умал он. Вообще Павел, как человек технический, мало интересовался гуманитарными науками, в том числе, конечно же историей. Он потянулся лениво. Река медленно текла, неся свои воды в Ладожское озеро. Там, как он читал в одном наукообразном журнале, была древняя страна Гиперборея. А что там писали про эту страну, он забыл. Павел опять потянулся, и вдруг у него в голове что-то щелкнуло, и он действительно увидел корабли, плывущие по глади огромного озера или моря.
По курсу был виден приближающийся берег. Начиналась земля Гиперборея – земля Великого Медведя, Великого Зверя. Перед взором Андрея озеро Онего сужалось до ширины залива, длинного и тихого, плавно перетекающего в лесную широкую реку. Он глянул на белое полотнище с нанесенным на него загадочным рисунком. Синие водные пути, как тонкая паутина легли на белое поле. На тонкие синие паутинки рек и проток были нанизаны такие же синие бусинки озер, озерков, проталин и огромных озер, более похожих на моря. Среди всей этой сине-голубой россыпи ярко-красной нитью был обозначен путь к далекому северному морю, а по нему к острову Блаженных.
Андрей подошел к Елисею, протянул ему намотанный на две резные скалки свиток.
– Ух, ты! – растерялся, обычно невозмутимый берсерк, – Это ж хоженец Змеевых деток! Неужто дали?!
– Дали, дали братка, глянь, так ли правим?
– Дай, погляну, – он бережно взял свиток, повертел перед глазами, – Так идем ватажник. Вот Онего кончилось, теперь протоками в Выг-озеро пойдем. На ночь надо тут на протоке вставать.
– На ночь надо в Велесово озеро идти, – вставил Сил, – Я пока еще эти места знаю. Протоку пройдем, а там Волос-озеро. Чуть пробежим и на островах встанем. Да вот у Лукомысла спросите. Там по слухам капище Велесовых волхвов. Примут как родных.
– Так, так, – закивал, подходя Лукомысл, – Правда, тут Велес больше Святобор, больше медвежий бог, но все равно наш Велес. И волхвы нам рады будут. И может чего расскажут еще.
– Быть по сему, – согласился Андрей, – Правь ребята в Волос-озеро к островам. Сосны великаны обступали протоку со всех сторон. Они вырастали, кажется, прямо из серых скал, не понятно каким образом уцепившись за их гладкую поверхность. Острова, которые были разбросаны по синей глади Волос-озера, напоминали плавающих зеленых ежиков. Лукомысл наметанным глазом высмотрел остров с капищем и указал на него. Андрей приказал править, чуть правее, к островку размером поменьше и лежащему чуть поближе. На высоком берегу островка хорошо просматривалась добротная рубленая изба, не прячущаяся от чужих глаз.
– Не будем, на ночь глядя, волхвам голову морочить, – пояснил Андрей, – Куда такой ватагой к любомудрам. А тут хозяева, не прячутся. Да видать и гостей не прогонят. Правь к берегу. Остальным на противоположный край.
На берегу их ждал кряжистый мужик. Стоял, засунув руки за опоясок, зеленой веткой перехвативший его по белой рубахе и свесившийся кистями сбоку. Стоял спокойно, только взглядом проводил лодьи, ушедшие вкруг острова. Потом перевел взгляд на оставшийся драккар с лебедем на носу и стал спокойно ожидать гостей. Те не заставили себя ждать. Кинули якорь, не подходя к скалам. Спустили юркие стружки и вот уже к нему подходили дюжие дружинники во главе, как он понял с самим ватажником.
– День добрый, хозяин, – приветствовал его, судя по виду, старший ватажник.
– Так, почитай уже вечер, ежели не ночь, – растягивая слова, ответил мужик, – Однако, добрый вечер, – он замолчал.
– Гостей на ночлег пустите?
– Гостей?… Пустим.
– Где встать велите?
– Встать? Да, где хошь?
– На полянке встанем?
– Вставай.
– Коли так, мы пошли? – Андрей весь внутри трясся от смеха, глядя на этого спокойного и невозмутимого мужика.
– Ступай, – мужик отвел взгляд и стал смотреть на заходящее солнце.
Ватага пошла ставить ночевку, а Андрей задержался рядом с мужиком. Тот смотрел на закат, потом также не словоохотливо кинул:
– Завтра, видать, будет ведро.
– До того конца озера дойдем?
– Почему не дойти? Дойдете… И далее пробежите, коли что…
– А Велесовы волхвы здесь?
– Тута. На Большом.
– Отсель далече?
– Почему далече? Его и сейчас видать. Вона на похью смотри.
– Куда?
– Похья – это там где большая вода и мороз живет в замерзшей воде.
– Север, что ли? – уточнил Андрей.
– По-вашему может и север, а по-нашему похья. «Дно мира». Там вход в Похьелу. Нижний мир. Туда солнце уходит на покой после долгой летней работы, – мужик говорил размеренно, – Вы-то куда?
– Завтра вот к капищу Велеса заглянем, а потом, – Андрей чуть помолчал, уверенно закончил, – На похью. Вход в Похьелу искать.
– Вход в Похьелу искать? Назад значит, вас не ждать? – это было сказано спокойно, как что-то само собой разумеющееся, – С чего жизнь-то надоела?
– Нет, брат, назад жди, – Андрей впервые увидел искорку интереса в спокойных, почти прозрачных глазах мужика.
– Ждать? С чего? – тон его оставался бесстрастным и спокойным.
– Вернемся гляди.
– Поглядим, – помолчал, – А пошто вам Похьела?
– А ты знаешь, где вход?
– А то?!
– В дом пригласишь, хозяин?
– Пошли, коли не шутишь, – мужик повернулся и зашагал вразвалочку к избе, Тебя как звать-то? – не оборачиваясь, на ходу спросил он.
– Андрей.
– А меня Вилли…это значит, Дикий…я на том капище был волхвом у Велеса, …потом прибил одного… из Зверей… из воинов берсерков… что в шкурах медвежьих ходят, – пояснил терпеливо, – Меня погнали…кличку дали Дикий… вот теперича тут. Входи, – он толкнул тяжелую дверь.
По-хозяйски зашел в избу, указал на лавку посередь горницы, стоящую у стола, а сам стал неторопливо собирать на стол. Вскорости стол покрылся мисками, чашками, туесками, кувшинами. Здесь были: соленые грибы и моченая брусника, рыба и морошка, орехи и какие-то травы, в кувшине булькала медовуха, а рядом пузырился квас. Наконец он поставил две пустые миски, вывалил в них из горшка вареный горох и положил две резные ложки.
– Садись, – подвинул гостю ложку.
– Благодарствую.
– Ищешь пути в Нижний мир?
– Ищу, – размерено двигая ложкой, ответил Андрей.
– Его стерегут сыновья Калева.
– Это кто?
– Это богатырь из камня.
– А сыновья? – Андрей уже приноровился к разговору хозяина.
– Сыновья? Сыновья, как сыновья. Сильны шибко. Каменья ворочают, – подвинул Андрею под руку кувшин с медовухой, дал корчагу, – Не боишьси?
– Нет. Раз не из камня.
– Добро. Так зачем идешь в Похьелу.
– Зарок дал Родославу. Соколиный путь в Навь отыскать.
– Так ты Ререг?
– Да. А что слыхал?
– Так ветер носит, что есть такой Антеро Випунен…
– Кто?
– Андрей Чародей. Мастер колдовских слов, которого нарек волхв Велесов Ререгом-Соколом. Погоди, – Дикий встал, снял со стены музыкальный инструмент, похожий то ли на лютню, то ли на гусли, пояснил, – Это кантеле, – Ударил по струнам и густым голосом запел-заговорил:
Он раскрыл вещей начала,
Корни всяческих явлений,
рассказал, как волей Божьей
как Велением Господним
сам собой родился воздух,
из него возникли воды,
воды выделили сушу,
суша родила растенья.
– Так поют про тебя скальды. Слава впереди бежит.
– Да брось ты, – засмущался Андрей.
– Хоть брось, хоть подними. Ты теперь в людской молве Антеро Випунен. Не боишься, значит, сыновей Калева? И не боись, – неожиданно понизил голос, – Помни одно, они секрет камня знают. Дороже того секрета ничего нет. Узнай секрет Калева.
– Пойдем со мной. Чего тебе здесь на острове одному куковать.
– Нет, Чародей Сокол. Меня еще на капище позовут, когда его надо будет оберечь от недругов. Позовут. Так что я тут погожу. Давай спать. Завтра в путь.
Дикий ворочался с боку на бок, тяжело вздыхал. Что-то мешало ему заснуть. Потом из его угла раздалось:
– Послушай Сокол, начнешь дорогу искать, сначала путь у дев спрашивай.
– У каких дев?
– У дев охранительниц. Просто так и скажи: «Я служитель девы моря прошу вас девы мне помочь…»
– И что?
– А не то. Они сами выйдут коли захотят.
– А не выйдут?
– Тогда к богам или духам лесным…, – он замолчал, но уверенно закончил, – Сначала к девам! Спи!
Со двора раздался шум мотора.
– Эй ты, мечтатель! Ты там восход коммунизма, что ли высматриваешь? Спускайся в поселок поедем.
Павел очнулся и бодро сбежал вниз.
Остановив машину на площадке перед Ладожской крепостью, компания направилась на осмотр достопримечательностей. Через полчаса Антону надоело лазать по камням и развалинам, сунув руку в карман куртки, он неожиданно нащупал несколько листков, вынул, это была копия одного из свитков. В голове мелькнула гениальная мысль.
– Айно! – он спрыгнул со стены к девушке, – Ты говорила, что знаток рун?
– Да. А что?
– Вот посмотри, – Антону было все равно, что там написано, но повод подкатиться он нашел верный.
– Руны? – Айно вертела в руках копию, – Нет, не руны. Я таких не знаю. Очень похоже, но я таких не знаю.
Постой. Ребята! – позвала она всех, – Ребята тут говорят раскоп на горке за воротами. И там академик какой-то копается. Пойдем, – повернулась к Антону, – Ему твои каракули покажем.
Все дружно пошли к раскопу. В раскопе копошились курсанты из кадетского училища. Сам академик сидел под навесом и изучал какие-то железки и осколки. Айно подластилась к нему как кошка. Отказать такой смеси кошки со змеей было просто невозможно. Она мурлыкала и шипела, но академик сдался.
– Показывайте коллега, что у вас там за руны неизвестные скандинавской лингвистике, – присмотрелся, – Конечно! Это же бояновица. Я считал, что таких записей раз два и обчелся. Откуда вы взяли этот текст?
– Я привезла его из Хельсинки, из музея викингов, – быстро нашлась девушка, – Он там пылился в запасниках, а я пищу диссертацию и хотела его приложить как иллюстрацию.