– Д-деньги! – прошептал Пух.
– Это грязные деньги! – сказал я.
– И ч-что?
– Они прокляты! Как и все это место теперь!
– И ч-что? На п-проклятые де-деньги можно ку-купить н-нормальый фо-фотик.
– Фотик?! – удивилась девушка.
– Ну-у да! – ответил Пух, заметно смутившись.
– Он у нас начинающий фотограф. До сих пор не знаю, что он тут, в Зоне, забыл.
– А меня сфотографируешь? – улыбнулась Наташа.
Пух покраснел еще больше.
– Е-если фо-фотик к-куплю!
– Да, вместе нас снимешь, – добавил я.
– Вместе?! – переспросила рыжая.
– Угу, а фотку подпишу: «Я и коллеги, с которыми никогда не хотел бы больше встречаться».
Подошел к огромной луже – след тянулся до нее. Похоже, автобус проехал через зал, как бульдозер, а здесь встал.
– И куда он делся? – спросил Пух.
Я пожал плечами – откуда же мне знать?
– У нас проблемы, – сказала девушка.
– В смысле? – спросил я.
– Нас окружают, я чувствую.
– Сколько их?
– Не скажу точно, но много. Черт! Уходим! – бросила рыжая.
Мы ломанулись к двери, однако быстро поняли, что опоздали – тени прямо за дверью.
Военсталы!
Пух оглянулся по сторонам:
– И ч-что те-теперь?
– Думаю.
Голоса. Звуки приближающихся моторов.
Похоже, Череп приволок в «Вегас» чуть ли не всех своих людей. А может, и всех. А у меня всего с десяток стрел в колчане.
Я повернулся к Наташе:
– У тебя сколько патронов?
– Пара обойм.
– На всех не хватит.
Внутрь казино с улицы скользнул луч прожектора, послышался шум лопастей – вертолет. Прямо над базой!
– Сдавайтесь – и останетесь живы! – разнеслось по округе: кто-то говорил в мегафон с вертолета.
– Останемся? – Я повернулся к киллерше. Та отрицательно покачала головой.
Я перебирал в голове варианты, которых не было и быть не могло. Как ни крути – нас ждала верная смерть. В принципе, ничто не мешало Черепу запустить в «Райские кущи» ракету, но он почему-то предпочел этого не делать. А не потому ли, что…
…автобус еще внутри?!
Чуть не подпрыгнул, когда сзади пропищал клаксон.
Повернулся и обомлел – прямо на том месте, где мы только что рассматривали лужу крови, стоял автобус-призрак.
«Он явился за нами!»
– Даем вам десять секунд! Или открываем огонь на поражение! – повторил усиленный мегафоном голос.
Но мы не обращали внимания – смотрели на жуткий автобус. Черный, будто попавший в адское пекло. Салон внутри тоже выгорел. Фары разбиты, но мигают – как?! Там ведь даже лампочек нет!
Автобус снова просигналил.
– Эт-то он нам, д-да? – спросил Пух.
– Похоже на то, – сказал я.
Автобус еще раз просигналил.
– Время вышло! – напомнили с вертолета.
Пауза. Только рации военсталов шипели за воротами.
– Ложись! – крикнул я, когда началась стрельба.
Пули прошили остатки ворот, превратив их в решето. Начали крошить мебель вокруг.
– Вперед, в автобус! – скомандовал я.
Пух выпучил глаза, но кивнул. Рыжая замотала головой, попыталась вырваться – я схватил ее за плечо.
– Нет, ты не понимаешь! – прошептала Наташа.
Бах! Пуля прошила плечо рыжей.
– Ч-черт! В автобус! Быстро! – заорал я и поволок обмякшую девушку в автобус.
Пух последовал за нами.
Пули вышибали искры из железных перегородок, крошили мебель.
Мы влетели в открытую дверь автобуса.
Пахнуло серой.
Но я не обращал внимания – положил девушку на пол. Рядом бухнулся Пух.
Двери закрылись – нас поглотила тьма.
– Автобус! Внутри автобус! – протрещала рация. Череп схватил ее, чтобы ответить, но та резко замолчала.
– Не стреляйте! Оцепите казино, но не стреляйте! – закричал глава военсталов, но его, похоже, не слышали – только треск в эфире. – Ч-черт!
Череп ударил бесполезным устройством связи о приборный щиток – и тот на удивление погас.
В кабине стало темно, как в могиле.
– Что такое? – удивился Череп.
– П-а-адаем! – заорал пилот, защелкал умершими тумблерами и кнопками. – Не работает!
Вертолет закружился на месте.
К горлу подступила тошнота, тем не менее Череп держался, лихорадочно соображая, как выжить. Не хотелось бы умирать, когда он всего в двух шагах от цели.
– Выра-авнивай! – заорал на пилота.
Тот испуганно глянул на Черепа, чуть не плача:
– Ничего не работает. Ничего-о! Черт!
Вертолет тряхнуло – он сбил вышку связи, расположенную рядом с казино. Та заскрежетала, пугая разбегающихся военных сталкеров, и рухнула рядом со входом в «Райские кущи».
– Твою ж-же мать! – успел выругаться Череп перед тем, как вертолет рухнул на казино.
– Ч-черт! – прошептал Пух. – М-мы не мо-можем здесь о-оставаться. Не мо-можем!
– Что, хочешь выйти? – спросил я, показав на двери: те все еще были открыты. – Давай!
Толстяк выдохнул, покачал головой.
– То-то же!
– Тс-с! – прошептала рыжая.
– Они где-то рядом! – донеслось снаружи.
Осторожно выглянул из окна.
Командир подразделения военсталов махнул рукой – и первые трое сталкеров с пушками наперевес двинусь к автобусу. На удивление, они не пытались обогнуть транспорт, а поперли прямо на него.
Бам – первый сталкер ударился об автобус, будто не видел его!
– Какого хрена? – удивился военный.
– Он его не-не видит! – догадался Пух.
– Тс-с! – зашипел я.
Но сталкер уже догадался:
– Тут что-то есть! – Он поднял автомат.
Остальные тоже наставили стволы.
Я повалил Наташу на пол, попробовал дотянуться до Пуха, но тот застыл в проходе, глядя на открывшуюся картину. Если начнут стрелять – напарнику не выжить!
Вдруг мотор зарычал по-звериному.
Пол завибрировал.
– Автобус! Внутри автобус! – закричал командир военсталов в рацию, вот только та, похоже, сломалась, затрещала помехами. Более того – погасли фонарики на автоматах. – Что?.. «Первый», не слышу вас! Повторите приказ! Ч-черт!
База погрузилась во тьму.
Запахло жженой резиной.
Металлический привкус во рту стал нестерпимым.
Голова закружилась.
Что-то завыло снаружи – как сирена, только выше тоном. Гораздо выше.
– Боже! – Я инстинктивно закрыл уши руками.
Как сверху, проломив крышу, в казино упал вертолет, мы уже не видели – мир провалился во тьму.
Часть втораяНужная остановка
Глава 1Находка
Окрестности ЧАЭС,
26 апреля 1986 года
Сергей Губин с трудом приходил в себя.
Во рту – помойка, в голове – свалка, да и сам криминальный авторитет нынче больше походил на бомжа. Стер с губ остатки блевотины и попытался осмотреться – темно, как в жопе негра.
А еще – звук, который буквально разрывает на части и без того больную голову.
«Стоп-стоп-стоп, это ж сирена! Неужто опять загребли? В ментовку, что ли, везут?!»
Губин лихорадочно пошарил по карманам в поисках любимого оружия – ножа-бабочки. Ощутив прохладу стали, сразу успокоился.
«Ничего, мы еще повоюем», – подумал Губа, решив: если вздумают снова закрыть, то мусора об этом пожалеют. Он не собирался снова отправляться на зону. С него хватит! Прошлый раз – последний! Ему ведь даже вменяли «организацию преступного сообщества», но так и не смогли ничего доказать – всего одна свидетельница дошла до суда. Старая бабка, невменяемая; проворчала, что видела Губу накануне убийства в подъезде. Но появление Губина мусора так и не смогли связать с телом Прохора – еще одного, теперь уже бывшего, авторитета Припяти.
Но посадить – посадили. Мусора же такие – когда все доказательства рушатся, то начинают ломать комедию.
Короче, когда брали, Губа, естественно, сопротивлялся. Не мог не сопротивляться, иначе – какой потом авторитет из него?! Мусор же заявил в больничке, что у него «повреждения». Даже принес справку о сломанном колене.
– Да я даже его не трогал, – заявил тогда Губин, но пострадавший милиционер – это всегда мощно для суда, поэтому срок таки впаяли. А потом еще и добавили – якобы за хранение патронов. Причем Губа знал, что их подкинули: он не такой идиот, чтобы хранить оружие дома. Все распихано по овощным базам и гаражным кооперативам, чтобы в нужный момент взять «на дело».
Но мусора про арсенал не знали и знать не могли, поэтому вязали Губу топорно. А судья даже не стал слушать доводы – дал три года, которые Губин отсидел полностью.
От звонка до звонка.
И вот сейчас, когда только что – буквально пару недель назад – вышел, Губин не горел желанием возвращаться обратно в застенки. К черту небо в клеточку! Хватит с него колоний. Если надо будет кого-нибудь убить сегодня, чтобы не попасть снова на зону, то так тому и быть.
Губин достал нож и осмотрелся. На ментовозку не похоже – «скорая»!
Тряхнул головой – и сразу вспомнил события прошедшего дня. Вспомнил, как здесь оказался.
Сегодня поцапался с женой, Люськой, – сучка вздумала качать права, причем на его, Губы, территории. Сначала они вместе тихонько пили водку, но потом бабу понесло – вспомнила, что Серега похож на мать, а потом что, дескать, бросил семью и сын теперь растет без отца.
Хотя какое ей вообще было дело до сына?! Она им не занималась. Это он, Губа, всегда держал Макса в ежовых рукавицах, ну, естественно, когда на свободе был, не в застенках.
Но Люська-дура наседала – прошлась по всей мужниной родне, где «одни бандюки», поэтому, дескать, «так плохо и живем».
«Плохо?! Ага! А шубу до ходки кто ей отжал?! Ее, правда, пришлось потом продать в счет штрафа в казну, но все равно – ведь было же, да? Подарок! Царский!»
Тогда он вспомнил соседа, про которого Люська отзывалась хорошо, дескать, «инженер и прилично зарабатывает», ну и наподдавал ей – за дело же! Та упала возле стола, затихла. Он допил водку, а потом, переступив через жену, пошел «догоняться». Пошел к брату Женьке, который работал на «скорой», и, как назло, был на дежурстве. Брат, естественно, Губу даже на порог не пустил.