– Понимаю, – кивнула Эви, хотя на самом деле не была в этом уверена.
– Но животные думают по-разному, – продолжала бабушка. – Мысли собак сами запрыгивают в голову, простые и незамысловатые, как мячик, скачущий по полу. А мысли ящериц мелькают вокруг, словно дротики, и поймать их не так-то просто.
На заборе в саду бабушки Флоры сидел рыжий кот. Эви с ним уже встречалась – это он год назад прятался под машиной от Колтуна. Она даже вспомнила, как его зовут: Мармелад.
– Пожалуй, можешь начать с того кота, – сказала бабушка.
Эви улыбнулась.
– Ну, это легко.
Бабушка Флора хмыкнула.
– Милая, я не хочу, чтобы ты подслушала, о чём он думает. Я хочу, чтобы ты силой мысли убедила его подойти к нам.
– Что? – изумлённо моргнула Эви. – Но это невозможно! Никто не указывает кошкам, что им делать. Они никому не подчиняются – в этом вся их суть. Тут уж никакой Дар не поможет.
– Поверь мне, я знаю человека с Даром настолько сильным, что он может повелевать целой армией кошек.
На секунду Эви задумалась, не о Мортимере ли говорит бабушка Флора, но спрашивать ей было слишком страшно. Она и так жутко боялась Мортимера Джей Мортимера и не хотела наделять его дополнительными способностями.
Поэтому она внимательно посмотрела на кота, который принялся намывать лапу.
– Правильно, – одобрительно кивнула бабушка, – сосредоточься на объекте. Представь, что во всём мире нет никого, кроме кота на заборе.
Эви послушно позволила остальному миру померкнуть. В какой-то момент она поняла, что действительно видит только рыжего кота, прилежно вылизывающего лапу крохотным розовым язычком.
– А теперь прицелься и стреляй, – сказала бабушка Флора. – Представь, что твой разум – это лук с тетивой, а мысль – стрела. Натяни тетиву и выпусти стрелу прямо в кота.
Эви так и поступила.
– Привет, Мармелад. Я хотела бы, чтобы ты подошёл к нам.
Мармелад оторвался от мытья лапы и посмотрел на Эви.
– И зачем, позволь спросить, мне это делать?
– Потому что у нас тут хорошо, – сказала Эви, прекрасно чувствуя, как привольно кот устроился на заборе. – И потому что я тебя попросила.
– Это не причина. Вот сардины – это причина.
Бабушка Флора положила руку Эви на плечо и легонько сжала его.
– Не пытайся его подкупить. Кот должен подойти просто потому, что ты ему приказала.
Эви глубоко вздохнула и предприняла ещё одну попытку.
– Иди сюда, Мармелад. Иди же. Пожалуйста, иди к нам, Мармелад.
Рыжий кот снова посмотрел на Эви, встал, потянулся, и на миг – о, то был чудный, восхитительный миг! – Эви показалось, что он её послушает. Неужели ей удалось его убедить?
А потом Мармелад спрыгнул с забора. Но, вопреки ожиданиям Эви, не в сад бабушки Флоры, а в соседний.
– О нет, он ушёл, – с грустью протянула девочка.
Бабушка Флора поцокала языком.
– Нет, не ушёл. Смотри и учись.
Бабушка уставилась на изгородь, словно пыталась увидеть что-то сквозь неё, а потом закрыла глаза. Она выглядела очень сосредоточенной.
А секунду спустя рыжий кот снова запрыгнул на забор. Затем он спустился в сад и подбежал к бабушке Флоре.
Эви удивлённо открыла рот.
– Но как? – только и спросила она.
Мармелад потёрся головой о ноги бабушки – из-за сползших чулок можно было подумать, что её лодыжки хмурятся.
– И, заметь, нам даже не понадобились сардины! Понимаешь, Эви, проблема в том, что ты уговаривала Мармелада подойти к тебе. А должна была сделать это НЕИЗБЕЖНЫМ. Нельзя допускать и тени сомнения. Ты должна сама стать животным. Не просто читать его мысли, но и стать им.
– Хорошо. Но…
– Не упрашивай кота слезть с забора. Стань котом, который прыгает на землю.
Эви потёрла лицо обеими руками, словно у неё в ладонях была невидимая фланелевая тряпочка.
– Звучит так, будто это невозможно, – жалобно проговорила она.
– Всё на свете кажется невозможным, пока не попробуешь. И у тебя получится. Эта способность сродни видению, для которого не нужны глаза. Как будто ощущаешь вкус при помощи своего разума, а не языка. Каждое животное связано с другими. Мы все связаны. Это цепь жизни. Четыре миллиона лет назад у нас был общий предок…
Эви знала об этом. Она читала, что у всех животных совпадает более шести тысяч генов.
– Жизнь – это жизнь, – продолжала бабушка Флора. – Все существа связаны, не только бабушка с внучкой. Человек связан с шимпанзе, а приматы – с собаками и кошками. Конечно, к некоторым животным мы ближе, чем к другим. Например, с кроликами и грызунами у нас больше общего, чем с кошками и собаками. Но тем не менее связь всё равно есть. Вся природа – это одна большая мозаика. И каждый кусочек в ней зависит от другого. Все они связаны неукротимой жизненной энергией. В языке людей для неё нет слова. А животные называют её дава. Она как река, незримо текущая по земле, проникающая повсюду и объединяющая все формы жизни: воробьёв и собак, змей и рыб, даже деревья.
– Дава, – повторила Эви, как будто, произнеся это слово вслух, она могла лучше понять его.
– Чтобы развить свой Дар, ты должна научиться чувствовать даву и осознать, что твоя жизнь не ограничивается только твоим телом. Она – часть всего живого. Поначалу это трудно уложить в голове, но ты справишься.
– Уверена? – Эви с сомнением посмотрела на бабушку.
– А как же иначе? У тебя получится, я точно знаю. Но для этого нужно, чтобы вокруг тебя было как можно больше животных, причём самых разных.
– Но ты же сказала, что бородатые агамы…
– Да, они практически непостижимы. Их очень сложно понять, вот почему тебе нужно разнообразие. Иначе никогда не поднимешься на их уровень – и не постигнешь всех связей. Ты должна развить свой Дар и распространить его не только на собак и кошек. Кто знает, что встретится на твоём пути…
Эви задумалась, потом подумала ещё и решила, что пора кое о чём спросить папу.
И она обязательно спросит, когда вернётся домой. А пока ей нужно попрактиковаться на всех животных, которые найдутся в саду у бабушки Флоры. Первым делом Эви нацелилась на слизняка, пытавшегося забраться на треснувший цветочный горшок.
– Помни, что я тебе сказала, – твердила бабушка Флора. – Сначала сосредоточься на объекте при помощи глаз. А потом закрой их – и сосредоточься при помощи разума. Стоя с закрытыми глазами, доберись до самой тёмной темноты, той, что темнее лакрицы, в самой глубине. Там ты в конце концов найдёшь даву.
Эви уставилась на слизняка, затем закрыла глаза. А бабушка продолжала объяснять:
– Основная трудность в общении со слизняками, да и со всеми брюхоногими, – не заснуть, пока пытаешься услышать, о чём они думают. Потому что, поверь мне на слово, скучнее мыслей не отыскать во всей вселенной. А я, между прочим, много лет прожила с твоим дедушкой и знаю, о чём говорю.
Эви захихикала и сосредоточилась на слизняке. Но, услышав его мысли – очень медленные и скользкие мысли о почве, – она мгновенно уснула и повалилась на лужайку, как срубленное каучуковое дерево где-нибудь в джунглях Амазонки.
– Вот видишь. – Бабушка Флора склонилась над внучкой и ласково похлопала её по щеке, чтобы разбудить. – Я же говорила!
Мальчик, который мечтал разговаривать с лошадьми
В тот день, возвращаясь от бабушки Флоры, Эви встретила старого знакомого – большого лохматого пса. Колтун обнюхивал мусорный бак и вилял хвостом в предвкушении вкусного ужина.
– Привет, Колтун, – сказала Эви.
Пёс даже не обернулся – да и зачем, если он и без этого её почуял?
– О, значит, теперь ты со мной разговариваешь?
Когда они виделись с Колтуном в прошлый раз, Эви сделала вид, что ничего не слышит. Тогда она была с папой и пыталась избавиться от привычки читать мысли животных в надежде, что Дар угаснет сам собой. Но теперь, после того как бабушка Флора предупредила её, что допускать этого нельзя ни в коем случае, Эви стало стыдно.
– Прости, Колтун, – виновато подумала она, а потом решила проделать с ним тот же трюк, что и с котом: – Иди сюда.
Но её просьба не возымела никакого эффекта. Эви вздохнула и попыталась почувствовать себя большим лохматым псом – как учила бабушка Флора. Ты должна не просто читать его мысли, но и стать им. Эви закрыла глаза и попыталась отыскать даву, поток жизненной энергии, который проходит через неё и через собаку. А потом постаралась посеять в голове Колтуна мысль «Я хочу подойти к Эви».
Но всё без толку.
– У тебя не получится контролировать мой разум, Эви, – сказал Колтун.
– Прости, я только кое-что проверяла.
– А я вот кое-что унюхал. Кое-что восхитительное. Пиццу в коробке! Ты мне нравишься, но пиццу я тоже люблю. Жизнь прекрасна. О, как же она прекрасна…
Эви оставила Колтуна наедине с пиццей и пошла дальше по улице Графтон-стрит.
Маленький кудрявый мальчик играл в саду перед домом. На вид ему было лет пять-шесть, не больше. Мама приглядывала за мальчиком из окна, пока он поливал цветы из лейки, которая была для него чуть великовата.
Заметив Эви, он как-то странно на неё посмотрел.
– Это ведь ты, да?
– Что? – Эви остановилась.
– Я видел тебя с собакой. С Колтуном.
Эви забеспокоилась.
– Откуда ты знаешь, как его зовут?
– Он сам мне сказал. А ещё сказал, что тебя зовут Эви.
Мальчик продолжал поливать цветы, а Эви постаралась нацепить дружелюбную улыбку, потому что его мама по-прежнему наблюдала за ними.
– Я умею разговаривать с собаками, – сказал кудряш. – А вот с кошками – нет. Вообще их не понимаю. Научи меня, пожалуйста! Я хочу разговаривать со всеми животными.
Тут Эви не на шутку испугалась. Не мальчика, а за него. Он понятия не имел, как опасно открыто говорить о таких вещах.
– Кому-нибудь ещё известно, что у тебя есть Дар? – негромко спросила она, но, наткнувшись на недоумённый взгляд, выразилась иначе: – Кто-нибудь знает, что ты можешь разговаривать с животными?