Ещё нашлись наручные часы. Золотые, между прочим! Но разбитые в хлам. Теперь они годятся только на переплавку. Даже не знаю, стоит ли их забирать. Отложил в сторону, как буду уходить, заберу. Наверное.
Ещё на полу лежали три пистолета. Два приведены в негодность, потому что корпус Галина помяла так, что восстановлению огнестрел больше не подлежал. А один пистолет вполне рабочий. Выпал он, кстати, из рук Семёна. Ещё были ружья, но они слишком большие, чтобы я мог их забрать.
Помимо этого, снял десяток золотых и серебрянных колец, среди которых обнаружил одно очень занимательное. Артефактное колечко с пространственным карманом внутри. Да, качество паршивое, вмещает всего два предмета, но и это для меня истинный подарок судьбы! Почему? Всё просто. Спрятать колечко намного легче, чем смартфон.
Какой смартфон? А, ну так у одного из отморозков остался работающий телефон, его я и присвоил. Кстати, забавно. Когда я разблокировал экран, то ощутил, что аппарат тянет из меня ману. Неужели смартфон использует меня вместо батареи? Занятно.
Помимо этого, я нашел охотничий нож. Качество средненькое, лезвие в зазубринах, рукоять расколота, но это лучше, чем ничего. Кольца ссыпал в другой карман, а пространственное колечко попробовал надеть на палец. Разумеется, оно слишком большое, а хуже всего то, что оно не умеет подстраиваться под размер пальца владельца.
Ну и ладно. Срезал шнурок с ботинка Семёна и повязал на него колечко. Вышло эдакое ожерелье, которое я тут же накинул себе на шею. Сжал колечко в руке и с разочарованием понял, что Семён скорее всего, понятия не имел, чем владел, так как хранилище было пустым. На грани было выгравировано слово Скрипов и рядом красовалось изображение скрипки.
— Ты мог стать музыкантом, но лешил выблать путь покойника. Идиот, — покачал я головой, глядя на Семёна, после чего влил в колечко немного маны.
В воздухе появилось марево, как от испарения воды. Размером оно было с крупный арбуз. Грузовик туда не запихнуть, но добытый хлам — запросто. Швырнул нож в марево, и он тут же исчез. На лице сама собой возникла улыбка. Удобная штука. Нужно таких побольше раздобыть.
После того как трофеи были собраны, я прошелся от трупа к трупу, макал палец в кровь и оставлял отпечаток на внутренней стороне рубахи. Позже посмотрю, что за доминанты были у этих дегенератов.
Включив экран смартфона, я запустил браузер и пролистал историю поиска. «Грязные домработницы», «похотливая крестьянка», «графиня изменяет мужу с конюхом», «императрица вызвала сантехника, чтобы прочистить трубы». Жуть. Что за извращуга пользовался этим телефоном? Очистил историю и вбил в строке поиска «новости».
Первый же заголовок привлёк моё внимание: «Император повышает налоги ради великой победы!». Стало интересно, где будем побеждать, нажал на ссылку и тяжело вздохнул. Запустилось видео, на котором статный мужчина стоял перед толпой людей и толкал речь, суть которой заключалась в следующем:
«Проклятые азиаты лезут со всех щелей и пытаются захватить Дальний Восток. В честь этого увеличиваются налоги на войну. А также объявляется призыв аристократов и их войск на защиту родины. Причём под видео была приписка что 'это касается лишь аристократов, живущих в глубине континента, те, кто проживают вблизи аномалии, должны оставаться на местах и сдерживать её распространение».
Пролистав ещё ниже, я увидел список тех, кому предстояло повести людей на смерть, но прочитать этот список я не успел. В гараж ворвался Гав с топором наперевес и увидел меня, перемазанного кровью, с телефоном в руках.
— Эммм… Ты же должен был столожить дом, — проговорил я, натянуто улыбнувшись.
— Какого чёрта здесь случилось? — ошалело спросил капитан, осматривая переломанные тела.
Я воспользовался тем, что он отвёл взгляд, и отправил смартфон в пространственный карман.
— Так это… Слышу я, значит, что ночью кто-то стлеляет. Ну я и…
— Ты мне зубы не заговаривай! Как только раздалась стрельба, я тут же побежал на звук. Хочешь сказать, что ты бегаешь быстрее спецназовца? — возмутился Гав.
— Хочу сказать, что ты, Станислав Каллович… — попытался я обратиться к нему по имени отчеству, но понял, что зря это сделал и заржал. — Уах-ха-ха!
— Ты как меня назвал, гадёныш? Я Карлович!
— Я так и говолю. Каллович. Пха-ха-ха!!!
Слёзы сами собой хлынули из глаз, и я впал в форменную истерику. Задыхаясь от смеха, почувствовал, как Гав схватил меня за грудки и оторвал от земли, но от этого стало только смешнее. А ещё он заметил топорщащийся карман и тут же вытащил оттуда пачку купюр.
— Это что такое? — прорычал он, сурово глядя мне в глаза.
Но видел я его плохо из-за слёз, брызнувших из глаз.
— Ты лубли никогда не видел? Пха-ха-ха! Можешь забилать. Далю! Ха-ха!
Видать, я конкретно достал капитана, так как он врезал мне звонкого леща. Но это не помогло. Я продолжил смеяться. Гав встряхнул меня, как тряпичную куклу и услышал звон колец в кармане. Хорошо, что шнурок с пространственным кольцом я спрятал под рубаху, а то и его бы он обнаружил.
— Прекрати ржать! Это ты их убил? — выкрикнул Гаврилов и обернулся в надежде, что никто не заглянет на огонёк.
Я мгновенно посерьёзнел, так как он был прав. Нам нельзя здесь задерживаться и надо валить, пока на стрельбу не приехали полицейские или не прибежали местные. Да, уже ночь, и Гав услышал пальбу только потому что не спал, гаражи-то на выселках, располагаются рядом с заводом, но тем не менее.
— А ты здесь видишь кого-то ещё? — серьёзно спросил я. — Ты не смог нас защитить и плишлось мне взяться за эту глязную лаботу.
На лице Гаврилова промелькнула масса эмоций — от недоверия до настороженности. Очевидно, его разум не желал верить в то, что двухлетка убил пять человек, вооруженных огнестрелом. Ну да, я бы тоже в такое не поверил. Хотя я лично это отребье и не убивал. Это всё сделала Галина.
— Мишка, мать твою… Ты что натворил? Отец Семёна — судья. Если он узнает о том, что ты его сынка на тот свет отправил, то нам конец, — выдохнул Гаврилов.
— Этот плидулок собилался сегодня ночью наведаться к нам домой и всех убить, если ты ему не заплатишь. А у тебя есть сто тысяч? По глазам вижу, что нет. А значит, я сделал всё так, как должно, — жестко сказал я писклявым голоском и увидел на лице капитана одобрение. Он был возмущён, но согласен с услышанным. — Всё, лазговаливать больше не о чем. Если потлебуется, я и его отца убелу. — Сказав это, я тут же пожалел, так как на лице Гаврилова проскользнули нотки возмущения, пришлось переключить его внимание. — Станислав Каллович, не делай мне мозги, идём домой.
— Ты уже достал меня, деятель хренов! Я Карлович! — выкрикнул Гав, едва сдерживаясь, чтобы не влепить мне ещё одну затрещину.
— Да ты плидулок! Я букву Л не выговаливаю! Не понятно, что ли? — заорал я в ответ, размахивая ручонками, в попытке врезать ему оплеуху.
На лице капитана проступило недоумение. Видимо, в моменте он позабыл, что разговаривает с двухлеткой. С двухлеткой, который только что убил пятерых. Ха-ха. Да, странный разговор, конечно. Я бы и сам позабыл, что передо мной ребёнок.
— Понятно! Тогда не называй меня по отчеству! — огрызнулся в ответ капитан.
— Холошо! Буду называть тебя по фамилии. Голиллов.
— Что? Какой ещё Галиллов? — спросил он, поставив меня на землю. — Ах ты, сучонок! Ты меня обезьяной назвал⁈ Какой я тебе ещё Гориллов⁈ Ну, погоди!
Заржав, я выбежал из гаража, а капитан сперва погнался за мной. Но остановился у двери. Открыл ворота, загнал внутрь машину Семёна, взял канистру бензина, стоявшую у стены, облил всё её содержимым и поджег. Ночь осветило яркое зарево. Гаврилов схватил меня в охапку и побежал прочь.
— С матерью будешь сам объясняться. Убийца малолетний, — фыркнул Гаврилов, а пока я мотылялся у него подмышкой, увидел, что капитан прихватил уцелевший пистолет. Наш человек! Знает цену трофеев!
— Мог бы сказать спасибо. Всё-таки я сделал твою лаботу, — возмущённо пропыхтел я.
— Мою благодарность ты завтра на себе узнаешь. Засранец. А заодно расскажешь и покажешь, как ты смог уработать пятерых вооруженных мужиков.
— Секлет филмы, — буркнул я, не собираясь ничего рассказывать.
— Секрет, значит. Ну ладно, тогдана тренировках я тебя до смерти загоняю, ещё будешь молить, чтобы этот ад закончился.
— Пффф. Удачи, — усмехнулся я, хотя, на самом деле, мне было не смешно.
Гаврилов, как истинный спецназовец, знал, как превратить жизнь новобранца в сущий кошмар. Но! Это было мне на руку. Возможно, на одной из тренировок я смогу вырвать у него пару волосин из бороды. Если борода, конечно, не накладная, как у силача из цирка.
Когда Гав притащил меня к бане, мама уже давно спала. Мимо пригрелся рядом с ней и не желал уходить. Пришлось применить ментальную силу и отозвать мимика. Он остался недоволен и на прощание сообщил, что я редко даю ему погулять. В прошлой жизни я никогда не ограничивал свободу друга, а сейчас я в такой ситуации, что не могу его просто так отпустить.
Когда мимик не призван, он плавает посреди бушующего океана моей души. Там темно, нет никаких форм, просто тишина и покой. Действительно, там может быть одиноко. Гав постучал в дверь бани, и спустя минуту вышла заспанная мама, кутаясь в одеяло.
— Что случилось? — буркнула она.
Гав подтолкнул меня вперёд.
— Это вы у своего сына спросите. Сопляк решил прогуляться на ночь глядя.
— Станислав Карлович, следите за своим языком. И не смейте оскорблять Михаила, — возмутилась мама, а я, расплывшись в улыбке, подбежал к ней и сказал:
— Да Каллович, следи за языком! — Я высунул язык и мигом скрылся в бане, зная, что капитан сейчас придёт в ярость.
Услышав это, мама залилась звонким хохотом.
— Простите. Миша просто не выговаривает букву Р. Хи-хи. Нет, я не над вами смеюсь. Хи-хи-хи. Простите. Пффф-ха-ха! Всё, я спать, — заржав сказала мама и, заскочив в баню, тут же захлопнула за собой дверь.