м комплиментом. И куда эту лесную жительницу могло занести — это вопрос. Ей ничего не стоило выбраться из леса и встретиться с другими людьми. Ильяна воспитывалась просто, она не знала хитростей и уверток.
Каково ей будет там, с людьми, которые живут возле леса? Она ведь такая доверчивая… К тому же они — он сам, Петр и Эвешка — с каждым месяцем теряли контроль над ней.
Конечно, она обладает волшебной силой, но сколько глупостей она может натворить!
Вздохнув, Саша раскрыл толстенный рукописный фолиант и, щурясь при скупом свете свечи, принялся разбирать витиеватые буквы. Было тихо — здесь не было ни домовых, ни дворовых, ни прочей нечисти. В таких домах им просто нечего делать… А мысли его возвращались в прошлое. Если бы он остался жить в Войводе, то он женился бы, делал кораблики и лошадок уже для своих детишек. Да, это было бы, если бы он только захотел жить так, как жили все…
Интересно, подумал Саша, что стало с дядей и тетей, которые воспитали его… И в самом деле, интересно…
Но вообще-то он старался не думать о таком. Уж кто-кто, а Саша отлично знал, к каким бедам ведут печальные мысли. И потому он усилием воли старался переключаться на настоящее с предположений, что случилось с его родными в Войводе, на ком женился его двоюродный брат Михаил, есть ли у него дети, сколько их.
Нет, такие мысли не для него, Саши Мисурова. Ведь у него сейчас хорошая жизнь, всего вдоволь, книги под боком, хорошие люди. Ну что еще можно пожелать?
Пусть в доме царила тьма, пусть там не было слышно детских голосов, но зато стояла тишина. А тишина — это очень важная вещь.
Трудно было заставить себя не думать об этом, но так уж устроен человек — запретный плод всегда сладок. Ильяна лежала под лоскутным одеялом, что сшила ее мать, и старалась думать о чем-то приятном. Например, о лете.
Каких только ягод нет в лесу! А какие вкусные пироги получаются с этими ягодами! Девушка лежала, уставясь в деревянный потолок дома. Было еще не так темно, и потому она разглядывала трещины в бревнах, которые образовывали разные причудливые фигурки, силуэты людей и животных.
Особенно интересно было, если горела лампа, и тогда по потолку двигались самые причудливые тени. За стеной была комната родителей, и Ильяна всеми силами старалась не приникать ухом к этой стене, чтобы не слушать, о чем они там говорят. Хотя послушать было бы очень интересно — они явно о чем-то спорили. И что особенно интриговало Ильяну, так это то, что несколько раз можно было отчетливо различить, как в пылу спора произносилось ее имя.
Старалась она не думать и о Сове — загадочном существе, которое сидело на руке ее друга.
Но странным было и то, что Ильяна словно ощущала его незримое присутствие рядом с собой. Иногда ей даже начинало казаться, что друг стоит рядом с кроватью.
— Нет, этого просто быть не может, потому что просто не может быть! — повторяла она на разные лады одну и ту же фразу, — ведь он даже в дом войти побоится! Все это просто мое воображение!
Конечно, он не сможет войти в дом! Ведь это не его царство! Даже если он попытается это сделать, домовой сразу заявит о своих правах! И тогда проникнуть в ее комнату без единого звука у него точно не получится!
Но ведь русалка, только мужского пола, утопленник, он может убить, только раз захотев этого. Убийство для него — просто плевое дело!
Но ведь если он действительно замышлял что-то недоброе, ему даже незачем просто проникать в мою спальню, думала она снова. Он мог бы прикончить меня на берегу сколько угодно раз! И что теперь его бояться! И вообще, нужно больше не думать об этом, иначе мама отгадает мысли и тогда от нее просто не отвяжешься!
Девушке показалось, что в углу шевелится что-то темное. Точно, вот шорох. Как будто…
Но нет, обошлось, это, кажется, домовой. Только тогда, почувствовав себя спокойно, Ильяна решила заснуть.
ГЛАВА 2
— Нужно во что бы то ни стало вытащить ее из дома, — говорил Саша Петру, когда они рано поутру ехали на лошадях по высокой росистой траве, — я думаю, что это лучше всего. И не слушай Эвешку, она всегда много чего болтает! Возьми ее с собой, когда поплывешь вниз! Ты сам во всем виноват, у тебя на нее совершенно нет времени!
Петр содрогнулся при мысли о необходимости плыть куда-то: снова эти трудности, погода, потом еще на берегу придется встречаться со многими людьми. А Там дураков хоть отбавляй!
— Вообще-то Эвешка никогда этого не допустит! — неуверенно сказал Петр.
— Но ведь ты сам видишь, что она чересчур строго относится к девочке!
Пойми, ребенок не должен всю жизнь вариться в собственном соку! ЧТо она подумает о вас, когда у нее начнется собственная жизнь, а вы так и не приучили ее к суровой реальности? Ведь любовь к мошенничеству, к обману ближнего просто сидит в нас, в русичах!
Вообще-то нормальный муж не простил бы таких отзывов о своей супруге, но Петр понимал правоту Саши.
— Я уже говорил с Эвешкой! — простонал он, презирая себя самого.
— И что она сказала?
— Совы…
— Совы…
— Одна приснилась ей ночью! Она сказала, что обычный человек, впрочем нет, не то…, — по правде говоря, он просто не помнил, о чем именно они говорили с Эвешкой прошлой ночью. Они просто спорили, а в пылу спора кто же запоминает детали! — она сказала, что сейчас как раз самое подходящее для нее время… Не знаю, но по-моему, здесь что-то есть…
— Она у тебя совсем рехнулась! — сказал Саша, — я это давно понял.
Конечно, и этого бы обычный муж не принял бы: так говорить о своей жене и Петр не позволил бы никому, но Саша был исключением.
— Но что же мне тогда с ней вообще делать? — удивился Петр.
— Но ты можешь предупредить ее! Посоветовать ей что-то! Она к тебе прислушивается!
— Но о чем? Я сам ничего не знаю! У Эвешки какой-то опыт есть, она может смекнуть, что к чему! Ей повезло — у нее был отец. Я вот вообще не помню своих родителей. Да и твой дядя Федя… Он то же… того…
— Ха, конечно, Уламец был человеком знающим! Но не видел дальше своего носа! Это сразу видно, стоит только на его дочь посмотреть! Говорят, и женушка у него была тоже такого нрава! Все не так, все не эдак!
— Но что я могу ей посоветовать? И от чего предупреждать? Я простой человек, не знаю, что такое это их волшебство! В травах-то лечебных, и то не разбираюсь! Мне не понять ее страхов!
— А ты попробуй представить себе, что было бы, если бы твой отец, если бы он был у тебя, взял, да и не пускал бы тебя на улицу. Просто запер бы тебя в погреб, сказав, что кто-то для тебя там опасен?
Установилась тишина.
— Я бы тогда…, — неуверенно начал Петр.
— Вот то-то и оно!
Конечно он при первой же возможности удрал бы на улицу! Ведь даже самая простая натура недолго может переносить несвободу.
— Если Эвешка вспоминает свои молодые годы, — продолжал Саша, — ты войди в положение Ильяны и вспомни свою молодость! Уж тебе есть о чем вспомнить!
Конечно, Петр никогда не допустил бы, чтобы кто-то обращался ним подобным образом!
— Знаешь, я тебе вполне серьезно советую взять ее с собой, если ты соберешься на юг! — продолжал Саша, — вам уже и жениха искать пора!
Оно-то ведь дело молодое, прекрасная пора, только быстро что-то проходит!
Итак, жениха.
— У нее пока и так полно забот! КАкие женихи! ВЕтер в голове гуляет! — отозвался Петр, хотя понимал, что Саша все же прав.
— Но ведь ей уже пятнадцать! А она кроме нас никого из людей в глаза не видела!
— Но что, мы не люди? По-моему, видеть нас для нее вполне достаточно!
Конечно, мы люди, но она должна знать, что жизнь не кончается за лесом!
Ей нужно разнообразие, ведь сама-то жизнь тоже бывает разная! И она должна это ощутить! А уж потом сама разберет, что ей нужно!
— Но мать-то ее в жизни из леса так и не выходила! А ее дед…
— Да, это так! Только ничего хорошего это им не принесло, так и знай!
Конечно, теперь Эвешку за лес калачом не заманишь! Она ведь сразу почувствует себя плохо среди незнакомого мира! Она привыкла только к нам, и остальной народ будет просто пугать и раздражать ее!
— Ну что ты! Она привыкнет!
— Черта с два! Если даже и привыкнет, то не так быстро, как ты думаешь!
К тому же Эвешка сама не хочет выходить из леса! А твоя дочь не такая!
Вы потом не обижайтесь на нее, когда она скажет вам, что сыта по горло жизнью отшельников и отправится искать приключений! Ведь ей нужен будет друг, если она уже сейчас о нем не думает! Будет лучше, если вы сами о нем позаботитесь!
— Да ты что, она и понятия не имеет, как обходиться с парнями! ОНа еще ребенок!
— Ну так расскажите ей!
— Что рассказать?
— Что обычно отцы рассказывают дочерям! Попробуй снова представить себя в ее возрасте и подумай, что бы ты сам мог сказать себе, что тебе нужно бы знать! Вспомни, что интересовало тебя, пусть Эвешка тоже не стоит в стороне!
— О нет, только не это, я ни за что не смогу рассказать ей такое!
— ИЗвини! — покраснел Саша, — я имел в виду совсем другое! Но все равно кто-то должен ей это рассказать!
— Но я же тебе сказал, что она еще ребенок! Ее мысли заняты иным!
— Ну это еще как сказать! Вспомни, когда тебе было пятнадцать, о чем ты думал?
— Ну… о пьяном отце… О деньгах… как прокормиться…
— Ну а еще?
Петр вспомнил, и перед его мысленным взором стали проплывать полузабытые женские лица. Каких только там не было — молодые, постарше, одна даже раза в три старше самого Петра! И бесконечные пьянки, драки, поножовщина в кабаке. нет, это уж точно не заинтересует Ильяну!
— Она еще ребенок, — повторил Петр, понимая, что Саша все-таки прав.
— Но она еще и твоя дочь!
Саша знал Ильяну куда лучше, чем мог предполагать ее отец. Он сам активно участвовал в воспитании девочки. Если у Ильяны начинались какие-то проблемы, болезни, то Эвешка отправляла Петра «от греха подальше» на промысел, и Саша помогал ей разобраться в чем дело. Это было вполне естественно — ведь самому ему некому было дарить тепло своей души, его родители сгорели на пожаре, когда отец подрался с деревенским колдуном. Говорили, что в избу ударила молния, но все понимали, что в действительности произошло.