Такова вкратце была история, изложенная в лежащем пред ним деле. Геннадий Борисович снял трубку:
– Анечка принесите мне все, что касается Барченко и его работы. Когда? Немедленно. И еще чаю, пожалуйста, и без сахара. Спасибо.
Он потер лоб, что-то не давало ему покоя. Он опять снял трубку:
– Анечка и все, что было в этом ключе у смежников. У немцев там, в Аненербе, у англичан. Спасибо.
Опять потер лоб, что-то он упустил? Вошла Анечка, строгая дама лет сорока, положила на стол стопку папок. Он взял верхнюю, начал читать. Анечка вышла, вернулась со стаканом чая в сталинском подстаканнике, поставила рядом со стопкой.
Генерал перебирал, протоколы, доносы, справки. Картина становилась яснее.
Еще в 1918-й году на квартиру к Александру Барченко с неожиданным визитом нагрянули будущий идеолог «евразийского движения» Лев Карсавин и молодой чекист Яков Блюмкин. Визитеры избрали объект посещения неспроста. В то время Барченко уже был известен своими магическими экспериментами и фантастическими книгами. О чем они говорили – загадка, но Александр Васильевич неожиданно «полюбил» советскую власть.
В 20-х годах он уже числился сотрудником Научно-технического отделения Всесоюзного совета народного хозяйства, которое возглавлял сам Железный Феликс. Но тем самым хозяйством Барченко не занимался. Он читал лекции по оккультизму для чекистов на Лубянке. Кроме этого Александр Васильевич организовывал экспедиции в районы, где наблюдались аномальные явления – в поисках секретов влияния на человеческую психику.
Первая экспедиция была снаряжена в 1921 году на Кольский полуостров. Барченко считал, что древние жители этих мест, гиперборейцы, умели расщеплять атомное ядро, использовали атомную энергию, открыли воздушное пространство и построили первые летательные аппараты. Единственными носителями памяти о древних людях были, по мнению ученого-чекиста, саамские шаманы, жившие на Кольском полуострове. Информацию о возможном местопребывании Гипербореи Барченко почерпнул из различных, как он говорил, масонских источников, как в России, так и за ее пределами.
Экспедиция была организована как бы по заданию института изучения мозга, а сам Барченко имел мандат, подписанный академиком Бехтеревым. Александр Васильевич был твердо уверен, что нашел подтверждения существования Гипербореи. Он якобы обнаружил таинственный лаз под землю. Местные жители боялись этого места и редко находился смельчак, который бы спускался по лазу вниз. Барченко попробовал и сделал вывод, что чувствовал на себе противодействие мистических сил. В 1922 году в окрестностях саамского Сайдозера Барченко обнаружил… древние пирамиды. Это место использовалось саамами в ритуальных целях. Сам факт, что посреди тайги могли существовать пирамиды, вызвал сенсацию.
Далее смутно излагалось, что планировалась экспедиция на Соловки. Однако понять с какой целью было трудно. Кто-то изъял все документы по этому вопросу.
Вдруг Барченко загорается идеей поездки на Тибет. Кто-то убедил его, что именно там находятся центры интеллектуальной культуры, которые сохранили остатки научных познаний доисторических эпох. Вот тут дорогу фантасту перешел не кто иной, как человек, втянувший самого ученого в органы ОГПУ, – Яков Блюмкин.
Для спецоперации на Тибете Александр Васильевич не подходил: он не был ученым, и не был шпионом. Блюмкин же имел очень большой опыт любой работы. Кстати, с идеей организации экспедиции на Тибет и в Индию выступил Глеб Бокий. Целью экспедиции было установление контактов с духовными учителями Востока. Поездка готовилась в особой секретности, а возглавлять ее должен был именно Барченко. Но случилось не так. Яков Блюмкин, переодевшись монгольским ламой, проник в труднодоступные районы Тибета под прикрытием экспедиции Николая Рериха.
Ход этому делу не дали, как излагалось в документах по ряду причин.
Во-первых, в случае успешного проведения экспедиции Глеб Бокий мог бы очень серьезно подняться по служебной лестнице. А это многих не устраивало. Дело в том, что оккультный отдел ОГПУ занимался еще и «прослушкой» разговоров партийных деятелей, а также внутренним шпионажем. У Бокия была сверхсекретная «Черная книга», в которой был собран компромат на очень многих партийцев. Допустить единовластие такого человека было бы большой ошибкой.
Во-вторых, приблизительно в это же время дорожку на Тибет проложили немцы. Профессор Карл Хаусхоффер, ставший впоследствии одним из руководителей «Общества Туле», мистической организации, в которую входили многие деятели нацизма, практически с похожей целью также посетил Тибет. Для немцев русские экспедиции были крайне нежелательными. Интересно, что уже в 30-х годах оккультное бюро СС «Аненербе» организовало к ламам еще несколько экспедиций. Оккультисты считали, что тот, кто владеет Тибетом, «сердцем мира», тот владеет и всем миром.
В общем, из секретного отдела Бокия произошла утечка информации. Дело в том, что Александр Барченко был масоном. До революции он, якобы, принадлежал к ложе розенкрейцеров. Эта ложа была весьма пестра по своему составу. В нее входили люди, искавшие разгадку тайн бытия, в том числе и основатель Восточного Ордена Тамплиеров Алистер Кроули, именовавший себя не иначе как «Зверь Апокалипсиса». Кто же и зачем слил информацию в Германию, и зачем началась гонка за Тибет?
Генерал читал дальше.
Первой жертвой наступления на оккультизм и его «героев» в СССР стал Яков Блюмкин. За связи с Львом Троцким его в 1929 году расстреляли. Спецотдел Глеба Бокия еще некоторое время продолжал успешно работать, но меч уже был занесен. В 1926 году по личному указанию Дзержинского Барченко организовал экспедицию в Крым. Целью крымской поездки ученых были поиски входа в древние города покинутых цивилизаций.
В 1927 году Барченко столкнулся с отшельником из глухих костромских лесов Михаилом Кругловым. Тот, под видом юродивого, проник в Москву и встретился там с Александром Васильевичем. Круглов проповедовал на площадях, за что неоднократно ссылался в сумасшедший дом. Рассказ костромского отшельника, а также его владение навыками древней письменности, убедили Барченко в том, что традиции забытых цивилизаций хранятся не на Тибете и не в Крыму, а в русской глубинке. А еще через два года Барченко предпринял экспедицию на Алтай, где также зафиксировал немало интересного. Он начинает искать на Кольском полуострове камень с Ориона очень похожий на таинственный камень Грааль. Приходит к выводу, что кто-то использовал его знания и его записи и уже открыл то, что он искал.
В мае 1937 года был арестован Бокий и в ноябре этого же года расстрелян. Приказ об этом поступает от Сталина. Сам «вождь» имел непревзойденное влияние на людей, и не был профаном, которого легко обвести вокруг пальца. Спецотдел был ликвидирован, материалы секретных исследований были изъяты и вскоре исчезли. Генерал отодвинул материалы. За окном было далеко за полночь. Он понял, то, что искал сейчас он, они не нашли. Ни они, ни немцы, ни англичане. Только сегодня мелькнул призрак этого нечто.
То, что кто-то активно и не безрезультатно направил все разведки, всех стран мира по ложному следу в Тибет, было ясно. И этот кто-то направил их туда очень вовремя, когда они шли правильным путем и почти уже были у цели, и выиграл время. Значит, кто-то контролировал весь ход поисков, и это тоже было ясно.
Только одна мысль не давала ему покоя. Кто был так силен, что смог уничтожить все тех, кто подошел вплотную к тайне? Везде, по всему миру. Кто?
Стоит ли перед пенсией совать голову в петлю? Он задумался. Затем, приняв какое-то решение, Геннадий Борисович решительно подвинул к себе новую папку и размашисто написал «Операция Синяя птица», и подчеркнул красным.
– А он молодые люди, по моему разумению едет, на тот свет, – хитро глянув на собеседников, ответил профессор, – Он, этот неизвестно кто, ищет пути в потусторонний мир. А это дело страшное. Там ведь нет понятия смерти и жизни, добра и зла. Там ведь все не так…
Когда дед закончил объяснять, Антон почувствовал в душе какой-то осадок, а во рту ощущение, как будто он нажевался мела. Это было не от рассказа старого профессора. Это было ощущение опасности. Антон знал это с детства. Природа дала ему такой дар, чувствовать опасность нутром. Он извинился, отозвал Павла.
– Паш, ты извини, тикать надо. Нам тикать и Маринку с собой забирать.
– Ты это серьезно? А ее-то зачем?
– Я когда-нибудь врал? Она ж нас сдаст, когда ее тряхнут. А потом жаль малыша…
– Куда? В Москву?
– Лучше где-нибудь на даче под Москвой осесть.
– Ладно, ползи на хату. Звони Жорику, пусть организует нам машину. А я беру Маринку и к тебе.
Звонок мобильника ударил как набат.
Береженого Бог бережет…
Книга Премудрости Соломона. Глава 8. Стих 8. Если кто желает большой опытности, мудрость знает давнопрошедшее и угадывает будущее, знает тонкости слов и разрешение загадок, предузнает знамения и чудеса и последствия лет и времен.
– Вы там не обижаете девочку? – проурчал голос в телефоне.
– Айно!
– Ну, вот богатой мне уже не быть, – было видно, как мобильник надул губки.
– Машина, – шепнул Паша.
– Не обижаем валькирия, не обижаем. А скажи, Айно, – Антон сразу брал быка за рога, – У кого-нибудь можно было бы взять тачку под залог? В Москву смотаться.
– У меня.
– У тебя? Пауза затягивалась.
– У меня, у меня.
– А что за тачка? И каков залог?
– Тачка – Мерс, а залога не надо….
– Что?!!!
– Я сама собиралась в Москву. Я вас довезу. Когда заехать?
– Через час!!!
– Ждите!
– Чего ты расцвел как нарцисс? – настороженно спросил Павел.
– Мы едем на Айно. Хватай Маринку. Звони Жорику и спроси, где оставить ключ.
– Ладно, – Павел повернулся к входящей Марине, – Марина собирайся. Ты увольняешься, берешь отпуск, уходишь в декрет, улетаешь на Марс,…но через десять минут тебя здесь нет…и нас тоже, – она открывала рот как рыба на песке, а он продолжал, – Этот старый хрыч, твой главный шеф? – дождался положительного кивка, – Тащи