Что ж, хоть одна загадка разрешилась, раз уж тайна «Ангарад» до сих пор от нее ускользала.
Аккуратно сложив очки, Эффи убрала их на тумбочку. Повернувшись, она заметила один из ведьминых камней, выглядывающих из ворса ковра – должно быть, выпал из кармана, когда она раздевалась. Эффи потянулась и подобрала его с пола.
Престон по-прежнему мирно спал, и она, затаив дыхание, поднесла камень к глазу. Пульс тут же участился.
Однако взгляду предстало лишь лицо спящего Престона: длинный, тонкий нос с крошечными вмятинами от очков, веснушки, небольшая ямочка на подбородке. У него была нежная кожа, а меж бровей залегла морщинка, как будто даже во сне его разум не находил покоя.
Эффи опустила ведьмин камень, чувствуя, что сердце по-прежнему часто колотится в груди, но теперь уже по другой причине. Она положила камень на тумбочку рядом с очками Престона и дернула цепочку на несколько безвкусной лампе, погружая комнату в темноту.
В конце концов Эффи все же удалось заснуть. Проснувшись утром, она заметила, что Престон уже встал. Он сидел за столом над открытым дневником Мирддина.
Услышав, как она зашевелилась, он обернулся. Эффи отметила, что он снова надел очки, а вечно растрепанные волосы сейчас, казалось, совсем вышли из-под контроля, и каштановые пряди торчали во все стороны.
– Хорошо, что Блэкмар не заглядывал, – первым делом отметила она, садясь на кровати.
Престон тут же покраснел.
– Здесь не случилось ничего предосудительного. Хотя, представляю, как это выглядит со стороны.
– Нет, ты вел себя очень прилично, – заверила Эффи, отпуская одеяло. Бретелька ночной сорочки соскользнула с плеча, и Престон намеренно отвел взгляд, ожидая, пока Эффи ее поправит. – Спасибо.
– Меня не за что благодарить, – сказал он, все еще избегая на нее смотреть. – Вообще-то я отлично выспался.
– И не распускал руки, – заметила она, намеренно смущая Престона. Эффи нравилось, как мило он краснел.
Находясь в комнате вдвоем с Престоном, она почти забыла, что они в Пенросе. Сейчас они могли бы оказаться где угодно, в маленьком безопасном мирке, созданном только для них двоих, где все тихо, спокойно и неспешно. Даже свет, который пробирался внутрь, был нежным, золотистым.
Эффи неохотно поднялась с постели, и Престон тут же отвернулся к стене, чтобы дать ей одеться.
Он покорно провел всю ночь на своей половине кровати, поджав колени, чтобы уместиться на слишком коротком матрасе, и даже дышал как-то тихо и ненавязчиво. Он не прикасался к ней, но, Святые, как же ей этого хотелось!
12
Что такое роман о любви? Похоже, все ученые сходятся в одном: у истории должен быть счастливый конец. Но почему? Я бы сказал, потому, что такой роман – это вера в невозможное: в то, что все закончится счастливо. Ведь единственный истинный конец – это смерть. Так разве роман о любви в каком-то смысле не осуждает смертность? Когда есть любовь, нет меня. Когда нет любви, я ухожу. Так, может, у такого романа вовсе нет конца? Его конец – лишь гардероб с фальшивой стенкой, ведущий в незнакомые и более милосердные миры.
Проведя столько времени в Хирайте, Эффи почти забыла, что значит жить в обычном доме. Она понежилась в совершенно нормальной ванне Блэкмара на когтистых лапах и завернулась в выданный шелковый халат.
Все это оказалось очень приятно. Босые ноги не мерзли на деревянных половицах, в окна не задували порывы ветра. Чувствуя себя необыкновенно чистой, Эффи в приподнятом настроении вернулась в спальню и упала на незастеленную кровать. За стеной Престон включил воду, и она отчего-то покраснела.
Все, что случилось прошлой ночью, – пусть на самом деле они даже не коснулись друг друга, – почти отвлекло Эффи от предстоящей задачи, и теперь, пока Престон принимал ванну, она решила все же взяться за дело.
Заглянув в ящики стола, Эффи разочарованно отметила, что внутри пусто. Похоже, в этой комнате уже давно тщательно убрались и с тех пор ею не пользовались. Интересно, чья же это была комната?
В шкафу обнаружилось несколько пахнущих плесенью платьев, но никакой фальшивой стенки или тайного прохода – Эффи специально отодвинула шкаф от стены, чтобы проверить. За плотными черными шторами на окне виднелась безупречно ухоженная лужайка, словно сошедшая с полотен художников.
Проверять под кроватью было как-то глупо, несерьезно, по-детски, и все же Эффи опустилась на колени. Нос тут же зачесался от пыли. Внутри было слишком темно, и она протянула руку, пытаясь что-нибудь нашарить.
Пальцы наткнулись на клочок бумаги. Два, три.
Эффи поспешно сжала их, словно боясь, что они могут исчезнуть или ускользнуть. Тяжело дыша, прижала их к груди. Они походили на тайну, как дневник или те древние книги в университетской библиотеке. Она хотела рассмотреть находку, но услышала, как распахнулась дверь, и резко обернулась.
Это оказался всего лишь Престон, с влажными, растрепанными после ванны волосами, одетый в один из халатов Блэкмара. Халат был ему коротковат, и Эффи распалилась, всего лишь заметив это. Кем надо быть, чтобы в этом столетии возбуждаться при виде одних только мужских икр? Она сама словно вышла из тех дамских романов воспитания, героини которых падали в обморок при виде щиколотки возлюбленного.
– Эффи, что ты делаешь на полу? – поинтересовался Престон.
– Я кое-что нашла, – пояснила она, показывая ему бумаги. – Под кроватью.
Эффи хотела встать, но Престон уже опустился рядом с ней на колени. На худощавом лице все еще блестели капли воды, влажная прядь волос упала на лоб. Даже мокрые, его волосы не желали лежать как положено. Эффи глубоко вздохнула, злясь на себя за неуместное внимание к дурацким деталям.
Бумаги оказались очень старые, Эффи сразу поняла, даже не глядя на даты. Края загнулись, чернила слегка поблекли. Складывалось ощущение, что про них попросту забыли – словно кто-то, убегая, в спешке выпустил бумаги из рук, и они скользнули под кровать, где и лежали до сих пор, собирая пыль. Или же пришедшая убираться горничная просто не смогла дотянуться до них метлой.
Эффи развернула первую страничку, и они с Престоном начали читать.
17 апреля 189
Моя ловкая, умная девочка!
Должно быть, ты нашла мой адрес в документах в отцовском кабинете, иначе как бы ты узнала, куда писать? Я больше не стану тебя недооценивать. Даже не удивлюсь, если однажды ты постучишь в мою дверь. Поверь, я вовсе не против и буду только рад увидеть твою хмурую мордашку у себя на пороге.
Присланные тобою стихи, по-моему, довольно неплохие. Мне особенно понравился один, об Аретузе. Не думал, что северянка может проявить хоть какой-то интерес к нашим мифам и легендам, но, похоже, отец не зря дал тебе южное имя.
Если пожелаешь, можешь присылать еще. Когда я вновь приеду в Пенрос, мне бы очень хотелось обсудить Аретузу. Обычно ее рассматривают как аспект, точнее даже эквивалент святой Акразии, покровительницы обольстительной любви. Очень интересный выбор темы для стихотворения.
Твой Э. М.
– Аретуза, – пробормотала Эффи. Она все еще пыталась осознать, о чем только что прочитала, однако имя было ей знакомо. – В начале книги она супруга Короля фейри.
– Да, – согласился Престон. – Сперва она призвана показать слабости характера главной героини. Аретуза обольстительная и живая, тогда как Ангарад покорная и безразличная. Совсем как ваша двуглавая богиня, святая Акразия и Аморет, которую упоминал в письме Мирддин. Но в конечном счете Аретуза превращается в союзницу. Весьма мудрое низвержение образа злобной соблазнительницы.
– Здесь не говорится, кому он это писал. – Эффи вновь взглянула на письмо, чтобы убедиться. – У нее южное имя… одна из дочерей Блэкмара. Помнишь, в дневнике Мирддин упоминает, что старшая дочь Блэкмара показала ему свои стихи?
– Да, – кивнул Престон. – И по времени сходится. Та запись была от января, письмо датировано апрелем.
Эффи чувствовала, как быстро колотится сердце – не только от сделанного открытия, но и от близости Престона, который почти касался ее плеча, окутывая жаром. Глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, она предложила:
– Давай взглянем на следующее.
13 ноября 189
Моя глупая, прелестная девочка!
Боюсь, твой отец нас разоблачил. Он прямо спросил меня, без уверток или ухищрений, не покусился ли я на чистоту его дочери, не затащил ли тебя в постель. Я честно признался, что мы НЕ возлежали вместе. Не знаю, девственница ли ты, как твоя столь похожая на тебя героиня. И не представляю, с чего вдруг твой отец озаботился чистотой своей дочери – ради всех святых, ты ведь взрослая женщина.
Лучше нам не видеться какое-то время, по крайней мере, пока я не смогу уладить этот деликатный вопрос с твоим отцом. Но если тебе все же удастся ускользнуть, я щедро тебя вознагражу.
Твой Э. М.
Внутри что-то упало. Эффи вовсе не хотелось думать о Мирддине в таком ключе. Это казалось еще хуже, чем фотографии. Эффи безумно любила книгу Мирддина, зачитала ее до дыр, не раз проливала слезы над страницами. Ей вовсе не хотелось представлять его вот таким – смакующим мысль о том, чтобы лишить девушку невинности.
Она отрывисто вздохнула и ощутила выступившие на глазах слезы. Взглянув на нее с беспокойством, Престон напряженно предложил:
– Давай прочитаем последнее. Оно короткое.
1 марта 190
Моя красивая, порочная девочка!
Прошлой ночью, когда мы лежали вместе, ты сказала слова, которые я не скоро забуду. Я почти уснул, но ты, натянув одеяло на обнаженную грудь, села, а потом склонилась надо мной и прошептала: «Я буду любить тебя до гибели».