Халлиган и Шах преодолели огромное количество трудностей, чтобы добраться туда, где они сейчас. В 2006 году, когда они основали HubSpot, согласно Бюро трудовой статистики, в США было открыто более 600 000 новых компаний. Менее 1500 из них получили деньги от бизнес-ангелов и фирм, занимающихся венчурным капиталом, согласно отчету CB Insights от 2015 года, организации, отслеживающей деятельность индустрии венчурного капитала. Из тех полутора тысяч компаний, сообщает CB Insights, только 1 процент добился статуса «единорога» – компании стоимостью в 1 миллиард долларов или больше.
Примечательнее всего то, что HubSpot это удалось, несмотря на то, что у них почти закончились деньги. По всей видимости, это происходит чаще, чем я думал. «Это называется «выйти на открытый рынок или разориться», и это не так уж редко происходит, – говорил Трип, бывший инвестиционный банкир и венчурный капиталист. – Есть кое-что, что люди не осознают, рассуждая об этих компаниях: они невероятно хрупкие. В них куда меньше задела прочности, чем люди думают. Разница между успехом и неудачей гораздо тоньше того, что видят люди. Все вертится вокруг попыток компании развить космическую скорость перед тем, как себя подорвать».
Трип говорил, что IPO «как авантюрный криминальный фильм. Ты знаешь, что они собираются кого-то ограбить, но не знаешь, как они будут это делать, и не знаешь, сойдет ли им это с рук. Где-то далеко, вон там, земля обетованная, но смогут ли они до нее догрести?»
Халлигану, Шаху и их инвесторам проделка удалась. HubSpot вышел на открытый рынок. Инвесторы сколотили состояние.
9 октября, в первый день торгов, Халлиган, Шах и все высшее руководство отправились в Нью-Йорк – торжествовать на Нью-Йоркской фондовой бирже. На всех надеты дурацкие оранжевые солнцезащитные очки HubSpot, как у кучки клоунов. Бенефициары попроще собираются в большом помещении для конференций в Кембридже за просмотром прямого включения с биржи. Две сидящие передо мной дамы загрузили приложение Yahoo Finance на свои айфоны и пытаются понять, сколько будут стоить их опционы.
Как только акции начнут принимать участие в торгах, «репортеры» (а они обычно – пиарщики) на фондовой бирже начнут брать интервью у руководителей HubSpot, спрашивая, есть ли им что сказать своим коллегам, которые сейчас в офисе.
Лучшее послание исходит от Дхармеша. Ему принадлежит 7 процентов компании, больше, чем кому-либо другому. При котировке в 30 долларов его 2,3 миллиона акций будут стоить почти 70 миллионов долларов. Такой непредвиденный доход пришел к нему благодаря единственному смелому ходу, который в то время казался сумасшедшим: в 2006 году он взял 500 тысяч долларов собственных денег в банке и вложил их в старт HubSpot. Он был единственным посевным инвестором.
Дхармеш занимал должность технического директора, он написал культурный кодекс HubSpot, но, кажется, его не так часто видели на рабочем месте. К октябрю 2014 года, во время IPO, он почти все время был занят работой над новым проектом, онлайн-сообществом для маркетологов под названием Inbound.org.
Но теперь он – самый богатый сотрудник компании. Мне не терпелось услышать, что он скажет своим людям, находящимся сейчас в Кембридже, – разработчикам, написавшим код, братанам в бойлерной, которые его продают, ворчунам с фабрики контента, генерирующим лиды, сотрудникам отдела по работе с клиентами, целыми днями общающимся с разозленными людьми.
Большинство этих людей не получит от IPO почти ничего, но именно их работа сделала Дхармеша невероятно состоятельным человеком. Как он отблагодарит их? Он воплощает собой местную культуру: скромный и сдержанный, заметный и откровенный. Он – создатель HEART, изобретатель радования, ученый муж, декларирующий, что «успех – это умение заставить блистать тех, кто в тебя верил».
Этот человек, только что собравший урожай из 70 миллионов долларов непредвиденного дохода, чьи акции скоро будут стоить более 100 миллионов долларов, посмотрел в камеру и сказал нечто изумительное: «Возвращайтесь к работе».
Я никогда это не забуду.
На обратном пути каждому из нас выдали по мини-бутылке «Фрешенет Брют» с логотипом HubSpot. Пенни, администратор, сверяется со списком имен, чтобы никто не смог проскользнуть и ухватить себе вторую бутылку.
Идеально.
24. Если бы только у меня было СЕРДЦЕ
Спустя где-то месяц после IPO, в ноябре 2014 года, я получил предложение от Gawker Media, блог-платформы из Нью-Йорка, известной не только некоторыми непристойностями, но и своей хорошей расследовательской журналистикой. Они хотели, чтобы я написал о Кремниевой долине в блоге под названием Valleywag. После долгих месяцев, проведенных в роли антрополога в HubSpot, изучая тамошнее коренное население, все более тяготящееся моим присутствием, я наконец-то возвращаюсь в родное племя.
По чистой случайности в день, когда я ждал официального письма с предложением от Gawker, у нас с Троцким должен был состояться ежегодный анализ деятельности. Я хотел пропустить это собрание, потому что догадывался, что он вновь начнет меня оскорблять. Анализ не имеет никакого смысла, потому что, как только я получу весточку от Gawker, мое заявление об уходе не заставит себя долго ждать. С другой стороны, а зачем пропускать? Я уверен, что у Троцкого запланировано что-то особенное. Помимо этого, если я действительно собрался продолжать с этой «антропологией», стоило довести дело до конца.
Троцкий назначил собрание в маленькой комнатке на четвертом этаже, в помещении, названном в честь Дастина Педрои, игрока «Ред Сокс». Эту комнату называют переговорной, но она размером с кладовку. Здесь есть два стула и маленький круглый столик между ними, достаточного размера для того, чтобы уместить на нем два ноутбука. Одна стена комнаты – стеклянная, как и дверь в нее, так что любой проходящий мимо может увидеть, что там происходит.
Когда я подходил, Троцкий разговаривал с девушкой по имени Кейси. Они улыбались, смеялись, в общем хорошо проводили время. Я бродил по коридору и ждал своей очереди. Через несколько минут Кейси вышла из комнаты, вся сияя. Ее разбор прошел хорошо! «Привет!» – бросила она.
Когда я вошел, то увидел раскрытый ноутбук Троцкого на столе и обиженное выражение на его физиономии. Сразу стало ясно, что все добром не кончится. Какое-то время я придерживался точки зрения, что Троцкий на самом деле не хотел говорить то, что говорил мне, что он издевался надо мной только потому, что Череп приказал ему сделать все, чтобы я уволился. Но в последнее время я изменил свое мнение. Я начинал думать, что Троцкий балдеет от этого.
Сперва он рассказал о проведении анализа. Нас оценивают по трем категориям: результаты работы, HEART и VORP. В каждой категории нам дают оценки от одного до пяти. Числа придают этому процессу научности, или, как тут любят говорить, на основе данных. Ранее ежегодный анализ состоял в основном из разговора с боссом. Но HubSpot любит цифры.
Результаты работы. «Я поставлю тебе тройку», – решил Троцкий. Он поднял глаза на меня, затем устремил свой взор на свой Macbook Air, как будто там на экран выведена матрица из цифр и данные, подтверждающие оценку, которую он мне выставил.
Три, я полагаю, означало, что я – адекватный сотрудник. Конечно же не отличный и даже не хороший. Но неплохой и не ужасный. Думаю, это как отметка «С» за контрольную. Средний балл. Ничего особенного, но все в порядке.
Троцкий вновь смотрел на меня, как будто ждал ответа. Я пожал плечами. Что я мог сказать? Я полагал, что отлично поработал в качестве подкастного секретаря. Мы успели взять интервью у нескольких замечательных гостей. Сайт подкаста выглядит великолепно. Нас одобрили iTunes Store. Мы опережали план. Но я здесь не затем, чтобы спорить. Я здесь, чтобы послушать, что скажет этот чудила. Если он ставит мне тройку, так тому и быть.
Следующий критерий – HEART, акроним, созданный Дхармешем в рамках культурного кодекса.
Буквы означают «скромность, эффективность, адаптивность, незаурядность и прозрачность». Троцкий как ни в чем не бывало рассказывал мне об этом, как будто HEART – это то, что двое взрослых мужчин, два нормальных взрослых человеческих существа, должны воспринимать на полном серьезе и уметь обсуждать.
За HEART Троцкий поставил мне «два». Вот это уже неприятно. Я не совсем безнадежен по HEART – я не Железный Дровосек из «Волшебника страны Оз», но и в то же время, как говорит Троцкий, у меня дефицит СЕРДЦА. Есть такое где-то, но оно очень маленькое.
Троцкий не объяснил, как он высчитал этот балл, жаль. Я бы хотел, чтобы он разобрал акроним и объяснил, какой балл он мне дал по каждому отдельному пункту из пяти категорий, а затем сложил бы сумму этих чисел и разделил на пять, чтобы получить окончательный результат второго показателя. Что, получилось ровно два? Или два с хвостиком? Есть ли вероятность, что он округлит в большую сторону? Над каким из пяти пунктов мне нужно поработать больше всего? Я незаметен? Или непрозрачен? Я могу не быть скромным по своей натуре, но я определенно продемонстрировал желание не поскромничать и взять на себя работу секретаря подкаста после работы в Голливуде над ТВ-шоу, номинированным на «Эмми». Я думаю, что эффективно поработал над подкастом, и уж точно мне пришлось продемонстрировать свои навыки к адаптации.
Но, в любом случае, у меня двойка. Ниже среднего. Как и со своей первой оценкой, я не спорю с Троцким, не пытаюсь торговаться или договариваться. Я просто слушаю.
Третья категория – VORP, система оценки, позаимствованная Халлиганом из Главной лиги бейсбола. VORP означает ценность запасного игрока. VORP – это жестокая, бессердечная метрика, и странно ставить ее рядом с HEART. Это как поставить фото Гордона Гекко рядом с фото дала-ламы. VORP противопоставляется HEART. Это анти-HEART. Это бесСЕРДечно[30].
В этой категории я думал, что получу кол или ноль или даже минус, если такое возможно. Мне платят много денег за работу, которую мо