им братом резвились в детстве.
— Эй, — воскликнул Джек и ответил мне тем же. Я быстро нырнула под воду и поплыла прочь.
Когда я, смеясь, вынырнула у другого края бассейна, Джек всё ещё стоял на месте, прислонившись к стене, и наблюдал за мной. Даже не пряча глаза за солнцезащитными очками, я бы не смогла отвести взгляд от каждой выпуклости, каждого изгиба его мускулистого тела. Подлинное произведение искусства. Джек был высоким и подтянутым, а не перекачанным стероидами бодибилдером. Я сглотнула нервный ком в горле, когда позволила себе скользнуть взглядом по его прессу вниз к очертаниям бёдер, скрытых под шортами.
— Тебе лучше остановиться, — сказал он хриплым голосом.
Я не хотела останавливаться. Я хотела снова его поцеловать, но не собиралась делать первый шаг. Поэтому отрицательно покачала головой.
— Нет? — спросил он.
— Нет.
Я откинулась назад и упёрлась локтями о выступ, копируя его позу. Это был вызов. Я не узнавала новую себя.
Джек прищурился, как будто пытался распознать мои намерения. Я поняла, что в такой позе моя укутанная в бикини грудь сильно выпирала вперёд, но было поздно ни с того ни с сего начать стесняться.
— Иди сюда, — тихо скомандовал он.
Я продолжала удерживать его взгляд.
— Это ты иди сюда, — возразила я.
На его щеке вспыхнула ямочка, когда он, потрясённый моим поведением, покачал головой и косо усмехнулся. А затем в четыре мощных гребка оказался передо мной.
Дыши, Кэри-Энн, дыши. Напомнила я себе уже второй раз за этот день. Я стояла совершенно неподвижно, пока Джек удерживал мой взгляд. На фоне мокрой кожи и потемневших от влаги волос его глаза были изумительными. Затем он шагнул вперёд и, раздвинув мне ноги, расположился между ними. Мой пульс сбился с нормального ритма.
— Это хорошая поза, — пробормотал Джек, вторя моим не озвученным мыслям. Его руки легли на мою обнажённую талию, вода позволила его коже легко скользить по моей. Это было восхитительно, и, несмотря на жару, по моему телу побежали мурашки и вздыбились все волоски. Вот такая у меня была реакция на его прикосновения. Я на мгновенье задумалась, а каково было бы оказаться абсолютно голой и прижатой к его коже.
— Что это было? — спросил Джек с усмешкой.
— Что?
— О чём ты думаешь, когда внезапно закусываешь губу и начинаешь стремительно краснеть.
— Ум…
— Ты делала так в тот день, когда я устроил тебе экскурсию по дому, и ещё пару раз.
Я ни за что не сказала бы ему правду.
— Ух... так бывает, когда я нервничаю, — выкрутилась я и уставилась на его рот. Мой голос звучал хрипло. Тьфу, это больше напоминало какую-то дешёвую киношку. Ну, если не считать, что главную роль в ней играл Джек.
— Я думал, что ты становишься стервочкой, когда нервничаешь, — ответил он, а расстояние между нашими лицами всё сокращалось и сокращалось. — Мне кажется, ты думала о чём-то… — его губы стали ещё ближе к моим, — …другом.
Я отрицательно замотала головой.
— Лгунья, — прошептал он.
— Заносчивая задница, — прошептала я в ответ.
— Аааа, вот она где, — слегка усмехнулся Джек, но его глаза не отрывались от моих губ. Затем одна его рука оставила в покое мою талию и опустилась на бедро, когда тёплые пальцы другой руки переместились сначала на живот, а потом прошествовали наверх и расположились на моей груди.
У меня сбилось дыхание. Я была уверена, что он мог чувствовать бешеный стук моего сердца.
Его рука продолжала свое путешествие вверх по моему горлу и остановилась на задней поверхности шеи. В это же самое время, удерживая другой рукой моё бедро, Джек притянул меня ближе к себе.
Я застонала, когда наслаждение прострелило сквозь меня, оставляя за собой жаркую, тягучую и непривычную боль в самом центре. «Чёрт возьми», — подумала я. И затем разум покинул меня, когда губы Джека обрушились на мои.
Если я думала, что огонь, который он во мне разжёг во время нашего первого поцелуя, был всепоглощающим, то пламя, что бушевало во мне сейчас, не шло с ним ни в какое сравнение.
Словно вся я, все мои детские стремления и желания, все эмоциональные травмы и отречение от подобных чувств, каждый отдельный момент, каждая книга и фильм, которые заставляли меня мечтать о большем, но при этом старательно избегать всего, что могло бы приблизить меня к этому моменту, сейчас были сметены огромной волной желания. И да, я говорила «да» этим чувствам.
Руки Джека блуждали по моей коже, оставляя за собой обжигающие следы, пока его пальцы не сомкнулись на моём затылке. Его рот оставил мои губы и проложил дорожку поцелуев к моему уху. К очень чувствительной точке, как я обнаружила.
Я застонала и непроизвольно выгнулась, услышав при этом его резкий вдох. Пальцы Джека продолжали шарить по моему телу, пока он тихо сыпал проклятьями. Я хотела снова всё повторить, чтобы унять тянущую боль внутри меня. Но я не была такой уж наивной и знала, что это могло означать.
— Боже, Кэри-Энн, — выдохнул Джек, и его рот снова прижался к моим губам, а язык скользнул между зубами. Я поцеловала его в ответ, вложив в этот поцелуй всё, что чувствовала, окутывая его собой.
Через какое-то время он оторвался от моего рта, лямки моего бикини ослабли в его руках и упали. Наше дыхание было тяжёлым, а его глаза казались остекленевшими, должно быть, такими же, как и мои.
Я прекрасно отдавала себе отчёт в том, что каждая часть моего тела находилась в контакте с телом Джека.
— Мы должны притормозить, — резко прошипел он, а его взгляд был устремлён туда, где маленькие белые треугольники, скрывающие мои груди, были на грани того, чтобы обнажить меня.
— Я должен притормозить, — сказал Джек, но вместо этого вновь медленно меня поцеловал, и его язык скользнул по моей нижней губе, отбивая у меня всякое желание останавливаться. На самом деле, клянусь, я чувствовала его губы и другими частями своего тела. Я хотела ощутить его руки на себе. Но он взял лямки от бикини и завязал их на моей шее, после чего прижался легкими целомудренными поцелуями к моим щёкам.
Ох, нет. Не останавливайся.
Но Джек, конечно же, был прав. Дважды в один и тот же день и первый раз в жизни меня так страстно целовали, и я уже была готова забыть про всякую осторожность. Как ни странно, меня не охватил ужас от своего поведения, но я также знала, что ещё не была готова к большему. Я понимала, несмотря на свою неопытность, если у нас с Джеком что-то случится, то это подтолкнёт моё слабое сердце к самому краю. К тому же он ещё не закончил дела со своей бывшей. Мне было необходимо успокоиться, но в этот момент, когда каждая часть моего тела приятно пульсировала, я с трудом могла напомнить себе, почему это было так важно.
Долетевший до патио перезвон дверного звонка развеял окутавший нас туман страсти.
Джек напрягся и отстранился от меня, после чего направился к краю бассейна, бормоча себе под нос что-то сильно напоминающее «мёртвые щенки, мёртвые щенки, мёртвые щенки», и выбрался из воды.
Я вскинула брови, когда он подмигнул мне и потянулся за шортами.
Глава 17
Джек натянул шорты и пошёл узнать, был ли это долгожданный посыльный от его ассистентки из Калифорнии.
Я предложила расписаться в бланке получения, но он заверил, что посылку оставят под дверью.
После того, как Джек ушёл, я завернулась в полотенце и устроилась на лежаке, переводя дыхание. Проверив свой телефон, я обнаружила сообщение от Джаз.
Джаз: Сейчас выхожу из колледжа, буду через тридцать минут. Еду к тебе. Так возбуждена… УИИИИИИИ!
Я проверила время и быстро стала набирать ответ, пока она не направилась к моему дому.
Я: Не дома, у него, приезжай сюда…
Я задумалась, следовало ли сначала спросить Джека, но потом решила, раз уж Джаз знает о Джеке, то ей можно сказать, где я сейчас нахожусь. Я отправила ей адрес, и в это же время на соседнем лежаке запиликал телефон. Телефон Джека.
Интуитивно я потянулась к нему, но потом замерла. Мне так отчаянно хотелось заглянуть в него. По крайней мере, я могла бы отнести телефон Джеку… и случайно посмотреть текст по пути? Что если это Одри? Это не моё дело, если не считать, как на меня повлияло её существование… Пока я боролась с желанием схватить телефон, поняла, что уставилась на него, словно на свернутую кольцами змею.
Мне следовало поговорить с Джеком о его планах относительно Одри. Я знала, что по контракту он был обязан появляться с ней в обществе и всё такое, но в остальном их отношения подошли к концу. Джек отмечал это раньше, и я заверила себя, что так оно и есть на самом деле… я сокрушённо откинула голову на лежак, когда поняла, насколько наивной оказалась моя последняя мысль. Несколько поцелуев и обнимашки ещё не делали его моим парнем.
Я гадала, разговаривал ли Джек с Одри, после того, как приехал сюда. Возможно. А я уже вела себя так, будто мы стали парой, только потому, что признались друг другу во взаимном притяжении и обменялись парой поцелуев. Боже, я вела себя как подросток.
Мне следовало напомнить себе, что всё, что бы у нас с Джеком ни случилось, временно. Во-первых, он уедет, и, во-вторых, я не могла ещё больше открывать своё сердце для будущих страданий. И так будет трудно сказать ему прощай, когда придёт время расставаться. Будут поцелуи, или, что ещё хуже… я окажусь в его постели, после чего, возможно, уже никогда не выберусь из своей кровати, страдая от депрессии.
Вдруг я услышала голоса. Глубокий голос Джека и заливистый смех моей лучшей подруги.
Чёрт, я должна была быть там и стать свидетелем первой встречи Джаз и Джека Эверси.
Я не могла перестать улыбаться, когда поднялась с лежака и натянула накидку. Схватив наши полотенца, я вновь бросила взгляд на телефон Джека и взяла его, стараясь не смотреть на дисплей. Но мои глаза всё равно выхватили имя Одри, и я против воли опустила взгляд на экран. Я, в самом деле, ничего не могла поделать с собой, меня тянуло к телефону словно магнитом. Мой взор уловил несвязные слова «исправим это», и… «спасибо», и… «я тоже тебя люблю».