«Ш-ш-ш. Колонна противника на подходе» — прозвучало из рации сержанта, он затушил щелчком пальца сигарету и кивнул.
— Ну что ж, за работу.
— Ну и прикинь. Сидим мы в окопе, а по Малышевским — арта работает. Размолотили их укрепления, мама не горюй. И, значит, видим, из пылюги выбегает боец и запрыгивает в наш окоп. Такой «Ну чё, мужики? Архаров лютует сегодня, да?». Мы вылупились на него, не понимая, нормально ли у парня всё с головой. А он и сам смотрит на нас и понимает, что не в тот окоп заскочил. Думал, к своим попал, а оно… — хохоча травил байки Леший, когда колонна проехала мимо вывески «Корелы».
Довольно крупное село раскинулось по устью реки Реж. Местные занимались рыболовством, животноводством, да и зерно, судя по всему, худо-бедно выращивали. Колонна миновала десяток домов и въехала на мост.
Громогласный взрыв сотряс округу, а впереди нас взметнулся столб оранжевого пламени. Машины ударили по тормозам, отчего меня бросило вперёд. Если бы не детское кресло, я бы точно сломал нос, а то и чего похуже.
«Ш-ш-ш. Дорога перекрыта! По нам ведут огонь из пулемётов! Ведём ответны… ш-ш-ш…» раздалось из рации.
Слева мелькнули две тени, одна из которых несла на плече увесистую трубу, напоминающую гранатомёт. Леший молниеносно выскочил из машины и плотной очередью срезал обоих. Пулемёты ББМ заработали, выбрасывая огненные струи. За мостом что-то взорвалось.
— Костик! Мы пробьём путь, как только появится шанс, увози парня! — рявкнул Гаврилов и зажал кнопку на рации. — Занять круговую оборону! Работаем на подавление проти…
Договорить он не успел, так как за спиной послышался сдвоенный взрыв. Ещё одну из ББМ уничтожили. Надеюсь, экипаж успел покинуть машину. Но тут мне стало не до переживаний за бойцов. В моё окно влетела плотная очередь, отчего стекло потрескалось, но выдержало. Хвала броневикам! Иначе я бы отправился на новое перерождение.
Когда я обернулся, Гаврилова в машине уже не было. Слева и справа грохотали выстрелы, постоянно что-то взрывалось, а я сидел и ничего не контролировал. Единственное, что я мог, так это смотреть в зеркала, наблюдая, как гибнут один за другим наши бойцы.
— Три топора вызывают базу, ответьте! — кричал Костик в рацию, но ответа не было.
Похоже, атакующие включили глушилку, и теперь связь работала лишь на сверхкоротких частотах. Водитель зыркал из стороны в сторону, и было заметно, что паника на лице парня нарастает. ББМ, стоящий перед нами, вёл огонь из пулемёта по противнику за мостом. Вдруг его объяла волна пламени. Это определённо была магия.
Сперва ничего не происходило, а после из машины выбежал горящий пулемётчик и, перевалившись через ограждение моста, рухнул вниз. И тут Костик запаниковал. Он вдавил педаль газа в пол и на всём ходу протаранил горящий ББМ, но тот даже не сдвинулся с места. Водитель обернулся и посмотрел назад, бросив беглый взгляд на меня.
— Держись, малой! Сейчас выберемся, — сказал он, нервно улыбнувшись.
Я сразу понял, что этими словами он пытается успокоить не столько меня, сколько сам себя. Броневик сдал назад и врезался в машину, где сидела моя мама. А через мгновение прозвучал новый взрыв.
— Мама! Отстегни меня! Фуки! Вы за это заплатите! — заорал я, видя, как мамину машину тряхнуло и опрокинуло набок.
По борту машины поползло пламя. Я вцепился в застёжку детского кресла и стал дёргать её из стороны в сторону, пытаясь расстегнуть эти проклятые путы. Пока я боролся с ремнями, Костик в панике начал метаться по салону броневика. Зыркал то вправо, то влево, хватался за рацию, пытался связаться хоть с кем-то. Но никто не отвечал. Видимо, все погибли, так как снаружи стрельба практически прекратилась.
Он дёргал рычаг передач туда-сюда, пытаясь растолкать горящие остовы машин. Броневик то и дело сотрясался от ударов, а я всё боролся с проклятой застёжкой. Щёлк! Застёжка поддалась и я вывалился из сиденья. Больно ударился головой о переднее кресло, рухнул на коврик. Падая, я краем глаза заметил, что к машине кто-то приближается.
— Суки! Я вам просто так не дамся! — заорал Костик, послышался щелчок, как будто выдернули чеку, и он выскочил из автомобиля.
Оглушительный взрыв прозвучал совсем близко, а через секунду я услышал грубый прокуренный голос:
— Держать периметр. Я проверю машину.
Дверная ручка щелкнула, и в салон ворвался запах гари и пролитой крови.
Глава 9
Открыв переднюю дверь броневика, сержант Звягин выставил перед собой пистолет и не спеша осмотрел салон. Никого. Вдали по-прежнему звучали выстрелы. Звягин зажал кнопку на рации и зло рявкнул:
— Да добейте вы его, наконец!
Сержант неторопливо подошел к задней двери и рывком распахнул её. На коврике сидел перепуганный малыш.
— Ну, и где твоя драная мамаша? — прорычал Звягин, залез в салон и схватил за ворот комбинезона мальчишку.
— Агу-у-у? — нерешительно ответил ребёнок.
— Вот же скотство. Черчесов будет недоволен, — выругался сержант и снова нажал кнопку рации. — Уходим!
Со всех сторон потянулись израненные бойцы. Простреленные руки, обожженные лица. У одного даже был открытый перелом ноги. Он опирался на автомат и прыгал в сторону трёх вездеходов, ждавших группу за мостом. Сержант осмотрел группу и покачал головой. Из трёх десятков выжило лишь двенадцать бойцов. При этом они умудрились потерять одного аколита. Благо второй уцелел.
Звягин нёс мальчишку, словно вещь, подойдя к автомобилю, закинул его на заднее сиденье, после чего сам залез внутрь.
— Сообщите графу, что Елизаветы в машине не было, — сказал сержант и закурил. Салон автомобиля наполнился терпким дымом, отчего мальчишка закашлялся. — Посмотрите, какой нежный, — хмыкнул сержант, но форточку решил не открывать.
Вездеходы завелись и, громко рыча, сорвались с места. Машины направились прямиком в лес к посёлку Ясашная, а оттуда — в сторону Туринска, который располагался неподалёку от Тюмени. Этот маршрут был согласован с графом Черчесовым для того, чтобы всё указывало на то, что это Малышев организовал нападение. А сам Черчесов, вроде как, и не при чём.
Идеальный план. План, который заставит Малышева вступить в войну с Архаровым. Точнее, это сам Архаров развяжет новую войну, а Черчесов, как истинный друг, придёт Малышеву на выручку.
Мальчишка ползал по заднему сиденью и то чихал, то кашлял. Звягину это надоело.
— Ладно, живи, сопля, — хмыкнул он и стал крутить оконную ручку.
Свежий ветер ворвался в салон, а вместе с ним… прозвучал ряд щёлкающих звуков.
— Какого хрена⁈ — заорал боец, сидящий на переднем сиденьи. Он испуганно уставился на свою разгрузку.
Звягин повернул голову и увидел, что малой превратился в уродливую тварь со множеством щупалец, в каждом из которых была граната с выдернутой чекой.
— Бабах, — жизнерадостно произнесло существо за мгновение до взрыва.
Вдали заревели моторы и их звук стал стремительно затихать. Я с трудом высунул голову из-под переднего сиденья, прислушался. Тихо. Стрельба и взрывы прекратились. Только огонь гудит неподалёку, да воняет гарью и бензином. Кряхтя, я выполз из машины и увидел труп Костика. Парень взорвал себя, утащив в могилу одного вражеского стрелка.
Кровь была повсюду. Тела, разорванные пулями, лежали на асфальте, у дальнего броневика полз вражеский боец, перерубленный почти пополам то ли мечом, то ли взрывом. Он явно не жилец. А вот наших бойцов нигде не было, по крайней мере, живых.
Не теряя времени, я побежал к броневику мамы. Рядом с ним в крови лежало тело Лешего. Лицо побелело, отчего улыбка выглядела жутковато. Леший был настоящим бойцом и автомат из рук не выпустил даже после смерти.
Броневик мамы лежал на крыше. Водительскую дверь от взрывной волны вмяло внутрь, раздавив водителя. Сквозь это отверстие я увидел маму, висящую на ремнях безопасности. По голове и рукам стекает кровь. Но судя по вздымающейся груди, она ещё жива.
Огонь жадно пожирал топливо, разлитое по округе, и не спеша подбирался к бензобаку. Ещё пару минут, и броневик взорвётся снова, и на этот раз мама точно погибнет, ведь бензобак расположен прямо за её спиной. Да, там есть стальная переборка, но выдержит ли она детонацию нескольких сотен литров бензина?
Я судорожно осмотрелся в поисках огнетушителя, но ничего похожего не нашлось. Придётся использовать магию. Жаль, что маны у меня практически не осталось. Даже благодаря паучу, которым меня угостил Гаврилов, я восстановил максимум треть запаса.
— Мифаэль! Собелись! — выкрикнул я, ударил себя маленькими ладошками по щекам, а после приложил ладони к раскалённой стали.
Послышалось шипение и в ноздри ударил аромат жженой плоти. Боль пронзила руки, но тут же отступила, так как организм впрыснул в кровь такое количество адреналина, что меня начало трясти. Дыхание участилось, зрачки расширились, и пока всё это происходило, я выбросил из себя всю имеющуюся ману.
Иней нехотя пополз по стальному кузову, сбивая пламя. Но моих сил оказалось недостаточно. Я заморозил лишь половину машины, а вот огненная лужа рядом с водительским сиденьем уже начала лизать салон. Если обивка загорится, то мама задохнётся от гари. Нашарив взглядом Лешего, я, покачиваясь, двинул к нему.
— Твои пауси послузат благому делу, — сказал я, вытащив из подсумка сразу два пакетика с кисельком.
С трудом отвернул крышки, запихнул паучи в зубы и вернулся к машине. На ходу я глотал кисель, попутно выплёскивая крупицы маны, поступающие в организм. Первым делом заморозил асфальт в радиусе трёх метров от машины, а после потушил и горящие колёса.
Надрывно дыша, я упал на лёд и посмотрел на свои ладони. Огромные кровавые волдыри бугрились, покрывая кожу нежных ладошек. Больно. Но я молодец. Большой молодец. А теперь нужно подняться. Давай, Мишаэль! Двигай своей жо…
Я услышал шаркающий звук со стороны ограждений. Кто-то приближался. На четвереньках я дополз до Лешего и вытащил последний пауч. В два глотка осушил его, чуть не подавился, а после откатился под броневик, в котором везли меня, и затих.