а, закон не может даровать, отмечая, что способности быть отцом евнухов лишила не природа, а несправедливость людей. Таким образом, Лев вынужден отменить старый закон и положить конец страданиям евнухов[621]. Несмотря на новое законодательство, в исторических документах отсутствуют примеры усыновления евнухами. Самый близкий к этому случай – евнух, заявивший о намерении усыновить ребенка во время правления Никифора III Вотаниата. Это был протовестиарий Иоанн, который заявил, что усыновит взрослого Георгия Палеолога, поскольку последний спас его в битве[622]. Однако представляется сомнительным, что Иоанн выполнил свое обещание. Молчание историков об этом явлении фрустрирует. Означает ли это, что евнухи нечасто стремились усыновить ребенка или что источники просто не сообщают о тех случаях, когда они это делали? По крайней мере, пример Иоанна и Георгия Палеолога демонстрирует, что такая возможность существовала. Возможно, евнухи вкладывали больше усилий в отношения с сохранившимися родственниками, например, племянниками, как это делали и певцы-кастраты, в том числе Фаринелли[623].
Хотя Лев VI согласился дать евнухам право усыновлять детей, его сочувствие к ним имело свои пределы: он поддержал запрет на их вступление в брак[624]. Он отказал евнухам в этом, поскольку цель брака – продолжение рода, чего евнухи достичь не могли[625]. Тем не менее интересно, что император вообще затронул эту тему. В сочетании с законом об усыновлении это наводит на мысль, что проблемы евнухов занимали видное место в сознании Льва. Неужели ему подали прошение собственные евнухи? Кроме того, следует ли предполагать, что незаконные усыновления и браки совершались до его закона и что незаконные браки продолжали совершаться и после него? Игнорирование запрета на кастрацию, который Лев также повторил, наводит на мысль, что это вполне возможно, несмотря на отсутствие веских доказательств[626].
Помимо родства, реального или фиктивного, византийские придворные евнухи имели и возможность устанавливать связи с другими членами общества, возможно, в большей степени, чем их коллеги-иноземцы в позднеантичный период. Такие отношения могли отличаться крайней враждой или дружбой. Яркий пример связан с фигурой Иоанна Орфанотрофа. Император Исаак I Комнин (1057–1059) ежегодно жертвовал двадцать четыре номисмы монастырю Богородицы Декаполитиссы, платя за горящую лампаду у могилы этого евнуха[627]. Такой поступок свидетельствует о важности тех отношений, которые существовали между ними. Как и семья Иоанна, Комнины были родом из Пафлагонии и получили известность только в XI веке[628].
Заключение
Византийская империя, как и поздняя Римская, выделяется ролью евнухов при дворе ее монархов. Однако между двумя империями существовали и явные различия в этом отношении. В развитой византийской системе должностей и титулов евнухи занимали свое особое место, но имели доступ и к большинству должностей, доступных бородатым, включая, в конечном счете, должность доместика. В то же время очевидно, что евнухи поставлялись уже и из местного населения, а не только из-за границы, причем в таком количестве, что они, по-видимому, превосходили последних числом. Это имело особые последствия. Евнухи на императорской службе не были больше просто рабами по происхождению, но могли быть свободными лицами. Вдобавок, тот факт, что придворные евнухи могли быть местными уроженцами, означал наличие у них социальных связей, помимо связи с императором, и они были более интегрированы в общество, чем придворные евнухи-иноземцы позднеантичного периода. Таким образом, важно проводить различие между придворными евнухами поздней Римской империи и придворными евнухами Византийской империи, что подчеркивает те более масштабные преобразования, которые происходили в империи в позднеантичный и раннесредневековый периоды[629].
Глава 6Евнухи и религия
Введение
В предыдущих двух главах основное внимание было уделено тем евнухам, которых позднеантичные и византийские монархи использовали либо как придворных слуг, либо как чиновников в имперской администрации. Однако евнухи в позднеантичном и византийском обществе не ограничивались только этими должностями. Они известны, например, и как учителя и певчие, но особенно как служители Церкви, то есть клирики, монахи и даже святые. Они добились такого статуса несмотря на то, что Церковь неодобрительно относилась к самооскопившимся священнослужителям и на общее враждебное отношение к евнухам. В настоящей главе будет продемонстрирована практика использования евнухов в религиозной сфере в поздней Римской и Византийской империях, с особым вниманием к последней. Здесь будет рассмотрено и сложное отношение к таким евнухам, которое колебалось от антипатии до восхищения. Наконец, будет показано, что светский и религиозный миры не были взаимоисключающими: не только светских чиновников-евнухов волновали религиозные вопросы, но существовали и посвященные Богу евнухи, ставшие придворными чиновниками, придворные евнухи, которые стали церковными деятелями, и евнухи, занимавшие посты одновременно в религиозной и придворной среде.
Религия и самооскопление
Как было показано в главе 1, существует длинная история использования евнухов в сфере религии, не ограничивающаяся только христианством. Например, в некоторых языческих культах греко-римской античности участвовали евнухи: самый известный пример – культ Кибелы. Среди почитателей этой богини-матери, также известной как Великая мать, существовали галлы, которые, по общему мнению, оскопляли себя для служения божеству. В индуистском мире до сих пор существуют хиджры, служащие богине-матери Бахучара Мата (хотя среди хиджр есть также христиане и мусульмане): они тоже считаются самооскопившимися. Очевидный вопрос, который следует задать, почему в некоторых культах практикуется самооскопление[630]. Часто считается, что галлы вдохновлялись примером супруга Кибелы Аттиса: он был ее смертным любовником, который (по одной из версий мифа) оскопил себя, приведенный в исступление богиней, когда та обнаружила, что у него есть другая возлюбленная. Но есть и другие теории, объясняющие значение, которое придается самооскоплению в древних религиях[631]. К ним относятся желание увеличить репродуктивную потенцию божества и желание слиться с богиней, хотя Нок отверг такие гипотезы, предположив, что кастрация наделяла служителя той чистотой, которая делала его идеальным кандидатом на роль священнослужителя[632]. Существует несколько факторов, объясняющих, почему хиджры оскопляют себя[633]. Хиджры считают, что именно благодаря кастрации они приобретают свою ритуальную силу и что только те, кто оскоплен, – настоящие хиджры[634]. В индуизме кастрация парадоксальным образом связана с репродуктивностью благодаря той силе, которая проистекает из аскетизма и целомудрия. Поскольку Бахучара Мата ассоциируется с плодородием, хиджры представляются подходящими помощниками богини. Их особая привязанность к Бахучара Мате считается также вполне уместной, потому что богиня отождествлялась с членовредительством и воздержанием от сексуальной активности. Кроме того, посредством кастрации хиджры достигают уподобления матери. Богине-матери также приписывалась кастрация ее смертного супруга, как в случае с Кибелой и Аттисом. Конечно, образ жизни хиджр и практика кастрации могут привлекать людей в первую очередь из-за их врожденной трансгендерной идентичности, как показывают некоторые рассказы, представленные Нандой, хотя это может быть стереотипным конструктом[635]. Что же касается раннего христианства, то ответ на вопрос, почему было принято самооскопление, здесь более прост: слова Христа о «скопцах для Царства Небесного» (Мф. 19:12), по-видимому, указывали на то, что самооскопившиеся верующие будут цениться особенно. Хотя Иисус, возможно, хотел, чтобы его слова были восприняты метафорически, и имел в виду безбрачие, ясно, что физическая кастрация также воспринималась в контексте целомудрия и чистоты – как образ христианина, попросившего разрешения оскопить себя, чтобы показать язычникам, что христианство не ассоциируется с разнузданностью[636]. Впрочем, в более позднем случае русских скопцов, несмотря на важность изречения Христа, нет уверенности в том, что именно оно изначально и спровоцировало их на самооскопление[637]. Таким образом, причины практики религиозного самооскопления могут быть сложны для понимания. Здесь могут существовать не только простые объяснения, но и множество версий и гипотез. Даже в том случае, когда существуют более точные доказательства, всё же опасно принимать их за чистую монету, ведь могут быть и другие, не проговоренные вслух мотивы для самооскопления. Тот факт, что оно имеет столь долгую историю и встречается в разных культурах, возможно, говорит о том, что существует более фундаментальная причина его существования.
Евнухи – клирики, монахи и святые
Какова бы ни была причина или причины возникновения самооскопления в раннем христианстве, несомненно, что Церковь с подозрением относилась к тому, чтобы самооскопившиеся становились священнослужителями. В 325 году Никейский собор запретил это