Вспомню детство как сурового человека эпохи который научил меня настольным играм за которыми я проводил долгие ночи детства вспомню как подушку с невзрачной внешностью и кривым ртом которая говорила спать не просыпаться спать посыпалось пеплом ее тело тепло ушло к другому больше я не видел свою подушку подумал про душу продать за душу или задушу и она захлебнется в улыбстве меня обвинят а только для того чтобы он бежал и догорала свеча на столе догорала догола в ее восковые ворота.
Вспомню детство если оно кузнечик в траве если оно пищит трава ломается голосом треугольника если я пишу это сейчас значит кузнечик сделал все правильно в тот день трава под моей рукой сгинается в бумажный самолетик отправляется в путь трель звона над самой землей он прилип к ростку и смотрит на меня широко открытыми глазами барчестерской башни для движения его необходим прыжок и он не успев его совершить оказывается в банке стекла под палящим солнцем три дня и
Он высох открыв банку перемолол в пыль и выкурил его душу под этим моя душа претерпела три изменения я стал муравьем я стал саранчой я стал кузнечиком и полетел на небо призывая товарищей и попутно огнеметом обстреливая яркие поля где черные точки глеба были их маленькие хижины в одном из которых жило племя майя племя инк племя инок инаков инаковерцев племя компранчинкьосов и круглый календарь в центре стал столбом столом стал беговой дорожкой жизни в который зашла барсимия и прогулялась делая полутораметровые шаги хроноса испепелило взором маленькое перышко в голове кукушки разрядами электра прошла с вилами в шее напрягаясь от булькающей крови в кровати кровля в кровати покой ты там обретаешь смерть и там же ты предаешься наслаждающему удовольствию там же слышан твой первый крик его услышал твой взор близких мать отец дедушка бабушка сестра тетя племянник дядя твой первый получился нелепым как сопли трясся в судороге узнал что это называется эпидепсия когда нагретая ложка с белым порошком оказалась в твоем рту ты это не ты это ведь совсем другой человек что я говорю то что я делаю что я сейчас пишу это не мое откуда я беру кто мне сейчас диктует этот текст почему я решил что должен написать его именно так почему внутри меня мысль что подобной истории не было ведь возможно диктофоны это записывающие устройства в мозгу кто знает сколько их поместили в меня при рождении в родильных домах моих клонов их также тысяча они ночуют сейчас рядом со мной они читают это они думают они решат они изменятся когда прочитают это ведь это апельсин порезанный на дольки он сок с косточкой в середине также как и то что я сейчас пишу публичная карикатура осколок упавшего сердца ты мы вы они это то было будет есть живет существует бытие отделяется седьмым стихом да будет день да будут ночи в нас неиссякаемы в приливах луны в кратерах шезлонга развалкой кольца жизнь есть смерть будет но не сейчас ведь сейчас он еще мал сидит за столом а чуть позже слишком взрослый для этого он уже лишь промежуточность а не человек безликий валик синей краски и он бы стал небом для большей радости ведь на праздниках одна свеча один большой кусок и еще больший выбор и из торта лезут дорожки варианты вариации которые он выберет до того как закроет глаза пасмурный хмурый дождь стучит по его голой спине он открыл глаза и видит в небе пролетающую ракету с буквами касикс этот жирный шрифт эта ровная рука того что дождь внезапный дождь заросль дождь мой онон анон онан огар огар дар тризны мне внесите венкели украсьте вензелем широкогретой ручки ото ото от Отто уходят двое одинаковых пятна а он берет стулешник он другой вырос и он чувствует что он еще больший сорняк он сор пыль из избы которую скребок потер стерев рисунок на бумаге мальчик рисовал стерео глазами серебристых рыбок в себе и мальчик уже взрослый мальчик уже старик мальчик милитаризм мальчик с пальчик знал людской образ видения ситуации знал оглашение знал звук знал голос внутри себя и просто не мог остановиться пока не кончал жирной точкой даты 23.12.
Он грубо обнял ее и нежно ударил от этого она упала и браслеты на ее руках которые до этого были металлом стали жемчугом она пыталась защитить себя распластав свое тело на полу пополу наполу по полу сука смотрела взглядом в потолок удивляясь прямым линиям которые вырастали из ее тела грейтхеновски март произошел ночью и столкнулся с апрелем пламенем маленькой пустышкой которой он был вырос заполнен в образе шута и всегда рядом двойник его на сцене маска образом повернутая обратной стороной карта связывающая нас внезапно оживает рассыпается становится самостоятельностью симпозиума что это это что такое да это же показ модного прямо сейчас в прямом эфире горги скажет что-то хорошее серги скажет что-то плохое действительно это изумление не сочетается с моим видом что это я вообще говорю тебе посторонний наблюдающий созрецатель соглядатай поручика речи речений вдоволь линий смерти гранд будь спокоен будь относителен к линии на которой стоишь и тогда ты произойдешь рука исчезает в ногах фокусника и выпремлением растет из его зада во рту дамы на голове которой
Сковорода в образе полковника со звездой тв грин заехал в грипп заерзал маленьким заюзал собакой свое письмо открытие открываши в меня и что со мной происходит что это я расту не по дням а по годам так заканчивается молодость.
Некий эпизод вставка по случаю мимолетный домик сцена немого театра оказавшаяся здесь совершенно случайно лишь по настоятельно рекомендуемой реакции того кто говорит мне это.
Человек с руками в чаше слов рассыпает их в поле на голое тело рисунка слова цветная гамма слова цветной грим слова цветовая сцена парадокса напоминаемого когда человек внезапно разбил стену и оказался на помосте оперы наблюдения громких голосов и он делает озирание по сторонам сирание по углам краям сложновыгнутой параллеограмитрепапентаъимидной комнаты и резко просыпается скачет на постели бежит и тянет с балкона прямо на асфальт его мокрое пятно Ж.
В общем-то пробуждение вроде бы сейчас.
Санчес задвигался нервным телом пробуждения от большей дозы медленно открывал глаз один быстро открывал глаз два видел над собой тяжелые мясные тела круглых людей их было трое а он один и все они без какой либо одежды мокрые от сезонного дождя надвигались на него взором своих черных глаз с бордовой точкой в середине в настроении городской тоски их взгляд стал широк а он улыбнулся им в ответ словно говорил я вернулся рулетом затем он все вспомнил и южный парус ветра ласково прошелся по их лицам с выражением слов об легко это так сносно кажется дорогим людям вы помните меня говорит он мы помним тебя говорят они но мы не помним кто мы как нас зовут и что мы здесь делали вы сейчас серьезно это вы не шутите вовсе нет купол фарса падает на сцену все мимики изменяются зеленым вареньем действие номер три или обратная сторона реальности говорит невидимый голос в такой миг вся комната оказывается сценой съезжаются помосты актеры расходятся по сторонам становятся видны камеры грим она едет все быстрее и много голосов мертвый человек мертвый друг делится на два и из него лезет вся эта мелочь и гниль оказывается все действие происходило внутри толстый человек нагнулся с очками и видит С видит А видит Н видит Ч кто-то кричит моторная съемка и лабиринт закручивается вновь мертвые тащат свои тела в зубах цепочки.
Санчес вновь на дороге он вспоминает таверну. Он обещал вернуться. Покидал он ее мутным блеском на своих брюках с буквами по краям. Чем дальше мы шли тем больше нас затягивало. Некий мертвец со мной сегодня моя лучшая компания. Солнце любит человека. Они светят глупым блеском тепла и тогда радость. Произведения могут уходить в сторону когда ты их печатаешь. Скользящие плечи голого тела. Порогинс вынделкин роуадигс.
Но нужно не сойти с ума. Я могу идти очень долго. Если засну сон приснится. В нем я на плите. А моя голова рядом смотрит на меня. Моя голова решила меня приготовить себе на вечер. Жаркие пустыни в которых горячий песок подымает пыль от моего ветра на ногах иголочка которая отбивает татуировки со слонами на глазах умных и благородных людей. Их много и их один стоят спиной ко мне. Я приближаюсь и заставив их обернуться на меня даю им себя узнать. Они узнают и прыгают со скалы разбив свои ноги. Большое синее море его мы на лодке покинем с нами есть дух поэтому перелетим ледяной остров. Коричневый лес пугает. В середине меня окружают звери. Они умеют говорить и хотят не выход нас из высокого.
З говорит мы покинем когда вы покинете пристанище душ и розовый айсберг вдалеке стреляет словами рапунцели касторовое скользко на сером меле осколок меня в моем пристанище дэнсинг скользит все скользит уплывает вдаль белыми пятнами а то что прыгает сзади хочет окружить и поймать меня в силки я расставление я расставание я окружность при просмотре крепкий отвар костей мертвых орлов через череду леса они выведут к обочине смысла где на камне застыл каменный человек по имени медный всадник он не ровный не громкий блеск если узнаю что это маска охотника побегу быстрее но лапка поранится побежит кровь станет лишь заей то что было написано с больших букв плавания.
В скажет я плохой проводник поводырь ведь меня самого забыли вывести на контуры серых
Очертаний когда приближался я становился больше а не ровная линия с правой стороны уходила вбок тогда мне приходилось показывать зубы и громко рычать некоторых кусать за локти белой кожи приглядывался точнее к этому процессу как они вырастали в моих руках мои девочки символом клетки было сливочное масло оно все сливалось из металлической трубки во рту беспомощного старика до обожания в некоторые минуты в секундах же это было исключением когда он мог взять квадрант и сикстент отмеривать нужные ему года до конца своей смертности которые в финале были пулями входили в тело длинной чередой потока а он даже не мог кричать.
Затем дикие звери разговаривают со мной и когда вечер прошел и наступило утро они говорят что теперь съедят меня. Они окружают меня плотным кольцом и отрывают мои кусочки а через несколько часов я поджарился и покрылся желтой корочкой. Но это было в секунду все когда я это представил. На самом деле я не успел д