Что же касается конкретно византийских евнухов, то в настоящей книге на первый план были выдвинуты общие вопросы их истории. Почему империя стала предпочитать придворных евнухов начиная с IV века? Почему в средневизантийский период произошел очевидный переход от евнухов из рабов и иноземцев к евнухам из местных и свободных? Каково было отношение византийцев к евнухам и воспринимались ли последние как третий пол? Почему в поздней Византии предполагается снижение роли евнухов? Это весьма сложные вопросы, и четкие ответы на них появляются далеко не всегда; однако здесь были высказаны некоторые предложения. Очевидно, что появление придворных евнухов связано с эволюционирующим характером императорской власти в Римской империи. Евнухи постепенно закрепляли свое присутствие при дворе, пока не стали жизненно важным знаком императорского статуса. Нет сомнения, что их модель была заимствована с Востока, однако не только из Персии, но и из эллинистических монархий. Имеющиеся данные свидетельствуют о том, что существование евнухов из ромеев в средневизантийский период, как было отмечено, стало возможно уже в IV–V веках. Конечно, в этом были и свои привлекательные стороны, особенно с точки зрения карьеры, но христианизацию здесь также следует рассматривать как важный фактор. Несмотря на сомнения христиан по поводу кастрации, в частности самооскопления, представляется, что кастрация собственных детей могла рассматриваться как позитивный христианский акт. В таком контексте неудивительно, что придворных евнухов стали набирать чаще из местного населения. Одна из поразительных черт византийских евнухов заключается в том, в какой степени они могли оставаться частью своего общества, разделяя его ценности и привязанности. Они были и членами семьи (сыновьями, братьями, племянниками и дядьями), и устанавливали другие социальные связи (картина, опять же, хорошо освещенная сравнительным подходом, например параллелями с биографиями кастратов). Несомненно, эта бóльшая социальная интеграция византийских евнухов способствовала появлению гипотезы Рингроуз о том, что в византийском обществе возникла позитивная идентичность евнухов, которая также определяла их как третий пол. Однако мы увидели, что византийские взгляды на евнухов на самом деле были гораздо более изменчивы. Здесь были возможны как положительные, так и отрицательные конструкции (обе основанные на античных моделях), и евнухов можно было оценивать и как индивидуумов, в соответствии с аргументом Феофилакта Охридского, который кажется очень современным. Что же касается пола, то понимание евнухов ни как мужчин, ни как женщин было лишь одним из вариантов, и вопрос о византийских концепциях гендерной идентичности (особенно мужской) нуждается в гораздо более глубоком изучении. Нуждается в дальнейшем исследовании и история поздневизантийских евнухов. Причины, по которым евнухи, как считается, потеряли власть и влияние в этот период, должны быть связаны с более широким социальным и политическим контекстом. Катастрофа 1204 года и временная утрата Константинополя, вероятно, сыграли здесь свою роль, хотя нельзя игнорировать и тот факт, что евнухи всё еще существовали в империи в XIV веке. Фактор возвышения турок-османов и использование евнухов ими, вероятно, также способствовали изменению картины.
Настоящая книга задумывалась не как последнее слово о византийских евнухах, но как широкая рамка и оправдание сравнительного подхода, а также для выявления и обсуждения ключевых вопросов. Нет сомнений в том, что данная тема заслуживает дальнейшего изучения (например, более детального анализа конкретных текстов) и что дебаты об истории византийских евнухов будут продолжаться. Достигнув конца настоящего проекта, я ясно ощущаю, что на эту тему еще предстоит написать более детализированный и тематизированный труд. Такая книга могла бы включать в себя главы, например, о праве, медицине, сексе, гендере, рабстве, религии, семье, литературе, искусстве, музыке, войне, политике и императорском дворе.
Всё это можно подкрепить всеобъемлющей просопографией, где четко и последовательно рассматривался бы и вопрос о том, как идентифицировать человека как евнуха. Такая работа была бы масштабным, но чрезвычайно важным предприятием. Есть надежда, что настоящая книга некоторым образом поможет такому проекту. Пока же я прощаюсь с византийскими евнухами, но, несомненно, вернусь к ним – благодаря притягательности темы.
Послесловие к русскому изданию
В главном современном произведении о Средних веках полно евнухов. Мы, конечно же, об «Игре престолов», где евнухов была аж целая армия – армия покорных до последнего вздоха Безупречных (каждому из которых нанесены жуткие психические и физические травмы). Еще один евнух Варис владел обширнейшей сетью осведомителей по всему королевству и был важнейшим человеком в Королевской гавани при трех королях. Редкий в мире Джорджа Мартина успех. Книжный же Варис, чтобы посадить своего претендента на Железный трон, плетет такие хитрые и долгие интриги, какие и не снились киношному Варису (при всем уважении к Конлету Хиллу, воплотившему роль хитроумного евнуха в сериале).
Нетрудно заметить, что эти евнухи родом не из Вестеросса, они пришли в мир Семи королевств из загадочной восточной земли Эссос, что за Узким морем. То есть они чужаки, ориентализированные чужаки. Восточные интриги, восточная деспотическая власть над телами, жизнью и смертью Безупречных, дикая, восточная магия, которая и сделала Вариса евнухом. В описаниях этих евнухах прямо-таки кричат стереотипы сказочного Востока. Частью этих стереотипов стали и евнухи, явление более запутанное и многослойное, чем кажется на первый взгляд. Так часто бывает со стереотипами. Надеемся, книжка Шона Тафера позволила вам взглянуть на них немного иначе.
Ещё один джорджмартиновский евнух, которого нельзя не упомянуть, – Теон Грейджой. Он-то вполне себе родился в Вестероссе, но, как подобает евнуху, оказался для всех чужим. И для Старков, которые его воспитали, и для Грейджоев, под знаменем которых он родился. Типичная судьба евнуха – быть чужим для, пожалуй, всех. И в этом воображаемые евнухи похожи на реальных.
История, как обычно, интереснее и богаче фантазии даже самых талантливых авторов. Но это вы и без нас знаете, если прочитали книгу Шона Тафера и узнали много нового о евнухах в истории. Об их довольно болезненной кастрации или, например, об их использовании для демонстрации абсолютной власти их господина над телами своих подданных (в голове сразу же возникает картинка стройных рядов Безупречных). Такое использование человека человеком для поддержания величия власти правителя кажется нам диким, но такова была неотъемлемая часть политической культуры Византийской империи.
Поделимся ещё одним из самых, на наш взгляд, поразительных фактов о евнухах – в некоторых случаях кастрация (или даже самокастрация) оказалась связана с религиозными представлениями самих евнухов, которые шли на эту очевидно малоприятную процедуру ради своих религиозных убеждений. Или даже в попытке приблизиться к ангелам, которых с евнухами отождествляли. «Современного» человека (то есть нас) поражает это открытие, а оно существовало с античных римских времен и во многих религиях, прошло через века и континенты (русские скопцы и индийские хиджры). И существует сегодня.
Поразительной кажется ситуация, когда евнухов-священников запрещают аж на церковном Соборе (Никейский Собор 325 года), но это не мешает им становиться священниками, епископами, а в Византии и патриархами. Тут нельзя не вспомнить прекрасную историю патриарха Мефодия (843–847), которого обвинили в прелюбодеянии, но атрофированные гениталии помогли ему оправдать своё доброе имя.
Но высокий статус некоторых евнухов, или даже признанная святость, не останавливает их критику внутри Церкви и борьбу, например, монахов против евнухов в монашестве. Прекрасная иллюстрация того, что Средневековье – эпоха, которую нельзя определить одним словом (единственное исключение – эпитет «страдающее»).
И напоследок. Многие персонажи «Игры престолов» издеваются над Варисом и его отсутствующей сексуальной жизнью. То говорят о его любви к мальчикам, то обсуждают отсутствие у него пениса. Такое насмешливое, но чаще именно негативное отношение к евнухам встречается в римских и китайских источниках. Как пишет Шон Тафер, «мужчины чувствуют, что их мужественности угрожает гендерная двусмысленность евнуха». И это вызывает насмешку или агрессию. К сожалению, такое можно увидеть и сегодня, когда постулаты маскулинности и прежние гендерные (и не только) нормы отмирают или размываются. Что лишний раз подчеркивает актуальность истории евнухов в частности и истории Средневековья в целом.
Это послесловие не было бы полным (и было бы бессмысленным) без слов благодарности переводчику «Евнухов в Византии» Андрею Виноградову. Андрей Юрьевич, мы восхищаемся тем энтузиазмом, с которым вы пополняете книжную серию «Страдающее Средневековье» переводами византийских источников и исследованиями о Византии. Дальше – больше!
Константин Мефтахудинов, Юрий Сапрыкин-младший
Приложение 1Список позднеантичных и византийских императоров
В данный список входят не все западные императоры позднеантичного периода, а только те, кто имеет отношение к настоящей книге.
Константин I (306–337)
Константин II (337–340)
Констант I (337–350)
Констанций II (337–361)
Юлиан (361–363)
Иовиан (363–364)
Валентиниан I (364–375)
Валент (364–378)
Грациан (375–383)
Валентиниан II (383–392)
Магн Максим (383–387)
Феодосий I (379–395)
Аркадий (395–408)
Гонорий (395–423)
Феодосий II (408–450)
Валентиниан III (425–455)
Маркиан (450–457)
Лев I (457–474)
Лев II (474)
Зинон (474–491)
Василиск (475–476)
Анастасий I (491–518)
Юстин I (518–527)
Юстиниан I (527–565)
Юстин II (565–578)
Тиверий I (578–582)