Следим за текстом очень внимательно! Пушкин, кажется, предельно сдержан. Но… внимание! По методу Мандельштама читаем, что сделал, танцуя первый танец с Ольгой, Онегин:
Онегин с Ольгою пошел;
Ведет ее, скользя небрежно,
И, наклонясь, ей шепчет нежно
Какой-то пошлый мадригал,
И руку жмет – и запылал
В ее лице самолюбивом
Румянец ярче.
Не просто мадригал – признание в любви, а ПОШЛЫЙ МАДРИГАЛ!
Все! Вся воспитательная работа Ленского насмарку. Но если бы только это! РУКУ ЖМЕТ! Теперь конец!
Вспомним другой эпизод. Из «Графа Нулина».
Муж уезжает на охоту:
Вот мужу подвели коня;
Он холку хвать и в стремя ногу,
Кричит жене: не жди меня!
И выезжает на дорогу.
Жена остается одна.
А что же делает супруга
Одна в отсутствии супруга?
Скучает! Виной полученное образование.
(Ах! Я забыл ей имя дать.
Муж просто звал ее: Наташа,
Но мы – мы будем называть:
Наталья Павловна) к несчастью,
Наталья Павловна совсем
Своей хозяйственною частью
Не занималася; затем,
Что не в отеческом законе
Она воспитана была,
А в благородном пансионе
У эмигрантки Фальбала.
Так что же делать? Чем заняться? Скука!
Да нет!
Она сидит перед окном.
Пред ней открыт четвертый том
Сентиментального романа:
Любовь Элизы и Армана,
Иль переписка двух семей.
Роман классической, старинный,
Отменно длинный, длинный, длинный,
Нравоучительный и чинный,
Без романтических затей.
Наталья Павловна сначала
Его внимательно читала,
Но скоро как-то развлеклась
Перед окном возникшей дракой
Козла с дворовою собакой
И ею тихо занялась.
Ох, какая чудесная связь между Татьяной и Натальей Павловной.
Только Татьяна своими книгами ЖИВЕТ, а Наталья Павловна с ними мучается. И вот занятие: драка «козла с дворовою собакой».
И среди этого мрака и тоски… «вдруг колокольчик зазвенел».
Подробности опускаю. Это чудо стоит не только читать, но и знать наизусть. Вдруг тоска нападет, а «Графа Нулина» под рукой нет. И компьютера нет. Ни айпада, ни айфона! Бывает? Но предположим!
Граф Нулин из чужих краев,
Где промотал он в вихре моды
Свои грядущие доходы.
Себя казать, как чудный зверь,
В Петрополь едет он теперь
С запасом фраков и жилетов,
Шляп, вееров, плащей, корсетов,
Булавок, запонок, лорнетов,
Цветных платков, чулков а jour,
С ужасной книжкою Гизота,
С тетрадью злых карикатур,
С романом новым Вальтер Скотта,
С bon-mots парижского двора,
С последней песней Беранжера,
С мотивами Россини, Пера,
Et cetera, et cetera.
Вот это везение для скучающей Натальи Павловны!!!
Идут за стол. Вот он садится,
К ней подвигает свой прибор
И начинает разговор,
Святую Русь бранит, дивится,
Как можно жить в ее снегах,
Жалеет о Париже страх…
«А что театр?» – О! сиротеет,
C’est bien mauvais, ca fait pitie.
Тальма совсем оглох, слабеет,
И мамзель Марс – увы! стареет…
Зато Потье, le grand Potier!
Он славу прежнюю в народе
Доныне поддержал один.
«Какой писатель нынче в моде?»
– Все d’Arlincourt и Ламартин. —
«У нас им также подражают».
– Нет? право? так у нас умы
Уж развиваться начинают?
Дай бог, чтоб просветились мы! —
«Как тальи носят?» – Очень низко,
Почти до… вот по этих пор.
Позвольте видеть ваш убор…
Так: рюши, банты…. здесь узор…
Всё это к моде очень близко. —
«Мы получаем Телеграф».
– Ага! Хотите ли послушать
Прелестный водевиль? – И граф
Поет. «Да, граф, извольте ж кушать».
– Я сыт и так…
Изо стола
Встают. Хозяйка молодая
Черезвычайно весела.
Граф, о Париже забывая,
Дивится: как она мила!
Проходит вечер неприметно;
Граф сам не свой. Хозяйки взор
То выражается приветно,
То вдруг потуплен безответно…
Глядишь – и полночь вдруг на двор.
Давно храпит слуга в передней,
Давно поет петух соседний,
В чугунну доску сторож бьет;
В гостиной свечки догорели.
Наталья Павловна встает:
«Пора, прощайте: ждут постели.
Приятный сон»… С досадой встав,
Полувлюбленный, нежный граф
Целует руку ей – и что же?
Куда кокетство не ведет?
Проказница – прости ей, боже! —
Тихонько графу руку жмет.
(курсив мой. – М. К.)
Вот оно!!! Проказница… жмет руку! Представляете? Ужас!
Расходятся по комнатам. По разным. Пора спать! Ничего не поделаешь! МОРАЛЬ!!!
Но… руку-то… жмет…
Граф у себя в спальне.
Его тревожит; мыслит он:
«Неужто вправду я влюблен?
Что, если можно?.. вот забавно!
Однако ж это было б славно.
Я, кажется, хозяйке мил» —
И Нулин свечку погасил.
Несносный жар его объемлет,
Не спится графу. Бес не дремлет
И дразнит грешною мечтой
В нем чувства. Пылкой наш герой
Воображает очень живо
Хозяйки взор красноречивый,
Довольно круглый, полный стан,
Приятный голос, прямо женской,
Лица румянец деревенской —
Здоровье краше всех румян.
Он помнит кончик ножки нежной,
Он помнит: точно, точно так!
Она ему рукой небрежной
Пожала руку; он дурак,
Он должен бы остаться с нею —
Ловить минутную затею.
Но время не ушло. Теперь
Отворена конечно дверь…
И тотчас, на плеча накинув
Свой пестрый шелковый халат
И стул в потемках опрокинув,
В надежде сладостных наград,
К Лукреции Тарквиний новый
Отправился на все готовый.
(курсив мой. – М. К.)
Дальше не обсуждаем. Только… тем, кто не читал или забыл (потому что давно читал), горячо рекомендую!!! Все дальнейшее не так просто!!!
И такую параллель я провел только из-за жеста сжатой руки! Но зато теперь ясно, что сделал Онегин с Ольгой.
А использовал он только два вида оружия из своего богатейшего арсенала!
И, наклонясь, ей шепчет нежно
Какой-то пошлый мадригал,
И руку жмет…
Достаточно! Все полетело! Это вам не игра в шахматы! И не локон, которого «развратник» Ленский касался! И теперь… какой там Ленский! Вот мужчина, который видит во мне взрослую женщину (каковой хотели и по сей день хотят выглядеть все девушки-подростки). Ну или почти все! Но Ольга точно хочет! Без пяти минут жена. Как она вообще выдержала такие ухаживания!
Вот вам и ответ на вопрос, на что способна девушка, в которой признали взрослую. Месть тому, кто не признавал, кто постоянно обижал. Все танцы с Онегиным! Онегин мстит Ленскому шутя, а Ольга мстит Ленскому серьезно.
Такая вышла история. И кто бы мог подумать, во что это выльется!
3
Вы скажете теперь, что я совсем несерьезен. Правильно!!! К этому выводу я и хотел вас привести. Все взаимоотношения четырех героев чаще всего нелогичны и несерьезны. Почему? Да потому что роман не совсем о них! Он о России! И даже через них о России! О нравах! О дорогах, по которым они едут, о людях, с которыми они сталкиваются!
Смерть Ленского
Роман-предупреждение. Нельзя так жить!
Стоп, скажете вы. Дуэль, смерть Ленского. Это тоже несерьезно?
Да, и дуэль ТОЖЕ несерьезно. Онегин никого не убивал. Потому что никого не было. Кроме фантомного образа того, кто в 17 лет приехал из «тумана», из Гёттингена, пел «и нечто, и туманну даль» с Кантом в голове, кто полюбил глупую пустышку, кто вызвал на дуэль и… похоронен непонятно в какой стране (только не в России).
Зачем Онегин выстрелил и убил Ленского?
Онегин убил не Ленского. Он убил плохую поэзию. Которая была самым большим врагом создателя романа. «Темную и вялую» (что романтизмом мы зовем). «Паду ли я, стрелой пронзенный». Какой стрелой? Стрелялись-то из пистолетов! Умру ли я или не умру, «стрелой пронзенный». «Всё благо» (???). Романтический штамп! Все штампы! Ненавистные Пушкину больше, чем царь – «всемирный щеголь, враг труда» и поп – «толоконный лоб».
Он, Пушкин, пел «тайную свободу»! А мы «вослед»:
Пушкин! Тайную свободу
Пели мы вослед тебе!
Дай нам руку в непогоду,
Помоги в немой борьбе!
(А. Блок «Пушкинскому дому»)
И во имя этой свободы он готов был на всё! И даже на символическое убийство своего внешне безобидного героя!!! Символическое! Ибо все четверо в той или иной степени – символы.
Друзья!
Если вы будете ТАК любить и писать ТАКИЕ стихи, как Ленский, вас убьют!
Если вы будете вовремя читать не глубокие и умные книги, а лишь подсунутые вам пронырливыми купцами подделки, то в будущем выйдете замуж за нелюбимого, немолодого. И будете ему верны, ибо «отданы навеки»! Как Татьяна.
Если вы не распознаете вовремя своей любви, вы останетесь без нее, как Онегин.
Если вы не будете читать глубокие и умные книги и будете «кругла, красна лицом», «как эта глупая луна», не будете читать вообще, ни стихи, ни прозу, то потеряете поэта, которого вы так и не поняли, и выйдете замуж за улана. Как Ольга. А впрочем, лучше всех устроилась именно Ольга! Теперь будет военной женой. И стихов ей никто читать не будет! Про «нечто и туманну даль». И про ЖИТЬ ИЛИ УМЕРЕТЬ, «всё благо».