А вот тяжелый доспех мне понравился. Его проектировал довольно умелый инженер. Мало того, что в доспех вмонтировали десяток защитных артефактов, так он ещё и не стеснял движения. Хотя весил, конечно, многовато. Килограммов двадцать, не меньше. Сталюка такая, что вряд ли её даже поцарапаешь из обычной винтовки.
Про мечи мне нечего сказать. Железяка хорошего качества, и не более того. Брать их я не стал, а вместо этого на одном из клинков оставил пространственную метку… Ну да, вот такой вот я иудей в душе. Не могу я не попытаться обнести Имперские запасы! Чего вы возмущаетесь? Только подумайте, за сколько можно всё это продать! Хотя, продать не получится. Сразу же поймут, кто обнёс склад, а после — секир башка. Ну и ладно. Оставлю для собственного пользования.
На моём лице появилась улыбка, а руки сами потянулись к гранатам. Люблю я подобные бахалки. Уж больно они упрощают жизнь. Если бы у меня была такая граната, когда я впервые встретился с химерой, то после первого же взрыва, от коровки остались бы рожки да ножки, а может, и ничего не осталось бы.
Когда все облачились в предложенное барахло и накинули на себя серые плащи, чтобы скрыть доспехи, мы вышли из арсенала. Пройдя по длинному коридору, воспользовались лифтом и поднялись на поверхность. Темно, сверчки верещат, лёгкий ветерок треплет волосы. Красота! Шереметев включил фонарик и подозвал всех к себе:
— Подходите ближе. Беритесь за руки.
Пожарский издевательски хохотнул:
— Встаньте, дети, встаньте в круг…
Шереметев гневно сверкнул глазами, обрывая пение абсолюта, и поднял руку к небу. Раздался оглушительный гром, а в следующее мгновение молния с небес пронзила землю, мгновенно окутав нашу группу слепящим сиянием.
Через мгновение, когда свет погас, я потёр глаза, пытаясь проморгаться, и увидел перед собой улицы незнакомого поселения. Однако, судя по надписям на вывесках, мы уже находились далеко за пределами Российской Империи.
— Мы в Чанчуне, провинция Гирин. Это в тысяче километров от Хабаровска, — пояснил Шереметев.
Пожарский оглянулся, восхищённо присвистнул и потянулся за мечом:
— Ну что, господа, добро пожаловать в Китай.
Шереметев остановил его и строго заявил:
— Император велел вести себя тихо и лишний раз в бой не вступать, чтобы не выдать наши позиции.
— Да какой тут бой? Просто спалю к чёртовой матери эту деревню, и всё, — отмахнулся Пожарский, но Шереметев крепко ухватил его за плечо и смерил взглядом. — Да понял я, понял. Оставлю резню на потом.
Пожарский закатил глаза и убрал меч в ножны. Я огляделся по сторонам, ощущая запах гари. Почти все дома были сожжены, улицы завалены обломками черепичных крыш, и лишь изредка среди руин мелькали испуганные лица беспризорных детей, замученных страхом и голодом.
Пожарский презрительно сплюнул на землю и поднял руку, начав формировать огненную волну, чтобы испепелить детей. Шереметев резко осёк его, схватив за шиворот.
— Ты что творишь⁈ — голос Шереметева прозвучал резко, властно, и не терпел возражений. — Не трогай детей, они не враги.
Пожарский раздражённо опустил руку, метнув на него полный злобы взгляд.
— Они нас видели. Если эти твари стуканут, то по нашему следу двинется вся армия отрицателей. Рисковать своей шкурой или спалить пару беспризорников? Пожалуй, я лучше спалю беспризорников, — вспыхнул он. — И вообще, куда ты нас закинул? Мы должны были попасть в столицу.
Шереметев отпустил Пожарского и, поправив его плащ, сообщил:
— Мы в восьмистах пятидесяти километрах от столицы — Пекина, — спокойно сказал он.
Пожарский взревел от возмущения:
— Сколько? Ты совсем рехнулся, старый⁈ Почему нельзя было телепортировать нас прямо под стены столицы? Или ты решил размять кости и думаешь, мы почти тысячу километров должны пилить пешком?
Шереметев тяжело вздохнул, смерив Пожарского строгим взглядом:
— Я могу использовать телепортацию лишь раз в сутки, да и расстояние, как видишь, ограничено. Так что будь благодарен и за это. Иначе пришлось бы всю дорогу пешком шагать, прорубаясь через полчища отрицателей.
Пожарский раздражённо фыркнул, скрестив руки на груди и бросив на старика хмурый взгляд:
— В том-то и дело, чёрт возьми. Мы должны прятаться, словно крысы. Как по мне, так это недостойно абсолютов.
Я до этого молча слушал перепалку, но сейчас решил вмешаться:
— В этом и весь смысл, не правда ли? Нас послали отрубить дракону голову, а не истребить его войско. Как только погибнет Император и его Императрица, война завершится.
Пожарский скептически приподнял бровь, окинув всех презрительным взглядом:
— Ну-ну. Только учтите, если что-то пойдёт не так, и ваша внезапная атака провалится, я не буду ждать, пока меня прикончат. Я спалю здесь всё и даже вас, если попытаетесь меня остановить.
— Не волнуйтесь, Ярополк Степанович, в случае нашего обнаружения, вы сможете разгуляться на полную, верно я говорю? — Я посмотрел на Шереметева, и тот коротко кивнул.
— Довольно споров. Нужно укрыться в одном из зданий и переждать сутки. Игорь Фёдорович, укрепишь стены и выстроишь систему сигнализации. Если придут по нашу душу, мы должны об этому узнать задолго до нападения, — проинструктировал Шереметев.
— Будет сделано, Анатолий Захарович, — кивнул Каменев.
Пока сумерки скрывали Чанчунь, мы обследовали поселение и расположились на ночлег в старой библиотеке, здание которой сильно пострадало от пожара и обстрелов. Это мне показалось странным, ведь поселение было в тысяче километров от границы с нашей Импе… Хотя… Китай ведь объявил войну всему миру. Видать, корейцы или кто-то ещё сумели добраться досюда, а после были разбиты.
Ветер посвистывал в разбитых окнах, пол устилали обгоревшие страницы, а стеллажи лежали поваленными, словно великаны, сражённые в битве. Печальное зрелище. Знания, которые люди собирали тысячелетиями, были уничтожены. Разумеется, у этих книг есть копии, но тем не менее.
Я медленно прошёлся по пустым коридорам, и моё внимание привлёк уцелевший шкаф с книгами. Подойдя ближе, я обнаружил русско-китайский словарь, и ещё десятки других книг. Уверен, всё это словари. Каким-то чудом они смогли уцелеть в пожаре. Взяв книгу, я уселся на пол и стал изучать русско-китайский словарь.
Сначала чтение шло тяжело, незнакомые иероглифы цеплялись за сознание, как рыболовные крючки. Но постепенно что-то в голове щёлкнуло, и процесс ускорился. Через пару часов я с удивлением обнаружил, что перевернул последнюю страницу. Более того, я запомнил каждое слово, каждую транскрипцию и каждый символ.
— Полиглот… — тихо прошептал я, улыбнувшись. — Выходит, не зря я оставил эту доминанту.
Забавно. Я совершенно случайно не отправил эту доминанту в переработку, а она помогла мне вызубрить русско-китайский словарь за жалкие пару часов. Что ж, остаётся проверить знания на практике. Отложил словарь в сторону, я вышел на опустевшую улицу Чанчуня. У полуразрушенного здания я заметил чумазого китайчонка лет восьми. Он испуганно выглядывал из-за угла дома.
— Эй, мальчик, подойди сюда, — сказал я на только что освоенном китайском.
Пацан испуганно вздрогнул, но любопытство и голод заставили его сделать несколько робких шагов вперёд.
— Ты говоришь на моём языке? — изумлённо прошептал мальчишка, остановившись в нескольких метрах от меня.
— Теперь говорю, — улыбнулся я и протянул парню две банки тушенки. — Что здесь случилось?
Ребёнок выхватил банки, схватил за кольцо первую и, открыв её, руками стал запихивать в себя тушенку. Он жевал жирное мясо, при этом губы его дрожали, а на глаза навернулись слёзы.
— Воины в фёрном… они прифли нофью и забрали моих родителей, — чавкая, произнёс он. — Потом они подофгли дома. Я фпряталфя, как и другие дети. Но нам некуда идти, скоро мы фсе умрём ф голоду…
Я почувствовал, как сердце в груди сжалось от жалости.
— Если хочешь, я могу забрать вас с собой, там безопа… — договорить я не успел.
В соседнем переулке что-то громыхнуло, и мальчишка сломя голову убежал.
— Бедные дети. Чем быстрее война закончится, тем выше шансы, что они смогут выжить.
Вздохнув, я вернулся в библиотеку. Сев у поваленного книжного шкафа, я взял новый словарь. Едва я открыл книгу, как меня обнаружил Шереметев.
— Чтение тебя успокаивает? — негромко спросил князь, входя в помещение и с любопытством осматривая сваленные груды книг.
Я, не поднимая головы, кивнул:
— Конечно. Новые знания никогда не бывают лишними. Они помогают разобраться в мире, а иногда и найти решение в безнадёжной ситуации.
Шереметев внимательно смотрел на меня несколько секунд, после чего перешёл к делу:
— Через пять часов я открою новый портал. Ты бы поспал, пока есть такая возможность.
Я оторвал глаза от страниц и предложил то, что давно собирался предложить. Просто Пожарский так часто бухтел, что даже слово вставить не удавалось.
— Анатолий Захарович, думаю, нам стоит сначала отвлечь силы противника. Уверен, в столице наибольшая концентрация отрицателей. Если мы заявимся туда с шашкой наголо, то нас попросту задавят числом.
— И что ты предлагаешь? — с интересом спросил Шереметев.
— Есть у меня кое-какая идея, — заговорщически шепнул я.
— Что за идея? Ближе к делу.
Я спокойно поднялся с пола, коснулся пространственного кольца и извлёк оттуда пульсирующий тускло-зелёным светом артефакт.
— Это Сердце Леса, — пояснил я, протягивая артефакт Шереметеву. — Если разместить эту вещь поблизости от крупного лесного массива, она быстро поглотит всю растительность в округе и превратится в Дендроида. Короля леса, если угодно. Эту тварь невозможно контролировать, поэтому она начнёт крушить всё на своём пути, мгновенно переключив внимание на себя.
Шереметев задумчиво кивнул, внимательно разглядывая артефакт:
— Я полагаю, и эту вещицу вам в наследство оставил отец? — спросил он, скептически приподняв брови.