Она ушла. А я только потом понял, что наделал.
Всё! Я не жилец!
Мужья Евы почувствуют, что у неё истощение, и придут за моей душой.
Я решил, что сопротивляться не буду. Мне не простят того, что я с ней сделал. Истину нужно беречь. А я идиот, глупый мальчишка. Всё испортил. Дал обиде выйти наружу.
В своем самобичевании я понял, что за мной никто не пришёл, а это значит…
Это могло значить всё, что угодно.
Я вышел из конуры, чтобы ускорить свою кончину.
Сначала я заглянул к Еве, но там никто не открыл. Затем пошел искать её мужей, но они были заняты. Оказывается, мы проходим сложный участок из астероидов и им не до меня.
И только сейчас до меня дошло, что Ева ослаблена, и из-за этого мужья её не чувствуют. Прошло столько времени! Она ведь может уже умереть, а никому нет до неё дела. Вот же я кретин!
Я так себя накрутил, что поднял панику вокруг. Забыл о том, что сам виновен в её состоянии. Но сейчас главной целью было спасти Еву; все остальное — потом.
Я нашёл тех, кто вскрыл каюту Евы за считанные минуты. Ворвался в неё и увидел хрупкое тело, скрученное в позе эмбриона на кровати. Сердце оборвалось в пропасть от осознания, что я не успел.
Миллимметровыми шагами я стал приближаться к Еве, протянул руку, нащупывая пульс. Слабый, но он был. Я больше не раздумывал, нежно поднял Еву на руки и аккуратно, но быстро направился в медицинский отсек.
Только бы она выжила. Только бы с Евой все было хорошо…
Глава 43Что происходит?
Я так сладко спала, и мне снилась что-то прекрасное, но я не могла уловить смысл сна, чтобы понять его значение. Кто-то нёс меня на руках, такой родной и уютный, что сон приобрёл новый, тёплый виток…
Внезапный яркий свет перед глазами вырвал меня из сладкого, тягучего наслаждения Морфея. Кто-то светит мне фонариком сначала в один глаз, потом в другой, от чего пробуждение стало максимально раздражающим. Пищат приборы. Суета. Вокруг меня все бегают.
Что происходит?
— Что за паника? — возмутилась я, продолжив тише, — мы не на «Титанике».
— Ева! Ты очнулась!
Ко мне бросился обниматься Никон. Вот это да,вот это я легла отдохнуть. Думала, он меня никогда не простит, а тут сам бросился обниматься.
Объятия закончились под жесткой командой Керилиана:
— Убери руки от неё! — а затем более ласково обратился ко мне, — Ева, как ты?
Как я? А я лежу на холодной койке, меня разбудили самым варварским способом, и я вообще не понимаю, что тут происходит.
— Нормально, — ответила на вопрос Кериллиан.
Хотела добавить, что если бы мне дали выспаться, то было бы вообще замечательно, но мою мысль не позволил завершить взволнованный Никон.
— Но как же? Я ведь… Прости меня, я ведь… — я не позволила ему договорить, схватив его за руку и со всей силы сжав ее, молча приказывая ему молчать.
Хорошо, что этот мужчина оказался догадливым: он сразу замолчал и смотрел на меня широко раскрытыми глазами. Меня осенил весь абсурд ситуации.
Я чуть не рассмеялась, но вовремя вспомнила, чем может обернуться выходка моего истинного Никона. Несмотря на это, я не держала на него зла, тем более что всё обошлось. Но что я здесь делаю?
Пока я думала, врач проводил обследование. Я поймала на себе понимающий взгляд Луки: он снял воздействие и знает, что со мной всё в порядке.
Также здесь был Млад, и его взгляд был виноватым. Неужели он думает, что его мизерное влияние на меня как-то повлияло?
Наши взгляды прервал вердикт Аривиллиона:
— Ну что могу сказать! Дорогие мужья! Умерьте свой пыл и любовь! Госпожа Ева и так была в критическом состоянии! Создавать вторую связь было очень опасно, она исчерпала последние остатки магических сил. Надеюсь, остальные истинные дождутся лучших времен. Хорошо, что связь Господина Никона так крепка, что, даже истощенный, он почувствовал её недомогание.
От последней фразы Аривиллиона все опустили головы, испытывая чувство вины. Все, кроме Луки. Он знал все обстоятельства событий. Я хоть и не сказала ни слова о Никоне, но он сам догадался.
Фух. Прямо гора с плеч. Я думала, что сейчас врач меня выдаст с потрохами, и Никону не сносить головы. Но Аривиллион выкрутил всё так, что к Никону не возникло никаких вопросов, а, наоборот.
Благодарность светилась в глазах мужчин по отношению к Никону. А он, напротив, опустил голову еще ниже, ощущая вину. Млад от него тоже не далеко ушел.
Аривиллион выгнал всех, объяснив, что мне действительно нужен отдых.
— Поставлю восстанавливающий коктейль внутривенно, а пока можешь отдохнуть.
Поблагодарив, я ощутила тишину, и сон стал напоминать о себе. Меня уже перенесли в теплую капсулу, и там проводили все восстанавливающие процедуры.
Отпустили меня спустя двое суток, но я всё так же продолжала приходить каждый день на обследование и пить восстанавливающие коктейли. Мои мужья не донимали меня в близости, окружив заботой. Отношения с Никоном и Младом как-то сами собой стали налаживаться. Только одного Стива не было видно, но его как-то и не хотелось видеть. Никогда бы не подумала, что буду снова рыдать из-за мужчины, но нет, нет, и на меня снова накатывали события на Юне, связь со Стивом и самое ужасное — смерть Сафира. Несправедливая смерть.
Так и прошли мои дни до прибытия на Землю. Там, где я родилась. Земля ассоциировалась у меня с островком безопасности, домом. Тёплым и уютным домом, где я знала свои права и возможности. Дышать стало легче. Непередаваемое ощущение счастья. Счастья от того, что я вновь увижу своего сына, обниму родных.
Я стояла у смотрового окна, а по щекам текли слёзы. Добрые и родные слёзы, потому что вот, я наконец-то дома.
Сделав первый шаг на твёрдую почву, первое, что захотелось сделать, — это обнять землю. Необъятную Землю. Я стояла там и упала на колени, прижимаясь к свежей траве. Какое же это невероятное чувство — знать и ощущать, что я снова дома. Я там, где родилась. Жадно вдыхала воздух своей родной планеты, а ведь часто меня посещали мысли, что я её уже не увижу. Это путешествие далось мне тяжело. Теперь моих ног за пределами Земли не будет! Хватит с меня приключений.
Так я думала в тот момент, не подозревая, что вскоре мне придётся бежать из своего родного дома.
Я договорилась со своими мужчинами, что мужья займутся вопросами обустройства наших гостей, не трогая меня. Я же полностью погружаюсь в заботу о своём ребёнке.
— Мама, — такое радостное и родное слово! Я обнимаю сына и рыдаю, не имея сил остановиться. Как же давно я не слышала такого обращения в свой адрес. В этот момент я поняла, что этот маленький комочек в моих объятиях — самый важный на свете. Как же я по нему соскучилась! Обнимала его и не могла надышаться родным запахом счастья.
Я дома, и это настоящее блаженство.
Курсы восстановления мамы закончились, и я забрала её из санатория.
Признаюсь, мама изменилась до неузнаваемости, как будто я смотрела на себя в зеркало. Оказалось, что я очень похожа на свою маму. Валиан, как оказалось, всё рассказал маме, не утаивая подробностей своего происхождения, и пригласил её переехать в его новый дом на Юпитер.
Мама ещё не дала ответ на предложение, дожидаясь меня. Такой колоссальный переезд, даже в мыслях, был для неё тяжёлым и непростым решением.
Юпитер завершил терраформирование, и началась стадия обустройства. Многие гекатонхейры уже переселились на свою новую планету, строили дома, сажали деревья и наслаждались жизнью.
В салоне, судя по отчетам, дела шли хорошо. Честно признаюсь, я зашла туда всего лишь на десять минут, чтобы проверить все своими глазами. Сразу поняла, что это все уходит на второй план. Хотелось как можно дольше побыть рядом со своим ребенком.
В один из вечеров родители Кериллианп и Мириэлиана пригласили всю мою семью: меня, моего сына и маму, на ужин. Вот тогда на меня нахлынул шквал волнения. Я, с тех пор как ступила на Землю, общалась со своими мужьями, истинными и Лукой, только по телефону через день, а с последними и того реже. С тех пор прошло около месяца. И было безумно волнительно осознавать, что мы встретимся, что нужно познакомить с ними сына. Я была к этому не очень готова.
Не представляла, чего ждать от этой встречи.
Глава 44Сладкая патока
Следующим вечером за нами приехали Кериллиан и Мириэлиан в сопровождении своих. Оказалось, что я очень соскучилась по мужьям; нечто неземное окутало нас, стоило лишь встретиться взглядами. Это было такое ощущение, что дышать стало трудно, а кончики пальцев защипало как от жара.
Перед родными мне пришлось сдерживаться, хотя очень хотелось броситься мужьям на шею и утонуть в страстных поцелуях.
Об этой стороне своей жизни я не рассказывала, а точнее, даже подходящих слов не могла найти, чтобы всё объяснить. Я сама до конца не понимала, как мы будем жить дальше, не то чтобы говорить об этом с мамой и сыном. Но все же маме призналась, что у меня появились дорогие мне существа и этим вечером мы едем познакомиться с их родителями. Сыну же просто сказала, что едем на ужин к друзьям.
Я была благодарна мужьям за то, что они сами не нарушали границы. Они понимают, что я не готова к большему.
Садясь в машину я пристегнула сына. Изначально было решено, что в одной машине будем я с сыном и мамой, а в другой — мужья и Валиан.
В последний момент нечто заставило меня передумать.
Меня тянуло к Кериллиану и Мириэлиану, и я больше не могла сопротивляться тому, что происходило между нами. То, что словами невозможно объяснить. Мы были словно магниты, притягивающиеся друг к другу.
— Сыночек, поедешь с бабушкой и Валианом?
— Хорошо, — слишком быстро согласился сын.
Меня посетила мысль, что он, как взрослый, всё понимает, а я одна никак не могу решиться.
Выходя из машины, в которой мне предстояло ехать, я направилась к той, в которой сидели мужья. Стоило мне только выйти, как на встречу вышел Кериллиан.