С другой стороны, наша группа была гораздо более компетентной по сравнению с многими другими. Так, в составе коммерческой экспедиции, которую вел один англичанин, никак до этого не проявивший себя в Гималаях, было несколько альпинистов с весьма сомнительным уровнем квалификации.
НАИМЕНЕЕ ПОДГОТОВЛЕННЫМИ И КВАЛИФИЦИРОВАННЫМИ ЛЮДЬМИ НА ЭВЕРЕСТЕ ОКАЗАЛИСЬ ОТНЮДЬ НЕ ПЛАТНЫЕ КЛИЕНТЫ, СОПРОВОЖДАЕМЫЕ ПРОВОДНИКАМИ, А ЧЛЕНЫ ТРАДИЦИОННЫХ НЕКОММЕРЧЕСКИХ ЭКСПЕДИЦИЙ.
Когда, возвращаясь в базовый лагерь, я шел по нижней части ледопада, то догнал двух неторопливых альпинистов в странной одежде и с еще более странным оборудованием. Практически сразу стало понятно, что они не очень хорошо понимают, как надо пользоваться стандартными инструментами альпинистов, а также вообще мало знакомы с техникой восхождения по леднику. У альпиниста, который шел вторым, то и дело застревали «кошки», и он постоянно спотыкался. Ожидая, пока они перейдут через зияющую трещину по двум соединенным между собой расшатанным лестницам, я был просто в шоке, когда увидел, что они переходят трещину вместе, практически «в ногу», что было абсолютно бессмысленно и крайне опасно. На другой стороне расселины я попытался с ними заговорить и выяснил, что они были членами экспедиции из Тайваня.
Слухи о тайваньцах пришли на Эверест раньше их самих. Весной 1995 года эта же команда приехала на Аляску, чтобы покорить гору Мак-Кинли в рамках подготовки к восхождению на Эверест в следующем году. Девять альпинистов вышли на вершину, но семерых из них при спуске застал ураган, они заблудились и провели ночь под открытым небом на высоте 5900 метров. В результате Национальной службе заповедников пришлось организовывать дорогостоящую и рискованную операцию по их спасению.
Откликнувшись на просьбу рейнджеров Национальной службы заповедников, два, пожалуй, самых квалифицированных альпиниста Соединенных Штатов, Алекс Лоу и Конрад Энкер, прервали свое восхождение и двинулись наверх с высоты 4390 метров, чтобы спасти тайваньских альпинистов, которые к тому времени были едва живы. С огромными трудностями, рискуя жизнью, Лоу и Энкер спустили беспомощных тайваньцев с высоты 5900 метров на высоту 5240 метров, откуда их уже можно было эвакуировать на вертолете. Пятерых членов команды Тайваня (двоих с серьезным обморожением и одного уже мертвого) забрал с Мак-Кинли вертолет.
– Погиб только один парень, – рассказывал Энкер. – Но если бы мы с Алексом пришли чуть позже, то погибли бы еще двое. Мы уже до этого заметили тайваньскую группу, потому что их поведение на горе было абсолютно неадекватным. Совершенно неудивительно, что они попали в беду.
Обессилевшего и обмороженного руководителя экспедиции Го Минг-Хо – общительного фотографа-фрилансера, который взял себе прозвище «Макалу» в честь изумительно красивой гималайской вершины, – спустили вниз два аляскинских проводника.
– Когда ребята спускали вниз Макалу, – рассказывает Энкер, – тот каждому, кто проходил мимо, орал: «Победа! Победа! Мы покорили вершину!», как будто никакой катастрофы и не случилось. Да, этот самый Макалу показался мне очень странным персонажем.
Когда оставшиеся в живых после трагедии на Мак-Кинли тайваньцы в 1996 году появились на южном склоне Эвереста, Макалу Го , как и прежде, выступал в роли руководителя их команды.
Присутствие тайваньцев на Эвересте вызвало самые мрачные предчувствия среди членов большинства других экспедиций. Альпинисты опасались того, что тайваньцы снова попадут в беду, а членам остальных экспедиций придется менять свой маршрут и идти им на помощь, не только рискуя жизнью, но и теряя возможность самим выйти на вершину.
Однако тайваньцы оказались не единственной группой, производившей впечатление абсолютно не подготовленной для подъема на Эверест. Рядом с нашей палаткой в базовом лагере стояла палатка двадцатипятилетнего норвежского альпиниста Петтера Неби, который объявил о своем намерении совершить одиночное восхождение по Юго-западной стене[12], то есть пройти одним из наиболее опасных и технически сложных маршрутов к вершине. При этом гималайский опыт норвежца ограничивался двумя восхождениями на вершину под названием Айленд-Пик – выступ высотой 6180 метров в районе гряды Лхоцзе. А для того, чтобы выйти на вершину Айленд-Пика, вообще не нужна никакая техническая подготовка, надо просто активно и упорно идти вверх.
Кроме этого, была еще и экспедиция южноафриканцев. Проспонсированная главной газетой Йоханнесбурга Sunday Times, их команда была национальной гордостью страны и перед отправлением получила персональное благословение президента Нельсона Манделы. Это была первая экспедиция из Южно-Африканской Республики, которой дали разрешение на подъем на Эверест. Команда состояла из представителей разных рас, и цель экспедиции была следующей – впервые в истории привести афроамериканца на вершину Эвереста. Возглавлял эту экспедицию тридцатидевятилетний Ян Вудал, словоохотливый, слегка похожий на мышь мужчина, который не без удовольствия рассказывал истории о собственных героических подвигах во времена службы десантником в тылу врага, в годы затяжного и жестокого конфликта ЮАР с Анголой в 1980-е годы.
В качестве ядра команды Вудал пригласил трех сильнейших южноафриканских альпинистов: Энди де Клерка, Энди Хэкленда и Эдмунда Фебруари. Именно последнему, то есть Фебруари, тихому сорокалетнему темнокожему палеоэкологу{31} и альпинисту с мировым именем, было важно, что в экспедиции присутствуют темнокожие и белые члены команды.
– Родители назвали меня в честь сэра Эдмунда Хиллари, – объяснял он. – И с раннего детства я мечтал подняться на Эверест. Но еще важнее, что эту экспедицию я считаю символом молодой нации, стремящейся объединиться, оставить позади пережитки прошлого и пойти по пути демократии. Я вырос во времена апартеида, и мне очень не нравилось все, что тогда происходило. Но теперь мы новая нация. Я твердо верю в путь, который выбрала моя страна. Показать, что мы, южноафриканцы – и черные, и белые – можем вместе подняться на вершину Эвереста, было бы поистине великим достижением.
Эта экспедиция сплотила всю нацию.
– Вудал предложил проект как нельзя вовремя, – говорил де Клерк. – Системы апартеида больше не существовало, и южноафриканцы получили, наконец, возможность ездить туда, куда хотят. Теперь наши спортивные команды могут участвовать в состязаниях по всему миру. Команда Южно-Африканской Республики только что выиграла Кубок мира по регби. Это вызвало общенациональную эйфорию, огромный всплеск национальной гордости, понимаете? Поэтому, когда Вудал выступил с предложением организовать южноафриканскую экспедицию на Эверест, все были только «за», и он смог без лишних вопросов собрать много денег, в пересчете на американские доллары – несколько сотен тысяч.
В свою команду, состоящую, помимо него самого, из трех южноафриканских альпинистов и британского альпиниста-фотографа Брюса Херрода, Вудал хотел включить одну женщину, поэтому перед отъездом из Южной Африки пригласил шесть кандидаток в физически изнурительное, но технически несложное восхождение на вершину Килиманджаро (5895 метров). По окончании двухнедельного испытания Вудал объявил, что в финал вышли двое: белая двадцатишестилетняя Кэти О’Доуд, преподавательница журналистики, с ограниченным альпинистским опытом, но дочь директора крупнейшей в Южно-Африканской Республике компании Anglo American, и двадцатипятилетняя Дешун Дейзел, афроамериканская учительница физкультуры, выросшая в сегрегированном поселке для темнокожего населения, не имевшая никакого альпинистского опыта вообще. Вудал заявил, что обе женщины будут сопровождать команду в базовый лагерь, а после оценки их успехов во время перехода он выберет одну из них для восхождения на Эверест.
На второй день моего пути в базовый лагерь, 1 апреля, я был крайне удивлен, когда на тропе, не доходя Намче-Базара, столкнулся с Фебруари, Хэклендом и де Клерком, идущими назад, в сторону Катманду. С де Клерком я был в приятельских отношениях, и он объяснил мне, что три южноафриканских альпиниста и их врач команды Шарлотта Нобл отказались от участия в экспедиции, не дойдя даже до подножия горы.
– ВУДАЛ ОКАЗАЛСЯ РЕДКОСТНЫМ ДЕРЬМОМ, – СКАЗАЛ ДЕ КЛЕРК. – ДЕСПОТ ЧИСТОЙ ВОДЫ. К ТОМУ ЖЕ ЕМУ НЕЛЬЗЯ ДОВЕРЯТЬ – НИКОГДА НЕ РАЗБЕРЕШЬ, ВРЕТ ОН ИЛИ ГОВОРИТ ПРАВДУ.
У нас нет никакого желания вверять свои жизни такому человеку. Вот мы и ушли. Вудал уверял де Клерка и других, что он исходил Гималаи вдоль и поперек и совершал подъемы выше 7900 метров. На самом же деле весь гималайский опыт восхождений Вудала состоял из его участия в качестве платного клиента в двух неудавшихся экспедициях под руководством Мэла Даффа. В 1989 году Вудалу не удалось выйти на вершину Айленд-Пика, что вообще не является сложной задачей для хорошо подготовленного альпиниста, а в 1990-м, при подъеме на Аннапурну, он повернул вниз на высоте 6500 метров, откуда до вершины оставалось еще полтора километра по вертикали.
Кроме прочего, перед отъездом на Эверест Вудал хвастал на сайте экспедиции своей выдающейся военной карьерой, говорил, что дослужился до высоких чинов в британской армии и «командовал элитной горной разведчастью дальнего радиуса действия, проходившей длительную подготовку в Гималаях». Корреспонденту Sunday Times он заявил, что был также инструктором крупнейшей в Англии Королевской военной академии в Сандхерсте. Как потом выяснилось, в британской армии и в помине не существовало никакой горной разведчасти дальнего радиуса действия, и Вудал никогда не служил инструктором в Сандхерсте. Не говоря уже о том, что он никогда не сражался в тылу противника в Анголе. Согласно сведениям, полученным от представителя британской армии, Вудал работал клерком в бухгалтерии.
Кроме того, Вудал соврал, кого именно он внес в список для получения разрешения на восхождение на Эверест