушка, когда ее ноги оторвались от земли, и судорожно вцепилась в мои плечи.
Если она ходила в детстве босиком и легкими жестами ворочала многотонные каменные блоки – я не удивлюсь. А потом удивлюсь, так как это совсем другой мир. А потом снова не удивлюсь, так как в волшебном мире возможно все. А потом снова удивлюсь, так как…
– Третий этаж. – Прошептала девушка. – Дверь… на ней выбито маленькое окошко и вырезан иероглиф «Одиннадцать». Только… осторожнее. Я очень боюсь удариться головой о стены… там пятая ступенька шатается. И восьмая. А десятая ниже, чем остальные… А еще…
Еще одна «трусишка»…
– Эй! Эта недоверчивая Мара Бейфанг уже недооценивает мастерство этого осторожного Лю Фана?
– П-простите эту неразумную, мастер Лю! Она просто ужасная трусиха!
Глава 14
– В господине Шу Ливее вчера было много желания убить господина Лю Фана… – Сказала Мара, заплетая косу. – Это звенит в его голосе сталью и огнем.
Она сидела на табуретке посреди комнаты. Свет из маленького окошка прекрасно ее освещал. Она, конечно, не нуждалась ни в освещении, ни в зеркалах. Просто… так получилось. Чертовски случайно удачно.
Хоть она и не могла видеть, я пожал плечами, с удовольствием любуясь красивой девушкой:
– Я тоже хотел его убить. И сегодня хочу. Так что всё честно.
Она повернула голову, а пальцы на косе застыли:
– Оу… Понятно. – Только и сказала она. – Значит, чувства Лю Фана спрятаны много глубже…
Ночью было… просто хорошо. Уж не знаю, что мне там подмешала Сахон, но, хвала предкам – уберегли – на мое благоразумие и осторожность вся эта «химия» не повлияла – я не стал «завоевательным храбрым Ян, что стремительным натиском берет эту неприступную скромную Инь». Ну, и тот «конский женский возбудитель», что приняла Мара вчера вечером в «Дядюшке Бо», не учитывать нельзя.
«Середина Змеи» – это ровно десять часов по «тамошнему стилю». Самое оно для знатненьких детишек куда-нибудь отправиться. Как раз проснулись, потренировались, плотно позавтракали. А еще следует помнить про необходимость всяческих ритуальных телодвижений, положенных для правильного провода знатных гостей восвояси. Это еще где-то час. Опять будут молитвы, гимны, речи. Обязательно – шмыгающие носом родители, отпускающие своих беззащитных детишек восвояси, и слова напутствия с красивым возложением ручек на плечи и трогательным взглядом глаза-в-глаза. Очень будет не хватать фейерверков и танцующих слонов. Ну, да ладно – бюджеты не те, не будем придираться.
Короче, все мероприятие затянется еще на час-полтора. Так что хорошо будет, если отправление произойдет к половине двенадцатого, или – для любителей местного колорита – в начале-середине часа Лошади.
Мы с Марой – ни разу не «знатненькие детишки» – и нам нужно прибыть к воротам резиденции Ма точно к указанному сроку. И опаздывать нам – как там? – «невместно», да?
Мой мешок и все необходимые вещи были собраны еще вчера, перед Турниром – домой возвращаться я уже не рассчитывал. У Мары вещей тоже было немного – лютня и небольшой заплечный мешок с немногочисленными пожитками. Они еще и не были разбросаны по однокомнатной крохотной квартирке, а лежали компактно и аккуратно – издержки такого вот… бытия слепой девушки.
Больше времени ушло на переговоры с хозяином квартиры. Меня снова придушила жаба, и я таки выбил из весьма стрёмной на вид бабульки компенсацию за досрочное освобождение жилплощади. Неожиданно помогло то, что я в Мацане, оказывается, местная знаменитость – подвиг мастера Лю, собственноручно сбившего стрелу и спасшего принцессу клана Шу, уже воспет, канонизирован и передается из уст в уста… Правда, на алчность хозяйки эта слава повлияла незначительно, и к Маре в кошелек вернулось только шесть медяков и одна полушка. Но хоть что-то – девушка вообще не собиралась возвращать эти деньги, считая их потерянными навсегда.
Куда меньше времени заняло получение платы за вечернюю музыку у дядюшки Бо. Проблем с господином Вуссон Бо не было вообще никаких. Дядечка прослезился, запричитал, накинул сверху небольшую премию. Очень переживал, что только-только нанятая «живая музыка» отправляется куда-то с господами из Шу – просил меня оберегать эти «прелестные пальчики мастерицы-лютнистки». И просил не забывать, навещать и всем рассказывать… Я перевел это для себя так, что меня попросили содействия в пиаре заведения за пределами Мацана. Я довольно потер руки и выбил на рекламную компанию целую половинку «серебряного»!
Правда, потом расстроился – зачем она мне нужна… теперь-то?
На площади перед воротами уже тихонько покрякивали ненавистные ездовые ящеры. Вот, кстати, ящеры… Как эти пресмыкающиеся соотносятся с остальной вполне млекопитающей фауной – ума не приложу! Правда, вот драконы тут совершенно точно есть. И грифоны. И прочая волшебная и околоволшебная ерунда. Про говорящих волков-медведей-зайцев я и не говорю. Лисицы те же, опять-таки…
О! Лисицы! Это ж, вообще – местный бессмертный мэм! Самый распиаренный тут, наверно, волшебный зверь – это не драконы, не тигры, а… лисицы! Справедливости ради стоит заметить, что лисицы, по слухам, когда оборачиваются человеческими девушками или юношами – чудо, как прекрасны. И занимают в местной мифологии вакантное место где-то возле суккубов и инкубов. Со всеми вытекающими последствиями. Так что популярность этих «идолов волшебной поп-эстрады» вполне закономерна.
Вот и получается, что какие-то там заурядные ездовые ящеры – такая ерунда на общем фоне творящегося здесь биологического вакханалии и беспредела разнообразия.
Мы с Марой подошли и стали топтаться поодаль от кипящих страстей, наблюдая из большой толпы зевак-зрителей за вполне себе индийской мелодрамой… Ну, я наблюдал, а Мара – внимательно слушала, чуть склонив головку и прикрыв глаза.
Родители Ма отпускали младшее поколение «погулять» – луноликая Ма Джао-Джу (ничего так… сочненькая – у Ма Фонга губа не дура), не менее луноликая Ма Аи со своей тройкой телохранительниц или подружек – Жилан, Ксиу, Ниу – и «обслуживающий персонал», среди которого я безо всякого удивления увидел массу знакомых Ри – Сахон, Шихонг, Джу… И прочие лица. С настолько одинаковыми и похожими повадками, что можно было даже не спорить – «птенчики» госпожи Ма У с одинаковой фамилией Ри. Будь Шу Ливей обычным человеком, я бы посоветовал ему повеситься или утопиться заранее. Увы, обычным человеком он не был. И я сомневался уже, смогут ли даже сильные адепты Ци не нанести ему вред, а хотя бы нейтрализовать.
Ну и, собственно, «приглашенные звезды» – младое поколение клана Шу. Два экземпляра – Гуанг и Юн – были на носилках торжественно водружены на повозки, Ливей принимал «отческое напутствие» (что-то там про «достойно себя вести», «оберегать этот цветочек», «защищать честь» и прочие бла-бла-бла), а Шу Шан… скучала рядышком, украдкой позевывая… забористый «чаек» был у сестрицы Ри Сахон.