рег, Перунов воин сразу определил, что основные силы разбойных людей прошли именно здесь и засели на самом носу перекрывавшим выход из горла уже в Воицком озере. Он махнул рукой Змееву сынку и растворился со своей ватажкой среди стройных стволов соснового бора. Тур рукой показал направление, и они пошли, тихо раздвигая ветки и мягко ступая на серые валуны.
Уже сверкали со всех сторон молнии, и громыхал гром. Видно сам бог Перун спешил на помощь своим побратимам. Сил и корабельщики всем своим умением сдерживали корабли. Затем, он каким-то чутьем понял: «Пора!» и обрезал канат. Лебединый его струг поднялся на дыбы, как необъезженный конь и, подхваченный порывом ветра, ринулся в узкое горло протоки между озерами. Остальные умело последовали за ним. Вдоль бортов встали с копьями в руках дружинники. За их спинами оперлись о секиры варяги. И у самых мачт, впечатавшись в них спинами, лучники, пришедшие с Андреем еще с Варяжского моря. Все ждали. Они умели ждать.
В частых вспышках молний Андрей сначала различал амазонок и Змеева жреца, потом они настолько слились с пеленой дождя, что он потерял их из виду. Это были умелые воины. Не хрустнула ни одна ветка, не стукнул ни один камешек. Вравронии ступали как кошки на своих мягких лапах. Да они и походили на кошек, страшных лесных кошек, которых в этих краях зовут коротким словом – рысь. Андрей усмехнулся про себя. Страшную, бесшумную, мягкую лесную смерть здесь зовут – рысь, а их дружины по всему миру – Русь. Наверно потому, что они так же мягко и бесшумно, даже ласково несут смерть тем, кто преграждает им путь. Он отогнал от себя посторонние мысли. В бою посторонние мысли – это первый шаг к смерти. В бою ты должен слушать только голос своей крови и голос своего разума. Сбоку, как тень, появился Тур, жестом показал «Впереди враг». Андрей напрягся и включил зрение мага, чему его учили в ессейской школе. Да, впереди на скалах, нависавших над протокой, лежали, сжав топоры и копья, лесные разбойники. Все их внимание было приковано к узкому месту между скалами, откуда вырывался бурлящий поток, который должен был принести им добычу. Андрей напряг внутреннее зрение. Он увидел, как по скалам, чуть сзади засады, распластались амазонки и часть его лесных воинов. Еще дальше, отрезая путь в чащу, прислоняясь к стволам сосен, встали воины Путяты. С другой стороны протоки, отвлекая внимание на себя, с хрустом продирались сквозь кусты берсерки во главе с Елисеем. Их появление встревожило разбойников. Они оторвали взгляд от потока, пытаясь понять, что там за возня, скрытая плотной стеной дождя и шумом ветра?
В это мгновение, как камень, пущенный из пращи, вылетел из-за стены дождя огромный лебедь и распоров своей грудью кипящий вал волн, пронесся мимо них в серое безбрежье озера. Разбойники опешили. А вслед за лебедем с треском и воем вылетали драконы, оскалившиеся медведи и другая нежить. Казалось, сама Навь то ли принимали у себя гостей, то ли послала своих деток погулять в Землю людей, потешиться в эту грозовую страшную ночь.
Растерянность длилось секунды. Вожаки разбойников быстро поняли, что это корабли гостей. Та самая добыча, что второй раз уходила у них из-под носа, унося золото, серебро и другие припасы, а главное оружие, что ценилось дороже любого золота. Воинский клич разорвал грозовую темень, перекрывая даже раскаты грома. Нападавшие вскочили, но тут же были встречены пусть и не прицельным, но остро жалящим роем стрел и копий. Стоявшие вдоль бортов дождались своего часа. Корабли промелькнули как призраки и уже качались на относительно спокойной волне озера, разливавшегося за узким горлом протоки. Они были почти целы, если не считать сломанных мачт и сорванных парусов. Они были почти целы и были беззащитной и долгожданной добычей. Теперь меж струями дождя пронесся радостный крик победителей, которые могли получить то, что они так долго ждали. Но неожиданно для них со всех сторон вкруг их небольшой скалы, на которой они сгрудились для того, чтобы ринуться в воды, вплавь к этим растерзанным стругам, раздался ответный воинский клич. Клич амазонок и старых медвежьих родов. Тот клич, о котором пели им в детстве в колыбельных песнях их матери, или скальды в старинных песнях у костров жрецов. Тот клич, который в этой стране был давно забыт, как будто это герои вернулись из Вальхаллы из страны мертвых. Вождь понял, что сегодня они помешали призракам Нави совершить свое путешествие в страну Яви и теперь придется встретиться лицом к лицу с воинами Дракона. Но он был отважен и криком послал своих воев вперед, вперед в объятья неминуемой смерти.
Огромный и сильный, затянутый в кожаную рубаху, с накинутой поверх шкурой медведя, он вертел над головой сверкающую секиру с такой силой, что капли дождя даже на падали на его длинные волосы. Встать на его пути мог только сумасшедший или бог. Вожак шел уверенно, зная, что богов в эту чародейскую грозу он не встретит, разве только самого Перуна или Тора, а среди людей ему нет равных.
На пути его выросла маленькая стройная фигурка с распущенными светлыми косами до пояса, перехваченными по лбу золотым обручем. С ее плеч свисала такая же, как у него медвежья шкура, а тонкую шею охватывало ожерелье из когтей медведя. Он на секунду пожалел эту красоту, но свистящая секира уже почти коснулась этой белой шеи, и похоже ничто уже не могло ее удержать, и ничто не могло спасти эту безумную воительницу. Тогда Андрей опять вспомнил слова Дикого «Помощи ищи у дев охранительниц» и закричал в голос:
– Я Андрей – служитель девы моря зову вас девы-охранительницы помочь этой отважной вравронии!!!
Секира вожака с лязгом встретилась с другой секирой, высекая искры подобно молниям, сыпавшимся с неба. Огромный воин вздрогнул. Еще никогда за всю его жизнь он не видел такого, чтобы кто-то мог удержать его удар. Он вскинул голову. Рядом с тонкой вравронией стояла такая же тонкая воительница в блестящих доспехах Валькирии. Под струями дождя она казалась серебряной змеей, пляшущей на своем хвосте. Разбойник вскинул секиру над головой, но в этот миг уже враврония выхватила странный узкий изогнутый меч и ужалила его в сердце, каким то мгновенным змеиным ударом, отскочив в сторону до того, как понял, что это был удар смерти. Умирая, он все-таки успел еще раз ударит секирой, но удар его уже был слаб и встречный удар секиры Валькирии с легкостью отбил его. Падая, он успел заметить, что обе были похожи как сестры. Только одна больше напоминала змею, хотя и рубилась как медведь, а вторая медведя, хотя и жалила как змея.
– Это меня боги убили, – мелькнула последняя мысль в мозгу гиганта. Амазонки и воины Андрея, с подоспевшими к ним дружинниками Путяты добивали, растерявшегося после смерти вожака, врага. Андрей же с Туром подошли к невесть откуда взявшейся помощнице. И в этот момент дождь, ливший как из ведра, прекратился, и в небе засияло солнце.
– Спасибо тебе заступница, – поклонился в ноги Андрей, – Позволь узнать, как тебя звать-величать? Меня зовут Андрей.
– Айно, – кланяясь в ответ, сказала воительница, – Как звать тебя, бесстрашная? – повернулась она к амазонке.
– Ардуина, – ответила та тихо, – Ты богиня? Или послана ей?
– Я дева охранительница. Змеиная дева, – Айно сделал паузу, – Нагайна, – она резко повернулась к Андрею, – Ты ведь звал меня?!
– Звал.
– Не пожалеешь?
– Взялся за гуж – не говори, что не дюж, – уклончиво ответил ватажник, – Переломишь с нами хлеб? Отведаешь нашего меду?
– Отчего не отведать, – она вдруг приобняла Ардуину, – да еще в компании с такой отважной красавицей. Веди, Андрей.
Курган Вещего Олега.
На впадении Ладожки в Волхов.
Старая крепость с реки.
Старая крепость.
Академик закончил читать. Все молчали.
– Прочитайте еще раз, как звали девушку в конце рассказа, – тихо попросил Антон.
– Ардуина.
– Нет, вторую.
– Айно, – внятно произнес академик, не поимая к чему этот вопрос. Все повернулись в сторону своей белокурой спутницы.
Камни прячут среди камней
Книга Судей Израилевых. Глава 5. Стих 22 Тогда ломались копыта конские от побега, от побега сильных его.
Получив сообщение от агентуры из России, Рихард Берман, глава спецгруппы «Норд», понял, что начавшаяся операция, это не точечный удар, а нудная и долгая гонка на опережение, где на старте они уже проиграли. Согласовав наверху, он дал приказ перебираться в Финляндию в городок Рованиеми.
Рованиеми – столица Лапландии, современный городок у Полярного круга, спрятался среди сопок в окружении лесов. Известен он был давно, но жителей в нем с довоенной поры не то чтобы стало больше. Мало кому нравиться, когда полгода день, а полгода ночь.
В мае-июле солнце здесь почти не заходит за горизонт и накануне дня Ивана Купалы властвует круглые сутки. На протяжении всего лета жители устраивают многочисленные концерты, уличные представления и якобы сельские праздники. Тут тебе такие яркие летние действа, как Праздник Полночного Солнца (Иванов день) и фестиваль народного танца в июне, соревнования по рыбной ловле «Золотой таймень» в июле и «Морошковая ярмарка» в августе. С ноября же по январь жизнь проходит в синей полумгле полярной ночи, которую освещают только звезды, месяц, сполохи северного сияния и костры в лесных дебрях. Солнце едва проблескивает на горизонте. В январе-феврале – морозы и сильные бури, прячут землю под метровый слой снега. В марте становится тепло и светло до позднего вечера, наступает время лыжных прогулок, рыбалок и поездок на мотонартах. Одно утешение, что в солнечную погоду на лапландском снегу любой загорит до черноты быстрее, чем на пляже в жаркой стране в любое время года. Было бы солнце.
Здесь в самом центре города расположился Арктический центр. Арктический центр официально занимался изучением природных явлений и социальной жизни арктических областей планеты. Выставки научного центра представляли природные богатства Арктики, быт и культуру народов Сибири, эскимосов Аляски, Гренландии и Канады. Да и где ему было располагаться, как не здесь, если Полярный круг пересекает территорию Финляндии всего в восьми километрах севернее Рованиеми.