— Мамочка… — прошептала, уловив едва слышное скрежетание за спиной, и медленно-медленно обернулась.
— Так ты поможешь решить нашу проблему? — спросила вторая полуптица, восседая на стволе того самого неопознанного дерева. — А то она орет, вырывается и грозится сжечь нам лес.
Я прямо не смогла не улыбнуться. Какая, однако, знакомая «неприятность»! У меня она тоже, когда недовольна, возмущается и грозит суровой расправой. А иногда даже переходит от слов к делу…
— Так, показывайте, куда вы потащили свою проблему! — резко посерев лицом, приказала я. — Пока она из вашей личной не переросла в общелесную!
— Да ладно! — фыркнула третья гарпия, как раз спустившаяся с ореха. — Не так уж он и могуч.
— Вы будете сильно удивлены… — протянула таким тоном, что и без того не отличавшиеся красотой женские рожи приобрели совсем уж стремные выражения. Похоже, занервничали.
— Иди за мной! — первой сориентировалась любительница акаций и шустро поскакала по стволам в глубь леса. Как волнистый попугайчик по прутьям клетки. Вернее, жуткий, чудом переживший ядерную зиму мутант волнистого попугайчика.
Бежать пришлось недалеко. Далеко, видимо, они Алекса просто не дотащили. Я даже запыхаться не успела — так, проскакала минуты три по лесу, перепрыгивая коряги и особо глубокие ямы (не хочу даже думать о том, кто там зимовал), и выскочила на полянку. Небольшую такую, и по всему получалось, что недавно образовавшуюся.
— Здесь! — уверенно сказала мой проводник.
Я огляделась: на пригорке валялась выдранная с корнем молодая рябинка. Плотные кусты чего-то (без листьев не разобрать) имели даже не щель, а целый тоннель по центру — как будто по ним асфальтоукладчиком прошлись. Три плотно растущие елки словно забыли, что им не свойственно сбрасывать иглы на зиму, и теперь стояли совершенно голые. В общем, да. Все говорило о том, что Алекс здесь побывал. Но на всякий случай, до последнего надеясь на хорошее, я уточнила:
— А вы уверены, что…
Вместо ответа раздался глухой «бум!». Это с соседней сосны в кучу перегнивших листьев свалилась одна из местных обитательниц. Четвертая.
Я вздохнула: таки да, без Шурика не обошлось. Интересно, а куда он потом-то так быстро слинял?
— Простите, мм… пострадавшая, — подступила я к валявшейся на земле гарпии. Судя по вялому дрыганью лапок, «линкор» был ранен, но не убит. — Вы не подскажете, в какую сторону убежал парень?
— Я не могу говорить… — прохрипела та. И добавила: — Я в обмороке.
«Да мне капец как повезло с местным населением!» — еще раз подумала я и присела над симулянткой:
— Но, простите! Вы не можете быть в обмороке. Вы мне отвечаете!
— Ладно, отвечаю, — не стала спорить гарпия. — И что?
— Скажите, куда делся парень, который вас… ну, это… слегка контузил, — с трудом подобрала я слово.
Пернатое чудовище приподняло голову, смерило меня внимательным взглядом и снова откинулось на прелые листья:
— Не могу!
— Да почему же?!
— Да потому, что я в обмороке!
И гарпия отключилась. Ну, может, притворилась, конечно, — с нее станется. Но мне показалось, что пнуть слегка общипанное тело для проверки на глазах у трех ее настороженных товарок было не самой разумной идеей. Потому я только молча взгрустнула о своей удаче, умудрившейся свести меня с существами, которых можно было использовать в качестве примера «женской логики», и решила рассуждать по порядку: «Далеко Шурик не убежит. Не для того он ковер воровал, чтобы теперь пешком по лесу топать. Скорее всего, вернется к месту, откуда его похитили. За мной, ну и за транспортом. Значит, мне тоже нужно возвращаться!»
И таки да! Это была идея, граничащая с гениальностью.
Правда, была у нее одна крошечная заковырка…
— Ориентирование в лесу — явно не мой конек, — пробормотала я спустя какое-то время.
Побитая Алексом гарпия зыркнула на меня из своего прелого убежища и на всякий случай снова притворилась мертвой. Уже, между прочим, во второй раз.
— Ведьма, а тебе не надоело кругами ходить? — раздраженно спросила ее старшая (если судить по самому морщинистому лицу) подруга. Очень захотелось ответить ей фигурой из трех пальцев. Сдержалась из последних сил:
— А что мне остается, если вы меня обратно проводить не хотите?!
— Ну, знаешь! — возмутилась та, которая с акации. — Мы все-таки отрицательные персонажи, чтобы всяким там ведьмам помогать!
— Ага! — поддакнула любительница ореха. — Мы свирепые хищницы! Нас вообще все боятся.
Ну да, когда такой ужас природы бросается на тебя с дерева — тут не испугаться, тут поседеть можно! С другой стороны, головы-то у них женские и стиль мышления, прямо скажем, один в один как у блондинок. Так, может, стоит рискнуть?
— А по-моему, вы очень симпатичные, — ляпнула первый пришедший в голову комплимент.
Четыре жутких лица синхронно повернулись в мою сторону. Даже та, которая мертвой притворялась, не смогла удержаться.
— Правда? — подозрительно сощурилась старшая.
Яростно закивала в ответ:
— Даже очень! Вот вы… — кивнула на обморочную. — У вас такие прекрасные черные локоны. Вам только нужно их чем-нибудь подчеркнуть. Обручем каким-нибудь, например. Или заколкой с цветочком.
Прекрасно! Богдан бы мной гордился. И какой-нибудь политик тоже — я с таким честным лицом еще никогда не врала.
— А вот у вас, — обернулась к ее товарке. — Длинная лебединая шея…
Простите меня, лебеди. Я правда не хотела вас обижать.
— Вам бы бусики какие-нибудь…
Особенно подошло бы ожерелье Клеопатры — такое, чтобы закрыло собою и шею, и грудь с животом.
— Или вот вы… — Третья гарпия перебралась на дерево поближе ко мне и навострила уши. — У вас губы прямо как у Анджелины Джоли!
И тут я, кстати, сказала правду: губищи были такие, что на трех хватило бы.
— Кто такая Анджелина Джоли? — требовательно уточнила гарпия.
— Секс-символ наших дней! — убежденно ответила я. Тетка сощурилась.
— То есть я — секс-символ? — задумчиво пробормотала она, ни к кому конкретно не обращаясь. — И что, я прямо очень-очень красивая?
— Ага! — кивнула ей. — Ну, может, чуть-чуть блеска для губ не хватает.
И другого лица, но это уже мелочи.
— А я?! — нетерпеливо подпрыгнула на ветке последняя «мисс Вселенная» и вытаращилась на меня как очень удивленное японское аниме. Еще и ресничками затрепетала, как бы намекая. Ну, я не будь дурой, догадалась:
— У вас прекрасные глаза!
— Мм… — довольно заурчала гарпия. — Это правда.
— Даже туши не надо! — польстила прямо от души.
— Действительно? — снова хлопнула ресничками полутетка. Кивнула, не задумываясь:
— Конечно! Такие ресницы красить — только зря тушь изводить.
Вот это, между нами, тоже было честно: там хоть чем рисуй, если рожа жуткая — все равно не поможет. Но гарпия замечание поняла по-своему, довольно улыбнулась и мимоходом отметила:
— У тебя, кстати, сумка дергается.
Я замерла. Рюкзак действительно вибрировал. Причем конкретно так: у меня аж лямки подпрыгивали! А я тут уже пятнадцать минут по лесу бегала, с этими вот милыми подобиями женщин болтала и ничего не замечала. Как же так? Это ведь нужно быть глухой, чтобы кирпич-Nokia не услышать!
— Да не удивляйся ты, — небрежно отмахнулась та, у которой губы красивые. — Мы тоже кой-какой магией владеем. Просто не хотели, чтобы ты отвлекалась.
Телефон на мгновение умолк, а потом завибрировал пуще прежнего. Я резко сорвала рюкзак со спины. Достала Nokia, взглянула на экран: восемь пропущенных. Хорошо же мы пообщались…
— Алло? — поднесла трубку к уху и еле успела отодвинуть подальше, как Алекс рявкнул:
— Ева, блин! Вот на фига тебе телефон?!
А я, между прочим, даже виновата не была!
— Чтобы сумку ветром не уносило! — рявкнула в ответ.
Соколов на мгновение притих, видимо, не ожидал отпора.
Потом сухо спросил:
— Ты где?
— В лесу!
— А поконкретнее?!
— На поляне. С гарпиями, — буркнула сквозь зубы. — Оцениваем размер нанесенного тобой ущерба.
— Ну, это вы поторопились итоги подводить! — зло рыкнул парень. — Ладно! Жди, я сейчас буду.
— А может, мне навстречу пойти?.. — попыталась было предложить я, но Шурик гневно перебил:
— Стой на месте, знаток топографии! Сам приду!
И отключился.
— Тиран! — гаркнула в сердцах. Контуженая гарпия участливо подняла мохнатые брови:
— И как ты только, девонька, с ним живешь…
— Сама в шоке! — решила я в кои-то веки выплакаться. — Вечно считает, что он умнее всех! Вопросов не задает, оправданий не слушает, только ругается почем зря!
— Страдалица… — сочувственно протянула брюнетка. Я обиженно закусила губу:
— Шовинист несчастный. И еще этот… как его… деспот!
Гарпии переглянулись:
— Бедненькая… — и вдруг совершенно искренне предложили: — А давай к нам?
Мм… а не такой он в общем-то и деспот, если разобраться…
— Да не смотри ты так испуганно! — перепрыгнула на соседнее дерево старшая гарпия. — Это ведь твой шанс раз и навсегда изменить свою жизнь. Будешь свободна как ветер. Никаких тебе самовлюбленных мужиков, никакого контроля и ограничений. Иди куда глаза глядят, говори что вздумается, колдуй в удовольствие. Хочешь — на дерево забирайся и гнездо вей. А хочешь — мы тебе избушку найдем. Здесь когда-то много лесников ходило, после них домики пооставались. Миленькие такие!
Мозг услужливо нарисовал картинку меня в образе бабки Ежки, покосившуюся избушку в лесу и шесть гарпий на ее крыльце…
— Даже не знаю, что сказать… — пробормотала, чувствуя легкий приступ тошноты.
— Скажи «спасибо»! — подсказала та, которая с «лебединой» шеей. — Не так уж часто мы даем хорошие советы бесплатно.
— Да я уже поняла… — хмыкнула, судорожно соображая, как теперь отказаться от столь заманчивого предложения. — К сожалению, на текущий момент переехать на ПМЖ в лес не могу. У меня важное задание. Его нужно выполнить вопреки всему.